Михалыча на месте не было. Я поставил ведро на скамью и извлек из него портфель, безобразно замусорив все кругом опилками. Из-под скамьи я достал свой кофр и переложил портфель туда, автоматически отметив, что кофр после этого придется вымыть. Затем я стянул с себя синий халат уборщика и, положив в карман пятьдесят рублей, аккуратно повесил его на гвоздик.
Я покинул территорию зоопарка через калитку, любезно указанную мне Михалычем, прошел уже знакомой дорогой и оказался дома спустя полчаса после выхода из террариума.
Дома я первым делом сварил себе кофе и принялся ждать возвращения остальных рыцарей Чаши. Согласно сценарию, на кольце они должны были "поругаться" и поехать в разные стороны. За каждым из них последовали бы по двое ребят Зурика. И тем, и другим пришлось бы слегка попотеть, перебегая из вагона в вагон и заскакивая в поезд перед самыми захлопывающимися дверями, но в итоге ДД и Наташа должны были встретиться у меня дома, уверенные, что не привели за собой хвост. Конечно, рано или поздно Хромец все равно догадался бы, что Чаша у нас… но так мы получали выигрыш во времени, а это было самое большее, что я мог сделать для ДД. Впрочем, для ДД ли? Этого я не знал.
Я сидел и ждал, борясь с сильным желанием посмотреть, что же находится в портфеле. Желание это достигло апогея, когда в прихожей раздался звонок, и я, сунув на всякий случай в задний карман пистолет, пошел открывать.. Вид у ДД был встревоженный.
- Ким, - сказал он с порога, - по-моему, за мной шли какие-то люди. Мне, кажется, удалось от них оторваться, но боюсь, что вся наша конспирация раскрыта.
- Успокойся и проходи в комнату, - приказал я. - Все нормально, ситуация под контролем.
Только мы зашли в квартиру, на кухне заверещал телефон.
- Салют, Джокер, - сбивчиво заговорил в трубку незнакомый мне грубый голос. - Все путем, твой друган доставлен. Бабы еще нет, но, как появится, Зурик тебе перезвонит.
- Все понял, - сказал я. - Отлично, спасибо, мужики.
- Я тут принял кое-какие меры предосторожности, - объяснил я ДД.
- Те люди, что шли за тобой… они на самом деле тебя страховали. Молодец, что заметил.
ДД шумно вздохнул. Взъерошенные волосы делали его похожим на невероятно вытянувшегося птенца дрозда.
- А я думал, Хромец… Как ты-то добрался, Ким? - спохватился он.
- Как Чаша?
- Как Чаша, не знаю, портфель я не открывал. А сам сверток в порядке, лежит у меня в кофре.
- Господи, - несколько нервно произнес Лопухин, - господи, неужели тот самый Грааль…
- Кофе хочешь? - спросил я, и в эту минуту в дверь позвонили снова. ДД дернулся и побледнел. "Долго он так не протянет, - с сожалением подумал я. - Нервы на пределе".
Но оказалось, что нервы на пределе были не у одного ДД. Когда я открыл дверь в наш коридорчик и, увидев, что на лестничной площадке стоит Наташа, сделал шаг по направлению к ней, сзади громко сказали:
- Паф! Ты убит, Ким!
Прежде чем я понял, кто находится за моей спиной, прошла вечность. Когда эта вечность все же истекла, я громко выдохнул распирающий легкие воздух, утер пот со лба и засунул обратно в задний карман пистолет, только что смотревший в голову малолетнего Пашки, торчавшему на пороге своей квартиры с неизменным скучающим видом. При виде пистолета он несколько оживился.
- Это ты так играешь, Ким? - спросил он.
В руках у него тоже был пистолет, только пластмассовый. При мысли о том, что могло бы произойти, если бы нервы мои оказались все же чуточку послабей, меня замутило.
- Да, - сказал я зло и пошел открывать. - В охоту на маленьких мальчиков, - добавил я через плечо.
- Рад тебя видеть, - поприветствовал я Наташу, закрывая за ней дверь коридорчика. - Как добралась?
- Нормально, - Наташа в отличие от ДД выглядела так, будто ее две минуты назад высадили из шикарного лимузина. - Дима вернулся?
- Привет, Наташа, - сказал Пашка, лишив меня возможности ответить.
- А мы с Кимом играем.
- Привет, Пашка, - Наташа наклонилась к нему, заглянула в глаза и сжала маленькую ручку мальчика в своей. - Неужели ты меня запомнил?
- Конечно, - с достоинством отвечал Пашка, - я таких красивых навсегда запоминаю… А я к вам приходил вечером, а вас не было уже…
- Прости, брат, - сказал я, - это все вот этот длинный виноват, - я показал на ДД, вышедшего из квартиры посмотреть, почему мы здесь так замешкались. - Увел нас к себе в гости, видишь ли…
Пауль с неодобрением посмотрел на Лопухина.
- А у меня живот потом болел, - сообщил он в пространство. - Потому что я клубники немытой налопался…
В квартире снова зазвонил телефон, и я ринулся внутрь, оставив компанию обсуждать последствия поедания немытой клубники. Звонил Зурик.
- Ну что, Джокер, - спросил он, не тратя времени на приветствия, - девчонка у тебя?
- Да, - сказал я, - все в порядке, только что зашла.
- Мы довели ее до подъезда, - сообщил он. - Внутрь заходить не стали, там были какие-то старухи… Все вроде было чисто, никто за нами не вязался.
- Ну и хорошо, - сказал я с искренним облегчением. - Спасибо, Зурик, с меня бутылка.
- На рыло, - уточнил он. Мы посмеялись.
Когда я повесил трубку и обернулся, Пашка стоял в прихожей между Наташей и ДД и держал Наташу за палец.
- Ким, - спросил он, - а что это у тебя в большой сумочке?
- А вам не кажется, юноша, что вы чересчур любопытны? - ответил я вопросом на вопрос и, взяв его за худенькие плечи, начал осторожно подталкивать обратно к двери. - И вообще, фельдмаршал, вам пора к маме и папе, а у нас сейчас дела…
Фельдмаршал бросил пистолет, захныкал и еще крепче вцепился в Наташин палец.
- Это грязный шантаж, Пауль, - строго произнес я.
ДД вдруг весело хмыкнул.
- А, все равно это уже никакая не тайна! Сейчас ты такое увидишь, малыш…
- Я не малыш, - сказал Пауль сердито. - Я мальчик Пашка.
- Мальчик Пашка? - переспросила Наташа. - Ты любишь сказки, мальчик Пашка?
Он подозрительно взглянул на нее.
- Я люблю фильмы по видику, - заявил он. - Про ниндзей, и про пришельцев из космоса тоже. Мы с Кимом смотрим. И еще эротику, - добавил он, вспомнив слово, которое читал у меня в каталоге видеокассет - при всех моих недостатках я все-таки далек от растления малолетних.
- Ладно врать-то, - вздохнул я. - Эротику он любит… Дима, помоги.
Вдвоем мы с ДД извлекли из кофра пакет с портфелем и положили его на расстеленные газеты. Я разрезал целлофан и попытался открыть замки портфеля. Они основательно заржавели и не поддавались.
- Там, внутри, - сказала Наташа, вновь наклоняясь к Пашке, - лежит вещь из сказки. Поэтому я тебя и спросила.
- Сказки, - фыркнул Пашка, - сказки - это для малышей, так не бывает… Я фантастику люблю.
- Ну, фантастика, - легко согласилась Наташа. - Ты лучше смотри.
Мне надоело возиться с замками, и я разрезал ножом кожаные ремни, к которым они крепились. Наташа склонилась над моим плечом и тепло задышала в ухо. Я не без содрогания сунул руку в портфель и обнаружил там обычный газетный сверток. Тяжелый, надо заметить.
Теперь и ДД, сложившись чуть ли не в трое, навис над портфелем. Только Пашка вел себя спокойно и сдержанно - впрочем, он был маленький и все прекрасно видел и так.
- Предлагаю последний раз подумать, - неожиданно охрипшим голосом сказал я, - берем мы на себя эту ответственность или нет. Если нет, то лучше, по-моему, и не доставать…
- Не тяни, - требовательно произнесла Наташа, - доставай скорее. Ужасно интересно, на что же она все-таки похожа…
Я вытащил сверток и размотал газеты. В руках у меня оказалась небольшая - не выше сорока сантиметров - странных очертаний чаша.
Честно говоря, она оказалась совсем не такой, как я ожидал. Она была сделана из какого-то невзрачного темно-серого камня, кое-где вспыхивавшего слюдяными блестками. Я не уверен, можно ли было применять к ней слово "сделано", потому что более всего она напоминала кусок породы, которому игрой воды и ветра было придано случайное сходство с творением рук человека. Потом я понял, в чем дело: Чаша была, безусловно, артефактом, произведением искусства, но искусства, абсолютно чуждого нам. Возможно, руки, высекавшие ее, вовсе не были руками. Впрочем, не знаю.
У нее была массивная ножка со странной вогнутой подставкой, похожей на перевернутый гриб. Края самой чаши, рассеченные грубыми темными полосками, немного изгибались наружу, подобно лепесткам цветка. Больше ничего примечательного в ней не было.
- Да, - разочарованно произнесла Наташа, - так вот ты какой, северный олень…
- Что? - встрепенулся завороженно глядевший на Чашу ДД. - Извини, я не расслышал.
- Старая хохма, - объяснил я. - Да, это, конечно, не ваза эпохи Мин…
ДД снисходительно посмотрел на нас.
- Дед говорил, что сущность ее очень глубоко скрыта… Возьми ее в руки, Наташа!
Наташа неуверенно приняла из его рук Грааль и минуту держала перед собой, будто прикидывая, сколько в нем килограммовв. Потом она вдруг вскрикнула и уронила Чашу на пол. Я инстинктивно бросился ее ловить, но не успел. Грааль с тяжелым стуком грохнулся о паркет и откатился в комнату. ДД спокойно наклонился и поднял его.
- По нему паровым молотом можно бить, - сообщил он, - ему все равно ничего не будет. Почувствовала, Наташа?
Странная гримаса болезненного блаженства скользнула по его худому лицу.
Наташа кивнула и тщательно вытерла ладони`об юбку.
- Противно, - сказала она. - Я больше к ней не прикоснусь.
Я протянул руку и взял Чашу.
С полминуты я ничего не чувствовал - только шершавый холодный камень. Потом я ощутил, как под моими пальцами шевельнулось что-то живое. Я услышал, как Чаша пульсирует у меня в руках.
На короткое, слишком короткое мгновение я испытал неописуемое ощущение космического, неограниченного могущества, сконцентрированного в Граале. Потом все прошло. Я осторожно поставил Чашу на столик.
- А можно я?… - спросил Пауль, и, не дожидаясь разрешения, крепко ухватился за бугорчатую ножку. Секунд через двадцать он отдернул руку.
- Она щекотится, - пожаловался он, - как фанта…
- Ну, и что мы с ней будем делать? - спросил я.
Теперь от Чаши было трудно отвести глаза. Она уже совсем не казалась мне уродливой. Нет, это была Красота - просто какая-то иная, неизвестная нам Красота. И она была древняя, очень древняя. Каким-то образом я понял это, пока держал ее в руках. Она была старше нашей цивилизации, старше нашего мира, старше миллиардов звезд, сияющих нам из глубин неба. "Она пришла из-за занавеса Ночи", - сказал Роман Сергеевич Лопухин. В эти минуты я готов был ему поверить.
Внезапно я ощутил, что мне будет очень тяжело расстаться с Чашей. Ощущение могущества, которое она дарила… Мне хотелось испытывать его снова и снова. Я машинально потянулся к Граалю.
- Давайте хоть цветы в нее поставим, - предложила Наташа. - А то они завяли совсем…
Прежде чем я успел открыть рот, ДД взял со столика Чашу и ушел с ней в кухню. Оттуда донесся шум воды.
- Вы с ума сошли, - сказал я Наташе. ДД вернулся и сунул в Грааль гвоздики. Они больше чем наполовину высовывались за края Чаши, но не ломались и не падали.
- Ты сошел с ума, - повторил я. - Ставить цветы… в это?
- Цветам надо ножки обрезать, - заявила Наташа. - Ким, у тебя есть бритва?
- Какая бритва?! Вы что, не понимаете - это же Чаша!
ДД добродушно засмеялся.
- Что, зацепило? Это коварная штука, Ким. Дед говорил, главное - стараться не обращать на нее внимания, принимать, как есть. Подожди немного, ты увидишь - чары ослабнут.
Я хмыкнул, взял Чашу и цветы и пошел отрезать кончики. Вода в Чаше приобрела странный золотистый цвет, ножки гвоздик причудливо преломлялись в ней.
- Ким, - потянул меня за рубашку Пауль, проследовавший за мной в ванную, - а этот, длинный… он кто?
- Ученый, археолог… - буркнул я, расправляясь с очередным цветком.
- Вроде Индианы Джонса?
Я от души рассмеялся.
- Ну, ты скажешь тоже, старик… Он вроде профессора из "Назад в будущее", только занимается раскопками. Понял?
- Не-а, - равнодушно признался Пашка. - А эту штуку он выкопал?
- Выкопал, - подтвердил я. - Но лучше бы не выкапывал.
Я торжественно пронес Чашу с гвоздиками в комнату и поставил ее на низкий столик между креслами. Получилось очень красиво.
- Ну что, - сказал я, - господа компаньоны? По сто грамм за успех нашего безнадежного дела?
- Нет уж, - заявила Наташа, поднимаясь. - Хватит с меня этих бесконечных выпивок. В конце концов, я уже третий день торчу в Москве, а к тетке еще не заглянула. Так что вы как хотите, а я поехала.
- Я провожу тебя, - подскочил ДД, но я скомандовал "Сядь!", и он сел.
- Никто и никуда отсюда не уедет, по крайней мере пока мы не выясним, что нам дальше делать с этим сокровищем. Вы неплохо устроились: забрали из тайника Чашу, отдали ее мне и разбежались, кто куда, так, что ли? - Я приложил максимум усилий к тому, чтобы в голосе моем звенело побольше металла. - Нет уж, милые мои, персональной ответственности за ваш, Дмитрий Дмитриевич, раритет я нести не собираюсь.
Тонкое лицо Дмитрия Дмитриевича побледнело.
- Да, разумеется, Ким, мы все втроем должны решить, что делать с Чашей. Однако, если ты не хочешь участвовать в этом дальше…
- Не пори чушь, - оборвал я. - Просто ситуация изменилась.
- Естественно, - он посмотрел на меня, как на дурака. - Ведь Чаша теперь у нас.
- Дело не в этом, - терпеливо сказал я, удивившись тому, что Наташа не рассказала ему о предложении Косталевского. - Боюсь, что Хромец уже знает о том, что Грааль у нас. Или, по крайней мере, догадывается. Сегодня он предложил мне продать Чашу ему. И назначил цену.
Я коротко рассказал о разговоре в "Мэйхоа". Реакция Лопухина была неожиданной.
- Но ты же не будешь продавать ему Чашу, правда? - спросил он, как-то затравленно оглядевшись по сторонам. - Или ты решил…
- Заманить вас сюда и отдать в руки Хромца, - закончил я. - Да, Дима, интуиция не подвела тебя и на этот раз.
Наташа скорчила недовольную гримаску.
- Ой, Димуля, ты такой милый! Ты что же, всерьез думаешь, что Ким может отдать Чашу убийце твоего деда?
"Спасибо, родная", - подумал я и флегматично уточнил:
- Не отдать, а продать. За миллион.
- Извини, Ким, - ДД виновато улыбнулся. - Правда, прости. Я уже сам не соображаю, что говорю…
- Почему же, - любезно возразил я. - Вполне хорошо соображаешь. Я действительно предлагаю продать Чашу, как того и добивался Хромец. Но не ему.
- Это становится интересным, - глаза Наташи моментально похолодели. - Кому же, если не секрет? Президенту США?
- В Москве есть несколько крупных коллекционеров, - объяснил я.
- Они в принципе могут купить наш раритет за очень большие деньги, поскольку каждому ясно, что истинная ее цена исчисляется совершенно астрономической суммой. Это ведь не просто раритет, это уникум. А отдать за Чашу такие деньги сможет только человек, уверенный в том, что в его силах обеспечить подобному приобретению надлежащую охрану. Я не хочу сказать, что ее будут сторожить автоматчики с овчарками, но Хромцу, во всяком случае, придется сильно попотеть, чтобы выцарапать ее оттуда…
- Ты думаешь, это его остановит? - в голосе ДД была злость.
