Открытие "экрана–заставки" Microsoft Word 6.0 подводит этому итог очень наглядно: когда вы запустили программу, вас потчуют изображением дорогой лаковой авторучки, покрывающей пару листов бумаги смешной писаниной. Очевидно намеренье сделать вид программы классическим, что возможно сработало бы для некоторых, но не прошло со мной, поскольку ручка была шариковой, а я в натуре "авторучной пацан". Если бы "Яблоко" так поступило, они использовали бы авторучку Мон–Блан, или может быть китайскую каллиграфическую кисть. И я сомневаюсь, что это вызвало бы проблемы. Недавно я потратил время на переустановку Windows NT на одной из своих домашних машин, и много раз пришлось открывать "Панель Управления". По причинам, которые трудно постичь, эта иконка состоит из изображения столярного молотка и долота или отвертки, уложенных поверх конторской папки.
Эти эстетические оплошности дают один почти неуправляемый повод поугорать над Microsoft, но снова, это все под вопросом - если Microsoft провела испытание возможных альтернатив изображения на фокус–группе, они вероятно обнаружили, что среднее число заурядных служащих связывают авторучку с изнеженными снобами от управления и были бы рады шариковой. Аналогично, заурядным пацанам, лысеющие папики мира сего, которые вероятно несут основную тяжесть установки и поддержания домашних компьютеров, вероятно лучше представляют столярный молоток - возможно, потому что подумывают попробовать один из них на своих упрямых компьютерах.
Это - единственный способ, каким я могу объяснить определенные специфические особенности современного рынка операционных систем, как например, что девяносто процентов всех клиентов продолжают покупать семейные фургоны Microsoft, пока даровые танки только ждут своих хозяев, прямо через улицу.
Строка единиц и нулей не была той штукой, какую Билл Гейтсу трудно распространить, буде он просек фишку. Самое трудное было продать это - убеждая клиентов, что они действительно получили что‑то взамен своих денег.
Каждый, кто когда‑либо покупал некую софтину в магазине, имел забавный опыт переноски запакованной коробки домой, вскрытия оной, показывающего, что это 95 процентный воздух - с дальнейшим выбросом небольших карточек для партийных взносов и кусочков мусора, и загрузкой диска в компьютер. Конечный результат (после того, как вы потеряли диск) - ничего, кроме некоторых картинок на компьютерном экране, и некоторых возможностей, которых не было там прежде. Иногда даже этого вам не дано - что у вас есть, так это строка сообщений об ошибках взамен. Но ваши деньги определенно уплыли. Теперь мы почти привыкли к этому, но двадцать лет тому назад это было очень рискованное предприятие. Билл Гейтс по крайности заставил его работать. Он заставил это работать не продавая наилучшее программное обеспечение или предлагая самые низкие цены. Взамен он как‑то заставил народ верить, что они чего‑то поимеют в обмен за свои кровные.
Улицы каждого города в мире заполняются этими неповоротливыми, трескучими фургонами. Каждый кто не обладает таким, чувствует небольшой уезд крыши, и удивляется, назло себе, не пора ли прекратить сопротивление и купить оный; каждый кто обладает - уверен, что он приобрел какую‑то реальную собственность, даже когда тачка пребывает на подъемнике в автосервисе.
Все это вполне совпадает с членством в буржуазии, которая - так же сообразительна, как и состоятельна. И понятно, почему Microsoft обычно атакуют в Сети, с обеих сторон. Люди, которые склоняются чувствовать себя бедными и угнетенными, объясняют все действия Microsoft, как зловещий оруэлловский замысел. Люди, которые любят представлять себя интеллектуальными и технически грамотные пользователи сходят с ума от серости "Окон".
Ничего нет более досадного для умных людей, чем видеть кого‑то, богатого достаточно, чтобы познать лучшее, таким липучим - если не представить, в следующий момент, что они вероятно знают, что они липучие и им просто все равно - они собираются оставаться липучими, и богатыми, и счастливыми навсегда. Microsoft, значитца, так же относится к элите Кремниевой Долины, как простаки из Беверли–Хиллз к своему нервному банкиру, мистеру Дрисдейлу - который раздражен не столько тем, что Клампеты поселились пососедству, как знанием, что, когда Джетро исполнится семьдесят, он все еще будет говорить как деревенщина, носить грудничковый слюнявчик, и все еще будет не прочь стать гораздо богаче, чем мистер Дрисдейл.
Даже железо, на котором "Окна" идут, в сравнении с машинами, выпущенными "Яблоком", выглядит похожим на белый мусор, и все еще по большей части им и является. Причиной явилось то, что "Яблоко" было и остается железячной компанией, пока "Мелкорухлядь" была и осталась чисто софтовой. "Яблоко" следовательно получило монополию на аппаратные средства, которые ваще могут выполнять MacOS, поскольку "Окно–совместимые" аппаратные средства приходят со свободного рынка. Свободный рынок кажется, решил, что люди не заплатят за крутые на вид компьютеры; изготовители железа для "ПиСи", которые нанимают разработчиков, чтобы придать своим вещам отличный ("от других", - прим. перев.) вид, видят свои часы обнуленными изготовителями клонов с Тайваня, впаривающими ящики, которые выглядят как воздушные фильтры на передке чьего‑то трейлера. Но "Яблочники" могли бы делать свои железяки так прикольно, как им этого бы хотелось, и просто накручивать цены своим безотказным потребителям, подобным мне. Только на прошлой неделе (Я пишу это предложение в раннем январе 1999–го) технологические колонки всех газет заполнялись льстивыми обзорами о том, как Apple выпустила iMac в различных вариациях новых цветов, типа Черничного и Мандаринового.
Apple всегда настаивала на аппаратной монополии, за исключением краткого периода в середине 1990–х, когда они позволили клонмейкерам конкурировать с собой, прежде, чем впоследствии вновь вывести их из игры. Железо в Macintosh было, следовательно, дорогим. Вы не откроете его и не подурачиетесь с ним, поскольку эти действия могут отменить гарантию. Фактически первые "Маки" специально разрабатывались, чтобы заруднить вскрытие - вам нужен комплект экзотических отмычек, которые можно было купить по объявлению, которые начинала появляться на обратных страницах журналов через несколько месяцев после того, как Mac появился на рынке. Эта реклама всегда имела определенный душок неблагонадежности, темные делишки с отмычками на задниках глянцевых детективных журналов.
Эта монополистическая политика может быть объяснена по крайней мере тремя разными способами.
ТЕРПИМОЕ ОБЪЯСНЕНИЕ - в том, что политика железячной монополии отразила желание части Apple обеспечить бесшовное, однообразное совмешение аппаратной части, операционной системы и прикладного программного обеспечения. В этом что‑то есть. Этого более чем достаточно, чтобы сделать ОС, которая работает хорошо на одном специфическом железе, разработанном и отлаженном инженерами, которые работают холлом ниже от тебя, в той же компании. Заставить ОС работать на произвольном железе, забацанном бесконечно рисковыми клонмейкерами на другой стороне Линии Перемены Даты, очень трудно, что и объясняет многие проблемы пользователей Windows.
ФИНАНСОВОЕ ОБЪЯСНЕНИЕ. "Яблоко", в отличие от Microsoft, - есть и всегда было железячной компанией. Оно просто зависит от дохода с продаж аппаратных средств, и не может существовать без этого.
НЕ ВПОЛНЕ ТЕРПИМОЕ ОБЪЯСНЕНИЕ можно дать исходя из "Яблочной" корпоративной культуры, уходящей корнями в бэби–бумерство Района Бухты.
Теперь, поскольку я собираюсь на секунду отвлечься на культуру, возможно полное раскрытие в порядке самозащиты от обвинений в противоречивости и моральном разложении: (1) географически, я из Сиэтла, с мрачным темпераментом, и склоннен набросать безрадостный вид Дионисийского Района Бухты, также как его жители склонны пускать пену и ужасаться нам. (2) Хронологически я пост–бэби–бумер. Я себя так чувствую, по крайней мере, из‑за того, что никогда не испытывал веселья и возбуждения подобно части целой Бумерской арены - просто провел много времени, живо потешаясь над безумно тупыми бумерскими анекдотами о том, как им случалось тормозить в различных ситуациях, и вежливо внимая их утвержденим, о том какой великой была их музыка. Но даже на этом удалени было бы возможно тщательно отбирать определенные шаблоны, и те, которые возвращаются так же регулярно, как и городская легенда о ком‑то, кому надо бы пожить в общине, заполненной носителями сандалей, блеском пацификов цветочных детей, и в конечном счете обнаружить, что, под этим фасадом, парни, кои это все двигали, были на самом деле управляемым сбродом; и это, "типа житие" в общине, где много услужливой болтовни про идеалы мира, любви и гармонии, отключало их от нормальных, социально приемлемых розеток из‑за их управляемого–сбродства, что имело сколонность появляться другим, несравненно более зловещим образом.
Приложение этого взгляда к Apple Computer оставлю как упражнение для читателя, и не слишком трудное упражнение.
