Я рванул к коновязи. На бегу подхватил с пола кольт и, сменив магазин, бросил оружие в кобуру. Не теряя времени на распутывание узлов, перехватил поводья ножом и, взлетев в седло, с ходу послал Буяна в галоп.
Или Буян у меня выдающийся первостатейный скакун, или всадника тормозили заводные мустанги, на которых, кстати, было что-то изрядно навьючено, но, сумасшедшим аллюром пролетев несколько кварталов – только ветер в ушах свистел, я начал беглеца догонять. Почувствовав за спиной настигающую погоню, он развернулся, и тишину ночного воздуха разорвал звук выстрелов. Пускай патроны жжет – тряска такая, что попасть можно только случайно. Однако как бодрит!
Кровь кипела от избытка адреналина. Вот оказывается, чего мне на Земле не хватало – бешеной ночной скачки со стрельбой. И ведь адреналиновым наркоманом себя не считаю. Но тут просто непередаваемые ощущения! Круче, наверное, только лихая кавалерийская атака с шашкой наголо. "Я потомок хана Мамая, подо мною гарцует конь! Сколько душ загубил, не знаю, азиатский в груди огонь!"
"Интересно, мне там со всеми этими модификациями, с гормональным балансом чего-нибудь случайно не наворотили?" – мелькнула по краю сознания удивленная трезвая мысль. Раньше порывов шашкой помахать я за собой не замечал – других развлечений хватало. Так же быстро, как проскочила, мысль и выветрилась…
Беглец несколько раз вильнул по улицам, и мы вылетели на окраину города. Все же пора это дело как-то заканчивать. Проблема в том, что стрелять на скаку я умею не слишком здорово и править конем одними ногами никогда не учился. Так что трогать карабин даже не стал. Из пистолета тоже много не навоюешь, но несколько раз я чисто для острастки и в соответствии с духом погони пальнул – естественно, мимо.
Еще немного подсократив дистанцию, я схватился за "хаудах" и дуплетом разрядил его в спину улепетывающего бандюги – у картечи из обреза разлет хороший, большую площадь накроет. В этот раз повезло – вражину явно зацепило, проскакав еще немного, он начал крениться на бок, а мустанги ощутимо сбавили ход. Поравнявшись с беглецом, я тычком стволов в бок просто вышиб его из седла – приехали.
Несостоявшийся убивец ворочался на земле и постанывал. На спине и плече расплывались кровавые пятна. Штуки три картечины в него угодили, не меньше. Но это не смертельно – для обреза расстояние было приличное, глубоко войти и что-то серьезно повредить они не могли.
Я спрыгнул с коня, подошел вплотную к подстреленному и пнул его ногой по ране. Бандюга нечеловеческим голосом взвыл. Но меня это не напрягло и сочувствия совершенно не вызвало.
– Рассказывай, что ли, кто такие, чего хотели, зачем стреляли?
Тот прекратил орать, зато начал материться. Тогда я достал нож, приподнял бандита за волосы и чиркнул лезвием ему по лбу.
– Давай-ка, дружок, я тебя для начала оскальпирую. Или ты с обрезания начать предпочитаешь? Под корень. Могу и это устроить. Я очень злой, вы мне свидание сорвали, паразиты!
Через пару минут пленный очень хотел поделиться всем, о чем знал, и говорил, не умолкая, просто захлебываясь словами.
Погоня у нас получилась веселая и шумная. Кто-то стукнул, и "Рэнглер" шерифа примчался следом за нами уже минут через пятнадцать, прямо по горячим следам. Можно сказать, по еще неостывшему бандитскому навозу. До прибытия поднятого из кровати Гарретта я успел выяснить, что на меня чисто случайно наткнулись остатки вчерашней банды – заехали на разведку в город, судьбу пропавших выяснить, про мои подвиги услышали, а уже в салуне и самого героя увидели. Естественно, горячие гекатские парни захотели отомстить, но поторопились, потому и покушение плохо подготовили. С другой стороны, что там готовить? Их четверо – я один, ничего не подозревая, с барышней беседую. Замочить по-быстрому, на коней – и ходу! Однако не вышло…
Интереснее было другое – в живых осталось еще пятеро налетчиков, последние из шайки сейчас на своей базе в горах. Хорошо простимулированный мною пленник подробно поведал, где и как ее искать, и даже, старательно елозя пальцем, место на карте указал. Жаль только, что карта паршивая, из методички, но ничего – найдем.
