- Вперед, гвардия! - ухмыльнулся Середа. "Встречающие" взвыли от восторга - наконец-то в их убогую и тусклую жизнь ворвалось нечто великое, яркое, громадное!
Вся компания шла по улице и постепенно увеличивалась, обрастая выбегавшими из жилых блоков, отрывавшимися от партии в го, покидавшими кресла перед рабочими экранами. Весть о том, что "один из наших" стал флагманом и вступил в войну с себумами, облетела поселок быстрее, чем огонь охватывает сухую траву под ветром.
Середа ловил на себе взгляды, недоверчивые и полные надежд, насмешливые, откровенно глумливые, равнодушные, всякие. Улица поселка была чистенькой, коттеджи вокруг и модульные дома в пять этажей стояли новенькие и разноцветные, а вот толпа была иной. Беспечности не было ни в ком, и одежда была иной - голых ног никто не показывал, тем более не обнажал грудь. Молодые девушки еще щеголяли в мини-юбках, а женщины постарше кутались в длинные платья - мода была осторожной, берегущей от чрезмерного интереса и домогательств. Слышались возгласы:
- Это кто?
- Это флагман! Не смотрел, что ли, по СВ?
- Здесь-то ему что делать?
- Да это не ПНОИ, это паци его сдали!
- Гаденыши… Крысы!
- Какая разница, Марта! Тут у нас тупик! Ходу нет!
- Флагман нас выведет!
- Ага, как Моисей когда-то! И будем мы сорок лет бродить…
К клубу добрались уже всем поселком, а проживало в зоне СК тысяч двадцать. Внутрь веселенького павильона, белого с голубым, заходить никто не стал, расположились всей толпой у крыльца, а Середа взбежал по ступеням и выдал речь:
- Не знаю, - сказал он, - воспитуем ли я и в порядке ли мои гены! Но я офицер, я воевал и, следовательно, по рассуждению ПНОИ, потенциально опасен! И светила бы мне зона СК! Правда, я сильно сомневаюсь, что стал бы терпеть подобное издевательство! Преступник - тот, кто нарушает закон! А ваша вина лишь в том, что вы якобы генетически запрограммированы на злотворение! Это полная ерунда! Убить способен каждый, независимо от состояния его генных структур! Но это же не значит, что на всей Планете надо объявлять спецкарантин! Вы - простые жертвы политики, вас используют для того, дабы пугать послушное большинство! Дабы оправдывать существование ПНОИ! Надо быть наивным простофилей, чтобы думать, будто локаторы-уловители ориентированы исключительно на "невоспитуемых"! Чушь собачья! Думаю, что любого землежителя можно запросто отследить и в любой момент времени точно знать, где тот находится! Уверен в этом! Так что вы ничем не хуже своих однопланетников! И не лучше! Мы все - обычные люди! Просто кому-то очень хочется, во имя стабильности и благополучия, подвести все человечество под общий знаменатель! Превратить людей в стадо! Ваша вшивая администрация будет, естественно, добрыми пастырями, а Психонадзор - овчарками! Не выйдет!
Толпа оглушительно взревела, подхватывая последние слова.
- Не выйдет! - повторил Середа. - Война все расставит по своим местам! Знаю, не все верят тому, что мы записали на кристалл. И тем не менее постоянно копируют его, дают посмотреть друзьям и знакомым. Что мне вас убеждать? Мы сняли только то, что успели, что увидели сами. А скольких злодеяний себумов нам не довелось наблюдать? Но даже не в этом дело! Себумы готовят вторжение, и кто защитит землян? Овчарки из ПНОИ? Или дежурные пастухи из Экономического Совета Мира? Нет! Только мы сами, с оружием в руках! Мы, невоспитуемые! Нас считают баранами и овечками? Тупым стадом? А мы оборотимся хищной стаей! И так порвем жаб, что те не будут знать, куда деваться! Да ведь нам и не дано иного выбора! Пленных жабы не берут, а отступать нам некуда!
Середа отдышался, и тут же из толпы прокричали:
- А чего это мы должны за всех отдуваться?!