Это слегка возмущает, во–первых, думать о "Яблоке", как об управляемом сброде, из‑за того, что это полностью расходится с их корпоративнымим идижем. Не те ли это парни, которые раздули знаменитую рекламу Супер Горшка, показывая отборных, слепошарых служащих, марширующих подобно леммингам со скалы? Не та ли это компания, которая даже теперь выпускает рекламные проспекты с изображениями Далай Ламы (за исключением Гонконга), Ейнштейна и других неформальных мятежников?
На самом деле это та же самая компания, и то, что они смогли вырастить себе имидж творческих и мятежных вольнодумцев в умах такого количества интеллектуальных и закаленных скептиков действительно заставляет задуматься. Это доказательство коварной мощи дорогих и ловких рекламных компаний и, возможно, определенной суммы желаемого мышления в умах людей, которые падки до них. Это также поднимает вопрос, почему у Microsoft так плохо с пиаром, когда история "Яблока" демонстрирует, что выписывая большие чеки в хороших рекламных агентствах, вы можете создать в умах интеллектуальных людей корпоративный имидж, который полностью расходится с действительностью. (Ответ, для людей, которые не любят дамокловы вопросы, в том, что поскольку Microsoft завоевал сердца и умы безмолвного большинства - буржуазии - поэтому они не разоряются о прилизанном имидже, больше чем это делал Дик Никсон. "Я хочу верить", - мантра, которую Фокс Малдер пришпилил к стене своей конторы в "Xэ–Файлах" - прикладывается к разным путям этих двух компаний; "Маковые" партизаны хотят верить в имидж Apple, выстроенный той рекламой, в рассуждении, что "Маки" коренным образом отличаются от других компьютеров, тогда как люди "Окон" хотят верить, что они получат что‑то за свои деньги, вовлеченные в приличную деловую сделку.
В любом случае, по данным 1987, и MacOS, и Windows присутствовали на рынке, работая на аппаратных платформах, которые радикально отличались одна от другой не только в назначении, для которого MacOS использовала процессорные чипы Motorola, когда Windows использовала процессоры Intel, но и в смысле - тогда проигнорированном, но в конце концов, значительно более значимом - что "Яблочный" железячный бизнес был жесткой монополией, а на стороне "Окон" была куча–мала свободы для всех.
Но все последствия этого оставались не ясны до совсем недавнего времени - фактически, они все еще проявляются, в высшей степени странным образом, как я объясню, когда мы дойдем до Linux. Итог - то, что миллионы людей привыкли к использованию ГРАФИЧЕСКИХ ИНТЕРФЕЙСОВ ПОЛЬЗОВАТЕЛЯ в той или иной форме. Таким образом, они сделали для Apple/Microsoft много денег. Состояния многих людей стали связанны со способностью этих компаний, продолжить продавать продукты, чья покупательная способность очень спорна.
Медовый горшок, увы, смоляная яма
Когда Гейтс и Аллен набрели на идею продавать программное обеспечение, они столкнулись с критикой как хакеров так и здравомыслящих воротил бизнеса. Хакеры понимали, что программное обеспечение было всего лишь информацией, и возражали против идеи его продавать. Эти возражения были отчасти морального свойства. Хакеры вышли из научного и университетского мира, где императивом служит свободный доступ общественности к результатам чьей‑либо работы. Они были также частично практическими; как вы можете продать нечто, что может легко быть скопировано? Дельцы, которые полярны с хакерами во многих вопросах, имели свои собственные возражения. Привычные к продаже тостеров и страховых полисов, они естественно с трудом понимали, как длинный набор единиц и нулей мог бы стать популярным продуктом.
Очевидно Microsoft эти возражения были до фонаря, как и "Яблоку". Но возражения остались. Самым хакерским из всех хакеров, абсолютным хакером (UR‑hacker - сокращение от Ultima Ratio - последний довод - прим. перев.) как таковым, был и остался Ричард Столлман, которого так взбесила практика продажи программного обеспечения, что в 1984–м (тот же год, когда Macintosh поступил в продажу) он пришел и основал нечто называнное Фонд Сфободного Программного Обеспечения (FSF), в которым начали работу над чем‑то типа GNU. Это самое GNU - сокращение от "GNU Не Unix", но это - шутка по большей части, поскольку GNU по сути своей и есть Unix. Из‑за бодяги с торговой маркой ("Unix" - торговая марка AT&T) они просто не могли заявить, чтобы воссоздают Unix, и типа, чтобы перестраховаться, всем сказали, что это вовсе не то, о чем все подумали. Вопреки несравненному таланту и драйву мистера Столлмана и других приверженцев GNU, их заява на создание свободного "Униха", чтобы конкурировать против Microsoft и "Яблочных ОС", была чем‑то типа попытки выкопать еще одно метро чайной ложкой (в аббревиациях названий некоторых программ проекта FSF/GNU, традиционно присутствуют буквы YA - от yet another - прим. перев.). Пока, разумеется, всем не настал Linux, до которого я дойду чуть позже.
