- Ты участвовал в войнах с сатурнианами, Фома?
- Два месяца на патрульном катере - во время большой войны. Я попал из подготовишек на действительную службу, когда всё было в разгаре, наши уже прокакали сражение в секторе 1 °C-15 и как раз провели успешный рейд на черный Япет. Потом меня еще задержала учебка на астероиде Ахилл… Ты же знаешь, технарей не берут ни в космопехоту, ни тем более в десантно-штурмовые команды, только в корабельный состав. Но эти два месяца жаркие выдались. Наши генералы-минералы тогда думали, что возьмем Гиперион, тут и Титану капец. Но возле этой долбанной глыбы нас крупно покромсали - командиры, как вседва, проворонили подход целой эскадры, две боевые горы сгорели словно спички. Остатки оперативной группы сели на Япете, откуда уже убрались пехотные части. Кажется, мы собирались в прятки играть среди черных кристаллов Кассини и Ронсеваля. Ну и доигрались. Сатурниане нас там скоренько "вычистили". Раскурочили катер, где я служил, уцелевшие космофлотцы спасались в аварийных капсулах, которые противник бил, словно мух. Я еле срыл оттуда, а мог ведь запросто в ящик сыграть или попасть в лагерь военнопленных на Энцеладе, в кратер Аладдин, где из-под поверхности то и дело, как джинны, вырываются кипящие аммиачные гейзеры…
- А я, Фома, обе войны протрубила в разведывательно-диверсионном подразделении. В том числе участвовала в самой отчаянной и глупой операции спецназа - ударе по мобильному Храму на Титане. Наше начальство до последнего момента было уверено, что это передвижная ставка сатурниан, в которой установлен гиперкомпьютер. На Титане мы хорошо поплавали в пропановом океане, где метановые бульки размером с дом; побродили по бурой липкий грязи из смеси формальдегида и синильной кислоты под проливным азотным дождем; потеряли большую часть личного состава и убедились в итоге, что Храм это - религиозное заведение. Мой личный ущерб - сожженное легкое, на месте которого теперь пластиковый пакетик стоит, плюс раскуроченное колено, взамен его смонтирован титановый кибершарнир.
Жалко девушку. Крепко потрепали ее.
- Насчет религиозного заведения все точно, Мара. Козлы-сатурниане, как известно, поклоняются какому-то темному божеству. Офицеры нам говорили, что мятежники-де - оголтелые фанаты и вести с ними переговоры о мире и дружбе невозможно. Об этом сообщали и в СМИ. А еще кое-кто из начальства со временем понял, что наш военно-технический уровень не ахти, по крайней мере недостаточен, чтобы без оглушительных потерь подавить гадов. Об этом, кстати, попискивали и сетевые информаторы.
- Фома, ни через СМИ, ни через подпольный сетевой эфир не сообщали одну очень важную вещь. Божество сатурниан - не какой-то там символ. Это вполне материальное существо.
- Да ну! Змей о двенадцати головах…
- О миллионе голов. Это существо обитает в так называемой хрональной материи, которую еще именуют хрональной плазмой, оно - и в Посленастоящем и Преднстоящем, в то время как мы только в Настоящем. Он там не он один такой, в хрональной материи живут твари разной степени разумности. Самый умный из них, конечно, сатурнианский демон, Плазмонт, а остальные на жаргоне службы "Алеф" кличутся X-структурами, чтобы не всем понятно было.
Ого, Мара, красиво поводя плечами, начала сеанс политпросвещения. Только зачем? Скорее всего, чтобы завоевать доверие или выманить меня на ответную откровенность.
- Значит, на тутошнем огороде именно такая структура и подрастает. Только ради какого хрена, собственно говоря?.. - но пусть дамочка не думает, что сообщила мне сногсшибательные новости. И мы не лыком шиты, топором не тесаны. - Впрочем, я уже допёр своим слабым умишком подмастерья почти до всего. Здесь, в спецлаборатории мы пытаемся выкормить искусственного плазмонта в противовес божеству сатурниан.
Я действительно допер, и Маре грех был отпираться.
- Ты сообразителен, парень, не по годам. Пожалуй, лишь по вине нашей зарегулированной системы ты - до сих пор подмастерье тринадцатого ранга.
Я уже слышал подобное от другой женщины. На моем личном примере Катя показывала, зачем надо дружить с плутонами. Интересно, за что будет агитировать Мара?
- Ратница моя уважаемая, так мы делаем ставку на искусственного плазмонта?
- Похоже, что да. Только совершенно напрасно. Между ним и божеством Сатурна такая же разница, как между тараканом и человеком. Наша продукция неразумна в отличие от сатурнианского демона.
