Достойно ответить Копаныгину не дали - "Гладиус" опоясался зелеными огнями, и над космодромом завыла сирена.
- Пошли скорее, - проворчал Виктор, - а то и я тут с вами останусь…
Все трое подхватили заплечные мешки и быстро потопали к трапу.
- Живенько, живенько! - загремел над космодромом громкоговоритель всеобщего оповещения.
- Да мы и так… - пропыхтел Таппи, топоча сапогами по блестящему трапу.
Роботы-заправщики уже поволокли пустые топливные накопители обратно на станцию. Аварийные киберы, облазив всю обшивку, тоже спустлись на моховище. Серый робот-матка, словно курица, собирал "под крыло" дюжину маленьких машин-анализаторов - объявили предстартовую готовность.
Козыряя встречным офицерам, Виктор прошагал половину радиального коридора, свернул на пандус и поднялся по нему в свой сектор. Расселили их по каютам-двухместкам, и тут Виктору выпала двойка пик - его соседом оказался Таппи Нупуру, очень живой носитель разума, очень активный и непоседливый, доминантой характера которого являлась бестолковость.
- Чур, верхняя - моя! - заорал Таппи, едва попав в каюту. Опустив верхнюю полку, он забросил на нее свой мешок и шлепнул ладонью по сенсору интеркома.
- Общий контроль систем! - послышался строгий голос командира.
- Все системы работают нормально.
- Навигационные системы линии А.
- Первый блок - норма, второй блок - норма, третий блок - норма.
- Линия Б…
Виктор заглянул в санитарный блок и ополоснул лицо. Вытер руки, взглянул в маленькое зеркальце над раковиной. Оттуда на него смотрело мужественное лицо - твердые черты, плотно сжатые губы. Вот только глаза подкачали. К этой морде да серо-стальные бы, с ледяным взглядом… А у него ни то ни се - карие и какие-то добрые. В общем, не мачо, а мякиш…
Вернувшись в каюту, он рухнул на диванчик. Фонатор продолжал бубнить:
- Заправка окончена. Модуль отстыкован.
- Предстартовый тест!
- Запущен… Норма.
- Энергонакопители.
- Норма.
- Сопряжение!
- Норма.
- Дублирование!
- Норма.
- Готовность два.
- Контроль!
- Норма.
- Дублирование контроля!
- Норма.
- Земля - борт!
- Готовность раз!
- Гравизащитные системы!
- Норма.
- Гравигенные!
- Норма!
- Кораблю - взлет!
- Есть! Готовность ноль! Старт!
- Подъем!
Виктор ничего не почувствовал - гравикомпенсаторы погасили перегрузку. Нупуру свесился со своей полки и дотянулся до клавиши внешнего обзора. На экране разостлалась желто-зеленая степь с редкими полосами карликового кустарника, тускло взблескивали солончаки.
- Активировать двигательные установки.
- Есть! Синхронизация включена, тест - норма.
- Двигатели на разгон! Ускорение тройное.
- Пуск!
Из космоса Гаданда напоминала шар, выточенный из зеленого мрамора с белыми прожилками - тонкие спирали циклонов пушились над Восточным океаном, затягивая побережье. Скоро там польет, каждый солончак, любая выемка заполнятся водою, превратятся в озера. Водоемы станут расти, начнут смыкаться между собою, пока вся степь не заблестит зеркалом наводнения. Птицы улетят - если этих голошеих тварей с перепончатыми крыльями можно так называть, - а редкие возвышенности превратятся в островки-общежития для краснух, ползунов и цапней. Они будут толпиться, как пингвины на льдине, но грызться не станут, и даже попыток не предпримут, дабы полакомиться друг другом - в половодье у них перемирие. Потом небо очистится, вода спадет, и мириады спор лишайников и мхов, коих несведущие в биологии зовут травой, зашевелятся, закопошатся в теплой грязи, дадут ростки. Молодая поросль жадно накинется на прошлогодний сухостой, уже здорово подгнивший, и отощавшие цапни завяжут с диетой, пойдут лакомиться нежными побегами и набирать вес…
- Слушайте все! - загремел интерком, обрывая размышления. - Объявляется боеготовность номер два! Всем офицерам, свободным от вахты, явиться в салон сектора "Ц"!
