Глава 22
Черный песок, гонимый ветром, все так же тек тонкими струйками по черным камням площадки. Алексею больше не нужны были порталы, но он мог попасть только в то место, которое мог себе представить. Поэтому сейчас он оказался на этой странной площадке. Песок, как и в первое посещение, шелестел по камням, исполняя вместе с ветром органную симфонию. Черные скалы на фоне чистого неба казались особенно величественными. Все выглядело так же, но одновременно совершенно иначе. В прошлый раз щемящая тоска слышалась Алексею в каждом звуке. Теперь все вокруг приветствовало его радостной песней. И даже тусклое солнце улыбалось, вызывая в сердце ощущение счастья.
Алексею не надо было осматриваться, чтобы узнать, где что находится. Он знал весь этот мир. Вот только память выдавала информацию кусочками. Но стоило ему оказаться на этой площадке, как он не глядя вспомнил и почувствовал и это поле из каменных плит, и невысокие валуны ограды, и каменные башни скал, созданные специально для поющего в них ветра.
Вдыхая свежий воздух этого мира, наполняясь им, как губка водой, Алексей подошел к камням ограды. Несколько мгновений он стоял с закрытыми глазами, ощущая весь этот мир и позволяя миру почувствовать себя. В голове шевельнулось воспоминание, как в далеком крошечном мире, называемом Забытым, старшина запаса пограничных войск вышел из поезда Ереван - Москва и сделал вдох полной грудью, показавшийся тогда особенно сладким. Словно мог душный, мертвый воздух Курского вокзала быть лучше чистого воздуха юга, с которого принес старшину поезд. Но незабываемое и почти неповторимое ощущение возвращения домой после долгой разлуки смогло придать воздуху те свойства, которыми он не обладал, обманув чувства человека. Теперь Алексей ощутил нечто похожее. Только здешний воздух действительно был божественно чист, как и весь этот мир. Алексей, казалось, мог бы вечность простоять на скале, наслаждаясь своими ощущениями, растворяясь в окружающем. Но, заставив себя открыть глаза, он счастливо улыбнулся, а потом, оттолкнувшись ногами, прыгнул в бездну…
Время перестало существовать. Алексей мчался над своим миром, вспоминая, узнавая. Видения и воспоминания уже штормовыми волнами накатывали на его сознание, разрушая все барьеры, сметая препоны. Он весело рассмеялся, вспомнив, что действительно воевал в той великой войне. Только не был он ничьим солдатом или сержантом. Не руководил отделением, ротой или группой спецназа. Он был в той войне тем, за кем эти солдаты и сержанты шли в бой. Он был тем, кто начал великую войну. Он… нашел своего господина. И этим господином был он сам.
Алексей поднялся высоко в чистое небо и, рассмотрев в далекой дали тонкий шпиль гигантской башни, помчался к ней. Черный шпиль, созданный из неведомого металла еще в те времена, когда жили в мирах многочисленные и могущественные боги, источал древнюю энергию такой силы, что Алексей сумел бы отыскать к нему дорогу из самых далеких миров. Опустившись на верхнюю площадку, Алексей спустился по отполированной лестнице, благоговейно касаясь пальцами стен. Сделав два оборота, лестница выпустила его в просторный зал, заполненный ровными рядами стеллажей. Эльви, как и любой другой маг, не задумываясь, отдала бы, наверное, полжизни за возможность оказаться здесь хоть ненадолго. На стеллажах покоились, дожидаясь своего часа, многие сотни свитков, амулетов, разных магических артефактов, которые соседствовали с древними статуями и украшениями. Но ничто в этом зале не интересовало Алексея сейчас. Только задержавшись у свободного стеллажа, он аккуратно снял и положил на него подаренные Хардаром наплечники.
- Спасибо, друг, но мне они пока не понадобятся.
Без сожаления отвернувшись, он решительно шагнул на новые ступени, ощущая, как энергия этого мира и этой башни переполняют его.
Зал, в который привела его следующая лестница, выглядел абсолютно пустым, особенно по сравнению с предыдущим. Но именно здесь хранилось одно из сокровищ, равное найденному в Абидосе черному мечу. Даже оформлен этот зал был точно в таком же стиле - тот же красный отполированный мрамор, от пола до потолка покрывающий стены и чередующийся с золотыми полуколоннами. Такие же черные статуи, изображающие крылатого человека с различными выражениями лица. Такая же вязь надписей на золотых украшениях статуй и на золотых полуколоннах. И массивный брус из темно-шоколадного гранита в центре зала. Только не меч хранился на этом мраморном постаменте. Здесь покоились усыпанные рунами черные доспехи из точно такого же бездонного, как космос, материала, что и меч.
