Тут же находился доргский перерабатывающий комплекс, который "отделял зерна от плевел". Полностью автоматизированный. Полученный криптонит "инки" переправляли к себе, а отходы шли на нужды людей. От карьера к городу была проложена узкоколейка, по ней гоняли составы с углем и возили рабочих. Тех, кто жил в городе, а не в бараках рядом с разрезом. Здесь бандиты не нападали, они подстерегали машины на дороге.
Поговорил с шоферами. Картинка вырисовывалась странная – если кто выживал после налетов, то только они. Охрану всегда валили наглухо, но гражданских иногда оставляли в живых. Или кто-то из водителей на банду работает, или что-то еще… Но не слишком похоже, что кто-то стучит: выжившие сразу попадали под подозрение, а водил меняли на других. Это не помогало.
В последнее время нападения участились и бывали случаи, когда охране давали отступить, просто отгоняя ее огнем, а водителей, напротив, жестоко убивали. Создавалось впечатление, что тут несколько банд с разными почерками орудует.
Потом мы целую неделю жили в пампасах, пытаясь выследить врага. Побывали на местах, где происходили нападения, но каждый раз след уводил в прерии, разделялся и терялся среди тысяч других следов. И нападающие не повторялись, меняя места засад. Подумывал подстеречь банду там, где устроил бы засаду сам, но подходящих участков вдоль дороги было много. Вероятность того, что мы выберем правильное место, весьма мала, или нужно несколько таких, как наша, групп. Тогда я решил сменить тактику и скрытно сопровождать проходящие по трассе машины – будем ловить на живца.
Эта уловка сработала.
Я получал от охраны карьера информацию, когда ожидается очередной транспорт, и мы, держась в отдалении, курсировали вдоль наиболее опасных участков дороги.
Один налет мы прозевали, так как находились в другом районе, а на второй раз повезло – услышали звуки перестрелки. Успели мы только к шапочному разбору. Хотя я особо не торопился – вступать в бой задачи не стояло. Судя по масштабам операций, шайка немаленькая – нам ее не победить, а вот спугнуть запросто. Снимутся и уйдут в другое место, а нам нужен именно их лагерь.
В общем, когда мы неспешно подоспели, бандиты уже уничтожили джип с охраной, выпотрошили грузовик, погрузили добычу на мустангов и смылись, но я уверенно встал на след – теперь никуда не денутся.
В кабине грузовика наметилось какое-то шевеление. Я подъехал ближе и заглянул в окошко. Водитель был жив, но, похоже, ранен. Значит, добивать не стали.
– Свои, – предупредил я. – Куда тебя?
– В ногу зацепило.
– Аптечка есть? Помощь нужна?
– Уже укололся и перевязался.
– Тогда выживешь. Сколько было нападающих?
– Точно не знаю, но больше десяти человек.
– А что за груз взяли?
– Всего понемногу: одежда, инструмент, лекарства, продукты… все, что в рабочий поселок требуется.
– Спасибо, понятно. Извини, не можем остаться, но за тебя поквитаемся. Дожидайся подмоги, а у нас дела.
– Удачи, парни!
– К черту, – сплюнул я через левое плечо.
Развернув мустангов, мы направились вслед за отступающей бандой в Дикое Поле.
* * *
К лагерю налетчиков вышли по горячим следам. Да к какому лагерю – настоящую деревеньку нашли! Десятка два домишек, вернее, хижин или хибарок – в тонкостях названий не разбираюсь. Поселение пряталось в заросшем редколесьем распадке между холмов. По дну ложбины протекала небольшая речушка. По склонам паслась разнообразная живность, возле домов я заметил огороды. Дальше вроде бы какие-то поля начинались, но головой не поручусь – отсюда плохо видно.
Мы затаились в зарослях на соседнем холме, и я наблюдал картины сельской пасторали в бинокль. Чем больше наблюдал, тем больше не нравилось собственное задание. Не похожи они на бандитов, хоть тресни! Вернее не так – совершенно не похожи на тех тварей, кого я в горах отыскал. Так-то мужики суровые, да и только что из налета пришли.
