Мимо нас, пробежала пара взмыленных Носителей. Похоже, из Кукловода, как из рога изобилия, посыпались распоряжения.
– Надеюсь, что он наделает глупостей, – сказал я, ощущая непривычное, но чертовски приятное чувство мести.
9
Быстро добрались до главного зала. У дверей уже не было охраны: прежней здорово не повезло с гостями, новую же, похоже, озадачили неожиданными заданиями. Внутри оставались лишь трое "носителей". Всех оставшихся пленников согнали в один угол. Выглядели они изможденными: вымотанные на ночной работе, вряд ли накормленные, просто сидели на полу и ждали своей участи.
– Всех приказано выпустить территорию, – властно сказала Тома. -
Носители переглянулись. Один хотел было что-то возразить, но тут же замер, будто прислушиваясь к "внутреннему голосу": похоже получал распоряжения по крохотному наушнику.
– Всем приказано собраться здесь, – сообщил он. – Этих – убрать из зала, чтобы никого не осталось…
– …на территорию, – настойчиво повторила Тома.
– …на территорию, – машинально повторил Носитель. – Выполнять!
– А ну, встали – и выходим! – зычно приказал другой. – Быстро, быстро! Повторять не буду…
Я стоял возле входа, глядя, как приближаются Хиляк, Крот, Доходяга и Хорь. Чуть позади, понуро склонив голову, шел Затворник. Тихоня затерялся в толпе, но до него мне уже не было никакого дела.
Как только друзья оказались в коридоре, я подскочил к Хиляку:
– Собирайтесь вместе и уходите к воротам! Бегите, пока наши новые друзья в себя не пришли …
– А что случилось? – пробормотал Хиляк.
Он хлопал покрасневшими веками и никак не мог понять, что происходит.
– А-а… – я в сердцах отмахнулся.
Бросился к майору, спросил тихо – прямо в ухо:
– Майор, что с пилотами? Они живы?
– Какими пилотами? – майор недоумевающее посмотрел на меня, нахмурился. – Да, вроде того…
– Тогда пусть пробиваются к вертолетам!
– Что ты такое говоришь? – майор нервно пожал плечами. – Несколько человек, может, и улетят, а с остальными что будет?
– Пусть прикроют с воздуха, КПП с воротами расстреляют! Чтобы люди отсюда ушли, понимаете? У вас что, мозги "ступором" выжгло?
– Может, и выжгло! – сердито бросил Хорь. – А как в спину стрелять начнут?
– Ну, так и застрелят! – теперь злиться начинал я. – Только здесь оставаться нельзя! Скоро в радиусе десяти километров ничего живого не останется…
Хорь глянул на меня расширившимися глазами. Похоже, он понял. Все-таки, гражданская оборона – серьезная организация.
У выхода я остановился, пропуская людей. Беспокойно оглянулся. Тома куда-то исчезла.
Зато сбоку возникли двое Носителей. Оглядев меня ничего не выражающими взглядами, просто подхватили под руки и повели куда-то. Так и захотелось поинтересоваться, как в известном анекдоте: "куда вы меня тащите?"
Но протесты просто застряли в горле. Хорошо организованная сила, похоже, снова приходила в себя.
Меня привели обратно, в зал, где держали Штуку. Здесь уже было несколько Носителей, и еще больше прибывало. Только сейчас я понял, как их много. Неудивительно, что охрану смяли так легко и быстро: нет ничего эффективнее, чем удачно выбранный момент для удара в спину.
Однако, что там задумал Кукловод? Трудно предугадать ход мыслей счастливчика, внезапно ощутившего себя полубогом.
А вот и он – появляется в дверях во главе свиты из штампованных сверхчеловеков. Глаза просто сверкают… Нет, это всего лишь очки. Сила – это такая вещь, проявляется не во взгляде, не во внешности, а в поступках. Теперь уж мне это ясно.
Кукловод легко поднимается по ступенькам на железный мостик, за которым мерцает холодно Око. Оглядывает своих молчаливых последователей. Дурацкая улыбка пробивает тугую неподвижность черт: ему трудно управлять избытком эмоций. Закладывает руки за спину, оглядывает сверху аудиторию.
