- Потерпи, сейчас полегче станет! Как же ты сюда-то забрался?
- Заполз… Тут козырек нависал… А потом обвалился… Тут все держится… на честном слове!
Алексей глянул на часы. Оставалось сорок минут. Времени в обрез, но делать нечего, придется подождать, пока не подействует лекарство.
А пока надо разобраться с Мишенем.
Рисковать Алексей не хотел. Наладил фонарик, посветил по сторонам, но никого не увидел. Спускаться вниз и отправляться на поиски медведя в кромешной тьме в незнакомом месте, вооружившись только ножом, было смертельно опасно.
Алексей вернулся к Бато, всмотрелся в лицо друга: лицо было искажено болью.
- Пить!..
Алексей вынул фляжку. Отдал Бато.
- Много не пей! Мало ли…
Вернулся на край, пошарил фонариком по полу: искал пистолет. С пистолетом на медведя - риск тоже, конечно, огромный, но все-таки лучше, чем с ножом! Алексей решился на вылазку.
- Спокуха, Маша, я Дубровский! - пробормотал он, повис на руках и спрыгнул вниз, на камни. Начал спускаться по осыпи, посматривая по сторонам, насколько хватало мощности фонарика. Кажется, тихо.
Но стоило ему наклониться, чтобы поднять "Глок", как из темноты к нему метнулось массивное тело… Медведь атаковал молча. Алексей чудом увернулся от удара мощной лапы, перекатился по полу, выстрелил в медведя, надеясь его остановить хотя бы на миг, и на четвереньках, словно обезьяна, буквально побежал вверх - к спасительной стене.
Сзади пыхтел Мишень.
Он все-таки догнал Алексея, вернее, почти догнал - схватил за ногу, когда Алексей поднимался вверх по стенке, но Карабанов вцепился в камень что есть силы, и не позволил сдернуть себя вниз! Разозленный выстрелом Мишень располосовал ему когтями ногу от колена до берцев. Алексей почувствовал, как голень заливает теплым. Задыхаясь от адреналина, перевалился через край, подтянул ноги. На кровотечение внимания не обращал, лишь убедился, что оно не слишком сильное. Выругался вслух.
- Елы-шпалы, да что же это за зверюга на мою голову!
Медведь стоял под стенкой, не сводил маленьких, злобных глаз с добычи. Алексей выхватил пистолет, несколько раз выстрелил, стараясь попасть медведю в морду.
Внезапно что-то грозно ухнуло, по галерее пошел гул, и сверху, с потолка, не торопясь, как в замедленном кино, обвалилась огромная скала. А следом за этой скалой сорвались с места и ухнули вниз расколотые куски огромной горы, потревоженные недобрым человеческим присутствием…
Единственное, что успел сделать Алексей, это броситься назад, в щель, и телом прикрыть раненого друга.
…Несколько секунд стоял невообразимый грохот, стало нечем дышать от каменной пыли, а тонны породы все валились и валились вниз! Наконец все стихло. Фонарь продолжал гореть. Алексей отряхнул с себя пыль, закашлялся и пошарил руками вокруг. По крайней мере их не завалило сразу. И то удача!
- Умеешь ты, Леха, найти изящное решение! - прошепелявил разбитыми губами Бато.
Поскольку губы у него были как вареники, то получилось что-то вроде: "Ивяфное рефение".
Алексей не выдержал и рассмеялся. Похоже, с Бато все было нормально. Жить будет! Бато, находившийся под воздействием пармедола, тоже хмыкнул.
Алексей посветил в сторону провала. Пыль рассеивалась, и вскоре Алексей увидел, что проход почти полностью завален, оставалась только узкая щель, ведущая в темноту. Пополз туда, в пылевом тумане нашарил руками острый край стенки, заглянул вниз. В бок уходил темный лаз.
- Надо валить отсюда!
Вернулся к Бато, подхватил его за плечи, подтащил к краю. В последний момент вспомнил о взрывчатке, установил на стене. Осторожно спустил друга вниз, веревка не понадобилась - теперь камни находились всего в полуметре под ними. Снова подхватил Бато и потащил по острым камням вниз и вправо.
- Извини, братишка, но лучше нам отсюда убраться!
Неожиданно близко, за спиной, раздался рев раненого зверя и совсем рядом, у ног, щелкнули зубы. Карабанов подскочил, крутанулся на месте, выхватывая пистолет, и, еще ничего не поняв, машинально всадил несколько пуль в голову придавленного каменной глыбой медведя. Зверь дернулся и уронил башку на камни. Алексей выругался. Проход был достаточно большим, и можно было не тратить патроны. Глянул на часы - оставалось двадцать минут.
"Не успеем!.."
Опустил Бато на ровный пол.
- Обожди! - Бато попытался встать, вцепился рукой в куртку Алексея, но вскрикнул и снова опустился на пол.
- А ну не дергайся! - ругнулся на друга Алексей, оглядываясь.
"Куда теперь?"
Вспомнил о записке, которую ему дал слепой зэка.
Нащупал в кармане клочок бумаги, вытащил, разгладил. Это была схема восемнадцатого горизонта, впопыхах нацарапанная карандашом. Алексей сразу же понял: кружок с буквой "М" обозначал круглую галерею с медведем, круг, заканчивающийся трубой с торопливо начертанной лестницей, - был, по-видимому, вентиляционной шахтой, а много раз обведенная жирная линия - была путем, который нужно было совершить, чтобы выбраться с горизонта!
Карабанов не верил своим глазам - линия вела не к шахте. Линия вела к каким-то штрекам слева на плане! Алексей только сейчас сообразил: резак он отдал заключенным, а дверь в шахту на этом уровне была заварена! Молодец Хасан! Сообразил! Надо рвать к штрекам! Здесь слепой поставил неуклюжий жирный крест. Скорее всего, там есть проход! Куда он ведет?
Выбирать не приходилось. Надо идти по линии, которую начертил слепой!
"Отличная перспектива! Слепой зрячего ведет!"
Алексей быстро сунул план в карман кителя, подхватил на плечо увесистого Бато, кряхтя, потащил по тоннелю дальше. На ходу пришлепнул на стену очередную порцию взрывчатки - от нее следовало избавиться.
Пригибаясь под тяжестью ноши, он прошел вперед, отсчитал два поворота направо, свернул. Снова установил взрывчатку.
- Офигел? Угробить нас хочешь! - пробубнил за спиной Бато.
Алексей не ответил, берег дыхание. Они оказались в узком тоннеле, ведущем вниз. На мгновение Алексей заколебался, не повернуть ли обратно, к шахте вентиляции, но выбросил эту мысль из головы, в любом случае раненого Бато по шахте быстро не поднимешь. Да и сам он не успеет подняться! И он двинулся вперед, в глубь тоннеля. Кое-как удалось посмотреть на часы.
"Восемь минут!"
Бато стал неправдоподобно тяжелым. Алексей почувствовал приступ удушья, с каждым шагом становилось все жарче, хотя должно было быть наоборот…
- Лучше бы ты, сукин сын, поменьше каши жрал! - пробормотал Карабанов.
- Чего? - отозвался из-за спины Аюшеев.
- Ничего! - огрызнулся Алексей.
Он с маниакальным упорством тащил друга все дальше и дальше, с каждым поворотом штрека спускаясь все ниже и ниже, а поверхность земли становилась все дальше и дальше… На секунду опустил на повороте Бато на пол, привалился к стене - отдышаться. Бурят застонал, выругался.
"Пять минут!"
Карабанов слышал только свое тяжелое дыхание. В голове не было ни одной мысли. Он слишком устал за эти дни, чтобы еще о чем-то думать. Не осталось ни воспоминаний, ни эмоций, ни сожаления. Словно все выгорело или было спалено, выжжено из его мозга чужеродным ДНК. Интересно, о чем сейчас думает Бато? Думает ли он о Тане? Или только о том, что ему плохо? Или вообще ни о чем не думает?
…Сейчас главное - выбраться отсюда!
Штрек стал совсем низким, и Алексею пришлось дальше тащить друга прямо по полу. Его ругательства он уже не слушал.
