Тот послушно рассказал, не забыв упомянуть и о том, что исчадие ада долго не хотело уходить по доброй воле.
– Кранты! Вот и доверяй людям после этого! А с этим что? – Саньковский кивнул на тело Горелова. – Тоже вам доверился? Просили же его не развязывать!
– Обморок. Пистолет какой-то искал, – лаконично ответил сосед. – Ты не брал?
– Пистолет? – Семен двумя руками схватился за голову и тут в дверь снова позвонили. – В ванную его!
Стараниями Васьки тело Горелова, не приходя в сознание, перекочевало поближе к унитазу.
– Ну, я пошел! – бросил он и исчез.
Звонок неистовствовал, и одновременно дверь начали пробовать на прочность ногами. Такое начало не предвещало ничего хорошего. Выход же существовал исключительно через вход, как и было в свое время отмечено в классике рок-музыки.
Семен, следуя советам не то йогов, не то эскимосов, набрал полную грудь воздуха, медленно выпустил его сквозь зубы и рванул дверь на себя.
По ту сторону ада расцвели встревоженные лица друзей.
– Живой!!! – заорал Самохин и бросился на шею приятелю. На него запрыгнул Длинный. Такого избытка чувств Саньковский не выдержал, и все трое повалились на пол.
– Раздавите, черти, и сведете весь эффект к нулю, – прокряхтел не подозревающий о своем воскрешении из мертвых.
Вняв ему, товарищи расползлись по прихожей.
– Помогите убрать, раз уж пришли.
– А где маньяк? – Длинный начал опасливо озираться по сторонам. Первая радость общения схлынула, и он пожалел, что не убедил Димку отправиться попить пива.
– Обезврежен, – похлопал его плечу Семен и взялся за веник.
Гости принялись ставить на место дверь. Больше всего их воображение поражала дыра в стене.
***
Когда спасательная экспедиция достигла дома по Зеленой, 35, день близился к логическому завершению. Майор Вуйко А.М. был уже доставлен домой, где тихо постанывал под соболезнующие восклицания супруги, никогда не видевшей его в таком состоянии. В своем сотрясенном мозгу он строил страшные планы мести всем обидчикам, а события тем временем шли своим чередом.
Около всеми забытой машины с живой рыбой сидел кот, привлеченный соблазнительным запахом. На всякий случай животное делало вид, что не размышляет, как бы ему побыстрее поужинать.
Жулька показала ему язык. Он притворился, давая понять, что плевать хотел на клоунские ужимки никчемной шавки, чем обидел ее до глубины романтической души. После этого псине ничего не оставалось, как вытянуть язык еще дальше, будто ей стало жарко, и устало завыть.
– Фу, Жуля, фу! – одернула ее хозяйка. – Конспирация должна быть тихой.
Никем не замеченные, женщины подобрались вплотную к двери и замерли, прислушиваясь. Изнутри доносились приглушенный говор, шарканье и похлопывание.
– Сам с собой разговаривает, – догадалась Варвара Моисеевна. – Сосед мой тоже так. Напьется до чертиков, узкоглазую выгонит и начинает то с собой, то с котом разговаривать...
– Ключ! – трагическим шепотом оборвала излияния Наталья Семеновна.
Дочь послушно дала ей ключ, и тот заскрежетал в замке.
Этот звук подействовал на Семена, как пароходный гудок на обезьяну – очень заинтересовал, в общем.
– Что? – вскинулся Длинный. – Маньяк?!
– Жена, – одними губами прошептал тот.
– Лучше бы маньяк!.. Что будем делать?
– К соседу. Быстрее!
Друзья нырнули в пролом. В тот же момент на пороге возникла теща и залаяла. То есть, загавкала не она, а Жулька, но Саньковскому было не до таких тонкостей восприятия.
"Боец молодой вдруг поник головой..." – мелькнуло у него, и он сделал то же самое.