- Крикнувший это, - ответил Виктор, - может идти домой, стать перед зеркалом и аккуратно написать у себя на лбу: "Я - идиот!" Когда ж до вас дойдет, что нету "их" и "нас", есть люди, человечество! А себумы тем более не станут делать различия, они уничтожат всех до одного. Вторгнутся они, и всем подряд придется идти на бой! Потому что выбор будет простой: или мы убьем их, или погибнем! Но вы - именно вы! - можете стать первыми бойцами Земли! И уже никогда больше никто не загонит вас обратно в зоны полного отчуждения! Вы не только сравняетесь с нормалами, но и подниметесь ступенькой выше их, ибо будете воинами, и именно вам землежители будут обязаны своим освобождением и самой жизнью!
Толпа забурлила, зашумела, заходила ходуном.
На крыльцо вскочил огромный, дочерна загорелый мужчина - в Тибете злое солнце.
- Хватит болтать! - загремел он. - Меня зовут Григорий Збинский, я замещал председателя Экономического Совета Хозяйственной сферы Восточной Европы! Меня сослали сюда за то, что я выступил против свёртывания строительства суперкрейсеров! А мы уже тогда знали, что себумы наращивают флот! И то, что сейчас творит Всемирный Совет, называется предательством! И вредительством! И нечего тут убеждать кого-то! Труса ничем не убедишь! Поэтому давайте закругляться. Пусть все, кто готов идти добровольцем, идет домой и собирается! Через полчаса соберемся за городом, я приведу туда все наши грузовики-автоматы. Нам бы до космодрома добраться, верно, флагман?
- В самую точку! - ухмыльнулся Середа.
Толпа заревела, загоготала и стала рассасываться. Но заряд великого нетерпения не угас, напряжение росло, атмосфера накалялась.
- У меня мурашки по телу бегают! - призналась Дана.
- И у меня! - крикнула Клоди.
- Идите, - благодушно пробасил Збинский, - Пемба вас проводит. Я сейчас, только грузовики перепрограммирую… Ждите!
Середа побрел за говорливым Пембой. Дану он продолжал держать за руку.
Наконец-то что-то сдвинулось, скрипучий маховик войны задел и Землю, начал набирать обороты. Успеет ли он раскрутиться?..
За городишком расстилалась ровная пустыня охряного цвета, ее прорезали чистые и холодные ручьи. Зелени на тибетских высотах практически не наблюдалось, только заросли плакучих ив возле домов оживляли суровую местность.
На огромном пустыре собрались все представители "негативной формации" из зоны СК - тысяч двадцать народу. С Середой уходила одна половина, а другая пришла провожать первую - оглушающий гомон из слов и пения, хохота и плача, последних наставлений и признаний в любви поднимался к чистому небу, слабым эхом отлетая от склонов близких гор.
Проводы не затянулись - со стороны Серой Фабрики донесся рокот моторов, показалось облако пыли, скрывавшее огромные грузовики-автоматы на пяти, шести, даже десяти шасси. Каждый из автоматов вмещал в свои кузова человек двести зараз.
- Грузимся! - подал команду Середа.
Приказ разнесли по толпе, и галдеж резко усилился - до отцов и матерей, подруг и жен, сестер и детей вдруг стало доходить, что прощание может быть последним.
Кабин на грузовиках не было, и Середа забрался в один из кузовов с тентом веселенького оранжевого цвета.
- Мы тут! - доложил Пемба и подвинулся на скамейке.
Середа уселся. Вайнштейн устроился на пустом ящике, Клоди притулилась рядом. Дана поерзала на твердой скамье и живо забралась к Виктору на колени. Тот возмущался не сильно.
Просигналил первый грузовик. Пронзительный, рвущий душу звук подхватили остальные машины. Кузов чуть качнуло, сдвинулись с места толстые, почти круглые колеса, и караван тронулся в путь.
Дорога выдалась длинной и утомительной. Поплутав ущельями, спустившись с перевала, караван въехал в лес из серебристой сосны, чья хвоя сверкала, как фольга. За лапами сосен проглядывало горное озеро, в его изумрудной глади отражались фиолетовые, испещренные снегами хребты, а еще выше вздымалась индиговая гряда восьмитысячников.