И начинает свою речь – не торопясь, будто специально придерживая темп и тональность:
– Ну, что ж, коллеги. Мы хорошо поработали, приобрели новые, весьма ценные аргументы в пользу собственной значимости. Я долго считал, что исключительность, дарованная нам природой, окончательна. Мы просто должны пользоваться тем, что у нас есть, играть раз и навсегда отведенную нам роль. Конечно, эта роль неплоха: мы обладаем практически неограниченными ресурсами и властью.
– Но в нашем положении есть один существенный недостаток: мы в тени. Всегда считалось, что это необходимая плата, неизбежный компромисс с государством и обществом.
– Но сегодня я задал себе один вопрос: с какой стати нам идти на компромиссы? Разве не мы, Носители Силы, устанавливаем правила? И разве мы не заслужили того, чтобы действовать открыто?..
Я с трудом удержался, чтобы восторженно не зааплодировать.
Надо же, какие светлые мысли посещают негодяев под воздействием допинга! Никто ведь не говорил ему, эталонному суперанималу, что бурлящая в его жилах сила – это коктейль романтических бредней закомплексованных слабаков! Есть у меня подозрение, что точно такая же дрянь булькала когда-то в крови еще одного фюрера…
А Кукловод продолжал, уже не в силах сдерживаться, распаляясь и переходя на крик:
– Теперь у нас есть новые, исключительные ресурсы, и не использовать их – преступление! И что же, мы будет применять новую, чудовищную силу исподтишка, как какие-то полудохлые слабаки?! Нет! Мы выйдем к человечеству открыто, поставим его перед фактом нашего существования! И заставим сделать выбор – признать власть Носителей Силы или… или…
Кукловод запнулся, словно ему не хватало слов. Его лихорадило, будто ярость металась внутри, не в силах вырваться на волю.
Носители недоуменно переглядывались. Не похоже, чтобы они восторженно приняли это откровение начальства. Надо думать, не все так просто в их организации, чтобы сорвавшийся с катушек босс мог запросто вдохнуть в их души новую идеологию.
Меня схватили за руку. Тома стояла рядом, так же непонимающе глядя на Кукловода. Не знаю, о чем думала она, но у меня в голове звенела одна только мысль: "Пора уносить ноги!"
Словно услышав мои мысли, Кукловод выхватил меня взглядом и злобно выкрикнул:
– Никто не будет диктовать нам условия! Ни одно ничтожество, вообразившее себя равным с нами! Ты!!!
Тома отпустила мою руку. Стоявшие рядом Носители отступили, вокруг меня образовалось свободное пространство. Очень неприятное ощущение – словно стоишь голым перед комиссией на медосмотре…
– Ты говорил – Штука не будет работать без тебя. Думал играть со мной, – Кукловод рассмеялся. – А я утверждаю: ты сейчас сдохнешь – и ничего не изменится. Ты!
Я понял, кому адресовано второе "Ты!", лишь встретившись со взглядом Томы.
О, господи… Неужели она это сделает?
– Ты не прошел проверку, слабак! – с издевкой сообщил Кукловод. – И больше не нужен!
Тома медленно подняла руку. Ствол пистолета уставился мне в лицо.
Самое время прислушаться к собственным ощущениям.
Странно, я не боялся смерти. Наверное, я какой-то неправильный слабак. Или смерть просто вошла в привычку?
Тома медленно перевела взгляд в сторону Кукловода. Я понял ее. И чуть заметно покачал головой.
Слишком рано совершать самоубийство. Да, можно выстрелить в него. Только смерть Кукловода ничего не даст. Да и вон тот малый с пистолетом наверняка обладает достаточной реакцией, чтобы пресечь любые неожиданности.
– А у меня есть последнее слово? – с отчаянной наглостью поинтересовался я.
Кукловод поглядел на меня и вдруг расхохотался. Как замечательно иметь дело с безумцем: всегда есть возможность маневра.
– Ну-ка, ну-ка! – произнес он. – Даже интересно: что может сказать на прощанье ненужная деталь?
– Да я, собственно, даже не сказать… – сунул руку в карман, и тут же с десяток стволов впились в меня своими черными зрачками. – Что тут скажешь после такой пламенной речи? Я хочу сделать прощальный подарок. Это конечно, не так экзотично, как "ступор". Так, примитивная технология. Простая атомная бомба.
