- Все с Фрайлянда, - заметил Ян, более мрачный из двоих угрюмых близнецов. - Только они быстро закисают, пока их не встряхнет очередное сражение. Кенси говорит, самое лучшее - Мара или Культис. Вот и я говорю - почему бы нет?
- Я слышал, у них там несколько дорсайцев, - сказал Мор, сидевший справа от Донала.
Слева послышался низкий голос Ичана:
- Это все напоказ - я-то знаю. Разве можно делать пирог из одной лишь глазури? Просто деятелям с Культиса приятно знать, что у них есть не имеющие себе равных телохранители, но стоит только где-нибудь начаться настоящей заварухе, их тут же бросят на выручку.
- А пока, - добавил Кенси с внезапной улыбкой, озарившей его мрачное лицо, - полное бездействие. Мирное время не для солдат. Даже настоящий дорсаец превращается в украшение.
- Точно, - кивнул Ичан.
Донал рассеянно отхлебнул из стакана, и виски с непривычки обожгло ему небо. На лбу у него выступили капельки пота; но он не обращал на это внимания, сосредоточившись на том, что говорилось вокруг. Он знал: разговор затеян ради него. Теперь он мужчина, и никто больше не вправе указывать ему, что делать. Выбор места службы был за ним, и они как могли помогали ему своими познаниями о восьми звездных системах и их обычаях.
- …Я и сам никогда не считал гарнизонную службу достойным делом, - продолжал Ичан, - Наемник должен тренироваться, поддерживать форму и сражаться; причем сражаться достойно. Конечно, не все так думают. Дорсайцы тоже бывают разные, да и не все дорсайцы - Грэймы.
- Что касается квакеров… - начал было Мор, но замолчал, опасаясь, что перебил отца.
- Продолжай, - кивнул Ичан.
- Я только хотел заметить, - сказал Мор, - что много дел на Ассоциации, и на Гармонии вроде тоже. Секты всегда будут сражаться друг с другом. Или можно наняться телохранителем.
- Только не это, - покачал головой Ян. - Это не работа для настоящего солдата.
- Я и не собирался этого предлагать. - Мор повернулся к дяде, - Но святоши высоко ее ценят и берут туда самых лучших. Поэтому в войсках всегда есть вакансии для наемников.
- В некоторой степени это действительно так, - спокойно заметил Кенси. - И если бы у них было меньше фанатиков и больше офицеров, эти два мира стали бы серьезной силой среди звезд. Но священник-солдат лишь тогда чего-то стоит, когда он в большей степени солдат, нежели священник.
- Это точно, - заметил Мор, - Во время последнего дела на Ассоциации, после того как мы взяли один небольшой городок, явился один из старейшин и потребовал выделить ему пятерых из моих людей в качестве палачей.
- И что ты сделал? - поинтересовался Кенси.
- Направил его к моему командиру - но сначала отправился к нему сам и заявил, что, если среди моих солдат найдутся пятеро, которые согласятся на подобную работу, он может на следующий день перевести их куда угодно.
Ян кивнул:
- Ничто так не портит солдата, как роль мясника.
- Командир все понял, - сказал Мор. - Я слышал, они все же нашли палачей - но только не среди моих ребят.
- Искушения подобны вампирам, - сурово произнес Ичан. - Военная служба - чистое искусство. Человеку, который испытывает тягу к крови, деньгам или женщинам, я никогда не стал бы доверять.
- На Маре и Культисе прекрасные женщины, - улыбнулся Мор. - Я слышал.
- Я в этом не сомневаюсь, - Кенси повеселел. - Но рано или поздно придется вернуться домой.
- Дай бог, чтобы все вы смогли вернуться, - угрюмо сказал Ичан. - Я дорсаец, и я Грэйм, но если бы наш маленький мир мог предложить что-то иное, а не кровь наших лучших воинов в обмен на специалистов с других планет, я был бы весьма доволен.
- А ты остался бы дома, отец, - спросил Мор, - если бы был молод и обе твои ноги были здоровы?