- Извини, братка, задницей придется пожертвовать!
Они двигались и двигались вперед и вниз. Быстрее! Еще быстрее!
Неожиданно узкий лаз повернул влево и закончился небольшой камерой, на стенках которой во множестве поблескивали зеленоватые тектиты.
Алексей не верил своим глазам. Столько усилий и все ради чего? Ради этого каменного мешка? Ради ловушки?
Он посмотрел на часы. Оставалось две минуты.
"Наверное, это месть, - сообразил он. - Месть заключенных. Они так ненавидят вохру и, в ее лице, всю Федерацию, что готовы убить каждого, кто олицетворяет власть! Пусть даже он и пытается спасти их всех! Кому он поверил? Заключенному? Сволочь! Слепая сволочь!"
Бато затих. Наверное, тоже понял, что друг где-то ошибся и теперь все, хана! Алексей врезал со всей силы кулаком в каменную стенку. Боль отрезвила.
"Стоп! Хасан слепой. Кажется, Седой говорил что-то о том, что Хасан слышит лучше, чем все остальные! Это он услышал, как я спускаюсь вниз по шахте лифта. Слепые слышат то, что зрячим услышать не под силу!"
В отчаянии Алексей бросился на колени и приник ухом к стене камеры. Где-то далеко за стеной журчала вода…
Дальше Карабанов действовал быстро. На глаз отделил часть от оставшегося последнего куска взрывчатки, сунул в него взрыватель, поставил на боевой взвод, прикрепил к стене, за которой журчала вода. Была вероятность, что все вокруг затопит, что все обрушится, и они не успеют покинуть обваливающийся рудник, а если Алексей переусердствовал и установил слишком много взрывчатки, они могли погибнуть сразу, на месте!
Приходилось рисковать. Бато зашевелился и что-то забормотал.
- Ты там что, молишься, что ли?
- Ыгы, - промычал Бато.
- Самое время! - Карабанов снова подхватил друга за плечи, вытащил обратно в штрек.
…Ждать не пришлось. Сначала Карабанов услышал, как рвануло за поворотом, в камере: ударило по ушам, в лаз вылетели облака пыли и песка, а потом почувствовал, как вздрогнула под ногами земля, и все вокруг заходило ходуном!
Из глубины рудника до Алексея докатился громовой, почти торжественный гул, словно в огромную, страшную трубу штреков, шахт и коридоров протрубил, наконец, архангел, знаменуя этим ревом страшные и необычные события, предшествующие окончанию существования рудника. Заворочались, ожили неподвижно лежавшие миллионы лет камни, сдвинулись, пришли в движение тысячи тонн породы. Сама земля бунтовала!
…Алексей, не удержавшись на ногах, упал на колени, поднялся, опираясь о каменную стену, еще мгновение назад казавшуюся твердой и незыблемой, а теперь в любой момент грозившую обрушиться, схватил Бато за воротник уже порванного кителя и потащил вниз, за поворот.
В стене камеры зиял черный провал, из которого пахнуло сыростью, Алексей подтащил Бато к провалу, и вдруг невесть откуда ему в спину, в лицо, сразу со всех сторон наотмашь ударил сумасшедший порыв ветра! Алексея отшвырнуло к стене. У ног распростерся Бато. Ослепленный попавшим в глаза песком, Карабанов на миг зажмурился. А когда сумел снова разлепить веки, то увидел то, что запомнил на всю оставшуюся жизнь.
Громадные глыбы породы, снесенные со своих мест силой взрыва, которые должны были обрушиться на Алексея и погрести его и Аюшеева под собой на веки вечные, сорвались с места, поднялись в воздух и застыли! Время словно остановилось, Алексей необычайно отчетливо видел перед собой каждый камешек, каждую песчинку, висевшую как будто в невесомости! Казалось, можно протянуть руку и взять любой из камней!
Но в следующий момент налетел новый порыв урагана, откуда-то сверху, извне, в штрек проник яркий, ослепительный белый свет, и каменные глыбы, куски породы, песок, тектиты, железные балки, люки, лестницы и вагонетки и все-все-все, из чего состояла земля, в которую год за годом вгрызались люди, взмыли вверх, закручиваясь немыслимой воронкой. Происходило что-то невообразимое!
