Колори представил, как он стоит на жёлтом песке, на босые ноги накатываются пенистые волны чужеземного океана, а из-за горизонта к нему приближается корабль со странными квадратными парусами. Ему захотелось полететь на Землю. Но затем он вспомнил рукопожатие Пастролаги сегодня в поле, испытанное при этом ощущение равенства с ним - будто он вдруг стал взрослым человеком, трезво оценивающим свои поступки - и понял, что детские мечты должны оставаться мечтами.
- Нет, - сказал он. - Моё место здесь. - Он усмехнулся. Кто же будет выращивать для пришельцев так понравившуюся им брюку?
- Больно она им нужна! - скривился Саприче. - Капитан сказал, что они взяли семена и будут выращивать брюку у себя на Земле.
Но в тоне Саприче явственно проскользнуло облегчение, что Колори отказывается.
Глаза Ириси потухли, она огорченно отвернулась и стала смотреть на реку. Ей очень хотелось побывать на Земле.
- Тогда и я не полечу… - тихо проговорила она. - Эй! вдруг воскликнула она. - Клюет!
Колори оглянулся и не увидел своего поплавка. Он схватил удилище, подсек и ощутил сильный рывок. Удилище согнулось, леса натянулась, как струна, спокойная вода забурлила. Из воды взметнулся громадный хвост и с силой ударил по поверхности, подняв тучу брызг.
Щучара! Видно, пока они болтали, наживку заглотила мелкая бубырина, а уже на неё, как на живца, клюнул хищник.
"Только бы лесу не перекусила!" - пронеслось в голове у Колори. Вспенивая воду, сильная рыба бороздила заводь из одного конца в другой, и Колори стоило больших трудов сдерживать её, водя по заводи, чтобы она не ушла в камыши и, запутав там лесу, не сошла с крючка.
Азарт ловли крупной добычи захватил всех. Ириси бегала по берегу и кричала: - Тащи! Да тащи ты её!!! - а Саприче, подкатив штаны, полез в воду, чтобы руками подхватить щучару. В рыбалке он, как и каждый мальчишка, разбирался и понимал, что без подсака щучару на берег не вытащишь.
Кончилось всё тем, что Саприче подхватил-таки измотанную, уставшую рыбу, но не удержался на ногах и полетел в воду. Однако рыбу не выпустил. Вылез он на берег весь в тине, держа бьющуюся щучару под жабры.
Естественно, что после такой удачи рыбу больше никто не ловил. Стирали одежду Саприче, со смехом вспоминая, как он грохнулся в воду, затем купались, играя в реке в догонялки. Саприче всё норовил, поймав Ириси, притопить её. Вначале она только визжала и смеялась, но, наглотавшись воды, рассердилась и, обозвав Саприче дураком, выбралась на берег.
Озябнув в воде, Ириси стояла на берегу, раскинув руки и запрокинув лицо к солнцу, но, поймав на себе взгляд Саприче, густо покраснела и быстро напялила платье на мокрое тело.
- Дурак! - снова выкрикнула она. - И не смотри на меня так!
- Как?
- А вот так! Всё равно я выйду замуж не за тебя, а за Колори!
Лицо Саприче перекосилось. Он стремглав выскочил из воды, быстро собрал развешенную по кустам одежду и шагнул к Ириси.
- Дура! - гаркнул он ей в лицо и голышом, с узлом мокрой одежды подмышкой, вломился в кусты. И долго ещё из лесу доносился треск веток.
Колори медленно вышел из воды. Ощущал он себя сверхнеловко. Как-то мать в разговоре с отцом обронила, что девочки раньше ребят начинают задумываться о семье. Видно мать была права.
После своей вспышки Ириси была сама кротость. Она молча, потупив взгляд, помогла собрать снасти, поставила удочки под дубарь и даже попыталась взяться за дужку ведра с другой стороны, чтобы вместе с Колори нести улов.
- Не надо. Я сам, - стесненно пробормотал Колори. Тогда она притронулась к его локтю и, не поднимая глаз, тихо спросила:
- Колори, когда я вырасту, ты возьмёшь меня в жёны?
Колори промолчал. Но внутри у него всё перевернулось.