И продемонстрировал на вытянутой ладони металлический цилиндрик, на котором теперь мигал красный светодиод, и тусклое табло высвечивало равнодушные цифры:
9.58…
9.57…
9.56…
Наверное, меня бы все-таки убили. Но я уже привык к тому, что жизнь – сложная и неожиданная штука – пусть это даже "штука" с маленькой буквы. За окнами яростно, с присвистом зарычало – и высокие стекла принялись шумно разлетаться, в то время, как со стен весело брызнули куски штукатурки.
Секундой позже я уже лежал на полу, сбитый с ног Томой. Мигом позже – уже затерялся в клубах пыли дыма, отчаянно стремясь к выходу. Тома вытолкала меня из зала, откуда слышались крики и лихорадочная стрельба.
Все-таки, майор молодец! И его летчики молодцы. Елки-палки, да у меня целый список тех, кому я обязан жизнью!
Тома тащила меня через коридор, как кошка тащит слепого котенка. Мимоходом, безо всяких видимых эмоций, пристрелила двоих мчавшихся навстречу Носителей, тут же отправила несколько пуль назад, в клубы дымы.
Мы буквально вывалились на улицу, скатились по ступенькам невысокого крыльца. И тут же увидели жуткую картину: откуда-то с крыши протянулась длинная белая полоса – и тут же наткнулась на тяжело разворачивающийся вертолет. Вспышка, удар – лопасти скомкало, куски разлетелись в стороны и машина, так и не выйдя из разворота, рухнула за соседним корпусом.
Бахнуло. В небо ударила струя жирного дыма.
Уже на бегу увидели, как еще две черты ушли в сторону выезда. Снова взрыв и клубы дыма, ползущего в небо.
Не знаю, как далеко удалось бы убежать: со стороны здания по нам уже открыли огонь, и Тома даже не пыталась на него отвечать. Но рядом раздался знакомый рык: БТР с грязной, перекошенной мордой затормозил, прикрыв нас и приглашая в свое железное чрево. Я направил Тому в нижний люк, запрыгнул следом. БТР был набит людьми, как консервная банка. Хотя вместить всех он не смог бы при всем желании.
Мы пронеслись по территории, притормозили у КПП.
В открытый люк я увидел догорающий вертолет. Наверное, это второй… И тут же на броню со всех сторон полезли люди. В руках у кого-то я заметил "ступор".
– Гони! – что было сил, крикнул я.
Вряд ли меня слышали. Наверное, нормальный инстинкт самосохранения заставил водителя выжать из машины все, что было возможно. Мы неслись прочь от прОклятого места, и секунды превратились для меня в часы.
Потом был свет.
10
Наверное, в нас с детства сидит этот инстинкт: при вспышке ядерного взрыва выскочить, упасть вжаться в землю. По крайней мере, с брони люди посыпались, как горох, я вытолкал Тому и выпрыгнул сам.
Никогда еще так страстно не обнимал землю – вжимаясь в нее так, словно мог управлять собственным весом…
Ударная волна, однако, была не столь сильной, как я себе представлял. Наверное, заряд был достаточно мощным, чтобы распылить комплекс, и достаточно слабым, чтобы не убить нас. БТР, однако, опрокинуло, и изнутри теперь доносились стоны.
Сел, оглянулся. В лицо дыхнуло жаром. С благоговейным ужасом глядел на зарево над уничтоженным комплексом. Никакого ядерного гриба не было – просто упершийся в небо толстый столб дыма и гари, подсвеченный снизу малиновым заревом.
Интересно, что сообщат в новостях? Взорвался очередной склад боеприпасов? Шумная вечеринка на даче какого-нибудь олигарха?..
Откашливаясь и стряхивая с себя пыль, рядом поднялась Тома. Молча посмотрела на творение наших рук. Перевела взгляд на меня. Так и сидели неподвижные, опустошенные, пока к нам, прихрамывая, не подошел майор Хорь.
– Давайте-ка убираться отсюда, подобру-поздорову, – озабоченно сказал он, косясь на подымающееся к небу черное облако. – А то, как бы с неба сыпаться не начало…
Нет оснований не верить майору гражданской обороны. Поднялись и двинулись вслед за остальными. Нужно было что-то говорить, подводить какие-то итоги. Только сил уже не было.
Почувствовал, как Тома осторожно взяла меня за руку – теми же тонкими пальцами, которые несколько минут назад разряжали в людей пистолет.
Хоть убейте – мне никогда не понять женщин…
11
Мотоцикл майора подкатил к Обители с эффектным треском. Чего не скажешь про комфорт.
Ворота открыты, и альбатрос над ними выглядит совсем беззащитным. Въехали на территорию – и сердце сжалось: справа ярко раскрашенный экскаватор безжалостно крушил хозяйственный блок. Пара бульдозеров деловито сгребала мусор. Чуть в отдалении чудовищный агрегат вколачивал в землю бетонную сваю. Проехали мимо группы рабочих в оранжевых касках, послышалась речь на незнакомом гортанном языке…
Подъехали к основному корпусу. Майор заглушил двигатель. Спешились. Поднялись по ступенькам крыльца.
– Я здесь покурю… – сказал майор, прищурившись на холодное солнце.
Я кивнул, зашел внутрь. Знакомый путь – и вот я у той самой двери. Осторожно постучал, открыл.
Невольно улыбнулся.
Завхоз сидел за тем же столом, в тех же старых очках, и перед ним на миниатюрном стапеле высился новенький, сверкающий лаком, парусник. Невнятно бубнило радио, и ничего не говорило о том, как изменился мир. Разве что полки вдоль стен пустовали.
Матвеич глянул на меня поверх очков, кивнул и вернулся к обработке какой-то детали. Я молча прикрыл за собой дверь, сел на массивную табуретку.
– Не успели снести – уже строят? – спросил я.
– Да… – сказал завхоз. – Когда в дело вмешиваются большие деньги – все происходит быстро.
– А дети где?
– Домой отправили. Пока не обустроимся на новом месте…
– Нашли уже – новое место?
Матвеич отложил инструменты, принялся вытирать руки тряпкой. На меня поглядывал виновато.
– Ты же понимаешь… – сказал он.
– Понимаю, – кивнул я. – Я – пройденный этап. Отброшенный хвост.
Матвеич с укором покачал головой.
– Я просто вернуть хотел…
Достал из сумки и выложил на стол Клоуна. Кукла лежала, перекрученная, словно тряпичный мошенник решил напоследок обернуться и что-то сказать мне. Даже немного жалко – словно расставаться с въевшейся вредной привычкой.
Глаза у завхоза загорелись, он схватил куклу, принялся жадно рассматривать.
– Спасибо за своевременную помощь, – деликатно сказал я.
К чему вспоминать старые обиды?
Матвеич, похоже, меня понял, улыбнулся виновато.
– Это поможет восстановить Штуку? – спросил я.
– Надеюсь, – осторожно сказал завхоз. – Затворник считает, что да…
С кем бы не хотел никогда больше видеться, так это с Затворником. Ну его ко всем чертям вместе с его великими знаниями и большой наукой…
– Тихоня с Экзекутором не объявлялись?
Матвеич покачал головой:
– Нет… Сгинул где-то… Держателей, вот, тоже отстранили…
Наверное, надо было сказать что-то вроде "туда им и дорога". Но кто я такой, чтобы судить?
– Значит, мы больше никогда не увидимся? – спросил я.
– Вряд ли, – пожал плечами Матвеич. – Да и зачем тебе нужны слабаки? У Клана своя дорога, у тебя своя…
Мне нечего было сказать на это. Я просто встал и повернулся к двери.
– Подожди, – сказал завхоз. – Это тебе на память…
Майор все еще курил, задумчиво глядя на облака.
О чем он думает? О вечном? О радиоактивных осадках?
– Поехали? – спросил он, и было в этом что-то гагаринское.
– Пешком хочу пройтись, – сказал я. – До станции. А там – электричкой…
– Ну, смотри… Донесешь?
Это он про фрегат в моих руках.
– Донесу, спасибо…
– Ну, тогда…
Майор крепко пожал мне руку.
– Прощай, Близнец! Привет Томе!
– Передам. Прощай, майор!
