- Я и есть ученый, - отрезал Беранже. - И речь идет о науке, о серьезной науке, и о тех методах, которые в ней должны применяться. Вы готовы сделать заявление до того, как будут собраны все факты. А я нет. - Он умолк и сделал глубокий вдох. - Послушайте, - продолжил он, - вера людей в науку за последние годы здорово пошатнулась. Слишком много научных историй оказались фикцией. Слишком часто желаемое выдавалось за действительное.
Ллойд в упор посмотрел на Беранже, но ничего не сказал.
- Персиваль Лоуэлл, которому на самом деле просто нужны были линзы посильнее или воображение поумереннее, утверждал, что видел на Марсе каналы. Но никаких каналов там не было. Мы до сих пор разбираемся с последствиями заявлений одного балбеса из Розуэлла, который решил, что увидел остатки космического корабля инопланетян, а на самом деле это был всего-навсего метеорологический зонд. А Тасадей помните? Племя, обнаруженное в Новой Гвинее в тысяча девятьсот семидесятых? Дикарей, которые жили на уровне каменного века и в языке которых не было слова "война". Антропологи из кожи вон лезли, стремясь понаблюдать за ними. Но вот ведь незадача - это племя оказалось подделкой. А ученые хотели немедленно затащить дикарей на ток-шоу и даже не удосужились собрать побольше доказательств.
- Я вовсе не стремлюсь на ток-шоу, - буркнул Ллойд.
- А потом мы возвестили миру о холодном ядерном синтезе, - продолжал Гастон, не обращая на него внимания. - Помните? Конец энергетического кризиса, конец нищеты! Энергии больше, чем может понадобиться человечеству. Вот только до реальности было далеко. Просто Флейшманн и Понс поторопили события. Потом мы начали болтать о жизни на Марсе.
Об антарктическом метеорите, в котором якобы обнаружены микроскопические окаменелости, а это будто бы доказывало, что эволюция начиналась не только на Земле, но и на других планетах. Но выяснилось, что и тут ученые бежали, так сказать, впереди паровоза. Окаменелости оказались вовсе не окаменелостями, а простыми камешками. - Гастон снова сделал вдох. - Сейчас нам надо вести себя осторожно, Ллойд. Вы когда-нибудь слушали ребят из Института исследований Сотворения Мира? Они несут полную чушь относительно происхождения жизни, но смотришь на аудиторию - и видишь: сидят люди, кивают, соглашаются с докладчиками. А креационисты утверждают, что ученые понятия не имеют, о чем говорят. И они правы. В половине случаев мы действительно понятия не имеем, о чем говорим. Мы слишком рано раскрываем рот - лишь бы оказаться первыми. Но всякий раз, когда мы ошибаемся, всякий раз, когда объявляем, что добились прорыва в борьбе за излечение рака или решили фундаментальную загадку Вселенной, потом проходит неделя, год, десять лет, и нам приходится разводить руками: "Ой, простите! Мы не проверили факты, мы сами не знали, о чем говорили!" Так вот: всякий раз, когда случается такое, мы провоцируем астрологов, креационистов, нью-эйджеров, всяких шарлатанов и просто чокнутых. Мы ученые, Ллойд. Мы призваны быть последним оплотом рационального мышления, надежных, воспроизводимых, неопровержимых доказательств, но при этом мы сами себе злейшие враги. Вы желаете выступить с открытым заявлением, хотите сказать, что во всем виноват ЦЕРН, что это мы переместили во времени сознание всего человечества, что мы способны предсказывать будущее, что мы наделены даром пророчества. Но я не убежден в этом, Ллойд. Вы считаете меня просто администратором, который хочет прикрыть свою задницу - и не только свою, а коллективную задницу сотрудников ЦЕРНа и наших спонсоров. Но это не так, то есть если уж до конца откровенно - это не совсем так. Проклятье, Ллойд! Мне ужасно жаль, вы даже не представляете, как жаль, что такое случилось с дочкой Митико. Мари-Клэр вчера родила. По идее, я не должен был сегодня сидеть на работе. Слава богу, к нам приехала ее сестра… Но здесь столько дел! У меня теперь есть сын, и, хотя ему всего несколько часов от роду, мне нестерпима мысль о том, чтобы потерять его. Что перенесла Митико… и вы… Нет, просто представить себе невозможно. Но мне хочется, чтобы мой сын вырос в лучшем мире. Я мечтаю о таком мире, где к науке относятся с уважением, где ученые основываются на подтвержденных данных, а не на диких рассуждениях, о мире, в котором если уж ученый выступает с докладом, то люди в аудитории слушают его серьезно, потому что он открывает им нечто важное, фундаментальное о принципах существования Вселенной, а не закатывают глаза и не говорят: "Ну-ну, интересно, какой такой у них на этой неделе великий прорыв?" Вы не знаете достоверно, со стопроцентной уверенностью, что ЦЕРН хоть как-то причастен к случившемуся… И пока вы… И пока я не буду иметь такой уверенности, никто не будет устраивать никаких пресс-конференций. Это ясно?