- Нет, Мор. Но есть и иные занятия, кроме искусства воевать, - даже для дорсайца. - Он посмотрел на старшего сына. - Когда наши праотцы обосновались здесь меньше чем сто пятьдесят лет назад, в их намерения вовсе не входило поставлять пушечное мясо для других восьми систем. Им просто нужен был мир, где ни один человек не мог бы распоряжаться судьбой другого против его воли.
- Так оно и есть, - мрачно сказал Ян.
- Так оно и есть, - эхом отозвался Ичан, - Дорсай - свободный мир, где любой может делать все, что считает нужным, до тех пор пока он уважает права остальных. И ни одна из других восьми систем не отважилась бы попытать счастья на нашей планете. Но цена этого… цена… - Он покачал головой и снова наполнил свой бокал.
- Слишком суровое напутствие для сына, который только вступает в жизнь, - сказал Кенси. - В жизни есть и немало хорошего. Кроме того, сейчас на нас оказывают экономическое давление, а не военное. Кому, в конце концов, нужен Дорсай, кроме нас самих? Мы словно орех, и с очень маленьким ядром. Взять один из богатых новых миров - например, Сету в системе Тау Кита, или один из еще более богатых старых миров - Фрайлянд, или Ньютон, или даже саму старушку Венеру. У них есть причины для беспокойства. Они готовы драться друг с другом за талантливых ученых и инженеров, выдающихся художников и врачей. И благодаря этому у нас больше работы и соответственно лучше наша жизнь.
- Ичан тем не менее прав, Кенси, - проворчал Ян, - Они до сих пор мечтают собрать всех наших свободных людей в одну кучу, а затем договориться о том, чтобы с их помощью держать под контролем все остальные миры, - Он наклонился через стол к старшему брату, и в приглушенном свете столовой перед глазами Донала внезапно мелькнул белый шрам, извивавшийся вдоль его предплечья, словно змея. - От этой опасности мы не будем свободны никогда.
- Пока кантоны остаются независимыми от Совета, - произнес Ичан, - а семьи - от кантонов, им ничего не удастся сделать, Ян. - Он кивнул в сторону сидящих за столом. - Можете отправляться на войну с легким сердцем. Я обещаю вам, что в этом доме ваши дети вырастут свободными - свободными от чьей-либо воли, - или этот дом просто не будет здесь стоять.
- Я верю тебе. - Глаза Яна блестели в полумраке, и он был близок к столь характерному для дорсайца всплеску эмоций - одновременно и холодному, и смертоносному. - У меня под этой крышей двое мальчиков. Но помни, что ни один мужчина не совершенен - даже дорсаец. Помнишь Махуба Ван Гента? Он мечтал о своем маленьком королевстве в Южных землях - всего пять лет назад, Ичан!
- Это было на другом краю мира, - заметил тот. - И теперь Махуб мертв, пал от руки одного из Бенали, своего ближайшего соседа. Дом его сожжен; никто более не признается в принадлежности к роду Ван Гентов. Что тебе еще нужно?
- Его следовало остановить раньше.
- Каждый имеет право на собственную судьбу, - мягко заметил Ичан, - Пока он не вмешается в судьбу другого. Его семья достаточно пострадала.
- Да, - кивнул Ян, успокаиваясь, и налил себе еще вина. - Это верно… это верно. Они не виноваты.
- Что касается экзотов… - тихо начал Мор.
- О да! - Кенси, в отличие от брата-близнеца, был абсолютно спокоен, - Мара и Культис - интересные миры. Отнеситесь к ним со вниманием, если когда-либо окажетесь там, Мор, или ты, Донал. Они славятся своим искусством, одеждой и украшениями. Сами не участвуют в боевых действиях, но умеют набирать хороших наемников. Мара и Культис известны и кое-чем еще - я был знаком с одним из психологов-экзотов.
- Они достаточно порядочны, - сказал Ичан.
- И это тоже, - согласился Кенси. - Больше всего меня привлекает то, что они стремятся к своей цели своим путем. Если бы я мог выбирать мир, где родиться…
- Я всегда был бы солдатом, - воскликнул Мор.
- Это ты сейчас так думаешь. - Кенси глотнул из стакана. - Но сегодня у нас дикая цивилизация, индивидуальность которой распадается на двенадцать различных культур. Менее чем пятьсот лет назад рядовой человек и мечтать не мог о том, чтобы оторваться от земли. И чем дальше, тем быстрее мы движемся. И чем быстрее, тем дальше.
- К этому нас толкает венерианская группа, не так ли? - выпалил Донал, юношеская застенчивость которого полностью исчезла под влиянием паров виски.
- Подумай сам, - обратился Кенси к нему. - Наука - единственная дорога в будущее. Старая Венера, Старый Марс, Кассида, Ньютон - может быть, они уже отжили свое. Блэйн - богатый и могущественный старик, но он не знает всех этих новых штучек, которые придумывают на Маре и Культисе или даже на Квакерских мирах и Сете. Вы, двое молодых, когда окажетесь среди звезд, должны будете как следует оценить обстановку, поскольку девять шансов из десяти, что вас постараются одурачить.
- Слушайте его, мальчики, - одобрительно проговорил Ичан. - Ваш дядя - настоящий мужчина и на голову вас выше. Расскажи им, Кенси.
- Ничто не стоит на месте, - начал Кенси, и при этих словах виски молниеносно ударило Доналу в голову, стол и темные скуластые лица перед ним словно поплыли куда-то во мрак столовой, а громовой голос Кенси донесся до него откуда-то издалека: - Все меняется, и об этом вы должны помнить постоянно. То, что было истинно вчера, может не быть истинным завтра. Так что помните об этом и не относитесь безоговорочно к чьим бы то ни было словам, даже к моим. Мы расплодились, как библейская саранча, и рассеялись среди звезд, разделившись на группы, каждая из которых решила избрать свой собственный путь. И теперь, хотя мы вроде бы по-прежнему рвемся куда-то вперед, не знаю уж куда, с головокружительной и все возрастающей скоростью, меня не покидает ощущение… что все мы как будто замерли на краю чего-то, чего-то огромного, ни на что не похожего и, возможно, ужасного. В самом деле, пора двигаться осмотрительнее.
- Я буду величайшим генералом всех времен! - воскликнул Донал и не меньше остальных удивился, услышав собственный запинающийся и невнятный, но громкий голос. - Они еще увидят - я покажу им, что такое Дорсай!
Он осознавал, что они смотрят на него, хотя лица их были как в тумане, кроме Кенси - наискосок от него через стол. Он угрюмо, изучающе разглядывал его. Донал ощутил руку отца на своем плече.
- Пора спать.
- Вот увидите… - хрипло начал Донал. Но все уже вставали, поднимая свои стаканы и поворачиваясь к его отцу, который тоже поднял стакан.
- Чтобы мы все снова встретились, - произнес отец.
И все стоя выпили. Остатки виски коснулись языка и горла Донала, безвкусные словно вода, - на секунду все прояснилось, и он увидел стоящих вокруг него высоких мужчин. Даже его брат Мор возвышался над ним на полголовы, так что он почувствовал себя мальчишкой-подрост-ком. Но в то же самое мгновение он вдруг ощутил невероятную нежность и жалость к ним, словно это он был взрослым, а они - детьми, которых необходимо защищать. Он открыл рот, чтобы сказать, впервые в жизни, как он их всех любит и что он всегда будет с ними, чтобы заботиться о них, - а потом туман снова сгустился, и он только успел понять, что Мор ведет его в спальню.
Некоторое время спустя он открыл глаза и увидел в темноте очертания фигуры, задергивавшей занавески в его комнате: только что взошла яркая двойная луна. Он узнал мать и во внезапном порыве скатился с постели, пошатываясь, подошел к ней и положил ей руки на плечи.
Мама… - произнес он.
Она смотрела на него; черты ее бледного лица смягчал лунный свет.
- Донал, ты простудишься.
- Мама… Если я когда-нибудь буду тебе нужен… чтобы заботиться о тебе…
- О мальчик мой, - она крепко прижала его к себе, - позаботься лучше о себе самом, мальчик мой… мальчик мой…
Наемник
Донал еще раз взглянул на отражение в зеркале на стене его маленькой каюты. На него смотрел некто, почти совершенно ему незнакомый. Три короткие недели принесли с собой большие перемены; не то чтобы сам он слишком изменился, скорее изменилось его отношение к себе; так что не только из-за куртки в испанском стиле, обтягивающей рубашки и узких брюк, заправленных в сапоги, черных, как и остальной костюм, он едва узнавал себя - чужим казалось и тело под этой одеждой. Сказывалось и общение с представителями других миров. По сравнению с ними он выглядел высоким, уравновешенным и уверенным в себе. По пути с Дорсая к Альфе Центавра, в окружении других пассажиров-дорсайцев, он не замечал постепенных перемен. Лишь в просторном зале терминала на Ньютоне, среди шумной многотысячной толпы, он внезапно их осознал. Теперь же, пересев на другой корабль, направлявшийся на Квакерские миры, в преддверии своего первого обеда на борту роскошного лайнера, где, вероятно, больше никого с его планеты не было, он смотрел на себя в зеркало, внезапно ощутив себя взрослым.
Донал вышел из каюты, дверь которой мягко закрылась за ним, и свернул направо по узкому коридору. Направляясь в сторону главной кают-компании, он прошел через массивную дверь, в коридор следующей секции.
Оказавшись на пересечении с небольшим поперечным коридором, который вел налево и направо к туалетным комнатам этой секции, Донал чуть не налетел на стройную высокую девушку в строгом голубом платье до щиколоток. Она поспешно уступила ему дорогу, и какое-то мгновение они, застыв на месте, смотрели друг на друга.
- Прошу прощения. - Донал сделал два шага вперед, встретился с ней взглядом и понял, что его насторожило. Девушка выглядела испуганной; и этот странный, темный океан чувств, скрывавшийся под его непохожестью на других, внезапно пошел волнами от порыва ее ощутимого страха.
Теперь вблизи он отчетливо мог ее разглядеть. Она была старше, чем показалось ему вначале, - ей было по крайней мере лет двадцать. Однако в ней явно чувствовалась некая незрелость - намек на то, что ее красота станет очевидна позже, и значительно позже, чем у обычной женщины. Светло-каштановые волосы, глаза - широко расставленные и настолько зеленые, что, когда они широко раскрылись, стоило ей почувствовать его пристальный интерес, все остальные цвета улетучились из его разума. У нее был изящный прямой нос, чуть широковатый рот и твердый подбородок.
- В чем дело? - спросила она, чуть вздохнув, и он внезапно заметил, что она отступает назад под его пристальным взглядом.
Он, нахмурившись, посмотрел на нее. Мысли его так стремительно мчались вперед, что когда он заговорил, то бессознательно оказался сразу посреди разговора, а не в его начале.
- Расскажите мне об этом, - попросил Донал.
- Вам? - Она поднесла руку к горлу, белевшему над высоким воротником платья. Затем, прежде чем он успел снова заговорить, рука вновь упала, и напряженность частично покинула девушку, - А,- кивнула она. - Понятно.
- Понятно - что? - довольно резко произнес Донал; бессознательно он перешел на тон, которым обращался к младшим курсантам последние несколько лет, если обнаруживал, что у них какие-то трудности. - Вы должны рассказать мне, в чем ваши проблемы, если хотите, чтобы я мог чем-либо вам помочь.
- Рассказать вам?.. - Она в отчаянии огляделась вокруг, словно ожидая, что кто-то может в любой момент появиться, - Откуда я знаю, что вы действительно тот, за кого себя выдаете?
Донал только теперь осознал, что она, возможно, неверно воспринимает происходящее.
- Я вовсе не говорил, кто я, - ответил он. - И я, собственно, никто. Я просто проходил мимо, увидел, что вы чем-то расстроены, и решил помочь.
- Помочь? - Ее глаза снова расширились, и девушка внезапно побледнела. - О нет… - пробормотала она и попыталась обойти его. - Пожалуйста, позвольте мне уйти. Пожалуйста!
- Только что вы были готовы принять помощь от кого-то вроде меня, лишь бы он только мог удостоверить свою личность, - сказал Донал, - Так что вы вполне можете рассказать мне остальное.
Она оставила попытки уйти и застыла, глядя ему в лицо.
- Я ничего вам не говорила.
- Кроме того, - иронически заметил Донал, - что вы кого-то здесь ждали. Что вы не знаете этого кого-то в лицо, но предполагали, что это мужчина. И что вы не были уверены в его добрых намерениях, но очень боялись его упустить. - Он почувствовал жесткие нотки в собственном голосе и заставил себя говорить более мягко. - А также то, что вы очень испуганы и не слишком опытны. Можно сделать дальнейшие логические выводы.
Однако теперь девушка сумела овладеть собой.
- Может быть, вы все-таки позволите мне пройти? - уже спокойно произнесла она.
- Логично предположить, что вы замешаны в чем-то не вполне законном, - ответил Донал.
При этих словах она вздрогнула, словно от удара.
- Кто вы? - отрывисто спросила она. - Вас специально подослали?
- Я же вам сказал, - слегка раздраженно повторил Донал, - я просто проходил мимо и подумал, что, может быть, могу чем-то помочь.
- Я вам не верю! - Она отвернулась от него, - Если вы в самом деле никто… если никто вас не посылал… дайте мне пройти. И забудьте о том, что когда-либо меня видели.
- В этом нет никакого смысла, - пожал плечами Донал. - Вы явно нуждаетесь в помощи. Я готов ее оказать. Я профессиональный солдат. Дорсаец.
- О, - выдохнула она. Напряжение покинуло ее. Девушка выпрямилась и снова встретилась с ним взглядом, в котором, так ему показалось, читалось презрение. - Один из этих.
- Да, - кивнул он, потом нахмурился. - Что вы имеете в виду: "Один из этих"?
- Все ясно. Вы наемник.
- Предпочитаю термин "профессиональный солдат", - довольно холодно проговорил Донал.
- Главное то, - сказала она, - что вас можно нанять.
Он почувствовал, как в нем закипает холодная ярость, и, наклонив голову, шагнул назад, освобождая ей дорогу.
- Извините, - Он повернулся, чтобы уйти.
- Нет, подождите! - воскликнула девушка, - Теперь, когда я знаю, кто вы на самом деле, почему бы мне не воспользоваться вашими услугами?
- Конечно, - согласился Донал.
Из кармана она достала небольшой сложенный листок с отпечатанным текстом и сунула ему в руку.
- Это нужно уничтожить. Я заплачу вам, сколько бы это ни стоило, - Глаза ее внезапно расширились, когда она увидела, что он разворачивает то, что держал в руке, и начинает читать, - Что вы делаете? Вы не должны это читать! Как вы посмели?
Она схватилась за край листка, но он машинально отодвинул ее в сторону. Его взгляд быстро пробежал по строчкам документа, который она ему дала. Внизу листа он с изумлением увидел фотографию самой девушки.
- Ани Мар Ливана, - сказал он, - Избранная Культиса.
- Что, если и так? - взорвалась она. - Что с того?
- Я предполагал соответствующий уровень интеллекта, - сказал Донал.
Она открыла рот:
- Что вы имеете в виду?
- Вы - самая большая дура из всех, кого я когда-либо имел несчастье встречать. - Он положил документ в карман. - Ладно, я обо всем позабочусь.
- Позаботитесь? - Ее лицо вспыхнуло. Мгновение спустя оно исказилось от гнева. - Я вас ненавижу! - воскликнула она. - Если бы вы знали, как я вас ненавижу!
Он с жалостью посмотрел на нее.
- Может, еще полюбите, если, конечно, проживете достаточно долго. - Он повернулся к двери.
- Подождите… - услышал он ее голос. - Где мы увидимся после того, как вы от него избавитесь? Сколько я должна вам заплатить?..
Донал захлопнул за собой дверь, дав тем самым свой ответ на ее вопрос.