- Я тебя очень прошу, Колори, - голос Ириси задрожал, возьми меня замуж…
- Посмотрим, - хрипло выдавил Колори, но локоть не убрал.
Так они и пошли по узкой тропинке: он - впереди, неся в правой руке ведро с пойманной рыбой, а она - чуть сзади и сбоку, осторожно, едва касаясь, держась за локоть его свободной руки. И как ни тяжело было ведро, он ни разу не переменил руку.
К пристани они подошли, когда солнце уже садилось. Акве Беструде лежал на деревянном настиле, греясь в лучах заходящего солнца, и что-то тихонько напевал, пришлёпывая по доскам передними ластами. Его крупное грузное тело блестело чёрным глянцем. Любил акве Беструде вечерние часы, когда солнце не палило и не высушивало его нежную кожу.
- Вечер добрый, - поздоровался Колори.
Акве Беструде повернул к ним острую, приспособленную для жизни в воде, голову.
- Здравствуйте, - сказала Ириси.
- А, рыбаки! Добрый вечер, - прошелестел акве Беструде. Если бы его застывшее лицо обладало мимикой, то он непременно бы улыбнулся, настолько трогательно и комично выглядела эта пара.
- Я уже думал, - сказал он Колори, - что ты сегодня рыбу не ловил. Колори поставил ведро на настил.
- Принимайте улов.
- Неплохо, - заглянув в ведро, сказал акве Беструде. Только я обоз в Город отправил с час назад. Опоздал ты немного.
- Что же делать? - растерялся Колори.
- Что делать? Сейчас посмотрим. - Акве Беструде перебрал передней ластой рыбу в ведре. - Так, разнорыбица… Бубырина, щучара, верхоглот… Всё ясно.
Он свесился с настила к реке, что-то зашептал, пару раз шлёпнул по воде ластой и вдруг выхватил из реки средних размеров узколоба.
- Вот, теперь полный набор для ухи, бросая рыбу в ведро. Несите домой.
- Спасибо, - поблагодарил Колори.
- Не за что. Отцу привет передай. Попроси, чтобы он при случае мне ведро брюкового жмыха занёс. В Северной затоке нерест карпеля закончился. Через неделю мальки появятся, подкормить надо.
- Хорошо, акве Беструде, передам. До свиданья.
- До свиданья. Ведро пусть твоя пигалица мне поутру занесёт. Я его на прежнее место повешу. Как всегда. Ты завтра ловить будешь?
- Обязательно.
- Я не пигалица! - вдруг выпалила Ириси.
- Извини, - проговорил акве Беструде бесцветным голосом. Тогда - невеста.
По его лишённому интонаций голосу трудно было определить, шутит он, или говорит серьёзно.
Ириси не нашлась, что ответить.
Мать Ириси рыбе обрадовалась.
- Зови маму, - сказала она Колори. - Будем уху вместе готовить.
Но тут Колори вспомнил об обещании, данном Пастролаги.
- Ой, тётя Нереги, извините! У меня ещё дела. Пусть Ириси позовет. И он побежал к Малькаве.
Малькаве встретил неожиданного заказчика с распростёртыми объятиями. Он усадил Колори за стол, и они долго и обстоятельно перебирали эскизы всевозможных штанов самого фантастического покроя, придуманных Малькаве. Но Колори вежливо отклонил их один за другим. В таких штанах можно было разве что красоваться на карнавале. В конце концов сошлись на самых обычных, почти таких же, как на Колори, только Малькаве отстоял право на оригинальность в расположении карманов.
- Эх, - сокрушался он, - ничего молодёжь в моде не понимает…
И была осень.
И день клонился к вечеру.
Колори убрал с левого края поля всю брюку и начал сгребать ботву, чуть тронутую первыми заморозками, когда на дороге показался огромный автомобиль. Пару раз Колори видел автомобили землян, но те были маленькими, не больше айреда, юркими и обтекаемыми, как жуки-плавунчики. Этот же, большой, длинный, похожий на громадный короб, утробно урчал и медленно, неуклюже полз по узкой ухабистой дороге, с трудом помещаясь в колею.