Ллойд открыл было рот, чтобы возразить, и тут же закрыл. Немного подумав, он спросил:
- А если я сумею доказать, что ЦЕРН каким-то образом причастен к случившемуся?
- Вам запрещено реактивировать БАК на уровнях, близких к тысяче ста пятидесяти тераэлектронвольтов. Я пересматриваю программу экспериментов. Каждый, кто хочет использовать БАК для экспериментов с протон-протонными соударениями, может этим заниматься, как только мы завершим диагностику, но пользоваться этим ускорителем для столкновения ядер нельзя, пока я не дам разрешения.
- Но…
- Никаких "но", Ллойд, - решительно заявил Беранже. - А теперь… Послушайте, у меня просто гора работы. Если у вас больше нет вопросов…
Ллойд покачал головой, вышел из кабинета, покинул административный корпус и отправился обратно.
На обратном пути Ллойда тоже часто останавливали. Похоже, каждые несколько минут рождалась новая гипотеза и с такой же скоростью отмирали прежние. Наконец Ллойд вернулся в свой кабинет. На столе его ждал предварительный отчет бригады инженеров, обследовавших все двадцать семь километров туннеля БАК в поисках возможных неисправностей оборудования, которые могли вызвать смещение времени. Пока ничего необычного обнаружено не было. Показатели датчиков ЭИАК и CMC тоже были в норме. Все диагностические тесты ничего экстраординарного не выявили.
Кроме отчета на столе лежала ксерокопия первой страницы "Трибюн де Женев". Кто-то принес Ллойду эту ксерокопию и обвел маркером одну статью:
ЧЕЛОВЕК, У КОТОРОГО БЫЛО ВИДЕНИЕ, УМЕР
"Будущее неопределенно", - говорит профессор Мобил, штат Алабама. Джеймс Пантер, 47 лет, сегодня погиб в автокатастрофе на трассе 1-65. Ранее Пантер описал свое видение брату, сорокачетырехлетнему Деннису Пантеру.
"Джим рассказал мне все о своем видении, - сообщил Деннис. - Он находился дома - в том же самом доме, где жил в последнее время, - но в будущем. Он брился и жутко напугался, увидев себя в зеркале морщинистым стариком".
"Смерть Пантера позволяет сделать целый ряд заключений, - считает Джасмин Роуз, профессор философии Университета штата Нью-Йорк в Брокпорте. - С того момента, как у людей были видения, мы спорили о том, отражают ли они реальное будущее или только вероятное будущее, или это просто галлюцинации, - сказала она. - Смерть Пантера ясно указывает на то, что будущее неопределенно. У него было видение, но его уже нет среди нас, и он не увидит, сбудется ли его видение".
Ллойд еще не отошел после своего визита к Беранже. Он свирепо скомкал лист бумаги с газетной статьей и швырнул через весь кабинет.
Надо же, профессор философии!
Безусловно, смерть Пантера ничего не доказывала. Случай был просто анекдотичный. Никаких подтверждений происшествия - ни газеты, ни кадров из выпуска новостей, которые можно было бы сравнить с сообщениями о похожих событиях. По всей видимости, ни один человек не видел этого Пантера в своих видениях. Человек, которому сейчас было сорок семь лет, через двадцать один год вполне мог умереть. Он мог сочинить свое видение. Причем большого воображения здесь не требовалось, и как раз это наводило на мысль, что никакого видения не было и в помине. Митико сказала, что Тео, по всей видимости, свел к нулю свои шансы на заключение договора страхования жизни, признавшись, что у него не было видения. А Пантер, возможно, решил, что лучше соврать, что видение у него было, чем признаться, что его не будет в живых через двадцать один год.
Ллойд вздохнул. Нельзя ли направить на исследование этого случая какого-нибудь ученого? Кого-то, кто понимает, что такое настоящий сбор доказательств?
Профессор философии, твою мать! Как вы мне все на доели!
Большую часть работы по подготовке веб-сайта делала Митико. Тео сидел в том же кабинете за отдельным столом и занимался компьютерным моделированием эксперимента на БАК. Время от времени он отрывался от работы и помогал Митико. Конечно, к услугам сотрудников ЦЕРНа имелись все новейшие программы, но многое приходилось делать вручную, включая объемные запросы, которые нужно было отправлять в сотни различных поисковых систем по всему миру. По расчетам Митико, все должно было быть готово на следующий день.
