- Не все так плохо, - выслушав помощника, повернулся к Фиделю Дон. Фидель разлепил веки и посмотрел на него с надеждой. - С Астраханом мы распрощались не очень вежливо, а Влада - его единственный свидетель, возможно, он и попытался ее отбить, не подумав, что со мной проще по-хорошему. Если со мной по-человечески, то и я так же. Отличный профессионал, я нанял бы такого, да уж слишком непредсказуемый.
Фидель решил не выяснять, почему Влада оказалась у Дона, сейчас он даже не верил, что ее отпустили. А вот в нападение верил.
- Почему вы уверены, что это не Ротмистров? - подал голос молчавший до того Модест.
Дон ответил, обращаясь к Фиделю:
- А откуда ему знать, что девушка гостила у меня? Я не исключаю, что ему донесли, но это маловероятно. Зная, кто такой Астрахан, логичнее предположить, что это его рук дело.
- Ты знаешь, где его искать? - почти взмолился Фидель, забыв, что хотел выглядеть независимым и гордым.
- Знаю. Карен, готовь машины, собирай людей, - приказал Дон и снова продолжил по-армянски: зло, уверенно, вбивая каждое слово, как гвоздь.
Карен кивал и изредка вставлял реплики - наверное, договаривались, кого брать на разборку. Самоуверенность и сила Дона передались Фиделю, и он решил, что не все еще потеряно. Действительно, откуда Ротмистрову знать? Да, он величина, но не самая большая. Наверняка есть люди, которым он поперек горла, и его удастся подвинуть, но потом, всё потом, сейчас главное - Владочке помочь. Дон сможет, это ведь и в его интересах.
Карен удалился и опять же по-армянски закричал с порога. Дон принялся мерить шагами гостиную, остановился возле камина, бросил через плечо:
- Пейте чай, грейтесь пока. За окном, видели, снег пошел? Я пока займусь делами. - И зашагал к выходу.
Сева проводил его удивленным взглядом, покачал головой и шепнул, наклонившись к Фиделю:
- Странный контраст между формой и содержанием.
Фидель, кивнув, допил чай, подошел к двери и выглянул в окно. Во дворе Дон давал распоряжения - подчиненные, напоминающие побитых псов, внимали. Когда он направился к особняку, все бросились в стороны. С дисциплиной в лагере Дона все было на высшем уровне. Об армянском мафиозо говорили всякое: он-де сам присутствует на всех допросах, потому что садист, в подвале у него пыточная камера, он не щадит ни женщин, ни детей, не дай бог оказаться у него на пути. Личному впечатлению Фиделя это противоречило, но просто так ведь люди болтать не станут, а дьявол, бытует мнение, наиобаятельнейшая персона - в таком образе проще обольщать… В любом случае сейчас Фиделю было наплевать на все, лишь бы спасти дочь.
Минут через пятнадцать подали транспорт - две допотопные "Газели" и "Победу", которую начали тюнинговать, да не успели закончить. Дон решил проконтролировать операцию и сел в машину с "начальством" - к Фиделю и толстому Тиграну, белокожему и курносому, больше похожему на русского. Хмурые типы в кожанках и со стволами расселись по "Газелям".
Фидель не верил в Бога, но сейчас ему хотелось перекреститься.
* * *
Наверху зашумели. Стоявший посреди склада Данила отставил в сторону упакованный рюкзак и выхватил пистолет. Момент взял "Сайгу" на изготовку. Кто-то ходил по избе рядом с люком.
- Здесь, Зулус? - прозвучал незнакомый мужской голос.
Гавкнул пес.
"Хана нам, бро", - прочитал по губам Момента Данила и согласился с ним. Похоже, и правда хана. Зулус… Где-то Данила слышал это прозвище, но не мог вспомнить, где и по какому поводу. Кто там бродит? МАС? Полиция?
- Астрахан! Момент!
Этот голос он узнал.
Дона сложно не узнать. А что он здесь делает? Расстались же по-хорошему, не считая того, что Владу армянин не отдал…
- Положите оружие и выходите! - продолжил Дон. - Поговорить надо.
Данила, прикинув варианты, положил на пол пистолет, кивнул Моменту - прикрывай, мол. Дон вряд ли заинтересован в смерти Данилы Астрахана, надо узнать, чего он хочет.
Капитан отодвинул крышку - в подвал просочился серый дневной свет, и сунулась собачья голова.
- Зулус, рядом!
Пес фыркнул, попятился, открывая проход. Данила вспомнил-таки, где слышал эту кличку, и воспоминание ему сильно не понравилось. Что тут делать знакомым Влады, которые, надо полагать, и привели пса из Сектора? Выручать ее, что ли, пришли? Или мстить за похищение? Так выручать - к Дону, а похищения-то и не было, Влада через реку и Барьер уже добровольно переправлялась, это только в начале…
В избе, метрах в пяти от люка, стоял Дон, за его спиной толпились автоматчики. Данила узнал Марио (нос он ему качественно сломал - на бок свернут) и курносого толстяка - помощников Дона… и, что оказалось неприятным сюрпризом, Фиделя.
Завидев ненавистного масовца, Федор Костров переменился в лице и кинулся на него. Здоровенный лоб схватил его за воротник, удержал. Зарычал рыжий пес.
- В чем дело? - Данила решил обращаться к Дону. - Что вам надо? Мы заняты. Весточку отцу я передал, мы в расчете.
- Сволочь! - взвыл Фидель и снова дернулся к врагу, так что здоровяку пришлось сжать его покрепче.
- Федор, поспокойней, - попросил Дон, поморщившись. - Видишь, Данила, папа за Владой приехал. Она, между прочим, сама к тебе направлялась, не стоило ее похищать, людей калечить… Где девушка?
- У тебя. - Данила перестал что бы то ни было понимать. - Влада у тебя. Что значит "похищать", ты с ума сошел, Дон?
Тигран и Марио переглянулись. Фидель крикнул что-то вроде: "Врешь, сука, отдай дочку!", из люка вылез Момент и встал рядом с Данилой.
- Владу ищут, - пояснил Данила.
- Так она же у них, бро! Чё за бред?
- Так. Федор, спокойней. Марио, спустись, проверь.
Толстяк Марио проворно спустился в подпол, шипя, когда задевал перекладину сломанным пальцем. Загремел чем-то (Момент дернулся, Данила тоже напрягся - уж больно много в погребе было легко бьющихся и совсем не безопасных предметов).
- Не трогай ничего, чувак! Там "сувениров" полно, среагируют разом - долго по небу летать будем! Не трогай, ради Джа!
- Рюкзаки, оружие, "сувениры", - отчитался Марио изнутри. - Девушки нет.
- И куда вы дели Владу?
- Да мы ее не видели, бро! - взорвался Момент; Данила положил ему руку на плечо, придерживая. - Как у тебя оставили - с тех пор в глаза не видели! Чего вы к нам прикопались?!
Дон почесал подбородок, задумчиво изучая Данилу с Моментом, будто сканировал их взглядом.
- Ладно, - произнес он. - Я вам верю. Но кто тогда похитил девушку, отбив ее у моих людей?
- Да ясно же кто! - Данила и правда понял это сразу, как только Дон сформулировал вопрос. - Фидель, ты можешь на меня не пялиться. Я тебе не враг, мне на тебя вообще начхать. Тебе враг - Ротмистров. И Влада у него.
* * *
После проведенной Доном короткой, но содержательной разъяснительной беседы Фидель успокоился, на Данилу больше не кидался, но смотрел все равно волком.
Бойцы Дона (тот с собой целый взвод притащил) оцепили погреб. Пришедшие с Фиделем мужики - здоровяк и шустрый коротышка - присоединились к охране, а Марио и Тигран расположились в избе.
Зулус обнюхал Данилу, обнюхал Момента, заглянул в погреб и спускаться отказался. Даже привыкший к Сектору и его запахам пес от такого количества "сувениров" слегка ошалел и опасливо пятился от люка, поджав хвост.
Дон, Фидель и Данила с Моментом спустились обратно в подпол.
- Я с вами не пойду, - предупредил Дон. - Это неразумно - штурмовать завод. Был я на том заводе, его просто так не возьмешь. И ни липовые документы, ни "сувениры" там не помогут.