Алексей наложил доспехи на плечи, слыша торжественную песню. Только теперь он понимал тот древний язык, который звучал сейчас в сагах о былых войнах и подвигах великих героев. Песня ревела победным гимном, и Алексей, как и при встрече с мечом, потерял счет времени и связь с реальностью. А когда песня стихла, черные доспехи исчезли. Но теперь это не волновало Алексея. Он все знал и все решил для себя. Быстро поднявшись на крышу, он прыгнул в чистое небо. Битва не проиграна, пока проигравший не сдался. Он черный ангел возмездия, и впереди великая битва, которая обязательно закончится победой.
Алексей летел над своим миром и счастливо пел песню на древнем, давно умершем языке.
* * *
Тарград представлял сейчас странное зрелище. Сверхсовременный и сверхтехнологичный город взмывал хрустальными пиками небоскребов к чистому, теплому небу. А за городской стеной на большом поле раскинулся огромный лагерь. Походные шатры, дымы костров, воины, равнодушно поглядывающие на город и ежеминутно холящие свое оружие.
Испуганные появлением из порталов нескончаемого войска тары посылали своих парламентеров. Вид грозных орков, увешанных оружием, совершенно деморализовал послов доброй воли. Тем большим оказалось их счастье, когда они, дрожа и заикаясь, сумели все же выяснить, что это воинство их спасителя и друга - великого сюзерена орков и гномов Лексара Бесстрашного. Первоначально у таров даже мелькнула мысль расквартировать воинов в самом городе. Но порталы пропускали все новых и новых солдат, и хозяева города поспешно предложили гостям просторное поле, засеянное шелковой декоративной травой, на которое выходили одни из ворот Тарграда. О судьбе травы никто даже не задумывался, понимая, что из двух зол выбирать надо меньшее. Вряд ли город был готов принять такое количество гостей, давно отвыкших от путешествий по мирам, вырвавшихся наконец из своего заточения, да еще и сплоченных единым ратным духом.
Как и подобает радушным хозяевам, для которых свято понятие "друг моего друга - мой друг", тары выделили с десяток устроителей, в обязанность которым вменили пребывать наблюдателями в лагере воинства. Да еще не просто наблюдать, а решать возникающие бытовые проблемы и оказывать всяческую иную организационную помощь. К счастью для этих наблюдателей, несмотря на совершенно ужасающий вид свирепых воинов, опасения относительно "звериного лика простой солдатни" не оправдались. В воинстве оказалась железная дисциплина и жесточайшие правила субординации. Все это строжайше поддерживалось несколькими командирами от гномов и орков, которыми в свою очередь командовал жуткий и громадный орк по имени Хардар.
Почти одновременно с объединенным войском, пришедшим под рукой Хардара, через портал в Тарград вернулся отряд верных спутников Алексея. Лийни, обрадованный тем, что теперь появились знакомые ему герои, способные послужить дополнительной связью между тарами и раскинувшимся в полевом лагере войском, сразу предложил им расположиться в тех же гостиничных апартаментах, где жили они вместе со своим господином. Однако, узнав, что Хардар уже привел войско, все единогласно решили довольствоваться полевым шатром, чтобы дождаться господина всем вместе. Лийни не испытывал восторга от перспективы провести ночь в столь некомфортных условиях, но и покидать своих спасителей не хотел. Поэтому он решил провести время до возвращения Алексея с ними и теперь, слушая их разговоры, сидел на одном из положенных вокруг костра бревен.
- Слишком быстро он возвращается к Сути, - покачал головой Оторок, проверяя, как запекаются куски мяса от принесенного Зуром оленя.
- Что же в том плохого, ведь одновременно он обретает и силу? - удивился Хардар, который вместе с Герндолом пришел разделить со своими новыми друзьями ужин.
- В том и опасность, - пояснила Эльви вместо гнома. - У него уже достаточно сил, чтобы суметь наломать дров, но нет еще полного понимания былого и грядущего.
- Ты считаешь, что я столь неосмотрителен, что могу наломать дров?
Все невольно вздрогнули, когда рядом с сидящими у костра неожиданно возник Алексей. Он присел на бревно возле Зура и окинул замолчавших друзей внимательным взглядом.