На экране монитора Тео появилось сообщение о том, что ему пришло новое электронное письмо. Обычно он такие сообщения игнорировал - откладывал на потом, но тема письма сразу привлекла его внимание. "Betreff: Ihre Ermordnung". В переводе с немецкого это означало: "Тема: Ваше убийство".
Тео открыл письмо. Весь текст был набран по-немецки, но для Тео этот язык не представлял трудности. Митико подошла и встала рядом с ним. Он перевел текст для нее.
- Пишет женщина из Берлина, - сказал он. - Написано примерно следующее: "Я увидела Ваше послание в своей новостной подписке. Вы ищете людей, которые могут располагать сведениями о Вашем убийстве. В общем, один человек, мой сосед по дому, кое-что знает об этом. Мы все… - Так, это слово означает "собрались"… - Мы все собрались в холле после того, как это - не знаю, как лучше назвать, - как это случилось, и рассказали друг другу о своих видениях. Этот мужчина - я с ним не слишком хорошо знакома, но он живет этажом выше - в своем видении смотрел выпуск новостей по телевизору, и там говорили об убийстве физика. Мне послышалось, он говорил про Люцерн, но, прочитав Ваше послание, я поняла, что речь идет о ЦЕРНе - правда, признаться, раньше я ни про какой ЦЕРН не слышала. Как бы то ни было, я отправила копию Вашего послания этому человеку, но не знаю, свяжется он с вами или нет. Его зовут Вольфганг Руш, найти его можно так…" Вот все, что тут сказано.
- Что ты собираешься делать? - спросила Митико.
- Что же еще? Свяжусь с этим парнем.
Тео поднял трубку телефона, набрал код для личных международных звонков и номер, указанный в письме из Берлина.
11
ПОСЛЕДНИЕ НОВОСТИ
День национального траура объявлен на Филиппинах. Страна чтит память президента Мориса Маунга и всех остальных филиппинцев, погибших во время Флэшфорварда.
* * *
Группа, называющая себя "Коалиция 21 апреля", сформировала лобби в Конгрессе для одобрения законопроекта о создании в Вашингтоне мемориала в честь американцев, погибших во время Флэшфорварда. Участники этой группы предлагают создать гигантское мозаичное панно, изображающее Таймс-сквер в Нью-Йорке такой, какой она будет выглядеть в 2030 году, на основании описаний людей, которые видели эту площадь в своих видениях. В панно будет столько камешков, сколько человек погибло во время Флэшфорварда, и на каждом камешке лучом лазера будет высечено имя.
* * *
Кинокомпания "Касл рок энтертейнмент" объявила об отсрочке выхода на экраны блокбастера "Катастрофа" до более подходящего времени.
* * *
По данным опроса общественного мнения, проведенного еженедельником "Маклин" в Квебеке, сепаратистские настроения в этой канадской провинции как никогда умеренны. "По всей видимости, совершенно определенная уверенность в том, что к 2030 году Квебек по-прежнему будет входить в состав Канады, заставила многих закоренелых сепаратистов признать свое поражение", - говорится в передовице "Маклин".
* * *
В качестве срочной меры поддержки врачей, занятых оказанием помощи пациентам, получившим физические травмы во время Флэшфорварда, Управление США по надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов дало разрешение на безрецептурный отпуск в течение года одиннадцати антидепрессантов, которые раньше продавались только по рецепту.
В тот вечер Ллойд и Митико снова сидели на диване в квартире Ллойда. На журнальном столике перед ними лежала толстая стопка бумаг. Митико вела себя спокойно, но Ллойд знал: перед сном она будет плакать и, как и предыдущие две ночи, уснет в слезах. Он старался вести себя правильно: не избегал разговоров о Тамико, так как понимал, насколько глупо пытаться забыть о том, что девочка вообще существовала, но первым эту тему не затрагивал.
И конечно, ему совсем не хотелось говорить о будущей свадьбе, о видениях, обо всех терзающих его сомнениях. Словом, они сидели на диване, и Ллойд обнимал Митико, и они говорили о другом.
- Гастон Беранже сегодня разглагольствовал о роли науки в современном мире, - сказал Ллойд. - И, черт побери, он заставил меня задуматься. Может быть, он прав. Мы, ученые, часто произносим возмутительные вещи. Порой мы говорим громкие слова, чтобы показать людям, что добились чего-то такого, чего на самом деле вовсе не добились.
- Согласна, - кивнула Митико, - иногда мы не слишком удачно демонстрируем общественности научные истины. Но… но если ЦЕРН в ответе за случившееся… Если ты…
"Если ты за это в ответе…"
Можно было не сомневаться: она хотела сказать именно это, но вовремя одернула себя.