У ворот наткнулся на стайку знакомых ребят. Те замерли, уставившись на меня, словно не зная как себя вести. Наверное, уже получили указание от старших. Что ж, хорошая у Клана смена растет.
Я улыбнулся и сунул подаренный парусник в руки знакомого мальчишки. Артем, кажется… За спинами у всех стояла и смотрела большими глазами Катя. Она тоже ничего не сказала. Только мне показалось – она сейчас заплачет.
…Я уже прошел полпути, когда навстречу проехал знакомый желтый автобус. Теперь на его борту была какая-то цветастая реклама.
За окном мелькнуло лицо Хиляка. Он скользнул по мне взглядом и надвинул на нос шляпу.
Ну, что ж, все правильно…
Похлопал себя по карманам, в поисках сигарет, нащупал какую-то бумажку… С некоторым удивлением осмотрел пережившую все, изрядно потрепанную открытку.
Забавно: талисман перестал быть талисманом. Я перерос его, как перерос собственное ничтожество…
Ветер благодарно подхватил клочки картона и унес в свои далекие тайники…
Я уже стоял на перроне, когда услышал знакомый голос:
– Дядь Леш!
Удивленно оглянулся. Снова Катя. За ней трое мальчишек, мнутся с ноги на ногу.
– Ведь вы не навсегда уезжаете, дядь Леш?
Я пожал плечами. Не хотелось врать детям.
– Нам сказали, что вы не вернетесь… – сказала Катя. – Но с вами интересно… Ведь вы не забудете про нас?..
Думаете, мое главное достижение – это взрыв атомной бомбы в Подмосковье? Самое главное, чего я добился в своей нелепой жизни – просто стал нужным…
И в конце-концов – про детей уговора не было.
– Мы еще встретится, – улыбаюсь я. – Обещаю!
Так я навсегда покинул таинственный мир слабаков.
И поверь мне, читатель: если уж добрался до этих строк, то и ты – далеко не слабак…
Эпилог
Из интервью руководителя пресс-службы МЧС
– И все-таки, что это был за взрыв?
– Я уже неоднократно повторял могу лишь подтвердить собственные слова. Имела место авария на одном из предприятий, принадлежащих министерству обороны. Наши службы среагировали незамедлительно, и к настоящему времени последствия аварии практически полностью устранены.
– А как быть с утверждениями экологов по поводу повышенного радиационного фона в районе аварии?
– Экологи, как всегда, преувеличивают. Да, на территории комплекса имелось оборудование, содержащее радиоактивные вещества, в частности, рентгеновские аппараты. Возможно, некоторые из них были повреждены. Но радиоактивная обстановка в близлежащей местности не превышает нормального природного фона, предельно допустимая концентрация канцерогенных веществ – также в пределах нормы.
– Свидетели утверждают, что незадолго до катастрофы видели падение, как минимум, двух вертолетов…
– Да, к сожалению, во время проведения эвакуации персонала нами потеряно два спасательных вертолета. Помимо этого должен сообщить, что в результате аварии погибло несколько высокопоставленных чиновников силовых ведомств, проводивших плановую инспекцию объектов…
– Кто же это?
– В интересах следствия фамилии пока не подлежат разглашению.
– Как вы относитесь к утверждению некоторых журналистов, что имел место террористический акт?
– Это безответственные высказывания, не имеющие под собой никаких оснований.
– Нам стало известно о крупных перемещениях войск в районе аварии – как до, так и после взрыва. Есть свидетельства применения оружия. Прокомментируйте, пожалуйста.
– Насколько нам известно, в этом районе проходили плановые тактические учения "Стабильность и правопорядок". Впрочем, вам лучше уточнить эту информацию в министерстве обороны.
– Как не кажется, что это слишком странное совпадение?
– Не кажется. С какой стати?
– Гм… То есть утверждение о том, что имел место вооруженный конфликт…
– …не более, чем домыслы. Хочу успокоить наших граждан: наше государство сильно, как никогда, и любые чрезвычайные ситуации, как техногенного, так и природного характера, будут локализованы оперативно и компетентно.
– То есть, граждане могут быть спокойны?
– Да, граждане могут быть совершенно спокойны. Все под контролем…
Владислав Выставной
vvv1313@mail.ru