А как их встречали?! Наверное, так же когда-то радовались возвращению мужей и отцов с ярмарки. Или казаков из похода за зипунами…
Восьмикратный бинокль вполне позволял разглядеть счастливые лица детей и женщин. Что будет с ними, если я приведу сюда коммандос? Отвечаю – те, кто случайно уцелеет, отправятся к "инкам" на рудники…
Что такого страшного эти парни сделали? Ну, постреляли охрану… Я и сам бы ее при случае недрогнувшей рукой грохнул – обеспечением безопасности трасс, рудников и баз занимаются только те, кто у "желтков" на службе. Водилу-то не тронули и даже подранили, скорее всего, случайно. Груз забрали? Так ведь это не "золото-брильянты", а необходимые в хозяйстве вещи. Которых, забросив сюда, их лишили и заставили отрабатывать на карьерах и шахтах – куда еще человеку с жалкой тысячей талеров в кармане податься? А они не захотели! И не всем везет, как мне. Да грабь они хоть дилижансы с золотом – в своем праве! Судя по всему, это люди, а не та падаль, что я недавно казнил.
Кажется, я родственные души отыскал. Однако кидаться к ним с распростертыми объятьями обождем. Пристрелят, и все дела… Пойти парламентером, размахивая белым флагом, тоже не дело – скрутят, по почкам насуют и будут расспрашивать, откуда такой красивый взялся, – доказывай, что не верблюд. Скорее всего, я бы и сам так поступил. Не говоря уж о том, что белых тряпок у меня просто нет… Вариант отменяется.
Выход один – надо с позиции силы говорить.
Кроме того, остается некоторая вероятность, что это поселок веселых людоедов. Я с подобным в Африке сталкивался – там тоже детишки свежей человечинке радовались, а любимой игрой было от живого пленника кусочки отрезать. Поэтому, когда поливали ту деревеньку из огнемета, жалости и негативных эмоций не испытывал.
Или взять благопристойные чеченские аулы, где считается хорошим тоном держать рабов. Такие только в топку и под зачистку. Со всем населением хором… Мозги этой дряни уже не поправишь.
Ничего подобного здесь не наблюдается, но будем соблюдать осторожность.
Возможно, я сейчас глупости буду делать и за это поплачусь, но по-другому не могу.
– Бриан, нам нужен "язык".
– Зачем? Мы свое дело сделали – поселок отыскали, только доложить осталось.
– Ты на этих людей посмотри. Похожи они на тех, кого мы в горах задавили? Тебе так уж хочется их коммандос сдать?
– Нет, но ведь у нас контракт? Даже денег уже заплатили…
– Да клал я с прибором на контракты с этими ублюдками. А на деньги просто оштрафуем. Они заработали. Я тебе не говорил, но дерьмо о нас в газету Скотт сливал.
– За такие дела оштрафовать – это правильно, даже маловато будет… – злобно оскалился ирландец. – Надо бы… – Он чиркнул пальцем по горлу.
– Шлепнуть его не получится, а если и выйдет, то нам потом боком вылезет. Но я ему, суке, "журналистское расследование" устрою – рычаги теперь есть. И выступлю с разоблачением, как он пытался нас очернить и одновременно нанять "душить младенцев". От чего мы, естественно, гордо отказались. В общем, придумаю, как грязи побольше вывалить. Там свои интриги, эту падлу быстро другие пауки сожрут. Отправится нужники чистить.
– Я с тобой, командир! – весело откликнулся рыжий.
– Тогда меняем позицию и перебираемся поближе. В случае чего огнем прикроешь. Если я сам их валить не начну, постарайся только отпугнуть – попробуем в переговоры вступить. Но надеюсь без шума сработать.
Мы выбрали Бриану укрытие, где он вольготно устроил любимый пулемет, а я пополз к деревне.
Того, что находящиеся в поселке мустанги подымут хай, я не опасался – все же не собаки. И заточены на охрану от хищников, а не от человека. Они как квагги – хорошо стада охраняют. Только кроме предупреждения криком хищника самостоятельно отпугнуть могут, а если не отпугивается, вдребезги порвать!