Да, если он был в ответе, если его эксперимент - его и Тео - был причиной всех этих смертей, разрушений, гибели Тамико…
Он дал себе клятву никогда не огорчать Митико, никогда не поступать с ней так, как поступал Хироси. Но если Флэшфорвард действительно произошел в результате его эксперимента, если он, Ллойд, хотя бы косвенно повинен в смерти Тамико, то он уже принес Митико больше горя, чем Хироси своим равнодушием.
Вольфганг Руш по телефону разговаривал односложно и неохотно, и Тео в конце концов решил, что поедет в Германию, чтобы с ним повидаться. Берлин находился всего в восьмистах семидесяти километрах от Женевы. В принципе, на машине Тео мог бы доехать до столицы Германии всего за день, но для начала решил позвонить в агентство и узнать, нет ли дешевых авиабилетов.
Оказалось, что дешевых билетов полным-полно.
Правда, число самолетов во всем мире немного уменьшилось, поскольку некоторые лайнеры потерпели крушение во время Флэшфорварда, но большая часть из трех тысяч пятисот самолетов, находившихся в воздухе в это время, благополучно продолжили и завершили полет без вмешательства пилотов. И было даже отмечено некоторое увеличение числа желающих купить билет на самолет, чтобы как можно скорее добраться до родных и близких.
Но, как сообщил Тео агент авиакомпании, большого наплыва пассажиров не было. Сотни тысяч людей во всем мире боялись лететь самолетом. И кто посмел бы их винить за это? Если бы всеобщее "затемнение" случилось снова, кто знает, сколько еще лайнеров могло упасть на взлетно-посадочную полосу? Компания "Свиссэр" отказалась от обычных ограничений: сейчас уже можно было не покупать билеты заранее, а к тому же предоставлялись всевозможные бонусы и скидки. Такую же стратегию выбрали и другие авиакомпании. Тео купил билет и меньше чем через полтора часа уже был в Берлине. Время в пути он провел с пользой: поработал на своем ноутбуке с компьютерной моделью столкновения ядер свинца.
Когда Тео добрался до квартиры Руша, было около восьми часов вечера.
- Спасибо, что согласились со мной встретиться - сказал Тео.
Рушу было лет тридцать пять. Худощавый, светловолосый, с темно-серыми глазами. Он посторонился и впустил Тео внутрь. Впечатление было такое, что ему не до гостей.
- Должен сказать, - произнес Руш по-английски - лучше бы вы не приезжали. У меня сейчас очень тяжелое время.
- О?
- Я потерял жену во время… не знаю, как вы там говорите. В наших газетах это было названо просто "Der Zwischenfall", то есть "инцидент". - Он покачал головой. - Мне кажется, совершенно неадекватное название.
- Мне очень жаль.
- Когда это случилось, я был дома. По вторникам я не преподаю.
- Вы преподаватель?
- Я доцент, преподаю химию, а моя жена погибла по дороге с работы домой.
- Мне очень жаль, - искренне посочувствовал Рушу Тео.
- Ее не вернешь, - пожал плечами Руш.
Тео кивнул и задумался. Он был рад, что Беранже запретил Ллойду заявлять о возможной причастности ЦЕРНа к Флэшфорварду. Руш вообще вряд ли стал бы с ним говорить, если бы знал, что между ним, Тео, и гибелью его жены существует какая-то связь.
- Как вы меня разыскали?
- По подсказке. Мне приходит много сообщений. Люди, похоже, заинтригованы моей… моей историей. Кто-то прислал мне электронное письмо, и там было написано, что вы рассказывали о своем видении. Вы видели выпуск новостей, в котором сообщалось о моей смерти.
- Кто вам написал?
- Кто-то из ваших соседей. Неважно, кто именно. - На самом деле Тео не давал слова соседке Руша сохранить их переписку в тайне, но решил на всякий случай не называть ее имени. - Пожалуйста, - произнес он. - Я приехал издалека, потратил немало денег на дорогу, чтобы поговорить с вами. Может быть, вы скажете мне больше, чем по телефону.
Руш, похоже, чуть-чуть смягчился.
- Может быть. Вы уж простите меня. Вы даже не представляете, как я любил жену.
Тео обвел взглядом комнату. На стеллаже стояла фотография: Руш - лет на десять моложе, чем сейчас, а рядом с ним - красивая темноволосая женщина.
- Это она? - спросил Тео.
Руш посмотрел на него так, словно он указывал на его жену - живую и невредимую, чудом воскресшую. Но тут его взгляд упал на фотографию.
- Да, - ответил он.
- Она очень красивая.
- Благодарю вас, - пробормотал Руш.
Немного помолчав, Тео перешел к делу: