И оно по-прежнему сжимало в лапах свой топор! Бэрд принялся молотить врагу по пальцам прикладом и остановился только тогда, когда по руке у него потекла кровь.
- Мясник хренов! - прорычал он, поднимая топор. - Теперь моя очередь.
Наступавшие червяки внезапно начали оборачиваться. Вертолет с солдатами "Браво-Три" проносился над кронами деревьев, поливая все вокруг огнем. Дом бросился за расщепленный пень и оказался нос к носу с Маркусом.
- Так… - произнес Маркус, положив палец на кнопку "Лансера". Дом тоже перехватил автомат поудобнее. - Приготовились… - Червяки, оставшиеся в живых, должны были отступать прямо в их объятия, где их ждали бензопилы. - Пошел!
Дом вскочил и вонзил свою пилу в первый увиденный движущийся серый объект. Он даже сам не знал, куда попал. Он лишь почувствовал, как пила вгрызлась во что-то и начала жить собственной жизнью, а червяк скользнул на бок, словно в замедленной съемке - или ему так показалось. Выдернув пилу, он обнаружил перед собой солдат отряда "Браво-Три".
"Где червяки? Все мертвы. Все кончено. Никого нет".
Но кантус продолжал гудеть. Дому показалось, что он слышит эхо. Их определенно было двое.
- Черт, вы бы, парни, посмотрели, прежде чем…
В этот момент Дом заметил за спинами людей, высадившихся с вертолета, какое-то движение. Земля под деревьями вспучилась, и очередная группа червяков - бумеров и обыкновенных солдат - поднялась из куч мерзлой земли, отрезав их от остальных.
Это была двойная ловушка. В первый раз, насколько он мог вспомнить, Дом обнаружил, что хочет получить пулю в лоб, сейчас, немедленно, чтобы покончить со всем этим дерьмом и отправиться домой, туда, где его ждет Мария.
Но мысль эта мгновенно улетучилась. Маркус швырнул гранату за деревья, за линию солдат "Браво", и взрыв дал им пару секунд, чтобы найти укрытие. Битва разгорелась снова. Кантус гудел громче прежнего: бумеры шли в атаку.
- Лучше тебе быть сейчас живой, Матаки. - Маркус бросился на землю и, привалившись к пню, вставил в автомат новый магазин. - Убей этого жужжащего ублюдка. Немедленно!
Коул решил, что, если Берни не смогла найти кантуса, придется это сделать ему.
Это походило на игру в трэшбол. Как только он нацелился на победу и четко представил себе, что именно собирается делать, тело само принялось выполнять необходимые движения. Здесь было полно чертовых деревьев, но они были не препятствиями - они были его преимуществом, и он, как его учили, на все сто воспользовался им.
Ему нужно было лишь найти, откуда доносится голос этой проклятой суки.
Когда он закрывал глаза и сосредоточивался, казалось, что звук доносится со всех сторон одновременно; когда он оглядывался, напрягая зрение, чтобы рассмотреть хоть что-нибудь в полумраке, - сквозь дым, он видел лишь колонны стволов и горизонтальное движение между ними, деревья и солдат, но ни одного мерзостного жреца Саранчи в мантии и шлеме. Где может прятаться эта тварь? Она ведь здоровенная, не меньше других червяков.
Нужно подняться повыше.
Коул зигзагами перебегал от одного дерева к другому, удаляясь в сторону от сражавшихся и направляясь к тому месту, откуда, по его мнению, исходил голос, - в глубь леса. Каждую секунду он ожидал, что напорется на мину. В какой-то момент ему показалось, что за ним кто-то гонится, но, когда он присмотрелся внимательнее, тень исчезла. Затем Коул снова взглянул вперед. И он увидел такое… он увидел лестницу: взрывами выворотило пласты земли и повалило несколько деревьев - корни торчали вверх, стволы привалились один к другому. Взбежав вверх по стволу, он мог бы подняться до половины высоты большого дерева.
"Быстрее, сынок! Просто давай быстрее!"
Коул бросился бежать. Он разогнался как следует, вскочил на наклоненный ствол и побежал вверх, затем ухватился за оставшееся стоять дерево, которое подпирало его. Метрах в тридцати от него зияли две огромные черные ямы - дыры, через которые прорвались червяки. Он выпрямился, одной рукой обхватив ствол, и огляделся по сторонам.
Дерьмо; на елках не бывает голубых огоньков. А может, все-таки бывают?
В полумраке он разглядел три светло-голубых черточки - индикаторы автомата, но они были вертикальными, как будто автомат лежал на боку на ветке этого чертова дерева.
Лишь через несколько мгновений до него дошло, на что он смотрит: это была Берни Матаки, распластавшаяся на раздвоенном суку, и она целилась из "Лонгшота". Видит ли она его? Если он вызовет ее по рации, то может отвлечь. Но нет - она его заметила. Она даже не повернула головы, лишь шевельнула левой рукой, указывая куда-то вниз, под деревья.
Должно быть, кантус находился в нескольких метрах от них. Она видела его, а Коул - нет.
Затем она отвела руку дальше, описала пальцем полукруг - да, он понял, это примерное направление, - затем подняла два пальца. Вторая цель.
Дерьмо! Что ему сейчас делать? Если она не хочет, чтобы он пользовался рацией, как ему спросить?
Подняла большой палец. "Да".
Что "да"?
Прогремел одиночный выстрел. Гудение тут же стало тише - остался один голос. Что-то шлепнулось на землю буквально рядом с Коулом.
Теперь он слышал второго кантуса и догадался, где примерно сидит этот гад. В наушнике раздался шепот Берни:
- Он стоит неподвижно рядом с деревом. Вымани его оттуда. Желательно в мою сторону.
- Да пожалуйста, будет сделано, детка.
- Следи за моим пальцем…
Коул знал, что не умеет незаметно подкрадываться. Его не просто так прозвали Коулом Трэйном. Он решил взять скоростью; в тот момент, когда у него под сапогами захрустели камешки и ветки, кантус прекратил гудеть и рванулся прочь. Берни не стреляла; червяк побежал не в том направлении и скрылся у нее из виду. Коул, огибая деревья, попытался догнать его.
"Ты же не можешь одновременно бежать и петь - верно, сволочь?"
Коул бежал мимо очередного дерева за мелькавшим впереди кантусом, пытаясь загнать его обратно - туда, где шел бой. По крайней мере, ему так казалось. Но тут тварь резко обернулась, и Коул заметил вспышку: враг выстрелил из пистолета. Пуля задела ворот его бронежилета. Когда кантус снова прицелился - быстрее, чем бумер, но все-таки недостаточно быстро, - Коул выпустил в него весь магазин, водя автоматом сверху вниз, от морды до живота. С этими парнями церемониться было нельзя. Их нужно было затыкать раз и навсегда.
Он вставил новый магазин и убедился в том, что больше этому кантусу петь не придется.
- Слушателям не понравилось, сынок.
Направляясь к позиции Дома, Коул услышал, что звуки боя несколько изменились: среди леса гремело больше выстрелов из "Лансера", чем из "Бумшотов" или "Хаммерберстов". Теперь, когда кантусы были убиты, раненые червяки уже не бросались снова в бой: до бумеров постепенно начало доходить, что вечеринка окончена. Двое развернулись и бросились бежать. Но как только они выскочили из-под деревьев на открытое место, послышались пулеметные очереди "Ворона".
Геттнер, без сомнения, была терпеливой дамой; она ждала там, словно стервятник, пока добыча не вышла ей навстречу.
Коул, пригнув голову, зигзагами бежал за последним червяком. Он едва не споткнулся о Бэрда, который, скрючившись за кучей вражеского оружия, поливал огнем мясника-бумера. Он смог определить, кто где находится, только после того, как перестрелка стихла, шум прекратился и солдаты начали вызывать друг друга по рации, выбираясь из укрытий.
Коул нажал на наушник.
- Маркус, этим двум кантусам уже не выступать на сцене.