- Эт-то мы еще посмотрим, бро. "Сувенир" "сувениру" рознь! Я их - яйцом. Они, чувак, сами попередохнут.
Тигран заржал, прищурившись, живот его затрясся. Марио ткнул его локтем в бок - ты чё, мол?
- Бойся его, у него яйцо!
Марио криво ухмыльнулся, Момент объяснил:
- Яйцо, которое из тлена добывают!
Он сунулся к стеллажам, уставленным склянками, контейнерами, тяжелыми ящиками. Дон скрестил руки на груди и отступил в сторону. Фидель, покосившись на склад, пробубнил:
- Это же все можно использовать для благого дела. А вы, юноша…
- А я, чувак, твою дочку заодно выручу. И гада этого убью. Как, ты сказал, звать его?..
- Умар, - повторил Дон. - По моей информации, Ротмистров уже несколько раз пользовался его услугами, скорее всего и в этот раз нанял. Умар - высокооплачиваемый и крайне квалифицированный киллер. Но только ты так и не сказал, что он тебе сделал.
- Девушку он мою убил! Я его депресуном, так он и под депресуном ушел. Ничего, не далеко. Дальше Ротмистрова не убежит.
Дон покосился на рюкзаки с оружием:
- Все равно у вас ничего не выйдет.
Фидель выглядел растерянным, а Даниле в голову пришла одна мысль, и он ее озвучил:
- Если уверены, что штурмом не взять, так, может, вызвать Ротмистрова на встречу? Ему нужен я. Ну и предложим обмен: Владу Кострову на Астрахана. Он не откажет, думаю.
Фидель разинул рот и пробормотал:
- Троянский конь! Это… да, гениально!
- Два момента: как мы его вызовем, и с чего ты взял, что он отдаст Владу? - поинтересовался Дон.
- У меня есть защищенный от ЭМИ спутниковый телефон для связи с Ротмистровым, - сказал Фидель. - А что до второго вопроса… Дон, вы, то есть ты поможешь. Мы выманим Ротмистрова, а ты поможешь мне забрать Владу.
- Так. - Дон качнулся с пятки на носок. - Так… Это уже что-то более похожее на план. Парень, показывай, что у тебя здесь есть.
У Момента было много чего. Он доставал контейнер за контейнером, пояснял. Глаза его, впервые с утра, заблестели: Гена был близок к цели. Он выбирал, чем убьет Умара.
Были "сувениры", действующие при непосредственном контакте с человеком или вблизи от него. Например, та же облегчалка (Данила отобрал у Момента две штуки и сунул в рюкзаки) или берсерк, известный еще как адреналинка - небольшой, багрового оттенка кристалл, который Момент взял длинными, похожими на каминные щипцами. Берсерк у Момента был заначен всего один. Штука, конечно, полезная, но опасная: боевая ярость хороша в меру, а Данила вообще всегда был за холодный расчет.
Дон подумал и велел спрятать берсерк от греха. Никто не собирался переть с ручной гранатой на танк и голыми руками разрывать роту спецназа.
Потом Момент извлек контейнер с прозрачным шипом внутри. О, знаменитая даже за пределами Сектора штука! Хотюн, он же, если по-научному, провокатор неконтролируемого сексуального влечения. В одежду воткнуть - и человек ни о чем, кроме этого влечения, думать не сможет, пока не реализует. Когда Момент объяснил, что это, Данила его высмеял. Во-первых, поди подберись к врагу так, чтобы воткнуть шип. Во-вторых… ну зачем? Чем озабоченный Ротмистров будет лучше обычного Ротмистрова?
Другой вид "сувениров", вроде депресуна, действовал на человека при вдыхании. Момент выгреб с полки банки паранойки, того же депресуна, потеряшку.
Потеряшка - штука хорошая, от нее у жертвы полностью пропадает ориентация в пространстве и времени. Но с потеряшкой, как с газовым баллончиком, необходима осторожность: не умеешь обращаться - лучше не трогай, легко в себя попасть. Данила один раз видел: бежит девица, вся такая на каблуках, в кого-то пытается из баллончика брызнуть. А ветер - прям ей в лицо… ну и плакала барышня горючими слезами в итоге.
Однако самое страшное, что нашлось в запасах Момента, - яйцо. Есть такое пакостное искажение в Секторе - тлен. Человек в нем натурально стареет на глазах и умирает. А яйцо, если его разбить, точно так же действует. Оружие массового поражения вроде зарина или атомной бомбы. Хорошо, радиус действия у яйца небольшой… Но Данила не стал бы его применять. А вот Дон с Фиделем оживились, обрадовались. И Момент сунул яйцо в рюкзак.
Следом за самыми известными пошли редкие "сувениры", из редких искажений добытые. Момент поднял склянку - бережно, двумя руками. В ней мерцал невесомый пух схруста, такой хрупкий и красивый… как тела людей, попавших в него. Брось пухом в человека - его перекорежит, смешает со всем, что рядом, одежду вовнутрь вомнет, наизнанку вывернет обувь.
Комок липучки. Вроде засохшего клока водорослей - пожухшие ломкие нити. Стоит им оказаться рядом с человеком, почуять тепло и влагу его кожи - присосется, не оторвешь. Липучка сразу нальется соками, оплетет тело, и кокон еще какое-то время подрыгается, кормя ее. Липучка в Секторе водится ближе к Глуби и только с северного берега Московского моря, растет колониями, из-за чего ее иногда причисляют к искажениям. В продажу мало поступает - нет желающих за ней лезть.
В общем, много чего было у Момента, и каждую цацку он комментировал, показывал собравшимся - кивал Дон, ежился Фидель. Дон изредка интересовался ценой, записывал, чтобы потом купить непригодившееся.
Данила утомился, голова стала тяжелой. Поспать бы. Всю ночь бегал, потом хоронил Гарри, потом нервничал, пытался усвоить новую информацию - боец из него сейчас был аховый. Момент наконец угомонился, отобрал самые нужные цацки, упаковал бережно, чтобы никому раньше времени не причинили вреда.
- Нужно решить, где вы встретитесь с Ротмистровым, - сказал Дон. - Не на заводе же - там его территория. Людей я дам, хотя сам не поеду. Предложения?
Данила очнулся от тяжкого забытья (кажется, он успел задремать с открытыми глазами). Планировать операцию предстояло ему.
Итак, какой у нас расклад сил? Люди Дона, оружие, "сувениры", Фидель с двумя товарищами. Самое логичное - устроить "передачу заложников" на открытом месте. Чтобы при этом минимум прохожих и чтобы снайперам было где засесть.
О месте поспорили, Данила настоял на стадионе "Лужники", главном поле. Риск, конечно, только лучше все равно ничего не придумаешь. Он обрисовал примерный расклад собравшимся:
- Три команды на трибунах. Делим на сектора по сто двадцать градусов. В каждой команде - один снайпер, один пулеметчик, два-три штурмовика. Им надо занять позиции за два-три часа до начала операции. Стрелять только после меня. Это важно. Первый выстрел мой, понятно?
- Я понял, - отозвался Фидель. - Ладно, вам виднее, Данила. Я, сказать по правде, невысокого о вас мнения… Вот зачем вам мне помогать?
- Во-первых, Влада и вы - единственные свидетели того, что я делал в Секторе… Во-вторых, Федор, мне нравится ваша дочь. Влада - хорошая девочка и… ну да, боевой товарищ. Жизнь мне спасла опять же. Она с нами шла добровольно. То есть сначала не очень добровольно, а вот из Твери мы уже выбирались сообща. Она хотела вам помочь, поставить на место Ротмистрова. У нас общая цель, если хотите.
- Хочу? - переспросил Фидель. - Наверное, хочу. В конце концов, вместе легче.
- Встречу назначайте на утро, - посоветовал Дон. - Сегодня все слишком устали, а переночевать можно у меня. Собаку тоже можете в моем доме оставить. Собак я люблю, а тащить с собой на дело этого пса нет смысла.
Фидель поднялся в избу, вытащил спутниковый телефон - здоровенную, как универсальный пульт от телевизора, трубку. Выдвинув антенну, набрал номер.
Все, затаив дыхание, ждали. А вдруг не ответит Ротмистров?..
