- О! Давай сюда, приятель.
Бонифацио встал, обогнул прилавок и, сильно хромая, подошел ко мне.
- Леопард, - пояснил он, - на третий день попадания сюда. Мы еще ничего не знали, толком не представляли, где очутились, и большого опыта охоты не было ни у кого… А звери здесь крупные.
Еще какие крупные. Мы с гуркхами одного видели, бродил в степи неподалеку от RV, размером со льва кисун… Секунду помедлив, учитель фехтования быстро раскрыл балисонг, вспорол упаковку и аккуратно сунул внутрь узкий клинок. Твою мать! Кокаин, поди! Ну Джай, ну зараза! Наркокурьера из меня сделал!
Реагируя на очевидные эмоции, Бони мягко засмеялся:
- Зря ты так нервничаешь, здесь это дело законом не преследуется. Все регулируется лицензиями и квотами. Нужный, ходовой товар. Ему обрадуются даже в Берне, молодой человек. И не стоит смотреть на меня с таким удивлением… Я понимаю, русских готовят с большой идеологической накачкой. Но все пороки и грязь опустились на эту новую Землю вслед за людьми, и я очень удивился бы, узнав, что такого не случилось.
Он вновь сел за стол.
- К примеру, в Маниле есть свой миниатюрный Сохо, "квартал греха". Массажные кабинеты никуда не делись, вечное ремесло продолжает процветать. Азартные игры, лотереи - этого вы наверняка и в Шанхае насмотрелись. А у нас еще есть и петушиные бои. Раз в неделю, как всегда и было принято в этой стране. Страсть филиппинцев к петушиным боям гипертрофированна. Говорят, случись землетрясение или пожар, настоящий тагал сперва спасет любимого бойцового петуха, а потом уже жену и детей… И при всем этом филиппинцы, южный островной народ, часто носят испанские имена, говорят по-английски и верят в Христа с Мадонной: мы единственные на всю Азию католики. Разводы в Маниле запрещены, а семейные узы незыблемы. То, что у вас, русских, зовется, если мне не изменяет память, "седьмая вода на киселе", тут ближайшее родство. И кокаин этому никак не помешал. Все регулируется, хм… добрыми людьми.
Так я и поверил, волчара. Глаза с искоркой тоски выдают тебя, дружище, так что ты лучше для других эту базу прибереги.
Да, тяжело бывшему "спецу" бандитствовать, не лежит душа.
Судя по всему, в каждом анклаве есть свои аналогичные "спецы". Свои волкодавы, бывшие или действующие. И затевать в таких условиях агентурную игру просто бессмысленно. Когда я уже впрямую спросил Субедара об очевидном для меня агенте Берна в Шанхае, тот презрительно рассмеялся:
- Могу тебе сказать точный адрес! Его все знают. Агента Берна мы уважаем и бережем как зеницу ока! И он знает, что мы знаем, и очень ценит такое статус-кво. Мы ему помогаем, иногда даже подсказываем.
Вот так.
Невозможно в таких все-таки очень малых коллективах, даже имеющих численность Шанхая, скрыться от пристальных глаз соседей, и уж тем более "спецов". А в специфичном сообществе монокластеров Шанхая, где все по-семейному и все прозрачно, сохранить подобную тайну просто нереально. Прятать мощную радиостанцию, источник питания и антенну, ходить куда-то в лес… Хорошо для шпионского романа. Но "спецы" есть в каждом анклаве, и они думают, ищут и находят. Как я понял, шанхайцы даже не пытались посадить такого "штирлица" в Базеле. Я вспомнил скучающего от безделья Отто и осознал - правильно делают, не стоит. Ведь мои радиопереговоры, например, с КПП "Юг" в Берне наверняка прослушивали. Враз срубят.