Алексей понял, что здесь не обошлось без этой странной разноцветной дряни, застывшей над рудником. Эта штука теперь, сейчас, в этот самый миг каким-то непонятным образом высасывала из рудника всю землю и весь камень, открывая огромный провал, ведущий к космическому кораблю! И он, Алексей Карабанов, немыслимым, невероятным образом помог Космократору это сделать!
Взрывами.
Сам!
Собственными руками!
Алексей задохнулся от ужаса и ветра. Преодолевая сопротивление урагана, наклонился, схватил Бато и втащил его в провал стены. На это ушли почти все остававшиеся силы.
Что было в этот момент наверху, где должен был идти бой и где майор Болтаев исполнял, быть может, самый важный в его жизни приказ, Алексей не мог знать. Он тащил Бато в глубь пещеры, все дальше и дальше от входа, за которым бесновался ураган и полыхали бесшумные разноцветные молнии… А потом он упал на камень рядом с другом и забылся. Ему казалось, что здесь, в темноте и в тишине пещеры, они были в безопасности…
…Очнулся Алексей от того, что вокруг было тихо. Он не знал, сколько он пролежал на камнях - то ли час, то ли сутки, то ли вечность…
Рядом тяжело дышал Бато. Карабанов подполз к другу, потормошил.
- Чего? - откликнулся бурят.
- Живые мы! - радостно ответил Алексей. - Слышишь? Живые!
В проломе, оставленном взрывчаткой Алексея, было темно и тихо. Алексей был уверен, что пролом должно было завалить, но этого не случилось. Он поднялся с пола, подошел к пролому, осторожно выглянул в него. Выключил фонарик. Замер, пораженный.
Наверху, в черном небе, висели огромные звезды.
Алексей стоял у подножия огромного провала, стены которого терялись во тьме, а над головой было чистое небо. Куда подевались тонны породы, заполнявшие рудник, оставалось загадкой. Алексей еще несколько мгновений смотрел в небо, а потом вернулся в пещеру.
Надо было выбираться отсюда.
Он посветил вокруг, внимательно осмотрел потолок с натеками известняка, пожал плечами. Это было просто чудо, что пещера уцелела! Справа по стене текла вода, собиралась в углублении пола и убегала в узкую нору. Слева тянулась довольно высокая галерея. Алексей вытащил компас, сориентировался. Галерея уходила точно в сторону Козьей пади. Алексей хотел взвалить друга на плечо, но Бато заупрямился.
- Сам пойду!
Алексей помог другу встать, подставил плечо. И они медленно, то и дело останавливаясь, потащились в сторону пади.
…Через час они вышли наружу.
- Ты не знаешь, почему у нас все - не просто так? - задыхаясь от ледяного ветра, спросил Бато, когда они находились на середине подъема.
- Знаю! - прохрипел окоченевший Алексей. - Чтоб жизнь медом не казалась!
- Сколько километров до егеря?
- Пять.
- Не дойдем…
Алексей кивнул, разговаривать не хотелось, надо было беречь силы.
Подъем продолжили в полном молчании, осознавая всю безнадежность положения, в котором очутились: без оружия, без транспорта, почти раздетые на ветру в минус тридцать, они были обречены. Смерть от переохлаждения была вопросом времени.
Но в тот самый момент, когда до края скалы оставалось каких-нибудь полтора метра, и к горлу подступало отчаяние, наверху показалась страшная заросшая физиономия, и знакомый голос произнес:
- Хатумба, начальник!
И Алексей увидел протянутую руку…
…Через полчаса они сидели, закутанные в овчинные тулупы, у костерка, тут же, рядом с Козьей падью. От огня шло тепло, от которого Алексей испытывал ни с чем не сравнимое наслаждение.