- Я хочу еще раз поговорить о будущем и прошу не воспринимать мои слова как попытку оскорбить кого-то из вас. Отнеситесь к моим словам как к должному и хорошенько подумайте, прежде чем озвучить свой ответ. - Несколько мгновений Алексей молча смотрел на пляску языков пламени, подбирая слова, а затем, еще раз окинув всех взглядом, продолжил: - Я многое вспомнил за последние часы и даже минуты. Память моя, как горный обвал, выдает все больше и больше из того, что раньше для меня не существовало вовсе. Теперь я знаю, кто я такой и где мой настоящий дом. Теперь я помню, что явилось причиной моей ссылки в Забытый мир. Но мы не проиграли нашей битвы, ибо битва не проиграна до той поры, пока кто-то из сражающихся не признал себя побежденным и не сдался. Я иду в новый поход. И теперь я буду мудрее, сильнее и тверже, чем в том сражении, о котором все мы вспоминаем с горечью. Пришло время все изменить. Мое время. Но у многих из вас жизнь ушла в иное русло. Новые обстоятельства, новые условия, новые обязательства… Ведь я покинул вас надолго, и никто из вас не мог быть уверенным, что я вернусь. Поэтому я объявляю вам, что беспрекословно и с пониманием приму выбор каждого. Я возвращаю тем, кто решит сегодня уйти, все обязательства и клятвы, принесенные мне как вашему сюзерену, или иные узы, налагающие на них какие-либо обременения в мою пользу. Битва не будет легкой, и риск велик. Поэтому каждый из вас сейчас волен принять решение идти за мной и разделить мою участь в победе или поражении или пойти своей дорогой. Сражаться и, возможно, пасть или уйти в свой мир и жить счастливо и безоблачно.
Алексей опять замолчал, переводя дух и позволяя всем слушающим его понять сказанные им слова. Все неотрывно смотрели на него, молчаливые и серьезные. Никто не отводил взглядов, не фыркал недовольно. Все прекрасно понимали, что настоящий хозяин не мог не позволить им в такую минуту самим сделать свой выбор. Вот только сумеет ли кто-то из них, оставив своего господина, остаться счастливыми в своих мирах? И что значит смерть, временная, да и вечная, по сравнению с потерей верности господину и собственной чести? И пусть даже об этом никогда и никто не узнает…
- Я предоставляю вам весь сегодняшний вечер и грядущую ночь на размышления, - не дождавшись возражений или всплесков эмоций, продолжил Алексей. - Но завтра утром все вы должны разойтись по мирам - кто-то чтобы жить с миром, кто-то чтобы поднять на битву всех, кого только удастся.
- Мой господин, - заговорил негромко Хардар, - мне больше некого поднять, ведь все, кто верит в меня, и без того с оружием стоят под твоей рукой. Да и обдумывать и решать мне нечего. Я присягнул тебе не в момент неги и благоденствия. И тогда мы все могли начать свой новый путь, оставшись в рабстве. Да и какой еще счастливой жизнью можно меня соблазнить, если есть возможность свободным и под рукой великого Лексара снискать себе славу на поле боя? Пусть содрогнутся древние - мы посрамим их славу!
- Спасибо, друг, - кивнул с улыбкой Алексей. - Ты все ж подумай, прежде чем уснуть. А завтра, если решение твое останется непоколебимым, поднимай все войско и веди их…
Алексей задумался, как объяснить Хардару про тот мир, где состоялась былая битва и где намеревался он взять реванш. На помощь ему неожиданно пришел молчавший до этого тар.
- Если ты возжелал послать их в мир Великих Битв, Высочайший, то я могу и в этот раз послужить проводником для твоих слуг, - предложил Лийни торопливо, радуясь выпавшей возможности послужить Алексею.
- Ты мне очень поможешь, - кивнул Алексей благодарно. - Тогда утром, Хардар, ты отведешь войско в тот мир, дорогу к которому покажет тебе Лийни. Там дождешься меня и тех, кто примет решение идти со мной до конца.
- А ты уверен, Высочайший, что там будет и кто-то кроме тебя? - негромко спросил маленький тар.
Алексей отлично понял мысль, столь скромно высказанную Лийни. Ведь не было, как, впрочем, и в день минувшей битвы, ни посланных противной стороне ультиматумов, ни обменов вызовов, ни каких бы то ни было переговоров. Да что греха таить, Алексей наверняка даже не знал, кто именно окажется его противной стороной в том мире, что был создан лишь для битв. Одно он знал наверняка - противник видит его теперь. Видел, возможно, и раньше, когда сам Алексей тыкался носом в неприятности, словно слепой котенок. Противник будет в мире Великих Битв, и он будет готов…
- Уверен, - коротко ответил Алексей, не собираясь разъяснять природу своей уверенности. - А теперь я оставлю вас наедине с вашими мыслями, дабы не мешать принятию единственно правильного для каждого решения.
Зур повернулся, собираясь попросить господина позволить сопровождать его. Верный оборотень даже не задумывался над тем, как он сумеет это сопровождение осуществить. Но когда он уже открыл рот, то место, где на расстоянии вытянутой руки от Зура сидел Алексей, оказалось пустым.