С прибытием законной власти в лице шерифа место исповедника пришлось уступить ему. Эрл перевязал бандита, что-то ему вколол и принялся методично выяснять обстоятельства нападения. Я побродил вокруг, стреножил морпусов, чтобы не разбредались, а заодно мельком глянул во вьюки. Потом присел на камень рядом с шерифом и перезарядил револьвер.
– А что с этим будет? – ткнул я дулом в нападавшего и за это пострадавшего, когда Эрл ненадолго прервался с допросом.
– Да как обычно. Допросим, и поедет на рудники. Если что интересное про сообщников выясним, рейнджеры скатаются проверить, – не задумываясь, отозвался шериф.
– И что, премии за него нет?
– В розыске он не числится, и город премий не назначал.
Мне такой расклад совершенно не понравился. Я немного поразмыслил, спокойно поднял револьвер и выстрелил в голову раненому бандиту – аж во все стороны брызнуло! После чего прокомментировал:
– Смотри-ка, какой шустрый, сбежать пытался.
Вот, мля, о чем я думал, в бошку ему стреляя, – тыква вдребезги, отличный скальп попортил!
– Ты что творишь?! – взвился забрызганный кровищей и мозгами Гарретт. Но переживал он явно не об этом.
– А ничего. Он меня убить пытался, так что я в своем праве и каштаны из огня ни для кого таскать не собираюсь. Все, что надо, он мне уже рассказал. Без премии за его труп тоже оставаться не хочу, а дарить доргам еще одного раба – тем более! Завтра на базе за него и остальных деньги получу, а ты факт нападения подтвердишь. – Я твердо взглянул в глаза шерифу. Надо дать понять, что прыгать под его дудку я не стану. – И выписывай ордер или как это тут называется… от Монреаля – на уничтожение остатков банды. Сам к ним в гости прокачусь.
– Не круто берешь?
– Нормально. И еще один момент: недобитки о том, что здесь случилось, обязательно узнают, и довольно скоро. Если бы у вас сидел их сообщник, элементарно смогли бы понять, что базу он сдаст, и ждали бы гостей или вообще место дислокации сменили бы. Ищи их потом… Рейнджеры же прямо сейчас не сорвутся их брать. Я прав? А так все мертвы, остаткам банды срочно куда-то срываться не надо. Уловил мысль? Рейнджеры – парни неплохие. Но собственный авторитет надо нарабатывать, поэтому рейд будет чисто мой. Вот в дальнейшем можно и сотрудничать.
– Понял я тебя, понял. Пленных, видимо, не будет?
– Зачем? Тебе они, что ли, нужны? Если очень надо, то "языка" приволоку, но это за отдельные деньги. Готов раскрутить мэрию еще потратиться? Тогда со всем нашим удовольствием.
– Не дадут они денег сверху, – проворчал шериф. – Но всегда желательно банды захватывать, а не поголовно уничтожать.
– Бесплатно – это не ко мне, только трупы получат. Совершенно не собираюсь, рискуя собственной шкурой, помогать какой-то жирной управленческой дряни перед "инками" прогибаться.
– Оставь хоть координаты, где в случае чего базу бандитов искать… или твой труп.
– Не вопрос, тебе оставлю. Но очень большая просьба: не стоит меня подстраховывать и под ногами путаться – я там все живое наглухо валить буду. Держитесь подальше, когда русский спецназ работает. Не переживай, Эрл, там их только пятеро осталось, мы с Брианом справимся.
– Обычно для штурма совсем другое соотношение сторон требуется. Не двое против пяти, – покачал головой шериф.
– Какой штурм? Это антитеррор так работает, у них другая специфика, а диверсанту всегда приходится выступать против превосходящих сил. Намного превосходящих, замечу! Мне так привычнее. Вырежем тварей – пикнуть не успеют.
– Ирландец-то твой не диверсант.
– Зато террорист не из последних. Если ты не в курсе, в ИРА практику проходил, – ухмыльнулся я. – Но ему не надо никого резать, на подхвате будет, в случае чего огнем поддержит, а так сам справлюсь. Они меня из засады положить не смогли, и тут, неожиданно напав, тоже – дилетанты. В этот раз инициатива будет на моей стороне – поверь, им не светит.
– Не надо недооценивать противника.
– И не собираюсь. Но уничтожение вражеских баз, опорных пунктов и всего подобного… было моей работой. Раз жив до сих пор, значит, нормально справлялся.
– Ладно. Делай, как знаешь…
– Пиши заявку на банду. И премию побольше вставить не забудь, аргументируй, что особо опасны – вон, прямо в городе на мирных людей бросаются, собаки бешеные! – весело бросил я и расстегнул на трупе ремень с кобурой. Все в дом – все в семью! Сейчас и карманы обшарим…
Добыча с тела была небольшой: нож, револьвер и немного денег. Зато на мустангах много чего навьючено – тюки здоровенные висят и винтовки у седел. Похоже, разбойнички не только на разведку, но и затариваться в город приехали. Я мельком уже глянул: в тюках продукты и боеприпасы. Еще трупы у салуна надо обобрать, если их без меня не оприходовали. Но это вряд ли, здесь так не принято: трофеи – дело святое! "Сапог победителя, случалось, принадлежал побежденному". Сами кони – тоже немалая ценность, а с "привязкой" только два из шести. Я такие вещи как-то сразу подмечать научился – обыкновенные и импринтинговые морпусы совершенно по-разному себя ведут. Значит, у меня еще четыре зверя на балансе… Завтра же весь табун к Жаку пригоню! Нет, не завтра – на завтра другие дела намечаются. Но сразу, как только освобожусь.
"Тогда считать мы стали раны". В этот раз вроде обошлось – несколько царапин не в счет. Тогда трофеи буду считать и скальпы снимать – хорошая традиция, мне понравилась. Вот и первые "головы" в мою копилку, имеется в виду как скаута. Даже искать не пришлось, разбойнички сами принесли. За остальными, правда, придется съездить – что поделать, такая работа!
Еще с Лаурой надо как-то прояснить. Все же слишком бурно наше свидание проходило. К тому же уронил девушку невежливо и даже не удосужился вовремя посочувствовать. Жива, и ладно. Вскочил в седло и, размахивая пистолетами, помчался за врагами. Зато пулю не схватила, а я сильно торопился, но женщина таких доводов может не понять. Не передумала ли она с мужчиной, так притягивающим неприятности, время проводить? Смогу ее понять – человек, вокруг которого свищут пули и рекой льется кровища, не самый подходящий кавалер. Хотя баба – загадка! Частенько они выбирают самых отмороженных мужиков… а потом пытаются такого зверюгу в комнатную собачонку превратить. Правда, со мной эти номера не проходят… наверное, поэтому до сих пор холостяк. В любом случае изобразить полнейшее раскаянье точно не помешает – с меня не убудет. В ножки упасть, моля о прощении… Может, что-нибудь еще и получится.
Ладно, ближайшая диспозиция ясна – сбиваем мустангов в стаю и выдвигаемся в сторону салуна. С ристалища на позорище, так сказать…
Глава 6
Рейнджер
Гарантия мира: закопать топор войны вместе с врагами!
С. Е. Лец
Оставшиеся дни на базе я плотно занимался освоением десантной программы и тренингом в капсуле. За бандитов мне капнуло сорок пунктов от доргов, но их я оставил в медцентре – Франсуа божился, что с использованием платных препаратов польза от тренировок будет куда больше.
Ирландец занимался тем же, что и я, но в облегченной форме, ему пришлось обойтись бюджетным вариантом прокачки. Надеюсь, он потом свое наверстает, когда развернемся. К сожалению, ни от администрации базы, ни от мэрии города денег я не получил – мол, в этот раз убийств не заказывали. Некоторая сумма нашлась у бандитов, но трат у нас хватало, и финансы моментально куда-то испарились.
– Прогресс просто поразительный! – вещал между тем доктор. – Скорость укрепления костной и мышечной ткани почти в два раза превышает расчетную. И КПД примерно настолько же больше будет. Я твои данные посмотрел. У тебя очень необычное строение скелета – мощный костяк и удивительно массивные кости. Благодаря этому мускулатуры крепится больше, чем у обычного человека. Это не так заметно, потому что сами мышечные волокна куда плотнее, почти как у обезьян.
– За обезьяну ответишь! Шучу, расслабься, – видя, как напрягся доктор, хмыкнул я. Совсем запугал бедолагу. – Знаю я про свои особенности – наследственность. Все Вадбольские крепкой конституцией отличались – поперек себя шире. Видать, неандертальские предки затесались.
– Очень похоже, – не принял иронии доктор. – Судя по всему, ваш род унаследовал многие доминантные признаки палеоантропов. Очень редкий случай! В человеческом геноме прослеживается не больше четырех процентов от неандертальского, причем только у европейцев – у тебя явно больше. Были бы образцы, я бы сравнительный анализ ДНК провел.
– Чего там проверять, сразу записывай в троглодиты. Я тебе и так скажу – пониженный болевой порог, молоко не люблю, на снегу могу спать и с каменным топором против пещерного медведя выйду запросто.
Кстати, почти не соврал. Топором – не топором, каменным – не каменным, но на рогатину еще подростком брать зверя доводилось – и кабана, и медведя. Сначала с подстраховкой деда, а после и в одиночку. На лося тоже с копьем ходил, но там другая система, против него не встанешь – снесет. В лобовую атаку только на коне. Дед был просто помешан на охоте во всех ее проявлениях, но особо выделял княжескую… как ее себе представлял. И в его интерпретации лось был неплохой заменой зубру. Кроме всего прочего, меня учили на полном скаку бить волков и зайцев волчатником или, прыгнув с коня, брать их живьем. Не зайцев, имеется в виду, эти живьем были не нужны… Дедуля родился в 1918 году и своего отца даже не видел – родителей раскидала Гражданская война, но он был наслышан о былом величии рода. Этому очень поспособствовал вернувшийся с империалистической контуженным и без ноги, но все-таки живым уже его дед – князь Игорь Олегович Вадбольский. На моем воспитании все это сказалось довольно сильно.
– Не сомневаюсь, – вложив в высказывание все превосходство интеллигента над питекантропом, отозвался медик. Но подать сарказм постарался очень незаметно, чтобы дикарь, не дай бог, чего не почувствовал и тут же иронизирующего не нагнул. У этой публики больше всего такие ухватки забавляют. – У твоего друга, к слову, похожая картина: слишком мощные для современного человека скелет и кости черепа, я бы его чистым кроманьонцем назвал – все особенности налицо. Даже у мехтоидной расы архаичные признаки были меньше выражены. Не говоря уж о фальской. Вы оба своего рода реликты. Его костяк хоть сейчас в музей выставляй, с табличкой – кроманьонец! А твой как неандертальско-кроманьонский гибрид.
– За комплимент с "гибридом" отдельное спасибо, но со скелетами погодим. Они нам еще пригодятся, и завещать свой науке я как-то не планировал.