- Отличная работа, Коул. А что с Матаки?
- Ей тоже не понравилось хоровое пение. Она пристрелила одного.
- Значит, с ней все в порядке.
- Ага. - "Вот дерьмо!" Она до сих пор не догнала его. - Я лучше схожу поищу ее.
Бэрд с интересом разглядывал кучу топоров и боеприпасов к "Хаммерберстам".
- Слушайте, а мы вернемся за всем этим барахлом? Сейчас ничего нельзя выбрасывать.
- Давайте сначала заберем Берни. А где твои очки?
- Не спрашивай.
Бэрд достанет где-нибудь новые. Но сейчас, когда бой прекратился и Коул снова начал ощущать жестокий холод, он понял, какую высокую цену они заплатили за победу. Убитых было слишком много. Они потеряли много солдат. Он подумал, что, наверное, война никогда не прекратится.
- Берни? - Все чертовы деревья выглядели одинаковыми. - Леди Бумер, куда ты подевалась?
Бэрд окликнул ее.
- Эй, Бабуля, ты где? - В руке он по-прежнему сжимал мясницкий топор. - Я добыл тебе хорошенький новый резак. Чтобы разделывать добычу.
Коул нашел, как ему показалось, нужное дерево и осмотрел ветки. Он решил, что она, наверное, уже слезла, и направился было обратно, когда услышал ее голос.
- Все кончилось? - спросила она.
- Берни, детка, там просто мясорубка какая-то, но мы их всех сделали. Можешь спускаться. - Он помахал ей рукой. - Ничего себе, как ты высоко забралась.
- Точно; но я здесь застряла, - ответила она.
- Как это - застряла?
Бэрд изобразил улыбку.
- Брось в нее камнем. Обычно это работает.
- У меня ногу свело, придурок. - Она попыталась сдвинуться с места и поморщилась. - И потом, одно дело - забраться наверх, а вот спуститься - это совсем другое.
- Берни, ты столько котят перестреляла на обед, что кошачий бог теперь тебе мстит, - загоготал Коул. - Ты застряла на дереве. Разве это не поэтичная кара?
Он смеялся просто от облегчения. Жизнь в этот момент совершенно не казалась ему забавной, ни на йоту, но он не в состоянии был контролировать себя и трясся всем телом. Там, среди деревьев, осталось слишком много убитых товарищей, слишком много раненых. Он знал, что это дойдет до его сознания позднее, но сейчас те, кто был рядом, были целы и невредимы, и от этого он смеялся без остановки.
- Хочешь, чтобы я свалилась прямо отсюда, или мне попытаться слезть и только потом свернуть себе шею? - крикнула Берни.
Коул вытянул руки. Он не мог видеть как следует, потому что глаза его вдруг без всякой причины наполнились слезами.
- Давай сюда, леди Бумер. Доверься Коулу Трэйну - он тебя поймает. Я никогда не пропускал мяч в игре, никогда.
- Отлично. - Внезапно голос Берни показался ему дрожащим и слабым. - Потому что мне кажется, что у меня не осталось ни адреналина, ни энергии, чтобы держаться.
Бэрд пробормотал что-то себе под нос и покачал головой:
- Черт, нельзя ей этого делать.
- Это ты ей скажи. - Коул встал прямо под деревом, затем отступил на шаг назад. - Берни? Просто падай вниз, детка. Клянусь, я тебя поймаю.
Это походило на те тупые тренировки, когда солдаты должны были научиться доверять товарищам свою жизнь. Коул не хотел произносить этого вслух, но он знал, что если Берни что-нибудь сломает, то выздоравливать будет гораздо медленнее остальных.
- Ну ладно. - Она сделала глубокий вдох. - Поехали… три, два… прыгаю.
Затрещали ветки, и он поймал женщину обеими руками, затем, зашатавшись, отступил на несколько шагов.
Было больнее, чем он думал, - она угодила локтем ему в подбородок, - но он был доволен, что все-таки поймал ее. Когда он поставил Берни на ноги, она, хромая, сделала несколько шагов.
- Ой!..
- Так, теперь послушай меня.
- Да всего-то ногу подвернула. - Коул попытался взять ее под руку, но она отстранилась. - Я могу идти. Правда могу.
- Ну вот что, до сих пор я был хорошим мальчиком, - сказал он, - но мамочка не всегда лучше знает. - Он поднял ее и закинул на плечо. - Я буду нести тебя осторожно, но я знаю, что ты меня с дерьмом съешь за то, что выглядишь слабенькой девочкой.
Солдаты заботились друг о друге. Коул в случае необходимости собирался запереть Берни в казарме до тех пор, пока они не будут готовы переезжать на Вектес, и не спускать с нее глаз.
- Да, ты и вправду хороший мальчик, - сказала она; при каждом его шаге у нее перехватывало дыхание. Она начала смеяться. - Спасибо, Коул.
Бэрд следовал за ними.
- Эй, про топор не забудь.
- Спасибо, Блондинчик. Именно то, что нужно.
Несколько солдат бежали им навстречу, к деревьям, потому что еще не все было кончено. Нужно было собрать именные жетоны, позаботиться о похоронах. Коул внезапно сообразил, что Бэрда рядом нет, и огляделся.
- Думаю, он присоединился к похоронной команде, - сказала Берни; казалось, она была не слишком озабочена своим беспомощным видом. - Жаль, что раньше я вела себя с ним как настоящая сучка.
- Бэрд в порядке, - возразил Коул. - Он дарит окровавленные топоры только тем людям, которые ему нравятся.
Сейчас переезд на Вектес казался ему заманчивой перспективой. Коул мог шутить, когда это было нужно окружающим, но у него возникло такое чувство, что, если подобное повторится, даже он будет уже не в силах выжимать из себя оптимизм.
ГЛАВА 9
Теперь уже все обитатели Сэры понимают, что наше существование висит на волоске. Перед лицом нового, безжалостного врага большинство лидеров оказались беспомощны, многие погибли. Противник считает, что Сэре пришел конец. Некоторые члены Коалиции Объединенных Государств, по-видимому, считают так же - и теперь они пребывают в тошнотворном, отвратительном животном состоянии, словно быки на скотобойне. Но мы, граждане Сэры, мы, Тирус, сердце Коалиции, - мы собираемся вернуть себе нашу планету. Чтобы обеспечить вашу безопасность и сотрудничество, мы вводим в действие Акт об обороне. На всей Сэре объявляется военное положение. Это относится ко всем поголовно. Всем оставшимся в живых людям следует немедленно приступить к эвакуации в Эфиру. Эти нечистые твари, Саранча, не в силах проникнуть под гранитное плато, лежащее в основании Хасинто. Поэтому в Хасинто мы в безопасности - на какое-то время. Мы не позволим этой бойне продолжаться, не позволим врагам захватить планету. Коалиция применит весь арсенал орбитальных лучевых орудий, для того чтобы превратить в пустыню области, зараженные Саранчой. Обращаясь к гражданам, которые не в состоянии добраться до Хасинто, я говорю: мы ценим вашу жертву. Я прошу простить нас. Это единственный выход.
Председатель Ричард Прескотт, тридцатый день месяца цветения, спустя год после Прорыва
Контрольно-пропускной пункт для транспорта, шоссе Эфира-Киннерлейк, через год после Прорыва, тридцатый день месяца цветения, спустя несколько минут после обращения Председателя Прескотта
Он услышал эту новость в неподходящее время, в неподходящем месте, но подходящего времени или места для подобного все равно не существовало.
Дому в этот момент хотелось оказаться подальше от гражданских. Отряд, нагруженный имуществом с заглохшего "Броненосца", всю ночь шел по обочине шоссе; к утру они добрались до моста через реку Тира. Мост был забит машинами, стоявшими в гигантской пробке.
Кто-то включил радио на полную громкость, и слова Председателя раздавались из открытого окна машины. Дом оказался среди людей, считавших, будто солдаты знают, что происходит.
Они смотрели на него в ожидании ответа. Но ответа у него не было.
- Мы правильно поняли? - прошептала одна женщина. Она положила руку солдату на плечо и слегка встряхнула, как будто он не слышал ее. - Это наверняка какая-то ошибка. Правда? Они же не собираются этого делать. Они же не станут убивать людей. А что будет с нашими домами?
Дом стоял, прислонившись к перилам моста и глядя в реку, когда услышал новости по радио. Слова "весь арсенал орбитальных лучевых орудий" дошли до его сознания лишь через минуту после того, как он их услышал. Он продолжал пристально смотреть на сверкающие блики солнца на воде, и каждая яркая точка отпечатывалась в его памяти. Дела были плохи, но он и понятия не имел, насколько плохи.
"Нужно позвонить Марии. Нужно найти телефон".
- Мэм, я знаю не больше вашего.
Женщина, подняв на него глаза, прижала руку к губам. Вид у нее был потрясенный и беспомощный; да как, черт побери, мог хоть кто-нибудь понять и принять то, о чем сейчас заявил Прескотт? Дом и сам был в полном смятении.
- Все будет в порядке. Вы сейчас совсем недалеко от Эфиры. Вы доберетесь вовремя.
- Но я не хочу ехать в Эфиру, - возразила она. - Я живу в Нью-Шеррите. И что станет с моим сыном? Он сейчас в Сотероа.
Южные острова находились в другом полушарии. Если только у парня нет личного самолета - а даже богатейшие жители Сэры вынуждены были передать самолеты армии, - то бедняге необходимо будет несколько недель плыть на корабле.
"Если он сможет попасть на корабль. Черт, это конец".
- Мэм, все будет в порядке. - Дом знал, что это неправда, но что еще он мог сказать? Что ее сын уже практически мертв? - Они знают, что делают. Если бы они не считали, что граждане в состоянии вовремя добраться до Эфиры, они бы не стали никого предупреждать заранее, верно?
Дом оглядел толпу: испуганные, растерянные люди не знали, куда бежать, что делать. Как, черт побери, смогут все эти беженцы доехать до безопасного места? Ему даже не хотелось думать об этом. Чудовищность происходящего только оглушила бы его, отвлекла от выполнения долга. У него был приказ. А также мысленный список людей, которых он собирался защищать любой ценой, - он мог произнести его на память, если потребуется.
- Дом? Дом! - Его внимание привлек голос Маркуса. Он стоял на противоположной стороне забитой машинами дороги в компании Тая и Падрика и разговаривал с сержантом транспортной службы. - Иди сюда! Быстрее!
Заявление Председателя, как разорвавшаяся бомба, породило волны. Не все слышали обращение в прямом эфире, не у всех в машинах были радиоприемники. Новость распространялась от автомобиля к автомобилю, от грузовика к грузовику, от человека к человеку, и Дом оказался в море поднимающейся паники. Взглянув в сторону контрольно-пропускного пункта, он заметил группу солдат, осаждаемых людьми, бросившими свои машины и пытавшимися идти дальше пешком. Пробка превратилась в непреодолимую пятидесятиметровую баррикаду из автобусов, грузовиков и легковых машин. Люди покидали свои дома и присоединялось к нескончаемому потоку беженцев после каждой очередной атаки Саранчи.
После того как Прескотт заявил о своем намерении практически уничтожить жизнь на Сэре, чтобы избавиться от врагов, сегодняшняя пробка покажется им лишь пустяковой неприятностью.
- Маркус! Маркус, ты слышал? Ты слышал это чертово обращение?
Дому пришлось проехаться, как по детской горке, по капоту автомобиля, застрявшего так близко к автобусу, что протиснуться между ними было невозможно. Краем кобуры он содрал немного краски с машины. Водитель злобно закричал на него - Дом не разобрал смысла, понял только, что там было много слов, начинавшихся на "х"; но сейчас поцарапанная машина была самой малой из его проблем. К тому моменту, когда Дом перелез через четыре ряда безнадежно застрявших машин, сержант-транспортник уже буквально отбивался от пешеходов.