- Алло? - заговорил Фидель. - Генрих Юрьевич?.. Да, Федор Костров… Генрих, я насчет Влады. У меня есть предложение…
ГЛАВА 10
Москва, Лыткарино, "Лужники".
Трясет. Болит в груди. Тесно.
Влада разлепила веки и обнаружила себя зажатой между двумя лбами в машине, причем в машине стремной - то ли в "копейке", то ли в "шестерке". На запястьях - наручники. Похищение. Во второй раз. Если б она смотрела кино, посмеялась бы, но сейчас было не до смеха. Один из лбов - блондин с массивным подбородком, тот самый, что был в свите Дона - повернул голову и велел:
- Не рыпайся, а то будет больно.
Как все просто. Предательство? Или этот скандинав изначально работал не на Дона? Шпион, то есть "крот"? Вот добыл ценный трофей и везет хозяину. Если трофей начнет дергаться и доставлять неприятности, его можно немного помять. Но совсем чуть-чуть, чтобы не испортился. Влада понимала, что она - не человек для них, а разменная монета. Дама треф, не козырь, но карта солидная. Потому разговаривать с ними, взывать к их совести, жалости, отцовским чувствам бессмысленно. Она - просто объект, товар в их делах, а товару разговаривать не положено.
Ехали недолго. Остановились за городом - с обеих сторон дороги покачивал верхушками сосняк, - возле БТР, у которого ждали двое с автоматами, в камуфляже, но без герба МАС на рукаве. Значит, обычные бандюки. Блондин выволок Владу под руку, передал низкорослому подельнику с мордочкой-кулачком, наполовину закрытой козырьком огромной кепки.
Трое в "жигулях", двое у тюнингованного БТР. Если блондина двинуть между ног, сделать подсечку второму и бежать, все равно догонят и наваляют. Пнуть бы кого-нибудь, хоть немного сделать больно, да хоть на спину плюнуть, чтобы стравить накопившиеся эмоции, злость, обиду и горечь! Но это делу не поможет, а на теле появятся несколько новых синяков. С другой стороны, если прикинуться мирной и покорной, не исключено, что они потеряют бдительность и можно будет попробовать сбежать, когда представится удобный случай.
У БТР сзади открылся люк, и Владу затолкали в салон, справа и слева сели два лба, что были в "жигулях", автоматчики устроились напротив на такой же длинной скамье, идущей вдоль борта. На этот раз ехали долго. Куда, Влада не видела, даже направление не могла определить. В одном она была уверена: ее везут к тому самому Ротмистрову. Сначала он велел Астрахану похитить ее отца, потом вознамерился пустить в расход Данилу и всех свидетелей. Она - свидетель, значит, ее участь определена и жива она лишь для того, чтобы выманить папу из Сектора. Данила Астрахан вряд ли выманится, с чего бы ему рисковать ради непонятно кого.
Последнее было обидно. Влада заглянула в свою душу и улыбнулась. Надо же, нашла девочка идеал свой, принца, можно сказать, на белом коне: Данилу Астрахана, вояку без страха, упрека и совести. А масовец о ней даже не вспомнит. Вот то-то и оно. Обидно.
Когда отец даст о себе знать, убьют сначала его, а потом и Влада потеряет ценность. Отец должен это понять. Хотя он идеалист и слишком хорошо думает о людях. Так что жить осталось трое суток максимум, пока папа не доберется до Ротмистрова, а потом…
Влада не удержалась и шумно вздохнула. Мысли в голову лезли самые дурацкие. Принято считать, что когда человек падает с большой высоты, перед смертью жизнь проносится перед глазами. Влада тоже падала, но медленно-медленно, и жизнь не летела - проползала. Она жалела не о том, что не обзавелась семьей, не родила ребенка, упустила возможность разбогатеть, а тосковала по синеве небес, по паутине, влажной от росы, по мрачному очарованию Сектора, о том, что не ценила секунды своей жизни, не могла жить каждым мгновением. Думала, что потом, завтра наверстает… Теперь неизвестно, наступит ли вообще это завтра, скорее всего - нет.
Ненависти не было, навалились усталость и сожаление.