Мы договорились с Бони, что на обратном пути я зайду за ответным подарком. А на время экскурсии нас будет сопровождать персональная "торпеда", Сампат, симпатичный жилистый тамил с отличным знанием английского, кольтом на поясе и хорошим чувством юмора. Напоследок Бонифацио напутствовал нас так:
- Здесь действуют всего две группировки, не то что в Шанхае, - ухмыльнулся лавочник-убийца. - На воде и в дальних угодьях действует банда с русским названием "Спутник", никто уже не помнит, почему ее так назвали. В самой же Маниле и окрестностях - "Будол-Будол". Мы сотрудничаем с последней. Группировки между собой находятся в состоянии постоянной холодной войны. Очень хорошо, что Джай дал вам рекомендации и отправил ко мне. Иначе могли бы быть неприятности: "Спутник" охотно потрошит новеньких, не здесь, конечно, на отъезде. Поэтому я дам вам сопровождение, километров двадцать вниз по реке они вас проведут… Может быть, уважаемый Тео, у тебя есть какие-то вопросы?
Я задумался.
- Есть. Кто сидит на реке к востоку?
- Это очень простой вопрос, - начал Бони, - хотя здесь он интересует немногих, как это ни странно. Соседи обосновались не близко, больше четырехсот километров к востоку по Гангу. Дело в том, что нас разделяет пустыня, так что следующий селективный кластер встал далековато…
- И кто это?
- Австралийцы, - продолжил "спец". - Они всего один раз приплывали сюда: долгое и накладное дело, почти тысяча километров в обе стороны. Поэтому наши знания друг о друге пока весьма скудны. Столица у них Канберра, на южном берегу реки, с ними новозеландцы и еще какие-то островитяне… Я что-то даже не слышал, как Ганг у них называется.
Вот и еще один надкусанный гранитный камушек в стену моих знаний.
- Кстати! - вспомнил вдруг Бони. - Вы с подругой не знаете, из-за чего так всполошился Берн? Что у них там происходит?
Я внутренне замер.
- У нас связи с Шанхаем нет, последних новостей не слышали, - безразлично, но с толикой тревоги ответил я. Типа ну мы сейчас и сами волноваться начнем. - А что такое?
- Интенсивный радиообмен по закрытому каналу, - спокойно пояснил филиппинец, - и не с Шанхаем, тех мы узнаем. С кем-то подальше.
Новость за новостью.
Ладно, нужно осматриваться, запоминать, фотографировать и ехать.
Время не ждет.
Динамика торговли набирала обороты.
Как и везде, зримость городским краскам добавляют запахи города - мне мерещится море. Понимаю, что его тут нет, и все же… Первым стоит рыбный рынок Дампа. Народ подтягивается за покупками, в основном домохозяйки. Два дворника с оранжевыми повязками торопятся закончить, усердно метут меж дощатых лавок. Рыбаки уже привезли свой первый утренний улов. На широких изумрудных листьях какого-то растения трепыхаются большие и маленькие рыбины и рыбки, переложенные пучками мокрой травы, - и далеко не все образцы мне знакомы. Рыба продается целыми тушами и кусками, разделанная и живая, из кадок. Рядом можно купить и поделки из рыб - вот высушенная голова огромного осетра, рядом аналогичная голова щуки-мутанта.
- Смотри, Тео!
Сбоку, явно для украшения и рекламы рядов, прямо на земле красовалась огромная акулья челюсть с частоколом страшных зубов, я такие только на рисунках видел - настоящее чудовище! Сампат подвел нас к консультантам, мы разговорились с продавцами. Оказывается, такие "переростки" из числа больших белых акул эпизодически заходят в Рейн, порой поднимаясь до самого Шанхая! А вот в Ганг акулы почему-то не суются - скорее всего, им вода не нравится. И как эти "рыбки" воспримут маленький одинокий моторный катерок, за кого примут? Но ведь местные-то до моря добираются… И возвращаются с добычей. Да, пушек тут ни на миг не зачехлишь.
Это что? Амулеты от сглаза - большие шипы морской рыбины. Какой-то хитро приготовленный рыбий "ливер". Тут же икра всех пород, цветов, видов и способов приготовления. А какие раки! Это же песня, а не раки! Настоящие крабоиды! А вот это особенно интересно - самый настоящий хвост огромного ската, ребристый, с зубчиками, красивый, покрытый лаком, - как сказал торговец, самый действенный амулет от сглаза и почему-то от сифилиса. Перламутровые раковины с настоящими жемчужинами и волшебным гулом далекого моря - и такое привозят местные рыбачки, наверняка редкие.