К космодрому выехали неожиданно - дорога описала очередной поворот, и вдруг ущелье распахнулось в широкую долину, сплошь залитую серым металлопластом. Космопорт был велик, к его куполам и шпилям подводила роскошная автострада "Лхаса - Кашгар". На стартовом поле стояли вразброс зеленые полусферы и диски кораблей возлеземного сообщения, а поодаль высились гигантские рейсовые звездолеты.
Грузовики остановились. Минуту спустя в кузов заглянул Збинский.
- Ну, что, флагман? - весело сказал он. - Угонять будем?
- Попробуем, - кивнул Середа. - Там лайнеры есть?
- Один я точно видел!
- С него и начнем. Надо захватить его первым и взять пассажиров в заложники! Тогда ПНОИ не решится на штурм и прочие шумовые эффекты. Лайнер я поручаю тебе.
- Добро! - кивнул Збинский и спрыгнул.
Вскоре моторы заурчали погромче, грузовики выкатились на поле и пошли набирать скорость.
Середа набрал воздуху в грудь, собираясь вздохнуть, и тут он увидел страшное - из-за космопорта, из-за пакгаузов, из-за тополиных шеренг вдруг взмыли черные псевдогравы класса "пума", круглые и чуть приплюснутые. Они бесшумно опустились, окружая караван. По их обводам распахнулись овальные люки, и наружу повыскакивали молодчики в легких бронескафандрах, с суггесторами наперевес. И тут же, второй нотой созвучия, воздух прорезали серые силуэты истребителей, многоцелевых космоатмосферников, похожих на наконечники копий, и принялись с пронзительным шипением чиркать по грузовикам голубыми лучами биопарализаторов. Парализующее излучение валило "невоспитуемых", словно костяшки домино.
- Не останавливаться! - заорал Середа, выхватывая бласт. - Вперед!
В душе росло понимание проигрыша, ощущение провала, как вдруг с чистого тибетского неба на поле упали быстро скользящие тени. Середа вскинул голову и увидел громады звездолетов, выносившихся из-за гор. Их стационарные биопарализаторы выпускали целые столбы, целые колонны голубого сияния, длинными светящимися киями бившие по истребителям и "пумам".
- Это наши! - возопил Вайнштейн, подскакивая и чуть не попадая под шальной импульс. - Это звездолетчики из ВШК! Ур-ра-а!
- Ура-а-а! - завопила Клоди и бросилась обнимать профессора.
Из карманчика у Середы выдвинулся коммуникатор, требуя принять вызов.
- Слушаю!
- Флагман? - произнес веселый голос. - Принимай пополнение! Пять Д-космолетов! Больше мы на Луне не нашли! И эти рейсовые, что на поле, они тоже наши!
- Отлично! - проорал Середа и поинтересовался: - Что-то мне ваш голос знаком…
- Не узнаешь? Капитан Козелков, честь имею!
- Благодарю за службу, капитан-командор Козелков!
- Служу Земле! - рявкнул капитан-командор.
А десять минут спустя Тибетский космодром отправил к Трансплутону пятнадцать кораблей подряд. Пятнадцать тысяч добровольцев сочли себя мобилизованными, а на дверях Высшей школы космогации курсант Штурманского факультета начертал размашисто: "Все ушли на фронт!"
Глава 15
ПЯТАЯ КОЛОННА
1. Марс, Евразийский сектор освоения, Долина Маринер.
Краулер выехал на обрыв, и Толя Обозов весело произнес:
- Тпр-ру-у! Пойдемте, Жерар Николаич! Покажу вам самый потрясающий вид!
Москвичев хмыкнул и слез с сиденья. Откровенно говоря, ему больше хотелось поваляться на диване перед СВ, поглядеть какую-нибудь постановку, а не таскаться по Марсу, но положение обязывало. Он тут не кто-нибудь, он - спецуполномоченный!
Москвичев вышел на край обрыва и глянул в распахнувшийся простор. Перед ним разлегся величайший из каньонов - Долина Маринер. Почти на пять тысяч километров тянулся он от разломов Лабиринта Ночи, растягивался, где на сто, а где и на шестьсот кэмэ, опадая вглубь, настолько же, насколько выпирает ввысь Джомолунгма.
Круча, обрывавшаяся у ног Москвичева, пугала до дрожи - он стоял на высоте Эльбруса! Но зато, какой вид! Противоположного края Маринера глаз не достигал, но до половины каньон все-таки открывался, мешая пласты желтой глины с дюнами красного песка, глубокие промоины обнажали слоистые откосы темно-коричневого цвета, а древние лавовые поля добавляли в палитру серые и черные тона. Но самое поразительное открывалось глазам слева - там, заполняя все дно Долины, плескалось огромное озеро, одно из четырех, разлившихся по каньону. Волны его казались белесыми.
- Это углекислый газ белит, - объяснил Обозов, - его много растворилось в воде… В земных морях она соленая, а у нас - газированная! Когда купаешься, шипит…
- А можно купаться? - оживился Москвичев.
- Вообще-то купание не поощряется - холодновата водичка… Но все купаются, когда врачи отвернутся!
- Понятно… - улыбнулся Москвичев. - Надо же…
- Да! - гордо произнес Обозов. - А что вы хотите? Проекту "Марс" полтораста лет уже! Я вам покажу старые снимки! Сто лет назад все было затянуто облаками, туман висел, снег с дождем шел… Попадешь под такой - полдня отмываешься! В нем пыли было больше, чем воды! А сейчас нормально… Атмосферные заводы уже остановлены, кислороду и так хватает. Реки по старым руслам потекли… Тут, - он обвел рукой Долину, - появились самые первые лужи на Марсе! А скоро все озера сольются, и придется нам Долину переименовывать в Море!
Москвичев поднял голову - в светло-голубом, словно вылинявшем, небе бежали реденькие облачка. Раньше он никогда не интересовался делами на Марсе. Солнечная система всегда казалась ему скучной, освоенной территорией. Москвичева влекли звезды.
- А пыльные бури? - проявил он осведомленность. - Бывают?
- Пытаются! - ухмыльнулся Обозов. - Мы их гасим. Недавно сдали макропогодную станцию в долине Хеллас - бури чаще всего из нее задували…
- Ну, ладно, Вергилий, - сказал Москвичев, - хорошего понемножку! Поехали, нас ждут!
- Ага! - проронил конопатый Вергилий и вернулся к краулеру. - Тут рядом совсем!
Жерар покачал рукой упругие стволики марсианского саксаула, выросшие на краю обрыва, провел рукой по синей бархатистой коре. Хрен сломаешь, крепкое растение, цепкое…
- Едем! - он уселся и достал компьютер-планшетку. Обозов повел краулер на запад, вдоль каньона, а Москвичев открыл файл.
- Тэ-экс… План мероприятий… - прочел он. - Политинформация на базе "Тарсис Мон"… Проведена. - В графу "Исп." влетела галочка.
Обозов, поглядывавший на Москвичева, сказал:
- Там есть голосовой ввод, комп сам все сделает!
- Не надо мне, чтобы он делал, понима-ашь, - воспротивился координатор. - Я хочу сам! Тэ-экс… Мелас… Толь, а этот городок… ну, где мы вчера были, он, как правильно называется - Мелас или Мелас Часма?
- Да просто Мелас! - сказал Обозов, направляя краулер вниз по склону. - Это каньон назвали Мелас Часма.
- Ясненько… Понятненько… База "Копрат" - проведена… База "Офир" - проведена… Осталась у нас база "Кандор".
- Вас еще на "Большой Сырт" звали, - сказал Обозов, - очень они там нетерпеливые! Обижаются - дескать, бот мы выслали, а эти хитрованы с Маринера к себе заманили!
Москвичев хихикнул. Ничто не могло ему понравиться больше, чем этот неприкрытый интерес "марсиан" к его персоне. Это сильно поднимало настроение и выводило высокую самооценку - чужие никогда не относились так к координатору, как теперь свои - к спецуполномоченному.
- Ладно, - решил Жерар Николаевич, - сейчас с Кандором закончим и вылетим на Сырт.
- Точно! - поддержал Обозов.
