- Ну, Вась. Если тебе тот лес не понравился, то есть еще бани, пустыни, болота. - Сара улыбнулась, и сразу посерьезнела. - Я слышала. Что у вас в старом городе были проблемы?
- Были. - Мрачно кивнул я, облокачиваясь на дверной косяк. - Шедший с нами офицер полиции погиб, практически всех пощипали. Расквыры. Но я не из-за этого. Кто у вас старший на смене?
- Отец. Сейчас подойдет, буквально минут через пять. А что у тебя? - Все-таки девушки народ жутко любопытный, и инквизиторши совершенно от обычных девчонок не отличаются. Сара сильная менталистка, очень сильная. И работает здесь с шестнадцати лет, практически не отлучаясь, разве пару раз ездила, точнее, летала, в Академгородок, под Новосибирск. Училась управляться с даром, а то он ей здорово жить мешал. Впрочем, сейчас она порой парням жить мешает, судя по легкой щекотке на затылке, пытается меня считывать. Ну, я ей сейчас устрою…
Слегка приоткрывшись, я мечтательно представил Сару, стоящую голышом на четвереньках передо мной на кровати, и стонущую от толчков. Жаль, конечно, что я ее так вряд ли когда увижу, но воображение страшная сила.
Девчонка вспыхнула, и отвернулась к экрану компьютера. А вот нечего без спроса в чужую голову лезть.
Так мы и провели пяток минут, я подпирая стену, а Сара что-то гоняя по экрану компьютера. Правда. Изредка переглядывались, и снова отворачивались друг от друга. В конце концов мы столкнулись взглядами, и, не выдержав, рассмеялись.
- Вась, ты озабоченный некромант. - Отсмеявшись, заметила девушка. - И кстати, откуда ты про родинки у меня на попе знаешь?
- Сама ты хитрая мозголомка и мозгокрутка, Сара. А родинки - ты плавки могла бы и пошире надевать, твое бикини всего три ниточки. - Усмехнувшись, я уселся на стул около ее стола, и вытащил из кармана разгрузки флягу. - Вот почему я здесь, тут две кицунэ. Мать и дочь.
- Ух ты. - Сара, дождавшись моего разрешающего кивка, взяла флягу. - Холодная, как будто из холодильника вытащили. Надо же, у нас в городе, по - моему, такого еще не было. А красивые они? И сколько хвостов?
- Ну, у матери пять, а дочка - огневка. - Увидев округлившиеся глаза девушки, я добавил. - Потому и не отпустил, сама знаешь, огневку не имею права отпускать. А насчет красоты - мать красивая, а дочка малолетка, по людским меркам годов семь, не больше. - И я обернулся на звякнувшие над дверью бубенцы. - Доброго вечера, Яков Маркович.
В контору зашел наш главный городской инквизитор, Яков Маркович Кедмин. Крепкий, сухой мужик годов под шестьдесят, с широкими залысинами на лобастой голове. Короткие рукава клетчатой рубашки открывали мускулистые руки, на широком поясе в двусторонних кобурах было два нагана, тяжелый нож некроманта, больше похожий на мачете, был в заспинных ножнах.
- И тебе того же, Василий. Опять мою дочку пришел соблазнять? Правильно делаешь, лучшая жена - еврейская девушка! - Кедмин, усмехнувшись, подошел к двери своего кабинета. Единственно кабинета, кстати.
Вообще, сейчас планировка служебных помещений у нас взята староамериканская. Строится просто большой пустой дом, и внутри ставятся перегородки из фанеры или досок. Вон, чуть дальше и тут четыре такие ячейки. Сара вообще сидит как бы в приемной, тут дежурный должен распределять посетителей по сотрудникам. Сейчас просто полночь скоро, вот и нет никого практически, кроме семейного подряда Кедминых.
- Я пытаюсь, Яков Маркович, в меру своих сил. Но Сара про болото и баню говорит. - Я улыбнулся покрасневшей девушке, и забрав у нее флягу, встал. - По делу я, вообще-то.
- Знаю, слышал. Кицунэ? - Кедмин отпер дверь, и приглашающе распахнул ее. - Сара, ты тоже зайди. Попробуешь "считать".
После чего встал около своего массивного стола, вытащил и положил на сукно свое "мачете некроманта", и. подождав, пока его дочь встанет за ним, кивнул головой.
- Открывай флягу, Вась.
Ну, открывай так открывай. Я вытащил чеку, скрутил пробку, и в кабинет вытек клуб сизого тумана, обернувшийся двумя кицунэ.
- Эй. Ты же совсем крохой была? - удивленно окликнул я "огневку", которая обернулась очень симпатичной, и вполне себе фигуристой девушкой лет шестнадцати, рыжеволосой и зеленоглазой. Ну, разве огненно - рыжий хвост и такие же лисьи уши показывали, что это не человек.
- Ты забрал большую часть ее сил, некромант. - Полина, снова обратившаяся в брюнетку с пятью серебристыми хвостами, сверкнула темно - карими глазами. Повернулась ко мне спиной, и напряженно застыв, обратилась к Кедмину. - Мы готовы предстать перед людским судом, инквизиторы.
- Ну, до суда пока далеко, мы не судьи, а следователи. - Главный инквизитор хмыкнул, и, убедившись, что я держу обеих лисиц, обернулся к дочери. - Читай сначала младшую, Сара. А ты. - Мачете инквизитора указал на старшую лисицу. - Стой и не дергайся, иначе даже допрашивать не буду. - После чего острие мачете уперлось под подбородок молоденькой кицунэ.
В кабинете настала тишина, только Сара напряженно нахмурилась, приложив ладони к вискам огневки.
Старшая лисица стояла, выпрямившись как натянутая струна. Лисичка тоже замерла, да и кто не замрет, когда тебе в горла острие уткнулось.
Я же чувствовал себя препаршиво. Если расквыр, полтергейстов и большинство прочих я спокойно мог отправить встречу с ангелами или демонами, на перерождение, или убить последней смертью, полностью развоплотив, то вот эти лисы мне всегда нравились. Правда, именно лисиц я не встречал, но очень старого, полностью седого лиса я как-то отпустил. И стоять и ждать их судьбу было очень сложно. Тем более, что от инквизиторов вполне могла статься потребовать меня развоплотить кицунэ. Не церемонятся они с нелюдью, тем более - убивавшей человека. И принцип, что лучше развоплотить сотню относительно безопасных, чем отпустить одну опасную особь, для инквизиторов вполне себе жизнеспособен.
- Самооборона. - Сара отодвинулась от лисички, и вытерла пот со лба обратной стороной ладони. - На нее напали, она защищалась. Выбора у нее не было.
- Так, значит. - Мачете Кедмина оказалось у него в ножнах, причем, я едва успел заметить это. - Тогда, через три недели будет заседание мирового суда, и судья решит вашу судьбу. А пока - прошу вас, сударыни. - И инквизитор, усмехнувшись, указал на флягу.
- Яков Маркович, я могу быть в рейсе. - Поглядев на лисью семейку, заметил я. - Вы же знаете, что в расписании точно стоит только дата вылета. - Старая особенность полетов дирижаблей. Мы можем несколько задержаться, огибая грозовой фронт, например, или напротив, подняться на десять тысяч и висеть там неделю, пережидая шторм. Потом еще неделю топать обратно, так как снесет за это время бог знает куда. Потому у нас рейс на сутки - запасов на неделю.
- Ну, это всегда можно в вашей диспетчерской уточнить. Не сможешь в этот раз - тогда через месяц, никаких проблем. - И Кедмин снова кивнул на флягу, глядя на старшую кицунэ.
Лисицы переглянулись, вопросительно поглядели на меня. И, дождавшись, когда я чуть приотпустил их, снова расплеснулись туманом, и втянулись в горлышко фляги. После чего я снова закрутил пробку потуже, зафиксировал чекой, и протянул флягу главному инквизитору.
- Еще чего. Ты их поймал - ты и храни. Сейф дома найдется? Или выпиши нам чек, за хранение. - Кедмин уселся за стол, и покрутил здоровенную кружку из черненого серебра. - Сара, запиши все показания Василия, выпиши ему поручение на хранение, оформи ему через прокурора повестку в суд, как свидетеля и хранителя. Все, идите, работайте.
После чего откинулся на спинку вращающегося стула, и негромко пробормотал:
- До чего дошел этот мир - старый еврей стал главным инквизитором этого города. Ой - вей, что кувшином по камню, что камнем по кувшину - плохо все едино кувшину. - Потарабанив пальцами по столу, он крутнулся на стуле, и окликнул меня и Сару. - Так. Василий, насколько я знаю, ты ликвидировал сильного "домовика", и набил кучу расквыр. Сара, считай у него эти моменты, и отобрази в рапорте на мое имя. После чего, на основании этого рапорта выпиши ему премиальные по обычным расценкам. Я так думаю, что несколько золотых Василию не помешают. Хоть тебя мороженным накормит.
- Хорошо. - Согласно кивнула усевшаяся за комп девушка, и кивнула мне на соседний стул. - Садись здесь. Василий. И учти - попробуешь пошутить подобным образом - не то, что премию получишь, а вообще останешься должен!
- Понял. Не дурак, молчу и не дергаюсь. Жаль только, помечтать нельзя. - Я уселся на указанное место, и мне на виски легли тонкие пальцы девушки.
- Вспомни полтергейста, пожалуйста. - Сара закрыла глаза, сосредотачиваясь.
Ну, мне не сложно, так что я сначала вспомнил банк и его владельца, потом, по приказу девушки, так же вспомнил заваруху в церкви. К моему удивлению, воспоминания были удивительно четкими, детальными, порой каждое выбитое пулей перышко видно было.
- Уф. - Сара откинулась на стуле, и вытерла обратной стороной ладошки вспотевший лоб. - Ничего себе, приключеньице. Пап, у них полтергейст типа "Пожиратель душ" был, слышишь? Пап? - Девушка, привстав, заглянула через мое плечо в отцов кабинет, после чего уселась на стул, махнув рукой. - Опять курить ушел. Вась, ты хоть понимаешь, кого отправил "на ту" сторону в банке? Такие монстры редкость неимоверная, их обычно команды инквизиторов ликвидируют, а тут турист мимопроходящий раз его ножичком чик - чик, и в дамки. Между прочим, премия за него по рейтингу - пятьсот золотом. Да и расквыр шестьдесят четыре штуки набил - тут по пять золотых за пташку, так целых триста двадцать рубчиков золотом выходит.
- Сара, погоди. Как шестьдесят четыре? Я всего шестьдесят раз выстрелил? - Ну да, пташек в церкви я нагреб приличную кучу, но это что, я каждым выстрелом попал? Нехило, совсем нехило. Обычно результат по летящим из винтовки у меня похуже. А ведь на самом деле так, просто в горячке внимания не обратил. Видимо, дело в том, что расквыры нечисть, я их оченно отчетливо и видел, и "видел".
- Ты дважды одной пулей сбил по две расквыры. И одной умудрился трех подряд свалить. - Сара покачала головой, отчего ее роскошные волосы, собранные в простой конской хвост, махнули туда - сюда. - Кстати, остальные тоже сбили двадцать восемь птиц. Вам неимоверно повезло, что прилетели грайвороны, Василий. Ты не успел бы перезарядиться.
- Я знаю, Сара. - Кивнув, согласился с этим выводом я. - Хоть бери мешок с пирожными, и тащи к месту их гнездовий, в благодарность. Если бы не считал, что грайворонам расквыры враги жуткие, и скорее всего они прилетели их пощипать - может так бы и сделал.
Девушка, печатающая текст на экране, кивнула, и несколько минут мы сидели молча. Сара печатала, а я любовался красивой девушкой.
В конце концов, все было распечатано, отнесено на подпись Кедмину, поставлены все нужные печати, и я, попрощавшись с семейным подрядом инквизиторов, отправился домой. Тяжелая фляга с семейством кицунэ лежала в кармане разгрузки. Ну, хоть для них пока есть надежда. Наша мировая судья - женщина справедливая.
* * *
- Пап, смотри, что мне Василий подарил, нашел в старом городе. - Сара положила на стол отцу пластиковую коробочку с цветастой обложкой. - "Смешарики", причем такие серии, которых у меня нет.
- Маленькая ты моя. - Главный инквизитор города поймал девушку в охапку, и усадил себе на колени. - Вроде взрослая, а все равно маленькая папина дочка.
- И папина, и мамина. - Сара чмокнула отца в щеку, и соскочила с его колен. - Пойду погляжу, пока время есть, все равно на ночных дежурствах бездельничаю в основном.
- А ты почему с Василием ни разу на свидания не ходила, доча? Он же тебе нравится?
- Да с чего ты взял это, пап? - Фыркнула девушка, крутнувшись на носочке правой ноги. - Парень как парень.
- А с того, что ты терпеть не можешь, когда от парней несет потом. А Василий пропах потом, дымом от пороха и костров, и кровью. А ты даже не поморщилась.
- Пап, он уставший как не знаю кто, сидит, и того и гляди, глаза слипнуться. Потому и не обращала внимания. Кроме того, Василий вообще-то чистюля, это он после такой заварухи грязный. - Сара уселась за свой стол, и сделала вид, что полностью занята потрошением компакт-диска.
- Ну да, только другим ты скидки не делаешь на это. - Про себя пробормотал инквизитор, но дочь его услышала и фыркнула.
И, установив диск в компьютер, спросила у отца:
- Пап, а что. Все бортстрелки так стреляют? Я поглядела память Василия - каждый выстрел осмыслен и точен. А он еще шутит, мол, так спокойно стрелял потому, что расквыры не отстреливаются.
- Ну, он, в принципе, прав, пока расквыра до тебя не добралась - она мишень. Но ты права, в бортстрелки набирают прирожденных стрелков вообще, и тренируют их очень серьезно. В том числе, и в стрельбе из винтовок и пистолетов. Они ведь, фактически, еще спасательная команда дирижабля. Не дай бог, приземляться из-за аварии где-нибудь в дурном месте - пока до них доберутся. - Инквизитор откинулся на спинку кресла, и задумался.
Девушка тоже замолчала, надев наушники и запустив старые мультики. И в городском отделе инквизиции наступило неторопливое спокойствие ночного дежурства.
* * *
- Доброй ночи, мам. Ну чего ты не спишь, а? - Я вылез из машины, и обнял вышедшую встречать меня на улицу маму.
- Цел? Ну, слава богу. Открывай ворота и загоняй своего Доджа, а я на стол соберу. - И мама метнулась в дом, на кухню, где приветливо светились окна.
- Ну чего не спишь? Я ведь отзвонился, сказал что все нормально. - Закрывая ворота за своей машиной, пробормотал я вышедшей с кухни матери. - Я ведь не маленький уж, вполне себе взрослый самостоятельный мужчина.
- Знаю, Вась. Но неужели ты думаешь, что мне от этого легче? - Мать неожиданно всхлипнула, и отвернувшись, вытерла слезы уголком полотенца.
- Мам, ну перестань. Ну не надо, я же вернулся, все нормально. - Заскочив на веранду, я обнял плачущую женщину. - Я всегда возвращаться буду, честное слово.
- Уже перестала. - Мама, еще раз шмыгнула носом, и улыбнулась. - Давай, закругляйся, и за стол. Покушаешь, и отдыхай, вымотался небось.
- Хорошо. - Кивнул я, забирая из машины винтовки и рюкзак. Все остальное оставил, завтра вытащу, а вот оружие не след бросать без пригляда.
В комнате сопел в обе носопырки Женька, что-то порой бормоча, и ворочаясь на кровати. Это еще ничего, вот он порой зубами скрипит - мертвого поднимет.
Включив ночник, я поставил длинные стволы в пирамиду, пистолет и трофейный револьвер положил на полку рядышком с наганом и ПМ. Посмотрел, взял в руки наган и ФН, сравнил. Блестящий зеленоватый ФН, изящный и ставший за несколько лет службы, что армейской, что бортстрелком, родным наган, строгий, вороненый, заметно массивнее. Нет, мне наш револьвер системы Нагайского и Антипенко образца 2099 года намного больше нравится. Хорошая машинка, хоть и потяжелее бельгийца. Во - первых, сорок первый калибр - вещь очень серьезная, достаточно крупного медведя способна на зад посадить. Во - вторых, хоть барабан и откидывается, но при этом можно и гильзы поочередно экстрактировать, да и система, когда барабан жестко насаживается при выстреле на ствол, исключая прорыв пороховых газов - отлична. Глушитель с ней работает великолепно, а это немаловажно. Не дай боже, придется бесшумку использовать. И в эргономике не уступает совершенно, резиновая рукоять садится в руку как влитая.
Я вытащил из штатной кобуры толстую трубу глушителя, навернул на наган, прицелился в луну, и снова разобрал револьвер, уложив его на законное место. Завтра надо капитальную чистку оружию устроить, и трофейному, и своему. Причем вычищу все оружие, не помешает.
Вытащив ключи, открыл простенький замочек, и потянул на себя деревянную дверцу. Тут у меня хранятся шесть прикупленных по случаю гранат, два кило тротила в десяти двухсотграммовых шашках (узнает мама - оторвет мне все, до чего успеет дотянуться), и отрава против колорадского жука. Правда, детонаторы у меня в крохотном сейфе в столе. И вот сюда, на полочку к оборонительным гранатам, я положил флягу с кицунэ. Пусть лежат пока здесь, хотел было в банк отнести, но придется арендовать ячейку побольше. А это стоит денег. Моя-то крохотная, пачка сигар не влезет. Так, пригоршню золотом хранить пойдет, и все.
Конечно, у меня и здесь, дома деньги лежат, и на счету есть, но золото и платину я в любой момент из ячейки заберу, и за них банк отвечает. Кроме того, они так глаза не мозолят, и нет желания потратить на что-либо, малозначительное.
Повесил на крючок разгрузку, брякнув, положил на полку пустые и полные магазины для винтовок. Выгрузил патронные пачки европейской "семерки". И закрыл оружейный шкаф а шпингалет.
У Женьки свой шкафчик, где хранятся его тульская двухлинеечка, одноствольный дробовичок - бескурка тридцать второго калибра, и подаренный мной ему на двенадцать лет автоматический пистолет, тоже мелкашечного калибра. Отличный "Марголин", выпущенный в позапрошлом году в Коврове. Женька еще об левере мечтает, но мелкашку уже не хочет, копит деньги на нормальный калибр. Как раз до совершеннолетия наберет. Мог бы купить под револьверный патрон, но нет, хочет как у меня, под нашу "шестерку". Уж больно ему мой винтарь нравится.
А мне охота купить реплику винчестера под сорок пятый калибр, который "сорок пять на семьдесят гавернмент", уж очень она мне понравилась. Американцы в Старых Штатах снова выпускать начали, но агрегат недешев. От слова "совсем". Они сейчас пытаются возродить национальное самосознание, и мужик у них ассоциируется с таким карабином, револьвером одинарного действия и шляпой - стетсоном. Впрочем, практически все современные американцы или фермеры, или работяги, пашут как папа Карло, и вполне себе под это определение подходят. Правда, у большинства на вооружении дробовики, помповые или двудулки, все-таки винтовка и револьвер оружие профессионалов.
С этими мыслями я стянул с себя куртку и ботинки, бросил их в угол, взял из шкафа чистые труселя и шорты, и потопал в душ. Хоть смою с себя грязь и копоть, как только Сара со мной разговаривала? От меня же потом на полверсты шибает.
Глава шестая
10 июня 2241 года. Четверг. Ростов-на-Синей.
Толкнув звякнувшую обрезками трубочек дверь, я вошел в оружейный магазин. Точнее, "Центральный оружейный магазин города Ростов-на-Синей", официальный партнер городских властей.
- Потапыч, доброго дня. - Я брякнул на прилавок пакет с гильзами, и положил поверх него акт списания от МЧС. - С серебром как, наша "шестерка", сорок пятый и европейская "семерка" найдутся?
Пожилой, грузный мужик шагнул от кассы к прилавку, ощутимо качнув толстые полы. Ну еще бы, весит Потапыч точно за полтора центнера, хотя сала в нем и на десять кило не наберется. Просто здоровущ дядя, не зря Сенькин папаня.
- Пришел, значит. - Он взял бумагу, и неторопливо сдвинув очки с затылка на нос, принялся читать акт. После чего пересчитал гильзы, и кивнув мне, зашел в подсобку.
- Привет, Марк. - Поздоровался я с подошедшим парнем, помощником Потапыча. - Есть что новенькое?