Возле куч брюки автомобиль остановился. Из водительской кабины по лесенке спустился человек и зашагал к Колори по убранному полю. Был он в земном блестящем комбинезоне, но голубоватого оттенка волосы выдавали в нём местного жителя.
- Привет, Колори! - поздоровался он, подходя, и Колори узнал Саприче.
За пять лет отсутствия в Деревне Саприче сильно изменился. Вытянулся, раздался в плечах, лишь лицо попрежнему осталось по-детски розовым. Но в глазах появился холодный блеск. Как у землян.
- Здорово, Саприче!
Они крепко пожали друг другу руки
- Ну, как тебе Земля?
- Отлично!
- Надолго к нам? - улыбнулся Колори. - Или, как отец, опять куда подашься?
- Я вернулся навсегда. Вот, - Саприче показал на машину, буду вместо отца возчиком.
Колори прицокнул языком.
- Это ты хорошо придумал, - одобрительно кивнул он, внимательно осматривая машину.
Саприче показал ему, как открываются задние двери фургона, как действует автоматический подъёмник.
- Да тут арбы четыре поместится! - с уважением проговорил Колори, заглядывая внутрь.
- Шесть, - снисходительно поправил Саприче.
- Ну да?
- Точно.
- И повезёт?
- Ещё как! А это, смотри, холодильные установки, чтобы груз не портился.
- Для брюки они ни к чему. Если она в скорлупе, то год храниться может.
- Для брюки - да, а для рыбы? В этом фургоне я могу теперь рыбу и днём в Город возить, и она не испортится. Так что пришёл конец ночным рыбьим обозам.
- Здорово! У них на Земле все грузы так перевозят или пришельцы сделали фургон специально для нас?
- Как же, для нас, - криво усмехнулся Саприче. - Держи карман шире!
Колори с подозрением посмотрел на него.
- А зачем я должен держать карман раскрытым?
Саприче рассмеялся.
- Это такая земная поговорка, - объяснил он, но смысл поговорки растолковывать не стал. - Все грузы на Земле перевозятся либо в таких машинах, либо в подобных. По дорогам, по воде, по воздуху… Но обо всём в двух словах не расскажешь. Вот работы в поле закончатся, расскажу. И покажу. Всей Деревне покажу. А у вас как?
- А что у нас? - пожал плечами Колори. - Жизнь течёт… Он понурил голову. - Год назад отца похоронил…
- Знаю, - сочувственно кивнул Саприче. - Огнёвка…
Редко-редко Деревню посещала странная болезнь: всё тело заболевшего внезапно покрывалось красными пятнами - кожа горела, словно обожжённая. От страшной боли человек терял сознание и мог умереть, если болезнь вовремя не заговорить. Знахарь без труда снимал её, но в тот день Нокуме работал в поле один, и, когда у него случился приступ огнёвки, некому было помочь и позвать знахаря.
- Простить себе не могу, - глухо сказал Колори, - что в тот день меня с ним не было.
Саприче положил ему руку на плечо.
- Извини, но, похоже, тебя смерть отца ничему не научила. Почему один в поле работаешь?
- Все так работают, - безразлично отмахнулся Колори. - Сам знаешь, огнёвка редко бывает.
Саприче достал из кармана маленький блестящий баллончик.
- Этипирофаг, - сказал он. - Патентованное земное лекарство от огнёвки. Смотри, как им пользоваться. - Он надавил на головку баллончика, и из него вырвалось облачко аэрозоля. - Распылишь лекарство по коже, и огнёвку как рукой снимет.
- Спасибо. - Колори повертел в руках баллончик, попробовал, как он действует. - Отцу бы тогда такой…
- Говорят, ты женился? - спросил Саприче.
- Да. На Ириси, помнишь?
- Поздравляю. - Саприче как-то поскучнел и быстро переменил тему разговора. - Поработаем?
Вдвоём они быстро загрузили в фургон самую большую кучу брюки, и Саприче перешёл к следующей.
- Всё, - остановил его Колори. - Это не для Города. Это в амбар на зиму.
- А это куда? - кивнул Саприче на третью кучу.