Выпучив глаза, Наталья Семеновна ощупывала зарубину на стене. Мария недоверчиво смотрела на мужа и лихорадочно размышляла о том, как далеко от него находится топор. Вдруг Варвара Моисеевна протолкалась вперед и недоверчиво протянула:
– Ты никогда не говорила, что твой зять – Ихтиандр!
– Не нервничай, все хорошо. У тебя просто нервное переутомление, – обернулась к подруге Наталья Семеновна и скомандовала зятю. – Семен, не стой, как пень! Принеси стул!
– Я же тебе про него рассказывала... – вякнула Варвара Моисеевна.
– Да, конечно, я помню, – пробормотала теща Саньковского, более занятая не воспоминаниями о сплетнях седой древности, но размышлениями о стоимости предстоящего ремонта. – Это же надо было такую дырищу продолбить! Рассказывай, несчастье, как до такой жизни докатился?!
Семен шестым чувством догадался, что буря его минует, но что рассказывать, решительно не знал. Не правду же, в самом деле?
***
Василий нежданным гостям не удивился, раскосоглазым национальным меньшинством не обозвал, а лишь кивнул в сторону пролома:
– Началось, да?
Самохин кивнул и предложил чем-нибудь закрыть дыру. Они быстро передвинули шкаф.
– Что это?! – подал голос Длинный, наткнувшись на аквариум.
– Еще одна парочка дружков нашего Семена, – пояснил Васька равнодушно. – Ума не приложу, где он их себе находит... Вы с ними незнакомы?
– Мм... – промычал Димка и внезапно почувствовал, как его волосы встают дыбом. У Длинного наблюдалась та же картина. Выпученные глаза не красили простое вытянутое лицо.
Предвосхищая вопрос, Рында сказал:
– А это уже мой дружок. Он, знаете ли, чуток невидимый, но говорящий. Чересчур зарядился, вот и шалит. А вы присаживайтесь, присаживайтесь, – небрежным движением он набросил остатки шторы на клетку, где Гиллан отчаянно вычесывал блох из-под крыльев.
– Ну, семейка, – ошарашено изрек Длинный. Пива ему хотелось все больше и больше, о чем он и сообщил. – Выпить ничего нет?
– Извини, амброзия еще утром кончилась...
Самохин тем временем пристально разглядывал аквариум.
– Кажется, я их знаю. Один из них наверняка тот, который грызнул Семена давнишним летом.
– Отойди от них, – всполошился Длинный.
– Ничего, ничего. Все нормально, – каркнул Тохиониус, отправив его в ступор, и прошипел. – Пора, Фасилий!
Димкины зубы разжались, и челюсть повисла спущенным флагом.
– Это он говорит?!!
– Кто же еще? – фыркнул Васька. – Неужели я похож на чревовещателя?
– Пора, пора, – прошелестело в воздухе. – Домой!
– И это он?!
– Это невидимка. Кстати, мужики, с транспортом не поможете?
– Машина нужна? – вернулся в общество Длинный, когда речь зашла о простом и понятном.
– Да. Есть у вас кто-нибудь с машиной?
Самохин вспомнил о цистерне с живой рыбой во дворе и ее водителе.
– Есть, если еще не уехала, а что?
– Да надо это барахло, – Рында махнул в сторону покореженной конструкции, – к озеру отвезти. И остальных тоже.
– Зачем?
– Много будешь знать...
– Во многия знания – многия печали, – вставил цитату Тохиониус. Знакомство с Библией не прошло даром.
Сделал он это абсолютно зря, потому как Святое Писание из уст пришельца снова повергло Длинного в неадекватное состояние.
– Вы собирайтесь, а я пойду искать водителя, – промямлил Димка и удалился, оставив Длинного хлопать глазами.
"ЖИВАЯ РЫБА" по-прежнему воняла во дворе, но Вовки-водителя нигде не было видно. Самохин залез в кабину и улыбнулся. Ключи торчали в замке зажигания.
Он нетерпеливо посигналил, спугнув голодного кота, и начал ждать, откинувшись на сидении водителя.