* * *
Алексей наслаждался произошедшими с ним переменами и тем могуществом, которое продолжало лавиной вливаться в его тело. Он мчался сквозь многообразие миров, пронизывая их, словно игла умелого портного прошивает несколько слоев сложенной в будущий шов материи. Калейдоскоп пейзажей и неведомых народов, города, страны, времена… Теперь он мог переместиться из одного мира в другой так же легко, как в Забытом мире переходил из одной комнаты своей квартиры в другую. После посещения его родного мира это стало столь же простым, как щелчок пальцев - даже знать, куда он желает попасть, стало излишним. Он мог просто мчаться в неведомое, исследуя, узнавая, вспоминая…
Удар оказался настолько сильным, что Алексей рухнул в глубокий снег, вздыбив белоснежный, искрящийся фонтан. Только мгновение назад он очутился в этом мире, где царствовала зима. Бескрайняя, сверкающая льдом и снегом равнина в лучах низкого солнца казалась залитой золотом. Именно из-за низкого солнца и его золотого света, отраженного снегом, Алексей просто не увидел опасности. Он, несомненно, должен был почувствовать появление врага, но ощущение всемогущества и опьянение свободой полностью отключило все чувства. По сути, Алексей стал на время беспечным, восторженным идиотом.
Разбросав снег, Алексей метнулся в сторону, стараясь занять позицию между слепящим светилом и вероломно напавшим врагом. Он увидел целый отрад, состоящих из разномастных тварей. И все они безмолвно, но очевидно подчинялись высокому худощавому человеку в каком-то подобии длинного плаща. Вот только черты этого человека Алексей не мог рассмотреть - столь стремительно, почти неуловимо, перемещался тот, делая лишь короткие остановки.
- Глупцы, - бросил Алексей, и меч скользнул в его руку. - Ищущий смерти да обрящет.
Он бросился в бой, рубя налево и направо, взмывая в воздух и падая камнем вниз. Белоснежный покров долины окрасился кровью. Очередной монстр, похожий на гориллу с головой саблезубого тигра, бесстрашно ринулся вперед, словно не замечая взметнувшегося черного клинка. Алексей обрушился на противника всей тяжестью, и в этот миг в спину ударила огромная масса. Понимая, что не успевает дотянуться мечом даже до саблезубой гориллы, Алексей рухнул в окровавленный снег, стараясь упасть спиной. На него накинулись все вместе, и врагов оказалось так много, что он не видел даже света. Лишь ощущал рвущие его плоть клыки и когти. Невидимые доспехи спасали от страшных ран, но взамен забирали силы. Алексей переборол навалившуюся тяжесть и поднялся, раскидывая врагов, как лев накинувшихся на него гиен. И неожиданно в его мозгу метнулась предательское сомнение в достаточности своих сил. Он отбросил эту подло закравшуюся мысль и, зарычав от ярости, вновь кинулся в атаку.
Несколько раз еще Алексей падал и поднимался вновь, потеряв счет отбитым атакам и сраженным им врагам. Вместо ярости и бесконечной самоуверенности пришло чувство неимоверной усталости и тяжести во всем теле. Вдруг прямо перед ним возник человек в плаще - серьезное, напряженное лицо, злые, прищуренные глаза, плотно сжатые губы. Алексей вскинул меч, вернее, попытался вскинуть, но движение уставшего тела получилось бесконечно долгим. Худой человек стремительно подался навстречу, и узкий, длинный клинок в его руке, сверкнув игривой рыбкой, ударил Алексея в грудь. И черный доспех не выдержал - боль раскаленным прутом стеганула в груди. Алексей все же рубанул мечом, но разрубил лишь воздух. Словно призрак, человек в длинном плаще, ушел с линии удара, а на Алексея с новой силой кинулись его слуги. Впечатавшись спиной в лед равнины, Алексей ощутил, что больше не в силах подняться. Черный меч все так же оставался верен хозяину, но руке недоставало сил держать его. Его уже держали по рукам и ногам, буквально распяв на красном от крови снегу. Алексей увидел над собой чистое небо. А в следующий миг в этом просвете показалась фигура худого человека. В лице его не было торжества, как и каких-то иных эмоций. Скорее всего, он не испытывал к Алексею ничего, кроме желания и необходимости исполнить свою работу.
"Вот и все, - промелькнуло в голове Алексея. - Как глупо". И он припомнил слова Эльви: "Ни одна вещь не может сделать тебя сильнее. Даже самая могущественная и магическая. Ибо ты силен только тем, что можешь сам. А пока в схватке именно меч ведет тебя, а не ты его. И пока будет так - ты будешь слаб. Сильным ты сможешь стать, если сам будешь вести силу". А он позволил силе вести его. Он позволил силе обмануть его своим всемогуществом. И проиграл. Проиграл тому, кто лучше него самого знал, что у любой, в том числе и этой силы есть пределы…