Все цены в местных песо, но шанхайские деньги тоже в цене, а швейцарские и подавно. Ленни постоянно останавливалась у прилавков, с наслаждением торговалась и покупала ненужные мелочи. Что-то мешок подозрительно быстро наполняется!
Как тут удержаться. Экзотика!
В Шанхае рынок тоже богат на необычное, но тут его, по-настоящему необычного, больше, образы и типажи колоритней. Загорелый, как негр, мальчик, оперативный подручный, на ходу жует "крупук" - чипсы, здесь они из сушеных раков. Эта закуска продается повсюду. В редкой тени шипастого кустарника прямо на земле спит бездомный или "уставший". На лице - большие местные мухи, ползают по лицу, но это спящего не тревожит, как и охрана - разрешают: не буянит ведь. Гадалка в запашистом дыму, несколько попрошаек с веселыми глазами, сидящий на корточках слепой музыкант с двенадцатиструнной гитарой.
Велосипеды, как и в Шанхае, тут не в редкость. Рослые парняги в уже знакомой форме катаются на них по рядам. Две женщины с корзинами, полными покупок, встретились на углу и о чем-то судачат. Парнишка везет на тачке огромную глыбу голубоватого, парящего холодом льда. У харчевни подскочили двое мужиков, сбросили на пол, начали быстро и умело раскалывать глыбу - мальчишки с корзинками вскоре побежали к рыбным рядам. Фантастика! Значит, и коктейль со льдом внутри харчевни имеется. Мохито, ум-м! Хотя нам и сок пойдет, нужно заходить!
Мимо, как во времена Никитина, таскают связками фрукты. Казалось, вернулись те благостные времена, когда Великий Афонька покупал такие огромные связки за одну монетку. А не так, как сейчас в старой России, за тот же звонкий гульден всего один фрукт.
Объективно - сам рынок небольшой. Но мне, "человеку из дикого леса", территория и ассортимент кажутся просто огромными. Так бывает, когда возвращаешься из тундры в невеликий, в общем-то, поселок - поселение представляется тебе настоящим мегаполисом, а пять машин на грунтовке создают впечатление пробки. А уж телевизор…
Начался продуктовый раздел - или секция, не знаю, как называть. Из крытых полотном тачек велорикши выгружают плетеные ящики с заполошно хлопающей крыльями домашней птицей и смешно хрюкающими поросятками. Тут же обжорный ряд.
- Надо заходить в харчевню!
- Нет проблем! Но позже, после того как дело сделаем.
- Ты уверен, рейнджер? Здесь быстро не осмотришься. Да и не хочется быстро, чувак. Давай сделаем это по-медленному!
Фотографировать никто не мешает, но я стараюсь не наглеть.
В воздухе пахнет жареной птицей, чесноком и специями. Манила торгует, мастерит, лечит, философствует и предсказывает грядущее: суеверие в людях неистребимо даже там, где Писатели очевидны. Хозяева лавок, как правило, пожилые и степенные, чем-то заняты: пьют чай, что-то пишут на клочках бумаги, но зорко следят за каждым подходящим. Их подручные, бойкие девчонки, то и дело хватают за руку… и Ленни с удовольствием покупает очередную совершенно ненужную вещь.
Прямо под ухом кто-то внезапно затянул протяжный вопль: "Ба-а-лут!" Значение слова мне пояснила Zicke - лучше бы она этого не делала. Оказывается, это утиное яйцо, в котором уже сформировался птенец. Яйцо-инкубатор запекают в золе или отваривают - и в рот! Меня чуть не вырвало. А уличные продавцы уверяют, что балут способствует и благоприятствует. Любителей этого страшного блюда тут много, судя по скорости продажи…
Возле очередной мини-харчевни стоит кусок ламинированной фанеры, цены написаны мелом. Рядом на вертеле жарят целого поросенка. Отдельные куски туши - хвост и шкурка - почему-то имеют самый высокий ценник: самые вкусные, что ли?
Над огромным рынком понесся звон колоколов, заставлявший всех на рынке оглянуться, - в Крепости закончилась утренняя церковная служба. Мрачная серая громада Интрамурос на возвышенности - как машина времени. Мне представились те самые бледные сеньоры в кружевах, усталые, разомлевшие от солнца идальго, рассевшиеся по лавочкам площади перед ратушей… А что, глядишь, со временем и появится что-то подобное.