***
Ежась под взглядом жены, достойным Торквемады, Семен конвульсивно излагал нечто неправдоподобное:
– Понимаешь, дорогая, сосед зашел – стена упала...
На лицах женщин еще читалось неудовлетворенное здоровое любопытство, когда послышались скребущие звуки.
"Только этого не хватало!" – ужаснулся Саньковский и уронил буйну головушку на грудь, покорный судьбе.
– Чего пригорюнился? – ласковым удавом поинтересовалась теща. – Рассказывай, рассказывай!
Зять даже подумать не успел о том, что сейчас Горелов сам все доложит, как в дверь ванной загрохотало.
– Открывайте, суки! – в перерывах между ударами орал милиционер, обнаруживший своё табельное оружие в мусорном ведре.
Фразу не извиняла даже закрытая дверь, о чем Семена проинформировали шесть разгорающихся глаз, породнивших присутствующих с одним большим драконом. Не подозревая об этом, старлей выдал еще один нецензурный набор слов, а затем, абсолютно неожиданно для себя, заботал по фене. Споткнувшись на трудном слове "штемпы", он растерялся и душераздирающе завыл. Жулька, которой тоже было пакостно на душе, тут же подхватила припев.
– У-у-у! – свободным волком в закрытом помещении изливал душу Горелов, восседая на "Белой скале" унитаза.
– Ав-ав-ав-у! – второй скрипкой в интонации ми-минёр вела партию вундеркинд от собачьего племени.
– Молчать! Кода!!! – рявкнула, придя в себя, Наталья Семеновна. В молодости она зналась с местными лабухами и имела нежный слух.
Собака послушно поджала обрубок хвоста и умолкла на полувзвыве, а волк позорный судорожно передохнул и снова заговорил по-русски и жалобно:
– Патроны! Патроны где?
– Кто там у тебя? – сурово спросила теща.
Саньковский пожал плечами с таким видом, словно и сам этого не знал. Мария же пощупала припухший нос и нахмурилась. В душу впервые закралось подозрение, что зря приписала мужу склонность к людоедству, ведь ботинок был весьма и весьма материальным. Из этого следует, что и беглеца пальцем не проткнешь.
– Вот мы сейчас и посмотрим, – сказала она и отодвинула щеколду.
Горелов открыл дверь, наткнулся на дракона и раскаялся в том, что избрал нелегкий путь стража правопорядка. Гораздо проще было бы работать асфальтоукладчиком или гробокопателем.
Варвара Моисеевна снова протолкалась сквозь семью и опять узнала новое лицо.
– Есть правда на свете! – воскликнула она, норовя вынуть скрюченным пальцем глаз своего старого обидчика. – Наташа, я тебе про него тоже рассказывала! Жуля, за мной!
Ее истошные вопли и брызги слюны слились с речитативом Марии, которая, овладев правым ухом лейтенанта, зло приговаривала:
– Патрончиков тебе, патрончиков!!!!
Через несколько минут запасной китель Горелова был приведен в полную непригодность, а сам он, подавленный как морально, так и физически, был с позором низвергнут вниз по лестнице. Его боевой дух был сломлен навсегда. Родина потеряла еще одного сына-милиционера – от человека остался мусор.
Амазонки, к громадному облегчению Семена, ограничились всего лишь одним жертвоприношением. Стресс был снят, а элегическое настроение закрепил просмотр южных страстей по телевизору. И лишь Жулька, забытая всеми, всю серию рычала в уголке, пережевывая кусок штанины с лампасами.
Закрыв за гостями-спасателями дверь, Мария исподлобья посмотрела на мужа. Под этим взглядом надежды Саньковского на предстоящую семейную идиллию развеялись, как перья из порванной подушки. Почти без предупреждения, супруга бросилась на него. Нервишки Семена уже давно были на пределе и...
Два разных человека упали на пол, и в квартире воцарилась благословенная тишина. Издалека снова донеслось "Прощание славянки".