Впереди, за глубоким оврагом, покрытым синей травой, встали здания Кандора - когда-то базы, теперь - роботизированного хабитата. Здания выдержаны в одном стиле - либо купола, либо высокие цилиндры с закругленным верхом, смахивавшие на силосные башни. Они были белыми или серебристыми, с круглыми окнами-иллюминаторами. Наособицу стояли длинные плоские параллелепипеды, за ними сверкали кружевные параболоиды антенн. Белый цвет стен приятно оттеняли синие и голубые заросли местных эндемиков, а во дворах кое-где попадались проволочные корали, по которым медленно раскатывали громадные колобки фиолетовой капусты, изумительно вкусной в вареном и тушеном виде.
Краулер лихо влетел на узкую Главную улицу и остановился около столовой, где привыкли собираться жители Кандора. Сами кандорцы уже топтались у входа большой пестрой толпой, шумели и белозубо скалились.
- Здравствуйте, товарищи! - грянул с подножки Москвичев.
- Здравствуйте! Здравствуйте! - закричали кандорцы. - Милости просим!
А потом вперед вышла миленькая женщина лет тридцати и поднесла ему на вышитом рушнике каравай синего хлеба. Москвичев с удовольствием умял кусочек, а на десерт, обмирая от собственного нахальства, чмокнул женщину в щечку. Та ответила поцелуем в губы, чем надолго вывела уполномоченного из равновесия.
- Меня зовут Аэлита, - сказала она, - просто Лита можно! Я сама с Большого Сырта и без вас туда не вернусь!
- Мы вернемся вместе! - пообещал Москвичев, чувствуя непонятное волнение.
Толпа загомонила, зашумела и увлекла гостя в столовую. Москвичев протолкался через скопище веселых "шохо", как сами себя называли жители Красной планеты, и попал в медвежьи объятия огромного загорелого человека в синем комбезе.
- Добро пожаловать! - прогудел он. - Ждали вас, ждали! Меня зовут Вязаницын, Алексей Вязаницын. Я директор системы "Маринер"…
- Очень рад! - кивнул Москвичев.
Вязаницын крепко потряс его руку и провел за стол импровизированного президиума. Столовая плотно набилась шохо. Можно было начинать.
- Товарищи! - произнес Москвичев торжественно. - Мы, если пользоваться старыми терминами, построили коммунизм, мы добились великой цели, поставленной предками, но… Как-то однобоко это у нас вышло. Каждому по потребностям - этого у нас сколько хочешь. А вот чтобы "от каждого по способностям"… Вот этого нет! Почему вдохновенный труд не привлек к себе несколько миллиардов здоровых и неглупых людей? Отчего они погрузились в обывательщину? Недоработка, товарищи! И уж вовсе негодны средства. Глобальная слежка, развернутая Психонадзором, глубоко упаднические и пораженческие настроения во Всемирном Совете… Как это понимать, товарищи? Разве в мечтах тех, кто пытался построить коммунизм, были зоны спецкарантина для невоспитуемых?! Заявляю вам со всей ответственностью: наши зоны СК - это те же концлагеря, только со всеми удобствами! Эту позорную ошибку надо исправить!
- На Марсе нет ни одной зоны СК! - вскочил Вязаницын.
- А на Земле есть! - весомо напомнил Москвичев. - И нам нельзя мириться с таким позорным явлением! Да, жизнь на Марсе проще, и вы тут дружнее, но разве можно вносить раскол?! Разве можно отделяться от остального человечества? Они, видите ли, хомо, а вы, значит, шохо. Нет, дорогие товарищи, это серьезная политическая ошибка, и нам надо изжить подобные настроения! В этот трудный час мы должны сплотить свои ряды и вместе дать отпор врагу! Да, товарищи! Страшный враг надвигается на Землю и Марс, на общую нашу Солнечную систему! Себумы пошли войной на кхацкхов и перебили сотни миллионов этих разумных существ. Они захватили Вариану, а теперь обрушились и на нашу Периферию! Варварской мезонной бомбардировке подверглись базы на Теллусе и Алте! Убиты тысячи людей, а я сам лично побывал в лабораториях себумов, где эти, не побоюсь этого слова, жабы живьем сдирали кожу с детей и женщин!
По столовой пронесся гул, перебиваемый вскриками.