– Я не про то. Тебе надо было спортом серьезно заниматься, давно бы олимпийским чемпионом был – боксером или борцом. Там твои данные были бы очень востребованы.
– Как-то не сложилось, не до того было, да и неинтересен мне спорт как таковой, если только прикладные виды. Ладно, проехали. Все чемпионы там – мы тут. Франсуа, а кем ты на Земле был? – в свою очередь поинтересовался я.
– Антропологом и врачом-физиотерапевтом, правда, не практикующим, – грустно отозвался медик. – Захотел провести сравнительные антропологические исследования индейцев и эскимосов. Записался врачом в программу освоения… а оказался здесь. Ни как врач, ни как ученый никому не нужен, сижу на должности лаборанта.
Я посмотрел на Франсуа несколько другими глазами. Доктор выживает, как может… Но свое место знать должен! Поэтому я, чтобы он не зарывался и чего-нибудь не напортачил, в конце познавательной беседы вполне дружелюбно посоветовал:
– Док, на будущее: у нас, троглодитов, мозгов побольше, чем у современных людей, как ученому это тебе должно быть известно, и с извилинами у меня в голове порядок, ты, когда мне "тонко" и ненавязчиво хамить пытаешься, это тоже учитывай – целее будешь и дольше проживешь. Посиди тут, подумай над этим…
После тренировок в капсулах я нещадно гонял Бриана за периметром базы, пытаясь сделать из него кавалериста и хотя бы некое подобие разведчика. Что радовало, совсем уж неучем в вопросах выживания на природе он не был – все же сказалась служба в наемниках. То есть объяснять, как поставить, например, палатку или развести костер, было не надо.
Периодически заскакивал проведать Лауру. Большой и светлой любви между нами не случилось – что-то не срослось, но секс был хороший. После эпизода в салуне прощение я получил, но положившая на меня глаз девушка явно всерьез задумалась, стоит ли затевать прочные отношения, если милого в любую секунду могут угрохать, да и самой может прилететь. Мне, кроме постельных, никаких особых отношений было не надо, поэтому сложившаяся ситуация вполне устраивала.
Решал другие вопросы: все лишнее оружие перевез в город и сдал на хранение шерифу, снял нам с Брианом двухкомнатную халупу – на первое время. Разросшийся до восьми голов табунок морпусов распродавать или перегонять Жаку не стал и держал на базе – применение им нашлось.
Как договаривались, два раза скатался с рейнджерами в пампасы. Заплатил за это приличных денег, но дело того стоило – Дарко оказался отличным проводником и гидом, а я почерпнул много полезного о Гекате, особенно о ее фауне. Кроме того, рейнджеры показали несколько разновидностей съедобных растений. Поохотился вволю, а сданная в монреальские кабаки дичина затраты окупила с лихвой.
Во второй раз брали с собой Бриана, благо он научился прилично держаться в седле. Рейнджеры не отказывались подработать зверобоями, охотились привычно и с удовольствием. Поэтому наша кавалькада выглядела весьма внушительно – каждый всадник вел в поводу пару вьючных мустангов с тюками под мясо. Двенадцать плотоядных зверюг были способны отпугнуть почти любого хищника. Короче, местная живность с морпусами предпочитала не связываться. А самым непонятливым мы в четыре ствола объясняли, как они были неправы. К слову, вооружены оба метиса были весьма неплохо, отнюдь не "Гарандами" или М-14, а куда более пригодными здесь болтовыми карабинами. Индеец Джо мастерски владел снайперским "ремингтоном-700", а у Дарко был крупнокалиберный браунинг. Это не считая гладкоствола и пистолетов. И думаю, это было не единственное их оружие.
Несколько раз нам попадались такие твари, что приходилось поволноваться. Дарко говорил, что это цветочки, иногда стоит полагаться не на винтовку, а только на резвость мустанга. Но в некоторых случаях и этого оказывается недостаточно. И никто не застрахован от нападения из засады…