***
С целью вычеркивания из памяти эпизода с нечистой силой Вовка – Живая Рыба полдня пил с горя по отобранным правам, а потом радуясь, что может себе это позволить. К вечеру он набрался до того счастливого состояния, когда хочется петь песни.
– Улыбнитесь каскадеру!!! – хрипло призывал везунок своих коллег, бредя синусоидой в сторону родной деревни.
Время от времени Вовка даже пытался убедить их остановиться, но делал это не очень уверенно, догадываясь, что остальное Человечество его не понимает. Никто, ну, абсолютно никто не хотел улыбаться каскадеру. "Земляне", – с нескрываемым презрением бормотал он и гордо плевал им вслед до тех пор, пока его не обогнала машина, в которой признал родную.
– Стой, каскадер! – заорал Живая Рыба и бросился вдогонку.
Даже сквозь туман алкогольных паров ему было ясно видно как настоящее, так и будущее. Кто-то угнал машину со штрафплощадки, куда определил ее майор, и теперь это спишут на него как пить дать. Только он сам может и должен предотвратить ужасную ошибку...
Доказывать, что ты не верблюд, не хочется никому.
***
– Кто бы мне сказал... – мечтательно обратился дембель Колесо к тучке, приятно одинокой на фоне заката, – на кой черт мы здесь торчим?
– Приказы не обсуждают, боец, – тут же нравоучительно откликнулась та голосом вездесущего Помидора.
– Но все-таки...
Сумерки взрезал свет фар.
– Приведи себя в порядок, – посоветовал прапорщик. – Сейчас тебе все расскажут.
Честно говоря, он и сам не знал, на кой черт они здесь торчат. "Следите за обстановкой. С вами свяжутся", – таков был приказ, после чего ему сунули в руки чертову карту с дурацким крестиком. Судя по всему, в приближающейся машине и должны были находиться эти самые связные.
Действительность, однако, обманула ожидания. Неизвестный автомобиль остановился в трехстах метрах. Присмотревшись к нему, Помидор не поверил глазам. Он точно знал, что машин, развозящих живую рыбу, в части нет. Разве что потребовалась для маскировки... Но неужели все так серьезно?
Подтянувшись и расправив плечи, прапорщик направился к прибывшим, четко печатая шаг. Постепенно походка его стала непечатной, а затем он аналогично выругался. Из машины вылезли до тошноты гражданские лица. Сплюнув, Помидор вернулся к бойцам, где и расслабился в горизонтальном положении.
– Кто там? – спросил Колесо.
– Отбой, – буркнул прапорщик. – Смыга?
– Я.
– Головка от кинескопа. Ты мой пистолет почистил?
– Так точно.
– И смазал?
– Так точно.
– А автоматы?
– Так точно.
– Что за человек! Связал два слова и на них зациклился, – тоскливо протянул сержант. – Смыга!
– Я.
– Ты родину любишь?
– Так точно.
– А она тебя?
– Так... – начал было идеальный рядовой, но потом обиделся и отвернулся.
И снова тишина, но ненадолго.
Совершенно неожиданно зеркальная поверхность озера вспучилась и из глубин пред ясные очи обалдевших бойцов Советской Армии явился космический корабль Тохиониуса. Элегантно поблескивая рыбой, валяющейся на крыше, он поднялся метров на десять и поплыл по воздуху к автомобилю-цистерне.
"Якобы с живой рыбой! Ну и голова у моего командования!" – сообразил проницательный Помидор, заодно восхитившись предусмотрительностью непосредственного начальства. Раздувшись от гордости за оказанное доверие, он зычно скомандовал окаменевшим подчиненным:
– Оружие к бою! За мной! Смыга, ты куда засунул пистолет?!! Убью, салага!!!
Оружие отыскалось в кабине машины, и они все пошли в атаку, не подозревая, что это и называется попыткой развязать звездные войны.
***
Фраза о том, что жизнь человека зависит от мелочей, скорее всего, не будет оригинальной. В случае с Длинным банальный кирпич, который, к примеру, обычно падает сверху, заменил аквариум. С точки зрения евгеники, вариант с падением на его голову столитровой бадьи был бы, несомненно, лучшим, но все получилось так, как случилось.