Виктор поднялся и оправил комбинезон.
- Сиди тут, понял? - сказал он Таппи.
Тот вскочил и вытаращил глаза от усердия.
- Яволь, майн фюрер!
- Схлопочешь когда-нибудь…
В каюту заглянул Копаныгин.
- Ты идешь? - спросил он.
- Нет, - проворчал Виктор, - я собрался поспать… Идем!
"Гладиус" делился на секторы, как торт - на куски клинышками. Каждый сектор слоился на девять или десять палуб - это были коржи и крем…
До салона добрались по радиусу и вошли в овальный зал со сводчатым куполом. Полукругом, в два ряда, стояли кресла, уже почти все занятые. Перед огромным экраном, за столом-пультом, выгнутым дугой, восседали несколько старших офицеров и сам капитан-командор Каспар Тендер.
Виктор огляделся, не находя ни одного знакомого лица, и присел с краю. Копаныгин, сопя, разместился рядом. Середа набычился и стал глядеть на экран за спиною Тендера. Экран работал в фоновом режиме и показывал удалявшуюся Гаданду с двумя ее спутниками, серенькими кругляшками. Скучно. Виктор опустил глаза на Тендера, на седые волосы ежиком, брыластые щеки, на острые уши, словно у пожилого эльфа.
- Все собрались? - брюзгливо спросил капитан-командор. Он выпрямился на сиденье и пробубнил: - С момента старта для нас начались… э-э… маневры. Такая деталь. Напомню, что операция "Зеркало" преследует одну цель: отработать взаимодействие кораблей в ходе… э-э… возможной агрессии извне. Я имею в виду - в ходе отражения этой самой агрессии. Такая деталь - система Эпсилон Эридана, как известно, состоит из семи планет и двух поясов - пыли и астероидов. Первая планета относится… э-э… относится к классу "горячих юпитеров". Вторая - это Гаданда, а все прочие скорее… э-э… планетоиды, диаметром от тысячи километров до двух тысяч с хвостиком. Ясно, что вторгаться чужим имеет смысл лишь на Гаданду. Наша задача заключается в патрулировании той области пространства, что непосредственно прилегает… э-э… к Гаданде. Будем отслеживать все возможные финиши Д-космолетов, и… э-э… препятствовать их высадке.
- Разрешите вопрос! - громко произнес Виктор.
Весь зал оглянулся на нарушителя дисциплины, а Тендер навалился на стол и буркнул:
- Да! Слушаю…
- Как именно мы должны препятствовать высадке чужих? - спросил Виктор, вставая. - Будут ли применяться активные средства? Или только пассивные?
- Вы будете исполнять отданный вам приказ! - отрезал Тендер, посопел и добавил: - Такая деталь. Если чужой корабль не ляжет в дрейф по нашему требованию, а окажет сопротивление, мы применим активные средства. И откроем огонь на поражение.
Зал загудел.
- Вы удовлетворены? - глянул Тендер на Середу.
- Так точно, - ответил тот.
- В таком случае я объявляю боеготовность номер один. По местам!
Виктору достался пост УАС в его секторе. Две зенитные ПМП и полушаровой аннигилятор.
Середа уселся в кресло, поерзал, пристраиваясь, включил круговой экран, вырубил автоматику ПМП и заблокировал излучатель янтиматерии. За его спиной негромко переговаривались Копаныгин и Нупуру - Таппи сидел на посту броневой защиты, а Михаил занял место инженера аннигиляционных установок.
- Пристегнуться! - скомандовал Виктор. - Привести в готовность излучатель-антимат!
- Есть… - ворчливо ответил командор Копаныгин. Таппи хихикнул.
Середа покрутил верньеры ручной наводки, и космическое пространство съехало куда-то вбок, только звезды замельтешили косым дождиком за черным перекрестием.
- А вот у кхацкхов на кораблях стоят эмиттеры поля отталкивания, - заговорил Таппи, - и это их защитное поле никаким аннигилятором не пробьешь. Картина маслом!
- Нам бы такое… - вздохнул Михаил.
- И не говори!
- Но это пассивное средство, - возразил Виктор. - Корабль этим полем экранировать можно, а как тогда стрелять?
- Ха! А они, думаешь, стреляют? Кхацкхи за тыщу лет до нас выдумали принцип бескровного воздействия! У них все оружие или парализующее, или усыпляющее. И еще эти есть, гипноиндукторы. Мощные штуки! Направленные психоизлучатели, понял? Они их на свои корабли как раз и ставят, типа главные боевые установки. Шарахнут из такого по нашему крейсеру, и мы все в отключке!
- Ерунда это все, - сказал Виктор.
- Почему это ерунда? - оскорбился кибернетист.
- А потому, что эти твои гипноиндукторы не действуют на негуманоидов. У тех же себумов нет мозга или нервов, у них по два цереброида на особь и двухуровневая сигнальная сеть. И им психоизлучатели - до одного места!
- Ну, все равно… - протянул Таппи.
- А почему они себумы? - поинтересовался Копаныгин. - Я везде смотрел, но информатории такого слова вообще не знают, все только вескусиане да вескусиане…
- Это их так кто-то из ксенологов назвал, - усмехнулся Середа. - Сокращенно от "серо-буро-малиновый". У себумов ложнокожа как раз такого цвета.
Потянулась вахта. Виктор поначалу радовался своему участию в маневрах, но теперь к нему пришло разочарование, и начинала подступать злость. Какие такие корабли им придется задерживать? Что за атаку отражать? Небось в штабе додумались какой-нибудь старый грузовик-автомат заслать к Эпсилон Эридана, чтоб не жалко было открывать огонь на поражение. Вот уж подвиг так подвиг! А какая выучка экипажу - вдоволь настреляться по старому, давно списанному транспорту! Идиотство…
Первыми сигнал опасности подали приборы - тренькнул звоночек, отмечая момент квазиперехода. Где-то в пространстве, совсем рядом, наметилось локальное искривление. Если бы Вселенная была двухмерной, то эта точечная кривизна напомнила бы вздутие, словно кто-то продавливал гибкую пленку. Представить себе подобное в трехмерном мире не удавалось, приходилось верить индикаторам - метрика гнулась. Чей-то корабль выходил из деритринитации. Интересно бы знать, чей?
- Кто это к нам лезет? - пробормотал Копаныгин. - Ни хрена себе! Вы гляньте только, какая масса прет! Сотни мегатонн!
- Великие небеса, - проронил Таппи потрясенно, - черные и голубые!
В черноте космоса полыхнула яркая сиреневая вспышка. Когда Середа проморгался, то увидел дрейфующий дискоид. Диск двигался ребром, сближаясь с "Гладиусом".
- Это штурмовой планетарный крейсер себумов! - воскликнул Нупуру. - Ну, ничего себе!
Чем ближе подходил крейсер, тем больше он становился, расплываясь сначала во весь экран, а после уходя за его края. Шел он без ускорения, не быстрее, чем корабль, изготовившийся к стыковке. А потом по обрезу диска раздвинулись вакуум-створы, и грянул залп из лазерных пушек. Лучи чудовищной мощности проткнули броню "Гладиуса" и пронизали его нутро, сжигая переборки и людей. Завыла сирена, заполошно замигали табло, предупреждая о разгерметизации.
- Огонь! - проорал Виктор, судорожно хватаясь за рукоятки обеих ПМП. Надвинув перекрестие визира на крейсер себумов, он выпустил два импульса подряд, накрывая боевой пост. - Мишка! Ты чего ждешь?!
- Не было приказа открывать огонь!
- Какой тебе еще на хрен приказ нужен?! Ты что, не видишь?! Они напали на нас!
Целый поток антипротонов пролился с планетарника, поражая "Гладиус". Середа с ужасом проследил, как блок-схема линейного рейдера на пульте теряет сектор за сектором - себумы выедали "торт"…
- Гады! - зарычал Копаныгин, врубая аннигилятор. - Жабы!
Круговой экран заполнился слоями бурлящего огня и светящегося дыма, исчерченного радиантами разлетавшихся осколков. Из-за дверей поста УАС доносился неумолчный, то слабевший, то нараставший грохот, пол сотрясался, будто в агонии.
- Скафандры надеть! - прокричал Виктор. - Быстро!
- Одевайтесь! - рявкнул Михаил. - Я щас!
Полушаровой аннигилятор дотянул заряд до вражеского крейсера, и экран запылал, вспыхнул ужасной, режущей глаза белизной, зарябил каскадом взрывов - волна антиматерии уничтожала все подряд. Газы, обломки, броня, живые существа - все это, обратившись в жесткое излучение, разлеталось бурлящими огненными вихрями.
- Скафандры! - просипел Виктор, обильно потея - на посту становилось все жарче.
Копаныгин рывком поднялся и взлетел под потолок - локальные гравиустановки отказали, образовалась зона нулевой гравитации, как в атриуме. Невесомость. Ругаясь, Михаил оттолкнулся от потолка, долетел до бокса и уцепился за шторку, упираясь ногами в пол. Шторка поддалась. Кряхтя, Копаныгин залез в скафандр, нацепил шлем и захлопнул лицевой щиток.
- Готов!
- Таппи!
- И я!
Виктор последним облачился в скафандр, замечая, как гаснет круговой экран. Биокерамическая оболочка "Гладиуса" уже накалилась до вишневого свечения, и Виктор видел лишь плотное облако дыма и газа, сквозь которое пульсировал сгусток голубого огня. Вдруг он погас, и туча медленно рассеялась.
Показался крейсер себумов, походивший на корж, чуть-чуть объеденный с краю. "Корж" удалялся.
- Драпают! - вскричал Таппи. - Ага!
Диск готовился к уходу в подпространство, но перед стартом из его объемистого шлюза выплыл цилиндр с пристыкованной к нему сферой. Он медленно вращался, занимая стационарную орбиту над Гадандой.
- Это боевая станция, - пробормотал Нупуру, - охранный спутник. Себумы ставят их везде, около каждой своей планеты… Что же это такое?..
- Это война, - сухо ответил Виктор. - Идем!
С трудом открыв сегментный люк, он выбрался в коридор… и увидел впереди звездное небо.
- А где все? - растерянно проговорил Таппи.
Они долго бродили по коридорам, радиальным и круговым, перешагивали наплывы металлокерамики, заглядывали в сквозные зияния пробоин, но ни одного живого человека так и не нашли. Попадались им только трупы обожженных или задохнувшихся. Обращенных в лед. А трех четвертей рейдера не существовало вовсе - лишь оплавленные обломки тянулись за кораблем, как хвост кометы.
- А ты говоришь - драпают… - с горечью произнес Копаныгин. - Да они раздолбали нас на хрен и ушли!
- К аварийному боту! - приказал Середа.
И они пошли к боту. На душе у Середы было тягостно. Паршиво было. Месяца не прошло с того дня, когда он стоял в каюте капитана Козелкова и предрекал беду. Выходит, накаркал?
Всего аварийных ботов должно было быть восемь, но с краю палубы чернела громадная пробоина - грузовик проедет - и загибалась внутрь затвердевшими струями металлопласта.
- Тысяча двести рентген, - сумрачно сообщил Копаныгин.
Виктор не ответил, он проводил техконтроль. Один из двух ботов был цел и невредим, только борт опалило огнем атомного распада.
- Забираемся!
- Может, еще наших поищем? - робко предложил Таппи.
- Где? Мы уже все обыскали! Выйдем в космос, посмотрим. Может, кто в скафандре?
Бот отстыковался от огрызка рейдера легко. Отплыл подальше и легонько столкнулся с трупом себума. Черный раздутый шар с торчащими выростами прополз по экрану, напоминая старинную морскую мину.
- А вон еще один! - воскликнул Нупуру возбужденно. - Этот в скафандре!
- Мишка! - крикнул Виктор Копаныгину, занявшему место пилота. - Подойди поближе, возьмем этого гада на борт!
- Да зачем он нам?
- Если живой, будет "языком"! Если сдох… Ты веди давай, потом разберемся!
Виктор пробрался в кессон и открыл внешний люк. Себум в пленочном скафандре выглядел, как блок "условно-живого" мяса в упаковке. Копаныгин медленно подвел бот и наехал на тушу, вылавливая ее кессоном, как сачком.
- Готово! - крикнул Виктор.
- А чего орать? - послышалось в наушниках. - Оглушил совсем… Люк заблокируй!
- Сейчас я…
Закрыв внешний люк, Виктор с болезненным любопытством оглядел себума. Его - или ее? - скафандр был прозрачен и герметичен, не позволяя организму раздуться в вакууме. Вескусианин напоминал кожаный мешок, коричневый и склизкий, весь в складках, с выростами разной длины. Три темных глаза смотрели стеклянисто, мертво и зло.
- Зачем же ты, гад, приперся сюда? - процедил Виктор сквозь зубы.
- Это ты кому? - поинтересовался Копаныгин.
- Это я себуму.
- А-а… Поднимайся, а то я запускаю рейсовый.
- Сейчас…
Аварийный бот не развивал большой скорости, и обратный путь до Гаданды растянулся на сутки. Но вот пухлый зеленый шар лег под аварийный бот и медленно покатился, занимая полнеба водянистым горбом.
- Начали спуск, - сказал Копаныгин. Говорить ему в принципе и не надо было, но привычка повторять команды вслух осталась еще с дипломных перелетов в ВШК, ее не вытравишь. Да и зачем?
- Высота сорок пять. Двигатели на торможении…
Навалилась тяжесть - среди оборудования аварийных ботов гравикомпенсаторы предусмотрены не были.
Облачность внизу не клубилась, пухлые белоснежные тучи, в западинах отливавшие малахитом, кучились на востоке. Мглистая дымка вилась вокруг, размывая виды. Хотя что увидишь с такой высоты?
Виктор заметил, что Таппи в скафандре сильно вздрагивает.
- Эй, ты чего? - встревожился он.
- Н-ничего… - выдавил Нупуру. - П-просто к-колотит всего…
- Ты часом не заболел?
- Отстань от него, - посоветовал Копаныгин. - При чем тут болезнь? У Таппи нервная реакция пошла… Знаешь, сколько длился наш бой? Ровно восемь минут! И за эти восемь минут…
- Я понял, - буркнул Виктор.
- Высота двадцать один. Перехожу в горизонталь!
Горизонт приподнялся, покосился и опустился ниже тупого носа бота.
- Во! - обрадовался Михаил. - Пеленг пошел! Сяду-ка я на киберпилоте, вот что…
Аварийный бот прошел над городом-портом и встал на дыбы. Со звонким щелчком вышли три посадочные опоры.
- Полная мощность на оси!
- Выполняется, - ответил киберпилот монотонным голосом.
- Половина мощности на оси!
- Выполняется…
- Реактор на холостой ход! Холодная тяга.
- Иду на посадку холодной тягой.
- Реактор - ноль! Стоп при стыке!
- Ноль-ноль.
- Двигатель стоп!
Бот качнулся, приседая, и замер. И тишина…
- Приехали… - прокряхтел Копаныгин.
Виктор первым прошагал в кессон. Брезгливо перешагнул себума, отпер внутренний и внешний люки. Выглянул и замер с колотящимся сердцем.
Города-порта больше не было. На месте космодрома парила километровая проплешина остекленевшего шлака. От зданий космопорта остались только фундаменты - щербатые, совсем черные, они блестели, словно облитые толстым слоем глазури. Было очень тихо, только потрескивание остывавшего пластолита слышалось в наушниках да унылое посвистывание ветра. А потом за спиной Виктора, в отсеке, зазвенел, захлебываясь, сигнал радиологической тревоги.