Отсюда они ушли не сразу – Лерма знаком дала понять, что хочет выждать. На них почти сразу же обратили внимание – и официанты, и молодежь. Девушки посматривали скептически оценивающе, стараясь скрыть от окружающих легкую зависть, парни с интересом и легким голодом, официанты – ожидая намека на приглашение, чтобы наброситься на новых, пусть пока еще виртуальных гостей с рекламой. Лерма поглядывала на двух крепких волевых парней с колючими взглядами, которые, дав понять, что заметили оказанное им внимание, двинулись к столику с гостьями.
Рикка чуть приподняла брови, мысленно удивляясь подруге, не забыла ли та, зачем они здесь. Лерма махнула рукой:
– Бог с ними! Если бы еще знать, настоящие они или нет!
– В каком смысле? – многозначительно улыбнулась Вила.
– Что, если такие же голограммы, как мы?
– Осматриваются, мы придем, а они – нет? – уточнила Дотри.
– Если бы только так, – вздохнула Лерма. – А то бывает, голограмма красавца, а на самом деле – смотреть не на что!
– Это приличное место! – воскликнула Рикка. – Таких сюда не пускают!
– Наивная… – хмыкнула Лерма. – Очень ты знаешь… Уходим, они уже близко!
Парни подходили все ближе, широко улыбаясь дежурными, хорошо отработанными улыбками.
– Куда теперь? – поторопила Лерма. – Не хочу с ними говорить – передумала. Куда?
– Куда-нибудь, где потише, – попросила, наконец подав голос, Линти.
На нее посмотрели с сочувствием, но место сменили – столик перебрался на балкон красивого спокойного ресторана.
– Что мы будем здесь делать? – спросила Дотри.
– Тут будет петь Горкью, – заметила Вила, боясь радоваться, чтобы не спугнуть подруг, которые не испытывали такого же удовольствия от классической оперы.
– Это еще через два часа, – напомнила ей Дотри.
– Как раз пока и поговорим, – предложила Рикка.
– Не вижу ни одной причины перебираться сюда живьем, – не слишком довольная выбором подруг, заявила Лерма.
– Останемся, как голограммы, – попросила Линти. – Тем более, что я обещала папе не покидать дворца, пока все не уляжется.
– А нас не выгонят? – испугалась Рикка.
– Ты хотела сказать "отключат"? – снисходительно посмотрела на подругу Лерма. – Пусть только попробуют! Если что, мы скажем, что с нами Линти – еще и рады будут.
– В каком это смысле? – спросила Линти.
– Ты – герой новостей. Твое присутствие здесь – тоже новость, она прибавит клубу популярности.
– На акустических концертах лучше присутствовать физически, – попробовала возразить Вила.
– А мы не на концерт пришли, а с подругой поговорить, – огрызнулась Лерма.
– Ты еще хуже, чем Кани! – забывшись, вспылила Вила.
– Вила!!! – сразу три подруги заорали, едва не вскочив со стульев.
Вила вздрогнула, ужасаясь смыслом собственных слов, и потупилась, признавая вину.
Вся компания помрачнела. Линти вздохнула и сжала ладонь Вилы, заглядывая в серые глаза, чтобы успокоить легко возбудимую, эмоциональную подругу своим сильным взглядом:
– Ничего, нам всем нужно время привыкнуть. Ее больше нет. Я пережила это, если ты думаешь, что причинила мне боль. А что до Кани… Она сама сделала выбор. Не поступи Кани так, сейчас все могло бы быть по-другому: у "Улья" сохранился бы прежний Отец; Гронеду достался бы не Григ, а взрослый, опытный правитель-альтин – кто знает, чем бы закончилось противостояние Братьев и Лиги?
– А чем оно закончилось сейчас? – легкомысленно поинтересовалась Рикка.
– Предлагаю поднять бокалы за отважную Кани! – перебила Лерма, сверкая глазами от убеждения, что говорит то, что нужно. – Она прожила недолго, зато блеснула так, что не будет забыта! За то, чтобы каждая из нас смогла так же!
Линти послушно подняла свой бокал и сделала несколько глотков. "Залини" моментом закружил ее голову, краски стали ярче, блестящие предметы расплылись в искорках и ареолах, звуки наполнились глубиной. Дорогой напиток стоил своих денег. На сердце сразу стало полегче, но зато – как-то тоскливее. Линти захотелось поделиться своею болью, излить душу – расчет Лермы оказался верен.
– Вы знаете, как умерла Кани? – справившись с внутренней неуверенностью, решилась Линти. – Что вы вообще знаете?
– Только то, что говорят в новостях, – сделав вид, что ей не слишком интересно, отмахнулась Лерма. – Что тебя держали на Земле в космическом городе Братьев; что пираты захватили крейсер; тебя перевезли туда; крейсер пропадал где-то десять дней, а затем направился к нам, на Бровург; его остановили где-то… не помню, взяли в клещи и теперь пиратам не вырваться… Что-то в таком роде.
– Мы знаем, что было, – не обращая внимания на предостерегающий взгляд Лермы, присоединилась куда менее хитрая Рикка, которую распирало от женского любопытства. – Но там ничего не говорили, как! Как ты все это пережила?! Что с тобой делали?! Как обращались?! Кто эти люди – Братья?! Какие они?! Каково это – целый народ мантийцев?! Правда ли, вообще, что они мантийцы?! Что ты видела на их корабле?! Что, они и в самом деле настоящие мужики?! Дикие, злые, необразованные, сильные и талантливые, как альтины?! И скажи: тебе было страшно, или все-таки интересно?! А как…
"Ты все испортила!" – жестко осадила подругу мысль Лермы.
Рикка запнулась и увидела, что все смотрят на нее с недовольством. Кроме Линти – взгляд альтинки давал понять, что мысли его обладательницы сейчас далеки от этого места.
– Еще сказали, что с пиратами начаты переговоры, – добавила к перечислению Лермы Дотри, желавшая поскорее замять неловкость возникшей паузы.
– Когда это? – удивилась Лерма.
– За несколько минут перед тем, как позвонила Линти… то есть, как мы ей позвонили.
– О чем ты? – альтинка очнулась и заинтересованно посмотрела на подругу.
– Ты должна бы об этом знать? – Дотри недоуменно пожала плечами. – Объявили, что твой отец собрал Совет и лично вышел на связь с главарями пиратов.
– Я не знала! – призналась Линти. – Когда это случилось?
– Да я же говорю: несколько минут до…
– Сейчас, наверное, еще разговаривают, – успокоила Лерма. – А что ты так разволновалась? Хочешь, посмотрим новости? Если что-то пошло не так, сразу узнаешь… Но я думаю: там ничего интересного. Так называемые "Братья" допрыгались. Как миленькие поднимут лапки и мирно, на цыпочках, отправятся по своим камерам…
Линти кивнула, попытавшись изобразить на лице равнодушную улыбку, но поймала себя на том, что на самом деле заметно волнуется и даже нервно дрожит всем телом.
– Что-то и в самом деле происходит – я это чувствую, – она пробежала взглядом по глазам подруг, ища там поддержки. – Возвращаемся во дворец – нужно посмотреть новости!
Вила досадливо закусила губу, но остальные не возражали. Линти и не ждала, пока они согласятся – виртуальный фон пропал, стол оказался в прежней гостиной.
– Автомат, канал новостей! – потребовала альтинка.
"Что именно вас интересует?" – спросила мысль Мозга.
– История "Улья"! Решение по нему Совета!
"Слушаюсь!"
Перед самым столом с девушками словно распахнули окно в другую реальность. Космическое пространство вокруг Ингана, семь гигантских военных кораблей, расположившихся объемным крестом, панорама дворца Совета и множество других ярких, насыщенных видеоклипов промелькнули перед взорами зрительниц, чтобы подготовить их нервы к приему последующей информации. Информация стала поступать через пару минут напрямую в мозг девушек, чтобы, таким образом, облегчить и ускорить восприятие, а также позволить каждой, не мешая соседке, так же мысленно попросить уточнить или растолковать непонятый или лишь мельком задетый фрагмент текста. Изображение теперь соответствовало теме рассказа.
В настоящее время Совет уже успел завершить работу. Первый Советник Рилиот давал разъяснения сегодняшним событиям, отвечая на вопросы всех авторитетных лиц, пожелавших присоединиться к общегалактическому брифингу. Подруги меньше всего хотели бы акцентировать внимание на этой болтовне скучных политиков, но Линти уверенно затребовала трансляции "в прямом эфире".
Атмосфера пресс-конференции, распространившаяся по гостиной дворца Линти, оказалась тяжелой. Рилиот светился удовлетворением, зато все остальные высокопоставленные граждане Лиги, присутствующие во Дворце Советов явно или виртуально, в виде голограмм, излучали угнетающие эмоции: недовольство, непонимание, сдерживаемый до поры гнев, сильное разочарование действиями высшего государственного органа…
– Народ возмущен вашим решением! – на высоких нотах выражал недовольство представитель тарибских торговых синдикатов – пожилой подтянутый мужчина в черном с серебром кителе. – По вине этих мерзавцев пострадали невинные люди! Сколько человек за последнее тысячелетие не добрались до своих родных и близких?! Сколько наших кораблей пропало без вести?! Я говорю от лица всех пассажиров, которым наши компании гарантировали безопасность! От лица родственников молодых людей, павших во время резни на "Эльрабике"! Все они глубоко скорбят и настоятельно требуют наказания тем, для кого человеческая жизнь – пустой звук! Это достойные люди, Первый Советник! Они заслуживают, чтобы их мнение учитывали!
– Кажется, "народ" попросту забывает, каким образом пираты заработали свое "прощение", если можно этим словом назвать пожизненную резервацию, – возразил Рилиот. – Конечно, теперь, когда Братья обезоружены, кажется, что можно поступить с ними, как подсказывают наши задетые чувства и внутренняя жажда справедливости. А не забыли, господа торговцы, как дрожали, узнав, что самые мощные и надежно защищенные корабли нашего флота могут быть парализованы одной лишь волей какого-то там мальчишки?! Забыли, с каким беспокойством следили за предсказаниями ясновидящих, прогнозировавших траекторию "Ослепительного", попавшего в руки Братьев и направлявшегося к нашей столице?!
Совет вернул армии ее орудие массового поражения без единой человеческой жертвы, без потерь для окружающей среды, без финансовых затрат со стороны государства. Разве такой результат не самый лучший из всех возможных? Если же кто-то считает, что я добился своего хитростью, а теперь вправе забыть об обязательствах перед побежденною стороной и уступить праведному гневу родственников потерпевших, он ошибается – мы вернули крейсер и спокойствие сообществу Лиги Объединенных Миров ценой не обещаний, а ДОГОВОРА – официального документа, каждая строка которого – гарант Лиги Объединенных Миров. Поэтому в настоящее время не имеет смысла говорить о наказании поверженным пиратам – само то, что они повержены – результат уже состоявшегося обмена их неприкосновенности на наше спокойствие.
– Не следовало доводить дело до договоренностей! – заявил генерал Государственной Безопасности, который нервничал больше прочих и едва справлялся со своим негодованием. – Благодаря усилиям флота, противник уже находился в ловушке! Совет мог выставить любые условия – почему он предпочел самые мягкие? С какой целью вы спасли пиратов от ликвидации? Чтобы получить всего один экземпляр для исследований, о целях которых ничего сейчас не говорите? Почему вы решили, Советник, что вам и Совету вообще нужно вмешиваться в хорошо спланированную военную операцию? Я руководил захватом "Ослепительного", и мое мнение: Совет намеренно защитил преступников, преследуя личные интересы, о которых сейчас и здесь, на этом брифинге, мы, конечно же, не узнаем, но которые вполне могут расходиться с интересами самого Государства!
– Смелое заявление! – чуть потемнев, но все же спокойно заметил Рилиот. – Не потрудитесь ли уточнить, что имеете в виду, говоря об интересах Совета, расходящихся с интересами Лиги?
– Почему же? Конечно! В интересах государства сохранить существующий порядок вещей. Информация, которую можно получить от оставшихся в живых пиратов, с точки зрения нашего Отдела, может быть использована, как орудие, направленное на дестабилизацию общества.
– О какой информации идет речь?
– Этого я не знаю – могу только догадываться. Зато прекрасно вижу рвение, проявляемое альтинами Лиги, стремящимися любой ценой заполучить преступников живыми и невредимыми! Знаю факты, которые говорят мне, что возможности так называемых "Братьев" находятся за пределами понимания наших ученых и "всевидящих" альтинов. И прекрасно представляю, что будет, если отдельные личности галактики научатся подчинять своей воле Магнитный Мозг самых мощных кораблей галактического флота и сознания триллионов граждан планет космоса, обращаясь к последним через обыкновенный телевизионный эфир!
– Вы бы предпочли уничтожить пиратов, чтобы похоронить вместе с ними знания, которых так опасаетесь?
– Разумеется предпочел бы! Это мое мнение: зародыш нужно губить на корню! Но на совещании генералитета не шла речь о том, чтобы атаковать наш собственный крейсер – зажатые в тиски, рано или поздно преступники оказались бы парализованы высаженным на борт "Ослепительного" десантом. Таким образом, мы взяли бы Братьев без каких-либо обязательств со стороны Лиги и могли поступить с ними так, как указали бы нам требования государственной безопасности и ситуация, складывающаяся при штурме. Нам оставалось лишь выдержать время, которого было бы сколько угодно, если бы не внезапное вмешательство со стороны Совета!
– То есть, вы уверены, что держали ситуация под контролем?
– Абсолютно уверен, сэр!
– А что, если я думаю иначе: при первой же попытке вернуть "Ослепительный", пираты взорвали бы крейсер, погубив и себя и вас и пригодную для обитания систему?
– Помилуйте, сэр! Они же не идиоты! В поступках Братьев прослеживается вполне выраженная логика! Они четко знают, чего хотят и как этого добиться! Они никогда не сделали бы такой глупости!
– А вы обладаете даром предвидения, генерал Маронк?! – в голосе Рилиота наконец зазвенели стальные нотки высокомерия.
Генерал осекся и предпочел смолчать. Советник добил его, повысив голос и направив в глаза оппоненту силу своего уничижительного взгляда:
– Насколько мне известно, Совет для того и существует, чтобы судьбу государства решало ни чье-то субъективное, эмоционально-насыщенное и поверхностное представление о том, как должно было быть с его точки зрения, или – как бы хотелось, чтобы все было, будь на то его воля, а взвешенный и глубокий анализ, вбирающий в себя и видение возможного будущего и изучение ошибок прошлого! Никто из ныне живущих не может осудить эффективность предпринятых Советом шагов – только время способно расставить все по местам и показать, в чем мы ошибались, а что было сделано единственно верно в складывающихся условиях. Но до сих пор, смею напомнить, годы не подняли на поверхность ни одного промаха со стороны ныне действующего правительства!
Возникла напряженная пауза. Рилиот грубовато, но действенно напомнил зарывающимся исполнителям, в чьих руках на самом деле все еще находятся бразды правления. У любой демократии существовали свои границы.
– Браво, папа… – прошептала Линти, уловив, как развеивается у большинства только что уверенных в себе вельмож непреодолимое, казалось бы, желание высказаться.
– Но, если вы отпускаете Братьев, кто возместит тарибским компаниям понесенные ими убытки? – осторожно вставил в спор двух высших государственных чинов представитель торгового синдиката.
– А вы полагали, что пираты сумеют это сделать, если мы их принудим? – откровенно удивился Рилиот. – Чем же они обладают? Что способны дать Тари – наш же крейсер "Ослепительный"? В каком денежном эквиваленте вы хотели получить от этих людей компенсацию? На самом деле, вы ничего такого не ждали. Вам нравится демонстрировать обществу, как велика жертва со стороны планет Тари. Мне же представляется, что эта жертва не столь значительна: насколько я представляю себе ситуацию, "Эльрабика", как и другие корабли синдикатов, была застрахована – получив достоверные подтверждения, что корабль погиб не по вине собственного экипажа, синдикат наверняка вернет себе полную стоимость этого лайнера.
– При всем уважении, сэр! – тариб сделал обиженное лицо и театрально всплеснул руками. – Наши убытки несоразмерно значительнее, нежели стоимость одной "Эльрабики"! Запятнана репутация компании, которая завоевывалась ею столетиями! Нам не доверяют, как прежде! Как вы понимаете, никакая страховка…
– Не доверяют не вам, не доверяют космическому транспорту, как таковому. Обыватели побаиваются покидать планеты или перевозить особо ценные грузы, когда по галактике расползаются слухи о пиратах, с ликвидацией которых не смог справиться сам Тургаон со всем своим военным флотом, и сам Рилиот, со своим даром предвидения. Это пройдет, Представитель. Страх, как и любая другая сильная эмоция, не может быть вечным: он либо притупится, либо развеется.
– Простите, сэр. Нияган обеспокоен другим, – в центр внимания репортеров попал дородный мужчина в костюме, какой обычно носили главные инженеры богатых строительных компаний. – По нашим сведениям, вы намерены теперь организовать высадку отловленных преступников на поверхность планеты Инган?
– Действительно. Братьев перевозят на ближайшую пригодную для жизни планету.
Задумчивый до этого момента взгляд серых глаз мужчины приобрел тревожную остроту.
– Инган не "пригодная для жизни планета"! – стараясь за удивлением скрыть растерянность, заявил он. – Инган – планетарный рай, классическое творение, произведение искусства, идеал населенного мира, жемчужина на карте Лиги! Использовать его, как изолированную зону для отбывания наказания каким-то случайным народом – немыслимо! Вы не знаете всех фактов…
– Боюсь, что мы их знаем. – Рилиот нахмурился, с некоторой досадой взирая на нового оппонента – очевидно сопротивления именно с этой стороны Советник ожидал с наибольшим напряжением. – Мы знаем, что Инган – весьма дорогостоящий проект, от которого Институт Экологии Ниягана ожидает сверхприбылей. Поверьте, мы учитывали этот факт, когда рассматривали все возможные варианты.
– Так значит, Совет действует намеренно? – ошеломленно пробормотал мужчина. Судя по выражению его лица, он совершенно не собирался мириться с тем, что узнал. Судя по тому, как на него смотрели сидящие вокруг сановники – мог себе это позволить. Институт Экологии имел славу независимой организации, в дела которой государство, как правило, не вмешивалось. Наоборот, Институт зачастую влиял на решения государственных органов, вынуждая последних прислушиваться к своим требованиям, касающимся добычи ресурсов и природопользования в той или иной экологической зоне.
– Миров, которые пригодны для жизни и при этом необитаемы, не так много, – объяснил Первый Советник.
– Я могу оспорить? – довольно нагло поинтересовался мужчина.
– Уточню: совершенно необитаемых.
– А речь идет о королевских особах, которые гнушаются обществом себе подобных, или о биологически опасных существах, способных привести к вымиранию чуждого им общества?