Итак, когда приготовления к отбытию закончились, то оказалось, что Длинному в кабине места нет. Не сильно настаивая на участии в поездке, он остался ждать Самохина дома у Васьки. Меньше всего его интересовали вопли, долетающие из квартиры Саньковского, и все внимание вытянутый природой индивидуум посвятил заморским разноцветным рыбкам. На этом с ним можно проститься.
Василий же и Димка, не считая представителей инопланетного разума, прибыв к озеру, помогли Тохиониусу с отпрыском в трехлитровой банке выбраться из машины. Прошло еще несколько минут, и объявился вождь. Он догнал их самоходом как раз вовремя, чтобы услышать вопли атакующей Советской Армии с одной стороны и хриплый индейский клич возмущенного провокацией Живой Рыбы с другой.
– Шухер! – адекватно отреагировал Рында как на появление дискообразного летательного аппарата, так и на фигуру прапорщика, который сильно смахивал на карикатуру плаката "Родина-мать зовет!".
Повторять стартовое слово Самохину дважды не пришлось. Они швырнули Машину Времени в грузовой люк космического корабля и метнули ей вслед секиру. После этого, не мешкая ни секунды, нырнули в ближайшую ложбину.
И им было на что посмотреть.
Тохиониус, которого отчаянно храбрые бойцы попытались подстрелить из обыкновенного автомата Калашникова, довольно быстро сообразил, что лирическая часть очередного визита на Землю скоропостижно подошла к концу, и начал стремительно набирать высоту. Такое поведение не могло не разочаровать военных и на какое-то время они растерялись. Всех выручил водитель автомобиля "ГАЗ-53", появившийся на сцене военных действий как нельзя более своевременно. Прильнув к родной цистерне, он лишний доказал, что пьяным не только море по колено, но и космос до лампочки.
К сожалению, его экстаз был недолгим.
Преодолев по-пластунски несколько десятков метров, Димка с Василием оказались свидетелями почти сюрреалистической драмы, когда запыхавшийся Помидор вцепился в Вовку – Живую Рыбу.
– Предатель!!! Кому Родину продал?! – заревел прапорщик влюбленным слоном, тряся водителя, самоотверженно рвавшегося к рулю. – Ты мне ответишь!!! За все! Ответишь! Сначала аэропланы на Красной площади, а теперь черт знает что на доверенном мне участке обороны!!!
– Пусти, каскадер, – ныл Вовка, не желая адаптироваться к чужой реальности, где проживал невменяемый защитник Отечества. Он отчаянно не хотел понять, что матери их обоих родили в понедельник.
– Ты куда меня послал?! – взбеленился Пуголовец. – Колесо! Смыга! Обыскать задержанного!
Не прошло и минуты, как Живая Рыба затих в цепких руках. Его ноздри затрепетали от ужаса, уловив в теплом воздухе гнилостный запах колоний Крайнего Севера. Воспоминание о том, что совсем недавно Украина стала независимой державой, его мало утешило.
***
– Нечего бояться, нечего бояться! – шептал в трансе первобытный дух, увидев из космоса Землю и пылающее в непроницаемой, проколотой звездами тьме косматое белое Солнце.
Тохиониус не обращал на него внимания и возился с Васькиным изобретением, подсоединяя его к генераторам корабля, чтобы увеличить мощность. Машина Времени от секиры пострадала не так сильно, как можно было бы предположить, и сейчас он был благодарен нелепой прихоти случая, зашвырнувшей его на сумасшедшую планету. Фасилияс вполне мог бы погибнуть, не выдержав тягот и лишений перелета, а Машина Времени давала возможность подождать, пока он наберется сил, и без опоздания прибыть в пункт назначения. На пути мечты была всего одна закавыка – этот новый знакомый автохтон мог все перепутать, хотя видимых причин не доверять ему не было. Бесплотный дух доказывал это и рвался домой – в прошлое...