Самая главная часть рынка - вещевая. И самая большая. Именно здесь материальная культура большого и сложного анклава предстает во всей красе.
Легендарных, настоящих "джипни" на улицах этой Манилы, к сожалению, нет.
Но некоторые предприимчивые филиппинцы обзавелись велосипедами с увеличенным задним сиденьем и огромным багажником спереди, сделав из них "нью-джипни" - дешевое такси для домохозяек. Как правило, водитель - лишь арендатор велосипеда. Он сам "покупает" маршрут, часы работы, часть выручки по договору отдает хозяину. Их немного. Только что один проехал мимо, на переднем брызговике - фигурка лошадей из белого металла. Почему именно лошадь, это от испанцев перешло? Из-под колеса с квохтаньем разлетелись по сторонам две курицы - товар ходит прямо под ногами. Рядом за швейной машинкой сидела женщина - это ее куры? На подстилке из циновок возились малыши. Один измазан пятнами "зеленки", их еле видно.
Молодая женщина сидит на заднем сиденье "джипни", и не по-кавалерийски, как у нас, а грациозно свесив смуглые точеные ножки на одну сторону, покачивая тонкими каблучками. Ленни с ревностью окинула взглядом роскошную аборигенку, значительно посмотрела на меня:
- Глаз оторвать не можешь, hombre?
- Что ты, дорогая, просто веду репортаж!
- Осторожней, приятель! - орет на "джипни" Сампат.
А девчонка классная, не худая и не полная, здесь практически нет тучных людей. Филиппинки красивы горячей смуглой прелестью: легкие в походке, в пластике - кошки. Что бы они ни надели, тонкий высокий каблук неизменен. Возбуждает. Как там Гончаров писал: "Тагалки - большие кокетки. Как хорош смуглый цвет лица при живых страстных глазах. Вас поразила бы еще стройность этих женщин".
Над вещевым рынком стоит гул - бормотание покупателей и настойчивых продавцов. Это Макати, типа деловой центр. Тут вам не жрачка, тут "предметы", в том числе и средства производства. Именно здесь тонкий пласт-блин новой материальной культуры медленно крутится на оси, меняя хозяев и через это среду обитания. Важная тема.
И тут над рынком пронесся резкий и очень громкий гудок!
- Наш пароход! "Лусон", - мгновенно обрадовался Сампат. - Готовится в путь, пойдет к океану забирать бригаду рыбаков.
- А в Берн он ходит?
- Очень редко: швейцарцы не любят неожиданных визитов. А мы не любим зануд, - поведал мне тамил.
- Мы тоже, - вздохнул я.
По вещевому рынку мы бродили с огромным удовольствием. Я больше смотрел, Ленни больше покупала, порой сама не успевая понять, что ей впарили. Потом будем рассматривать, в спокойной обстановке родной кают-компании "Клевера".
Скудный материальный мир, еще не успевший толком сформироваться, скуп на мусор - никакая исписанная бумажка не выкидывается. Отстирывается, разглаживается… и вновь готова к употреблению, продается тут. Чего только нет! Например, есть рубашки целые, есть штопаные, есть драные и вообще без рукавов - в любой стадии износа. Под кошелек.
По совету Сампата зашли в оружейный магазинчик. Хозяин, старый китаец - где их не бывает, - поклонился нашему сопровождающему: все ясно, точка пробита "будол-будолистами". Быстро поговорив с тамилом, китаец приветливо улыбнулся и нам.
Очень хороший ассортимент, базельцы сразу скупили бы восемьдесят процентов товара.
Много старинного огнестрела, наверняка тоже из подвалов Крепости. Гладкоствольные полуавтоматы на любой вкус, несколько револьверов, в основном бразильские. Все дорого, по местным меркам. Два старых "спрингфильда" с БК, винтовки вполне себе рабочие, ухоженные - но цена заоблачная, пожалуй, даже я не смогу купить. Но раскошелиться мне пришлось… Ибо "Глок-17", невесть откуда всплывший в этом мире с неким "отставанием оружейной культуры", нужно было брать, для Ленни. Очень мне не нравится, что она таскает мой "смит", по многим причинам, вы и сами все перечислите.