- А это - на семена. В следующем году садить ведь что-то надо, - усмехнулся Колори. Сейчас Саприче напоминал ему ребёнка, не знающего элементарных вещей.
Саприче окинул взглядом поле и оставшиеся кучи собранной брюки.
- И сколько же здесь для Города?
- Да две трети поля будет. Урожай в этом году хороший.
- Всего две трети? - изумился Саприче. - А остальное - в амбар? Тебе же за зиму столько не съесть!
- Слушай, Саприче, ты прямо, как маленький. Я кормлю двенадцать домов.
Саприче недоуменно пожал плечами.
- Не понимаю. Зачем кормить дармоедов?
- Кого? - не понял Колори.
- Это я так, - стушевался Саприче. - Земная идиома… Слушай, Колори, пришельцам очень нужна наша брюка. Они дают за неё хорошие… гм… вещи. Вот, мне автомобиль дали в рассрочку. То-есть, под будущие поставки. Оказывается, брюка благотворно влияет на организмы землян. Клетки омолаживаются.
- Ну да? А зачем им так много? Ты же когда-то говорил, что они у себя на Земле собирались её выращивать?
- И выращивают, - скривился Саприче. - Только у них то ли почва не та, то ли что другое, но там она не даёт того эффекта, что выращенная у нас.
- Договорись в Городе, - подсказал Колори. - Я им отправляю гораздо больше, чем нужно на зиму. Лишнее тебе отдадут.
- Мы так и делаем. Но этого мало.
Колори задумался.
- Хорошо. Когда уберу поле и загружу амбар излишки отдам тебе.
- Договорились! - повеселел Саприче.
- Пообедаем? - предложил Колори.
- Подожди минутку. - Саприче заглянул под фургон, пощёлкал ногтем по какой-то круглой штучке со стрелкой под стеклом. Стрелка от щелчков чуть дрогнула.
- Три с половиной тонны… - задумчиво проговорил Саприче. Он достал из кармана небольшой плоский приборчик с кнопочками и тёмным узким окошком и принялся быстро тыкать в кнопки пальцем. В тёмном окошке стали перемигиваться маленькие красные значки.
- Так… - бормотал Саприче. - Три с половиной тонны по цене… Плюс погрузка пополам… Минус транспортные расходы… Минус баллончик этипирофага… Итого - семьдесят две единицы.
- Что это? - спросил Колори, указывая на прибор.
- Калькулятор. Машинка такая, для подсчётов.
Саприче спрятал калькулятор в карман и вытащил пачку разноцветных бумажек, часть из которых, отсчитав, протянул Колори.
- Держи.
Колори взял бумажки и стал их с интересом рассматривать. Бумажки были жёлтые, зелёные, синие и красные. На всех был одинаковый рисунок, изображавший спелую брюку, только надписи разные. На жёлтых - одна национальная единица, на зелёных - три национальные единицы, ни синих - пять, на красных - десять.
- А это что?
- Это деньги.
- Что?
- Понимаешь, земляне хотят провести у нас социальный эксперимент. Всем, кто им помогает, они дают эти бумажки, чтобы потом знать, кого благодарить за помощь. Они очень любят счёт и не любят оставаться в долгу.
Колори ничего не понял. Какая ещё благодарность за помощь? Ведь стыдно помогать не от чистого сердца, а за что то! Он посмотрел в лицо Саприче и наткнулся на взгляд холодных земных глаз.
- Ладно. Пусть будет так… - пробормотал он. - Слушай, а здесь есть одинаковые! Забери назад. Мне хватит четырёх разных цветов.
Саприче рассмеялся.
- Спрячь. Пригодятся все.
Колори сконфуженно сунул бумажки в карман штанов.
- Так что, пообедаем? - вновь предложил он.
- Спасибо, не могу, - отказался Саприче и полез по лесенке в кабину водителя. - Я ведь за пятерых возчиков работаю - надо объехать ещё четыре поля. До вечера!
Дверца кабины захлопнулась, фургон заурчал и тронулся с места. Из маленькой трубки возле заднего колеса поползли клубы сизого, едко пахнущего дыма. Фургон покатил по дороге, а дым, стелящийся за ним, стал медленно сползать в канаву со стрешами. Стреши недовольно загудели, зашевелились и начали выбираться из канавы.