- Сначала пальба началась! - рассказывал Сема Хатумба друзьям. - А потом - как рванет! Давай еще чаю горяченького подолью! - Он щедро ливанул Бато из огромного термоса дымящегося, крепкого чаю со сгущенным молоком. - Ну как рвануло, так эта хрень наверху, ну воронка эта, раскручиваться стала, ну я и подумал: все, хана всем пацанам, кто в зоне чалится! А потом, как все закончилось, мыслишка-то и вертится! А вдруг не всем хана, а вдруг кто уцелел? Ну я там пошарился немножко возле провала поверху - твари шастают. На меня сильно внимания не обращают, ну я и подумал, а вдруг эта пещера сообщается теперича с рудником? Я ж тут еще мальцом лазал - все знаю! Ну и решил съездить сюда, посмотреть, че да как? А тут слышу: точно! Лезет кто-то! А тут и вы…
- А что майор? Живой, нет?
- Майор живой! Раненый только! В филейную часть! Ругается!.. На машинах в Новую Нерху подались. Там, правда, ребятишек-то этих молодых с ним осталось всего-ничего, человек десять.
- Ну тогда что? Погнали в Новую Нерху? - предложил Алексей. - Врач там есть?
- Есть, а как же без врача-то! Фельдшерица есть - хоть кости вправить, хоть аппендицит вырезать.
Через десять минут они уже неслись на снегоходе по направлению к поселку. Впереди со старым ружьишком за спиной сидел Хатумба, сзади - Алексей, Бато, укутанный в овчинный полушубок, лежал в санях.
…Несмотря на обеденное время, на широких улицах поселка никого не было. Возле одного из домов стояла привязанная лошадь, впереди, видимо у здания поселковой администрации, виднелся вездеход. Там то и дело сновали люди. Хатумба остановился поодаль, у медпункта, постучал кому-то в окно, подождал, пока Алексей поможет Бато взобраться на крыльцо, услужливо распахнул двери.
- Есть кто живой? - громко крикнул он внутрь. - Принимайте гостей! - и непонятно хихикнул уже за спиной Алексея.
Алексей поднял глаза и увидел ствол, направленный ему в грудь. Сзади отчетливо лязгнул затвором Хатумба.
- Кажись, приехали! - простонал Бато.
- Так точно! - бодро ответил обладатель ствола. - Приехали! Точно по адресу! Ну раз так, заходите, гости дорогие, угостим, чем сможем! - Бандит отступил внутрь коридора. В спину больно ткнул стволом Хатумба.
Алексею ничего не оставалось, как подчиниться. Едва он переступил через порог и затащил внутрь раненого друга, как бандит ударил его прикладом, Алексей, не удержавшись на ногах, упал вместе с Бато на холодный крашеный пол.
Его умело обыскали, раздели до белья, сняли даже ботинки и связали. Потом притащили в соседнюю комнату, бросили на пол. Вскоре рядом раздались тяжелые шаги. Скрипели половицы, запахло тяжелым перегаром.
- Ну показывай, где тут твой полковник? - послышался над головой уже знакомый бас. Кто-то присел над Алексеем на корточки, приподнял его голову за волосы. Алексей увидел перед собой новенькие сапоги минимум сорок четвертого размера. Военные. Финские. Очень теплые.
- О! Янычар в себя пришел! Мля, кровищи с него! - Волосы отпустили, бандит вытер руки о тельник Карабанова. - Он не полковник! - Бандит обращался к обладателю баса. - Подполковник. Какой-то отряд "Байкал"! Перепутал. Вот его ксива.
Над головой посопели, изучая удостоверение.
- С-с-сука… - процедил бас. - Спецом приперся сюда - нас брать. Не иначе!
- Ну и че с ним делать?
- А че с елдашем сделали?
- Да ниче, кинули его пока к майору, в холодную. Ты же сам раскладку дал офицеров не трогать. А он хоть и не офицер, а все равно не простой баран. Колян медичку к нему отвел. А то мало ли - коньки отбросит, ты ругаться будешь. А прибить его никогда не поздно хоть больного, хоть здорового.
Видимо, то, что сказал бандит, не понравилось обладателю баса, и поэтому бандит сразу стал оправдываться:
- Ну ниче не попишешь! Колян филантроп!