Я стоял и мялся минут пятнадцать - и хочется, и колется… Пупырявая подруга не спит. В конце концов, подумал: чего тянуть, для чего беречь? Топливо есть, продукты частью куплены, и на RV еще нагребли, с запасом. Пулемет нам ни тут, ни в Шанхае не добыть, "томпсон" с четырьмя сотнями патронов уже есть. Расстегивай кошель, Федя! Сампат решительно отстранил меня, повертел в руках пистолет, что-то по-китайски резко сказал хозяину, тот вздохнул, наклонился и достал другой "глок" - копия первого, но, судя по всему, без багов. Хорошие тут запасы.
И хорошие тут бандиты. Когда ты с "верительными грамотами".
Ударили по рукам, предпоследние мои швейцарские квоты перешли из рук в руки. Пистолет вместе с тактической кобурой я сразу нацепил на Ленни, забрав наконец-то револьвер. Фу… Так гораздо лучше.
- Маузер, конечно, не продашь? - безнадежно поинтересовался китаец.
Я посмотрел на часы - надо поторапливаться.
Оставался только "машинный ряд" - там было за что зацепиться глазу и объективу.
На размеченных дорожках-площадках дальней стороны рынка стояла самая разнообразная техника. Первым делом в глаза бросилось обилие аграрных девайсов и приблуд - актуальная сфера. Разглядывая, разговаривая, прицениваясь и запоминая, я не успевал фотографировать и потому отдал камеру сильфиде.
А вот и строительная техника, это только в аренду. Два китайских гусеничных трактора, из которых один тяжелый, с клыком рыхлителя, три колесных, аграрных, непонятной сборки. Мамочки мои! Шарнирно-сочлененный К-701, наш, родной! Ты откуда взялся, "желтенький"? Никому не нужен с таким расходом топлива? Так почти ж военная техника, что вы… Найден он, пояснили мне, в стартовом складе монокластера, как и все остальное. Все, да не все… Часть собрана позже, но обстоятельства нахождения никогда не разглашаются. Отдельно ждет работодателя сдаваемый в аренду современный буровой станок. Бурильные трубы за отдельную плату. Сампат, заметив вопрос в моих глазах, сказал:
- Государственный, его Манила сдает. Цена дьявольская, причем именно из-за труб. Такая аренда по силе, наверное, лишь небедному анклаву… Ни разу никто не взял, хотя многие монокластеры хотят, копят средства. А у нас зато есть две скважины! - похвастался он.
Всего я насчитал двадцать четыре единицы самоходной техники: и грузовики есть, и легкие джипы.
А вот квадроциклов нет, ни одного. Оказывается, это самый ходовой товар, в аренду не сдается, только продается - на них тут очередь. Да… Будешь держать язык за зубами.
Но самый главный сюрприз ждал меня на особой площадке за буровым станком. На земле одиноко грустил небольшой яркий двухместный самолетик с верхним расположением крыла. Хозяина поблизости не видно. Я оглянулся вокруг.
- Ленни, ты снимаешь?
- Каждый ракурс по несколько раз.
- Что за марка самолета? - спросил я у сопровождающего.
- Не помню, - безмятежно зевнул тамил: скучно ему с нами. - Да он же без двигателя. Тоже никто не берет.
Точно, машина без двигателя… Это сколько нужно накопить швейцарских квотов, чтобы затащить такой движок сюда? Ох-хо-хо…
- Дорого здесь авиация обходится, - подтверждающе отметил Сапмат. - А толку немного: вся добыча делится на земле. Даже если ты нашел первым.
- А еще что-то есть?
- Вроде у швейцарцев был вертолет… У австралийцев не знаю, не скажу. А у наших бонз из Интрамурос есть бразильский геликоптер, тоже крошечный, пожалуй, еще меньше этого самолетика. Так он почти не летает. До Шанхая ему не хватает топлива, так, по округе иногда покружит. Сейчас власти уже все разведали, почти все выгребли…
На обратном пути мы заскочили к Бонифацио.