Но основная идея воссоздать операционную систему с листа была вполне озвучена и полностью осуществлена. Это было сделано много раз. И присуще самой природе операционных систем.
Операционные Системы, по правде говоря, не так уж необходимы. Нет причины почему достаточно упертый кодировщик не мог бы начинать с нуля каждый проект и писать свежий код, чтобы выполнять такие основные операции низкого уровня, как управление чтенем/записью головок дисковых накопителей и отображением отдельных пикселей на экране. Самые первые компьютеры программировались таким образом. Но так как почти каждой программе нужно выполнять те же основные операции, этот метод провел бы к обширному дублированию усилий разработчиков.
Нет ничего более тупого для хакеров, чем дублирование усилий. Первая и наиболее важная умственная привычка, которую люди вырабатывают в себе, когда они узнают как писать компьютерные программы, это стремление обобщать, обобщать, обобщать. Чтобы делать их код настолько модульным и гибким, насколько это вообще возможно, большие проблемы разбиваются на небольшие процедуры, которые могут многократно использоваться в других контекстах. Следовательно, разработка операционных систем, несмотря на свою техническую необязательность, была неизбежной. Поскольку по сути своей, операционная система не что иное, как библиотека, содержащая наиболее часто используюемый код, написанный один раз (и надо надеяться написанный хорошо) и далее доступный для каждого разработчика, которому оно надо.
Таким макаром, частная, закрытая, секретная операционная система является противоречием. Она идет вразрез с самой идеей операционной системы. И в любом случае невозможно сделать ее секретной. Исходный код, как строки текста подлинника, написанного программистами - может содержаться в секрете. Но ОС в целом является набором небольших подпрограмм, которые выполняет очень специфические, очень четко определенные виды работ. Естественно эти подпрограммы должны быть опубликованы, явно и точно, иначе ОС полностью бесполезна для программистов; они не смогут использовать те подпрограммы, если не получат полного и четкого понимания, какого дьявола эти подпрограммы делают.
Единственная вещь, которая не публикуется - как именно подпрограммы делают то, что они делают. Но как только вы узнаете, что процедура делает, обычно совсем легко (если вы - хакер) написать вашу собственную рутинку, которая делает ровно то же самое. Это может занять время, и это скучная и неблагодарная работа, но в большинстве случаев не трудная.
Что трудно в хакерстве, как в сочинительстве, это не писанина сама по себе, а решить, что в натуре должно быт написано. И поставщики коммерческих "Осей" уже решили, и опубликовали свои решения.
Это в основном было понятно давно. MS‑DOS дублировалась функционально конкурирующим продуктом, написанным заново, названным ProDOS, который делал все те же вещи совершенно таким же образом. Другими словами, другая компания смогла написать код, который делал ровно то же самое, что и MS‑DOS, и получала за это прибыль. Если вы используете операционнуую систему Linux,, вы можете получить свободную программу Wine которая является эмулятором Windows; то есть, вы можете открыть окошко в вашей настольной системе, в котором выполняются программы "Окон". Это означает, что полностью функциональная ОС Windows воссоздана в Unix, подобно модели корабля в бутылке. И сама Unix, которая является значительно более навороченной, чем MS‑DOS, была воссоздана заново много раз. Ее версии продают компании Sun, Hewlett‑Packard, AT&T, Silicon Graphics, IBM, и другие.
Иными словами, народ переписывал основной код операционной системы так долго, что вся технология, которая составляет "операционную систему" в традиционном (доГИПовом) значение этой фразы, теперь так дешева и настолько обобщена, что буквально свободна. Гейтс и Аллен не только могли бы не продавать MS‑DOS сегодня, они могли даже не пускать ее в оборот, поскольку более мощные "оси" давно доступны. Даже исходники "Окошек" (тех, которые были единственными "Окошками" до 1995) перестали стоить что‑либо, не имеет смысла вообще владеть чем‑то, что может эмулироваться в Linux, которая сама по себе свободна.
Таким образом продажа операционных систем совсем не то, что продажа автомобилей. Даже старый рыдван чего‑то да стоит. Вы можете использовать его, пока не развалится, или разобрать на запчасти. Это - судьба произведенных товаров, чтобы медленно и мягко дешеветь по мере старения и конкурировать с более современными продуктами.
Но судьба операционных систем - стать свободными.