- А ты думаешь, его остановим мы? Я не хочу, чтобы мы взваливали на себя такую ответственность, понятно? Я не хочу всю жизнь трястись, как сегодня в зоопарке! Я не…
- Ким, - сказала Наташа, - но ты же обещал…
Это меня взбесило.
- Во-первых, я никому ничего не обещал! Мне с самого начала не нравилась вся эта затея с террариумом! Я пошел туда только потому, что без меня вы потеряли бы и Чашу, и свои жизни, еще не выйдя из зоопарка! Но если уж я пошел у вас на поводу один раз, то это не значит, что я буду делать это вечно. Чаша - наш смертный приговор, неужели неясно? Если кто-то обязательно должен быть хранителем Чаши, то пусть это будем по крайней мере не мы! В конце концов, Роман Сергеевич просил меня помочь уберечь Чашу от Хромца и ни словом не обмолвился насчет того, чтобы я хранил ее у себя под подушкой! А что такое это мое предложение, как не помощь в сокрытии Чаши?
Пашка, о существовании которого я успел забыть, тихонько захныкал.
- Ким, - жалобным голосом протянул он, - а можно мы видик посмотрим?
- Все понятно, - сказал ДД и встал. - Ты испугался. Это естественно. Я забираю Чашу и освобождаю тебя от ответственности. Спасибо, Ким.
Он потянулся к Граалю. Я перехватил его длинную руку и толчком швырнул обратно в кресло.
- Катись в задницу со своим благородством! - заорал я. - Хватит с меня смертей! Я не отдам тебе Чашу, Дима! Я сам решу, что с ней делать.
Он побледнел еще сильнее. Наташа шагнула ко мне, глаза ее потемнели.
- Ты не можешь… - произнесла она с угрозой. Я заставил себя усмехнуться.
- Могу! Я не хочу рисковать твоей жизнью из-за какой-то древней хреновины! Мне наплевать, что за тайны в ней скрыты, но я не позволю делать из тебя пешку в чужой игре! Я испугался не за себя, пойми это! Я хочу только отдать Чашу кому-нибудь другому, и я готов сделать это сам, без вашего ведома, потому что, если Хромец сунется за этим ко мне, я убью его!
И в этот момент раздался телефонный звонок.
Наташа вздрогнула. Пальцы ДД сжали подлокотники кресла. Маленький Пашка, воспользовавшись всеобщим замешательством, включил, наконец, свой видик.
- Выключи, - приказал я и на негнущихся ногах прошел в прихожую.
Больше всего я боялся услышать в трубке знакомое зловещее шипение и потому подносил ее к уху осторожно, словно готовую ужалить змею. Незнакомый энергичный голос сказал:
- Кима, пожалуйста.
- Ким у телефона, - ответил я.
- Меня зовут Олег, - сообщил голос. - Я представляю человека, интересующегося антиквариатом. Мне хотелось бы встретиться с вами, чтобы обговорить вопрос об имеющейся у вас коллекционной вещи. Вы ведь хотели что-то продать, я не ошибаюсь?
Я взглянул на часы. Было пятнадцать минут девятого. Разговор с Косталевичем состоялся не многим более четырех часов назад. Оперативность этих людей - кто бы они ни были - выглядела совершенно фантастической.
Я промедлил с ответом достаточно долго, чтобы он спросил:
- Вы меня слышите?
- Слышу, - сказал я. - Кого конкретно вы представляете?
- Этот вопрос я предпочел бы обсудить позже. Скажем, после заключения принципиальной договоренности.
Я подумал. Хромец, разумеется, мог действовать через нескольких посредников, но мне почему-то казалось, что такая суетливость ему не свойственна.
- Ладно, - согласился я. - Где мы встретимся?
- Завтра в пятнадцать ноль-ноль, ресторан "Джалтаранг", открытая терраса, - по-военному четко доложил Олег. - Я буду в сером костюме-тройке, белой рубашке и красном галстуке, в руках - журнал "Пентхауз". Устраивает?
- Четырнадцать ноль-ноль, - сказал я. - И не "Пентхауз", а "Плейбой".
Он коротко хохотнул.
- Договорились. До завтра, Ким.
Я положил трубку и вернулся к веселым гостям.