С "языком" срослось хорошо. Я подкараулил молодого парня, еще не пришедшего в себя после недавнего набега, наверное, он у него первый был. Тот вышел за частокол по каким-то своим делам, тут я его и сцапал. Аккуратно пережав сонную артерию, придушил и потащил прочь.
Ирландца я отослал.
– Тут такое дело, Боря. Я к ним в гости собираюсь. Жди меня за холмом, помнишь, мы лесочек проезжали? Вот там. Если через три часа не появлюсь, уходи к городу. Буди панику и подымай шерифа, вызывай коммандос, в общем, тащи всю королевскую рать. И разнесите здесь всё.
Бриан все понял, но отговаривать не стал, только спросил:
– Зачем тебе это надо, Серж?
– Сам не знаю, но, кажется, так будет правильно.
Он молча хлопнул меня по плечу и ушел. А какие тут могут быть слова?
Дождавшись, когда ирландец скроется из глаз, я привел в чувство пленного. Тот ошалело хлопал глазами, не понимая, что с ним случилось. Потом попытался отползти от меня в сторону.
– Не рыпайся, от меня не убежишь. Может, заметил, что тебя даже не связали? Лучше давай поговорим, – предложил я. – Расскажи мне, как вы живете.
– Ничего не скажу!
– Допустим, если бы я захотел, ты рассказал бы все, – мягко укорил я и неожиданно рявкнул: – Рабы в деревне есть?!
– Какие рабы? – недоуменно вылупился он.
Понятно, нет у них рабов – так не сыграешь.
– Хорошо, тогда поведай, зачем вы людей убиваете?
– Мы не убиваем людей, только тех, кто с доргами. Они уже не люди, если инопланетникам продались, – с вызовом заявил паренек.
Надо же, как наши мысли совпадают. И не врет он, от убийств отпираться не стал, только нужные акценты расставил. Про грабеж и спрашивать не буду – откуда им еще нужные в хозяйстве вещи брать?
– Говоришь, людей не убиваете… А знаешь, кто по ваши души пожаловал?
– Сволочь! Доргский наемник!
Я рассмеялся.
– Нет, тут ты немного ошибаешься. Я рейнджер и "охотник за головами". Вольный стрелок, так сказать. Работаю, конечно, за деньги, но на службе не состою и заказы выбираю сам, какие понравятся. Предпочитаю давить всякую мразь, которая людям жить мешает. Сечешь? Вот недавно подрядился найти стоянку орудующих на тракте разбойничков и навести коммандос, чтобы они там все напрочь зачистили. Вас и нашел… – Я выдержал паузу, а парень побледнел. – Но натравливать вояк не хочу. Знаешь почему? Потому, что они действительно доргские псы, а вы кажетесь мне нормальными людьми.
Парнишка смотрел недоверчиво, но я продолжил:
– Сейчас я тебя отпущу, и ты отправишься в деревню. Скажешь, что через полчаса я приду к вам говорить – один. Еще через час спокойно уйду. Если я не вернусь к назначенному сроку, значит, сильно ошибся… и скоро здесь будет спецназ, об этом есть кому позаботиться – свалить и попрятаться вам не удастся. Все понял?
Тот кивнул.
– Передай в точности. Можешь идти. Стоп, погоди. – Я сунул ему в руки газету с последней статьей. – Отдай своим, почитаете там… может, убедит, что я слов на ветер не бросаю, и поможет принять правильное решение. Все, гуляй. Свободен.
Проводив удаляющегося парнишку взглядом, я перебрался на другое место. Засекаем время – я взглянул на трофейный хронометр. Все же очень непривычный циферблат, поначалу в этих гекатских часах все время путался. Но теперь вроде приноровился.
После появления гонца в деревне началась суета. Немного понаблюдав за оживлением внизу, я стал собираться. Проверил, как выходит из кобуры револьвер, взвел курок пистолета. Разогнул усики и немного вытащил чеку на парочке гранат. Поправил рукав и штанину, под которыми скрывались метательные ножи. Вроде готов, можно идти.