"Нехорошо это, - подумал Колори. - Нельзя стрешей будить среди дня. Не выспятся - будут ночью плохо охотиться на брюковницу. Надо попросить Саприче заткнуть трубу…"
Вечером, возвращаясь из Города, Саприче заехал за Колори. Они загрузили в фургон брюку и ботву и поехали в Деревню. На просьбу Колори заткнуть чадящую трубу, Саприче расхохотался.
- Это всё равно, что заклеить тебе рот и нос, - объяснил он. - Фургон задохнётся. Да и ничего страшного с твоими букашками не сделается. Подумаешь, недоспят часок - осенью брюковницы мало.
Но Колори расстроился. Жаль ему было стрешей.
Они выгрузили брюку в амбар, а ботву - в силосную яму. После работы Саприче вновь посчитал что-то на калькуляторе и забрал у Колори двенадцать национальных единиц.
- За доставку и разгрузку брюки тебе домой, - пояснил он. Привыкай.
И, как не звала его Ириси поужинать вместе с ними, Саприче не остался. Его фургон ждали ещё на четырёх полях.
Всю уборочную страду Саприче трудился как заведённый. Не в ущерб доставки брюки в Город он ухитрился несколько раз съездить в Лесничество и привести в Деревню с десяток штабелей строительного леса. И на деревенском сходе по случаю праздника окончания сбора урожая попросил помочь ему построить дом.
Дом строили по чертежам Саприче, и, хотя строили всей общиной, на это ушло три дня. Дом получился огромный и несуразный, без окон, как амбар, но раз в пять больше и выше. "Лабаз" - назвал его Саприче. По окончании работ Саприче поблагодарил общину и раздал всем участвовавшим в строительстве разноцветные бумажки. А на следующий день в Деревню прибыли шесть таких же, как у Саприче. фургонов, и из них до поздней ночи выгружали в лабаз какие-то большие картонные коробки.
А ещё через неделю Саприче открыл маленькие двери с торца лабаза и стал созывать людей, обещая показать Землю.
Внутри лабаз перегораживала капитальная стена с небольшой дверью, за которой, очевидно, были складированы те самые таинственные картонные коробки. Вдоль стены шла стойка, с разложеными на ней разнообразными вещами: местными, всем знакомыми одеждой, обувью, посудой. крестьянским инвентарём, и пёстрыми земными, зачастую неизвестного назначения. В углу стояло пять столиков и десятка два стульев, а на стене напротив висело большое прямоугольное матовое зеркало. За вход Саприче брал со всех по одной жёлтой бумажке. Когда все желающие вошли в лабаз, зеркало засветилось и стало показывать Землю.
Пока шёл фильм, как называл демонстрацию Земли Саприче, его племянник обносил всех желающих стаканами с разноцветными диковинными напитками. За стакан он брал три жёлтых бумажки, либо одну зелёную.
Колори и Ириси понравился рыжий напиток оранж, а вот коричневую колу они лишь пригубили. Вкус у неё был резкий, и пахла она почти также, как газы фургона.
Фильм оставил странное чувство восторга и непонимания. Восторга от огромных, достигающих небес домов землян, их машин, автострад, самолётов, ракет, кораблей, рельсовых дорог. Но скученность людей в земных городах, напоминавших мурашевники, вызывала недоумение и растерянность.
После фильма Колори и Ириси немного задержались. Саприче показал некоторые земные вещи, объяснил их назначение. Ириси приглянулось ожерелье из прозрачных гранёных камешков, и тогда Саприче подарил его ей. Но Колори, увидев на ожерелье бирку с надписью "20 нац. единиц", отдал Саприче две красные бумажки.
- Это мой подарок, - попытался отказаться Саприче.
- Но так ты нарушаешь чистоту эксперимента землян, - возразил Колори. - Из-за этой малости его результаты могут оказаться неверными.
Брови Саприче поползли на лоб. Он явно не ожидал от Колори такой образованности. А Колори, подхватив Ириси под руку, ушёл домой, очень довольный собой.
…Этим же вечером Ириси призналась ему, что ждет ребёнка.