- Ну, он совсем не рассказывает о себе. Я даже, представьте, фамилии его не знаю. Не знаю, где и кем он работает и работает ли вообще.
- Подумаешь, - заметил я, - невидаль. Если мы вспомним фильм "Москва слезам не верит", то там тоже главная героиня не знала фамилии Гоши. Это как раз нормально. Особенно в наше время свободы, как слабо осознанной воли. А насчёт работы… Мало ли чем нынче люди себе на хлеб зарабатывают! Он может целыми днями дома сидеть, а ему денежка на счёт капает за оказанные, например, прежде услуги. Или ещё за что-нибудь, не знаю. Так что, извини, но пока я ничего странного в твоём новом знакомом не вижу. Если судить с твоих слов, конечно.
- Это не все, - улыбнулась губами Ирина. - Это, Лёнечка, только начало. Я понимаю, что тебе неприятно слышать о том, что я с кем-то там живу…
- …да ради бога!
- … но, если ты будешь меня постоянно перебивать, то, значит, я ошиблась и попала не к тем людям, которые мне необходимы. Усёк?
Я только дух перевёл.
- Ты, Ирина, давай, не лезь в бутылку, а рассказывай, - посоветовал ей Паша. - Лёня больше не будет. Правда, Лёня?
- Могу вообще молчать.
- Вообще не надо. Мы нуждаемся в твоём авторитетном мнении. Правда, Ириша?
- Правда, - Ирка улыбнулась уже почти нормальной своей улыбкой (Боже, как я любил её улыбку!). - Ладно, проехали. Так вот, на нём только та одежда, в которой он ко мне пришёл. Шмотки хорошие, фирменные и дорогие. Но это всё! Мне пришлось ему покупать, извините, трусы, майки и носки. А также зубную щётку и бритву.
- Постой, не удержался я. - Покупала за свои деньги?
- Нет. Денег у него как раз много. Очень много. И это тоже странно и… страшно. Однажды, каюсь, в его отсутствие, я заглянула в "дипломат", с которым он… ну… который у него был, когда он ко мне пришёл. Большой такой "дипломат", стильный, а там…
- Золото-бриллианты? - на этот раз не удержался Пашка.
- Вам смешно, но, думаю, когда я вам все расскажу, то станет не до смеха, - зловеще пообещала Ирина. - Нет, Пашенька, нет, миленький. Не золото-бриллианты, а самые настоящие полноценные американские доллары. Зелёненькие такие, знаешь? В количестве двухсот пятидесяти восьми тысяч штук.
- Штук чего? - обалдело спросил я.
- Штук долларов, - любезно пояснила Ирка.
- Так, - Пашка сделал глоток коньяка и потянулся к пачке сигарет. - Собственно, это ещё ничего не значит. Ну заработал человек солидную сумму в валюте, - с кем не бывает?
- Двести пятьдесят восемь тысяч долларов? - засомневался я. - Ты лично знаешь в нашей стране хотя бы одного человека, который заработал такие деньги, а не украл? Я - нет. Но меня сейчас не это интересует. Ты, вот, Ириша, постоянно говоришь "он ко мне пришёл", "мне пришлось ему покупать"… Как и где ты с ним познакомилась? И почему он не мог сам купить себе всё необходимое, тем более с таким количеством денег?
- Это ещё одна странность. Он не может ходить по магазинам. Он там в какой-то ступор впадает. Не может сообразить, что сколько стоит, не может посчитать сдачу. Он так и говорит: "У меня низкая покупательная способность. Возьми деньги и купи всё, что нужно". А как мы познакомились… Я ехала в трамвае, а он переходил через рельсы. Поскользнулся. Трамвай уже тормозил, а то бы его точно убило. А так только голову расшиб. До крови. В общем, я ему помогла. Привела домой, обработала рану. Ну и так получилось, что он стал у меня жить.
- Он днём уходит или дома сидит? - неожиданно спросил Пашка
- Уходит.
- Проследить пробовала? - спросил я.
- Пробовала. Там и следить нечего. Он каждый день в ресторане сидит. "У Федора", знаете?
Мы, разумеется, знали. Ресторан "У Федора" славился отменной кухней и сногсшибательными ценами.
- Каждый божий день, понимаете? - эмоционально продолжала Ирина. - У меня там знакомый официант есть. Я его спрашивала. Каждый день, говорит, приходит и выпивает не меньше трёх бутылок армянского коньяка. Настоящего. Представляете?! Домой же возвращается абсолютно трезвым. Трезвым, понимаете?! От него и спиртным даже почти и не пахнет… Ох, Пашенька, налей мне ещё.
Пашенька, разумеется, тут же налил.
- Ну, допустим, - сказал он, чуть подумав. - Три бутылки коньяка ежедневно - это, конечно, многовато для нормального человека. Но исключения бывают. С точки зрения медицины и физиологии, такое вполне возможно. Знавал я одного… Кстати, сколько весит этот твой знакомый, сколько ему лет и как его зовут?
- Килограммов восемьдесят, а лет… что-то около тридцати, наверное. Зовут Игорь.
- Слушай, Ириша, а документы у него какие-нибудь есть? - осенило меня.
- Нет ничего, - помотала она светловолосой головой, и от запаха её духов рука моя задрожала так, что пришлось поспешно вернуть бокал на стол. - В "дипломате" только доллары, а в карманах в основном рубли.
- Н-да, - сказал я. - По-моему, родная, гнать нужно тебе его в три шеи, пока серьёзных неприятностей не нажила.
- Не могу, - с какой-то глухой и безысходной тоской выдохнула Ирка. - В том-то и дело, что не могу. Он меня, наверное, загипнотизировал.
- Как? - заинтересовался Пашка.
- Взгляд у него такой, знаешь… прозрачный-прозрачный. Втягивающий взгляд. И зрачки… - Ирина задрожала крупной дрожью. - Зрачки на свет не реагируют!
- Объясни, - спокойно попросил Пашка.
- Ну, ты же врач, должен знать, что зрачки у человека на свету сужаются, а в темноте наоборот. Так?
- Так.
- А у него не так! Всегда сужены.
- Интере-есно.
- А в зеркале он отражается? Тень отбрасывает? - не удержался я.
- Дурак… - Ирка всхлипнула и полезла за носовым платком.
- Извини.
Я закурил. Ирка сидела перед нами такая же красивая, как и всегда и совсем-совсем несчастная. Сердце моё сжалось, словно резиновый мячик в руке ребёнка.
- Так, - в очередной раз подытожил Пашка. - Что ещё из физиологии?
- Он… он, кажется, не чувствует боли.
- М-м?
- Да, я замечала. Понимаешь, у него какая-то странная координация движений. Не то чтобы плохая… а как будто препятствие на пути он замечает в последний момент.
- Ещё бы, - пробормотал я, - столько коньяка ежедневно выдувать.
- И что? - спросил Паша.
- Поэтому он частенько ударяется о различные предметы. О стол, там, или стул.
- Уличный фонарь, - подсказал я.
Ирка свирепо покосилась в мою сторону и продолжала:
- Иногда довольно сильно ударяется. Так вот, я ни разу не слышала, чтобы он при этом чертыхнулся или зашипел от боли, или хотя бы потёр то место, которым ударился. Ни разу. И синяки не остаются! Однажды он ошпарился очень горячим чаем. Кипятком практически. И - ничего! Даже кожа на руке почти не покраснела.
- Хм-м… - Пашка яростно потёр хорошо выбритый подбородок. - Ладно. Такое тоже встречается. Ещё?
- Ещё он не спит.
- Совсем?
- По-моему, совсем. Когда я ночью просыпаюсь, что вижу, что он лежит рядом с открытыми глазами.
- Некоторые люди спят с открытыми глазами, - сказал Пашка.
- Я знаю. Но он именно не спит. Я спрашивала. Он говорит, что спать ему не хочется.
- И такое случается, - вздохнул Пашка, - Скажи, а он… твой этот Игорь… он хороший любовник? Я имею в виду каков он в постели? Спрашиваю как врач.
- Великолепный, - не смутившись ни на йоту, выпалила Ирина. - Неутомимый. Только… только он никогда не кончает. То есть, как это будет по научному… а! Не испытывает оргазма, вот.
- Ну, оргазм-то он может испытывать и без эякуляции. То есть, без семяизвержения, - задумчиво проговорил Пашка. - Но вообще-то…
- Ирка, - спросил я, чтобы уйти от неприятной для меня темы, - что он читает?
- Он совсем не читает. Даже газеты. Иногда смотрит телевизор. Спортивные соревнования в основном.
- То есть, в интеллектуальном смысле он что, совсем никакой?
- Да я бы не сказала… но он, понимаешь, как-то обходит эти темы… Ох, мальчики, перестаньте вы меня мучить!
- Хорошо, - сказал Пашка. - Подведём итог. Всё, что ты тут нам рассказала, крайне интересно с медицинской и вообще научной точки зрения. Подобные свойства организма встречаются у некоторых людей. Редко, но встречаются. А вот то, что они, свойства эти, сконцентрировались в одном человеке… Это, знаете ли, действительно феноменально! Знаешь что, Иринка, неплохо было бы познакомиться нам с твоим Игорем.
- Да я уже об этом думала. Но он совсем не может или не хочет ходить в гости.
- Подумаешь, беда, - ухмыльнулся я. - Пригласи нас к себе. У тебя, насколько я помню, на следующей неделе день рождения? Вот и пригласи. Меня и Пашку.
- Правильно! - лицо Ирины посветлело. - Ой, мальчики, приходите в следующую субботу часикам к пяти, ладно?
- Ещё бы не ладно, - мрачно согласился Пашке. - И не сомневайся. Обязательно придём.
* * *
Мальчики пришли вовремя, а я, как это ни удивительно, успела всё приготовить.
Накануне я сообщила Игорю, что у меня день рождения. И будут гости. Он - странное дело - не возражал.
Вообще за последние три-четыре дня поведение Игоря сильно изменилось. Он уже не выходил из дома и не просиживал часами в ресторане "У Федора". И раньше не очень-то разговорчивый, он стал ещё молчаливей. При этом его обуяла какая-то лихорадочная хозяйственная деятельность. Починил кресло в комнате и шкаф на кухне. Поменял все прокладки во всех кранах, после чего те (о, чудо!) перестали течь и в прямом смысле слова капать на мозги. Повесил на стену книжные полки, которые до этого громоздились у меня на полу. Привинтил к дверям ручки, смазал дверные петли, сделал ещё что-то по мелочи.
Мужчина и должен всем этим заниматься, и я была, конечно, рада, но все равно ждала. Как избавления ждала субботы, когда все, как мне казалось, встанет на свои места и благополучно разрешится.
Оно и разрешилось.
Мне исполнялось двадцать пять.
Рано утром, когда я собиралась на рынок за продуктами, Игорь подошёл ко мне со своим роскошным "дипломатом" в руке и совершенно обыденным и даже каким-то скучным голосом сказал:
- Ирина, у тебя сегодня день рождения, и я тебя поздравляю. Прими, пожалуйста, подарок.
И он протянул мне "дипломат".
Я прекрасно была осведомлена о том, что лежало внутри, и поэтому в первое мгновение отпрянула.
- Возьми и открой, - сказал Игорь.
Пришлось открыть. И разыграть изумление пополам с восхищением. Вернее, изумление-то почти и не пришлось разыгрывать, - я и в самом деле была изумлена, если не сказать больше. Всё-таки двести пятьдесят с лишним тысяч долларов - это, девушки, двести пятьдесят тысяч с лишним долларов. Сумма.
- Игорь, - сказала я, - ты с ума сошёл. Откуда это?
- Неважно. Я хочу подарить их тебе. Мне не нужно.
- Я… я не могу принять такого подарка, - жалко пролепетала я (дура!).
- Как хочешь, - он повернул голову и равнодушно посмотрел в окно. - Пусть просто тогда стоит здесь, у тебя.
В голосе его - или мне показалось? - прозвучала едва заметная печаль.
Я пожала плечами, сунула "дипломат" в шкаф и помчалась на рынок.
День пролетел в хлопотливой суете (терпеть её ненавижу!), а в самом начале шестого пришли мальчики.
Поначалу всё шло нормально. Я познакомила их с Игорем, и мы сели за стол.
Тосты за именинницу, закуска - я уж постаралась! - то да сё, обычный, ничего не значащий застольный трёп.
Игорь почти ничем не отличался от образцового хозяина. Он вовремя наполнял рюмки и бокалы, уносил грязные и приносил чистые тарелки, следил за переменой блюд.
Он даже пытался улыбаться.
По мере выпитого мальчики старались расшевелить Игоря. Там вопросик зададут, здесь, вроде как, за советом обратятся, разговаривая друг с другом или со мной - всё напрасно. Он отвечал короткими общими фразами типа: "может быть", "не знаю", "да", "нет", "возможно, не уверен", "скорее всего" и т. п.
И не пьянел.
И улыбался.
Господи, лучше бы он плакал!
Что-то висело в атмосфере, и мне становилось всё больше не по себе. Теперь-то я понимаю, что чуяла, всем своим женским нутром чуяла приближение развязки.
Мальчики несколько раз недоуменно переглядывались между собой и - спасибо им! - не налегали особо на спиртное. А я пила. И чем больше пила, тем больше трезвела. Вернее не трезвела, а… настораживалась, что ли.
- Кстати! - в какой-то момент воскликнул Лёнечка. - Игорь, ты бы рассказал нам, старым друзьям Ирины, как вы познакомились (он мне незаметно подмигнул). А то она скрывает. Или это тайна?
- Я не помню, - просто, как "налей", сказал Игорь.
- Не помнишь, как познакомился с Ириной? - делано рассмеялся Паша.
- Не помню, - механическим каким-то голосом повторил Игорь и неловким прерывистым (я вспомнила это слово - дискретным) движением подцепил на вилку кусок тушёного мяса.
- Э-э, может быть, ты, Ирочка, всё-таки раскроешь нам тайну сию? - опять подмигнул мне Лёня.
Я снова рассказала им про поздний вечер, снегопад и удар трамваем в голову.
Ребята слушали с показным интересом.
- Романтическая история, - усмехнулся Лёнечка. - И как теперь голова? Не беспокоит?
- Все нормально, спасибо, - Игорь повернулся на стуле и включил телевизор.
И тут я заметила неестественную мертвенную бледность растёкшуюся по его лицу. Ту самую бледность, которую я уже видела однажды в день нашего знакомства.
- Игорь, - сказала я, - ты… ты хорошо себя чувствуешь?
Он обернулся и посмотрел на меня угасшими пустыми глазами.
- Всё нормально. Спасибо, - повторил он и снова повернулся к телевизору.
- Пошли, Лёня, на кухню. Покурим, - Паша поднялся с дивана. - Игорь, ты не куришь?
Игорь не ответил. Даже головы не повернул.
- Не курит он, - сказала я, испуганно глядя на мальчиков.
Лёня явно растерян, Паша хмуро озабочен.
Ладно, мальчики, подумала я, идите, посовещайтесь.
Мальчики удалились на кухню, Игорь замер перед включённым телевизором, а я, прихватив пустой тонкостенный стакан, незаметно скользнула в ванную.
Есть такой старый, веками опробованный способ подслушивания, о котором, кстати, мне в своё время поведал Лёнечка.
Нужно взять пустой стакан и приложить его донышком к стене, за которой идёт интересующая вас беседа, а открытым концом - к уху, которым вы желаете данную беседу услышать. Я никогда раньше не пробовала, но способ действительно оказался вполне хорош. Особенно для панельного дома.
Я слышала все. Вернее, почти все. Голоса мальчишек на фоне какого-то равномерного шума (похожий шум живёт в обычной морской раковине-рапане) звучали далеко-далеко, но, тем не менее, довольно отчётливо.
- Ну, - сказал Паша, - какие будут соображения?
- Не пойму, - забубнил Лёнечка, - Странный он. Очень странный. Ирка права, - есть в нём что-то жутковатое. Не преступное, нет. Что-то другое. А вот что - не пойму никак.
- Вот что, Лёнька, - голос Пашки зазвучал решительно и жёстко, - его каким-то образом обязательно нужно определить к нам в больницу. На всестороннее обследование. Не нравится он мне. С медицинской точки зрения не нравится, понимаешь? Этот удар трамваем в голову…
- Пока не понимаю, - сказал Лёнечка. - И потом, как ты его положишь в больницу, если он, например, сам не захочет, и у него нет документов?
- Это не важно. И класть вовсе не обязательно. Я мог бы договориться с коллегами, чтобы они в приватном, так сказать, порядке… А Ирина со своей стороны постаралась бы его тоже уговорить. За ручку бы отвела. Понимаешь, я уже почти догадался. Но это предположение настолько невероятно, что… - он умолк.
- Да ладно. Колись уж до конца, раз начал, - сказал Лёнечка.
- Понимаешь, - голос Паши стремительно стал падать до шёпота, - мне кажется, что он…
Дальше мне, как я ни старалась, не удалось ничего расслышать, - шёпот мой примитивный "звукоуловитель" не улавливал.
- Не может этого быть! - воскликнул за стеной Ленечка.
И тут из комнаты послышался звон и грохот…