Взглянул на часы – время еще есть. Пожалуй, покурю. Демаскирую себя? Да не смешите – через пять минут меня только слепой не разглядит! Я выбил из пачки сигарету, щелкнул зажигалкой и с наслаждением затянулся. Как бы не в последний раз…
Всё, время истекло. Выплюнув хабарик, я поднялся во весь рост, повесил на плечо карабин и зашагал вниз по склону.
В деревне меня встретили настороженными взглядами. Детей и женщин разогнали по домам – принимающая сторона состояла из одних только вооруженных до зубов хмурых мужчин. Человек двадцать собралось – уважают, однако.
– Русский рейнджер? – выступил вперед светловолосый бородатый крепыш.
– Вроде того. А ты здесь главный?
– Да я. О чем говорить хотел?
– Просто поболтать заглянул. Если получится, за жизнь перетереть и решить, реально ли нам краями разойтись. – Кажется, он понимал меня не особенно хорошо, но… "Остапа несло".
– А не боишься, что скрутим тебя да попытаем?
– Боялся бы – не пришел, и взять меня не получится, прежде чем сам лягу, по меньшей мере половину из вас с собой прихвачу. Это вам надо бояться – если не вернусь, здесь вообще никого не останется.
Лица мужиков напряглись, и они начали судорожно тискать оружие.
– Вот этого не надо – пушки не лапайте, я здесь как раз для того, чтобы попытаться дело миром решить.
– Ты от кого? От доргов или администрации? Учти, мы с ними переговоров не ведем.
– Сам от себя, это во-первых, а во-вторых, не в вашем положении ультиматумы ставить. Слушай, может, нормально поговорим? Без наездов. Я понимаю, что все излишне напряжены и день у вас тяжелый выдался, но давай уж как-то по-людски ситуацию разруливать…
– Хорошо, пошли. – Крепыш развернулся и направился куда-то в глубь селения. Я двинулся следом.
Пропуская нас, толпа расступилась, снова сомкнулась за спиной и потянулась в том же направлении. Неприятное ощущение, когда сзади находится человек двадцать вооруженных и не слишком расположенных к тебе людей. Но ничего не поделаешь, и виду, что мурашки по коже табунами бегают, показывать нельзя.
Меня привели в самую большую из хижин (сельсовет, не иначе) и усадили за стол. Староста, или как его там, уселся напротив, а в помещение набилось еще с десяток человек. Остальные остались снаружи.
– Ладно. Не буду тянуть кота за… хвост. Сначала изложу вам, кто я такой и что тут делаю. – После этого я пересказал то, что уже говорил гонцу, только более подробно. Закончил так: – Но я вижу, что вы не бандиты… То есть бандиты, конечно, но таких, как вы, у нас русских называют партизанами! И это уже совсем другой расклад. Относятся к вашему брату с большим уважением – испокон веку повелось. Дело ваше правое!
От этой моей сентенции мужики просто охренели.
– Только мелко плаваете, – добил я их. – Надо не по чуть-чуть гадить, а на серьезные дела выходить. Дорги, как ни крути, захватчики, поработители и угнетатели, а вы – возмущенные народные массы. И я ваше возмущение вполне разделяю. Кстати, что отличает партизана от бандита? – бросил я вопрос, но в ответ получил недоуменное молчание. Да, хреновато тут с идеологической подготовкой – элементарных вещей не знают, ничего, исправим. – Отвечаю: поддержка местного населения. Чтобы было доходчиво, пример из истории: Робин Гуд не бандит, а прославленный в веках партизан.
Народ внимал.
– А прислужники "инков" – это изменники и предатели человеческой расы. Их мы будем безжалостно уничтожать! – закончил я импровизированный митинг. Как-то даже слишком увлекся… Но впечатление явно произвел.
– Последнее, что ожидал услышать от посланного на наши поиски рейнджера, это таких слов. Вообще представить не мог! – потрясенно пробормотал кто-то из присутствующих.
– Но я же русский рейнджер, – счел должным отозваться я. – Хотя у нас рейнджеров нет. Есть десант, спецназ… и партизаны. Последние – самые страшные (про зверей из стройбата не будем). Так что считайте меня коммунистом… тьфу, партизаном, хотел сказать.
– Вы все в России такие… сумасшедшие? – поинтересовался староста.
– Не все, но многие. У нас вся жизнь – борьба за выживание. И если не воюем с агрессором, то противостоим собственной власти и ее карательным органам. Сейчас, правда, хреново воевать стало – сплачивающей идеи нет. И баталии в основном форумные. Но власть все равно дружно не любим. Это вы у себя в Европах да Америках расслабились. – Хотя я давно не бывал на родине, но как там обстоят дела, представление имел. – Но я отвлекся, короче, партизанить – дело благородное и очень почетное, однако настоящую партизанскую войну надо вести правильно и с умом. Саботаж, диверсии и террор – наше всё! Про грабеж… вернее экспроприацию и взятие трофеев тоже не забываем. Я вам сейчас расскажу…
Увлекшись посвящением неофитов в партизаны, я чуть было не пропустил назначенный срок, но вовремя опомнился и послал за Брианом побывавшего у нас в "языках" парнишку, указав место, где надо искать, и заставив затвердить пароль. Пароль был на русском языке и сугубо матерный, но пообщавшемуся со мной ирландцу этот стиль был хорошо знаком. Предупредил парня, что орать следует начинать еще на подходе.
В этом поселке нам больше ничего не угрожало. А эмоции окружающих колебались от сдержанно доброжелательных до откровенно восторженных. Такие вещи мной просекаются на раз.
Хмурого, настороженно озирающегося ирландца встречали чуть ли не цветами.
– Серж, что ты им наплел? – выбрав мгновение, когда вокруг никого не оказалось, спросил он.
– Не поверишь, только чистую правду говорил. И мы теперь не враги, а соратники. Так что расслабься. Подробности потом. Только в диспуты не вступай – отделывайся общими фразами. А если спросят про меня, говори, что твой командир – русский партизан.
– Не молод ты для партизана? – неожиданно проявил эрудицию, а вдобавок и иронию ирландец. Интересно, откуда они у него? Хотя он сам в прошлом герильяс, пусть и ирландский. А иронии мог от меня нахвататься.
– Я партизан в душе, – выйдя из ступора, нашелся я.
Вечером в деревне был настоящий праздник. Налет удался, добычи много, никто не погиб, а тут еще дорогие гости пожаловали. Честно говоря, надо бы им контрразведкой обзавестись. Будь я засланцем и наври с три короба, печально могло бы закончиться… Но портить людям настроение и провоцировать лишние в данном случае подозрения я не стал. Потом как-нибудь растолкую.
Неожиданно разрешилась ситуация с нашим невыполненным контрактом. Я уже было смирился с тем, что задание провалено, но всплыли новые факты. Оказывается, на дороге орудовало две банды: наша, будем ее идейной называть, и обыкновенная. Впрочем, я подозревал, что банда будет не одна, – уж очень почерк налетов отличался, в разных стилях работали. Между этими группировками намечались серьезные трения. Несколько раз доходило до вооруженных столкновений, и добром дело окончиться не могло. Короче, врагов нам сдали с потрохами.
На следующий день мы сердечно распрощались с жителями деревни, получили проводника, и тот вывел нас прямо к лагерю конкурирующей фирмы. Вот так все просто получилось. Здесь неожиданностей не было – лагерь как лагерь, бандиты как бандиты. Задание выполнено, можно коммандос вызывать. Я ведь не подписывался все на свете банды им отыскать.
Затем мы немного поучаствовали в ночном штурме. Одного часового я снял из лука, других сработали "невидимки" в доргских комбезах. После чего началась бойня… Я тоже пострелял и даже кого-то убил, а Бриан самозабвенно молотил из пулемета. Но в этот раз мы действовали вместе с военизированным подразделением, и пунктов за головы нам не полагалось. На все трофеи тоже наложили лапу коммандос. Жлобы. Но больше я с ними работать не буду, твердо уже решил. Мне засчитали только убитого стрелой часового – тут спорить было сложно. Потом мы вернулись в город…
Приведя себя в порядок и отдохнув с дороги, я заявился к шерифу. В этот раз он оказался на месте.
– Привет, Эрл.
– О, русский мститель! Заходи.