Неожиданный поворот темы. Оказывается, не очень-то офицерша почтительна к решениям вышестоящих лиц, она намекает, что ее дело исполнять любую дурость, поскольку она кшатрий, славный своим послушанием. Прикажут-де горшок говна съесть, тоже пожалуйста, тем больше чести будет.
- Но, Мара, если сатурнианский демон такой большой умник, то с ним можно перетолковать, пойти на мировую, договорится как-нибудь, дескать, мы - вам, вы - нам.
- Нет, с ним нельзя вести толковище. Он существует за счет того, что забирает у нас организационную энергию и ведет наш мир к энтропийной смерти. И вообще мы для него какие-то плоские двумерные существа, мы привязаны к Настоящему, а он циркулирует между Преднастоящим и Посленастоящим.
Некоторые коллеги, рассказывая про всякие крутые вещи, как бы сами заряжаются значительностью и ловят кайф от того, что производят впечатление на окружающих. ("Когда Вася ударил меня своим пудовым кулаком, я очнулся аж на второй день!") Но в Маре ощущалось какое-то глубокое смирение перед лицом превосходящей непреодолимой силы - то самое смирение, которое, похоже, лежит и в основе религиозного чувства.
Впрочем, напряжение моей мысли облегчалось тем, что бой-баба уже изрядно расстегнула свою униформу, виднелась и гладкая шейка с парой милых шрамиков и отчасти популярные женские выпуклости. Они, по счастью, не слишком пострадали в тяжелых боях.
- Но, Марушка, если Плазмонт как бы вообще не от мира сего, значит ему не так просто разрушить наш мир. Значит, есть какие-то механизмы защиты, экраны, понимаешь.
- Не надейся. Экран есть, нас от Посленастоящего и Преднастоящего отделяет, скажем, от "мира-плюс-секунда" и "мира-минус-секунда". Но мы отдаем хрональную энергию, которую также можно назвать энергией организации, как прохудившийся скафандр теряет воздух. А Плазмонт усваивает нашу энергию, пробивает к нам новые каналы, вампирит нас, пробивает новые каналы и так далее. Сам понимаешь, я говорю метафорами, а не языком науки, чтобы тебе было понятно как неспециалисту. Но энергия организации вещь вполне измеряемая, мы теряем ее на миллионы оргов в год.
- Про это я что-то слышал. Один орг - это количество организационной энергии, потребной для превращения одного килограмма говна в один килограмм колбасы. Значит, Плазмонт нас просто утилизует. Но поскольку он - существо интеллигентное, то решив гастрономические задачи, думает, как бы доказать, что жрет не зря.
Мара потянулась, словно разминая затекшие члены, и еще лучше нарисовала обводы своего женского корпуса, а если уж точнее, торса и бюста.
- Да, довольно верно, Фома. Ты, в самом деле, умный мальчик. Это существо всасывает организационную энергию и разрушает наш мир, скорее всего, не только для питания. Цели его непонятны, но масштабны.
Мара замолчала, показывая, что не расположена развивать эту щекотливую тему.
- Давай помечтаем. Он забирает у нас организационную энергию, лишает нас будущего, а в прошлом строит свой антимир. Полуживых-полумертвых. Поэтому в его мире так много льда.
- Конечно, льда, - оживилась Мара, - ведь он с Сатурна. Он - бог именно сатурниан, а не всех подряд. Благодаря ему эти лохи со спутников Сатурна смогли устоять в борьбе с Космикой.
Я сразу ощутил в Мариной фразе уязвленную гордость касты кшатриев - сатурниан-то раз в десять меньше, чем нас, а все равно наши вояки не могут с этими маньяками управиться. И это несмотря на все расходы, потери и призыв на срочную службу людей из других каст. Тут и придумываются всякие оправдания, дескать сатурниане коварнее, бесчестнее, неблагороднее, прикрываются мирным населением, занимаются терроризмом, фанатизмом, а также онанизмом и гомосексуализмом вместо нормального секса. А скоро, значит, пойдет "волна", что им-де помогает сама нечистая сила.
Впрочем, офицерша, поднявшись, уже закрыла тему. И козлу понятно, что ей не терпится отчалить. Мара явно сказала не все, что знала о божестве Сатурна. А мне почему-то хотелось выведать о нем побольше. Меня просто мучил сильный интерес, смешанный фифти-фифти с отвращением.
- Ты видела это божество, Мара? Каким оно предстало перед тобой?
- Таким, каким я заслужила.
На этом обмен знаниями закончился и валькирия покинула меня, задев напоследок бортом-бедром.
Мы точно выращиваем вторую тварь в противовес первой, самой великой и ужасной. Только что из этого получится? Кто будет иметь прок, а кто - головную боль? Кого накажут в случае провала? И вообще, Мара отлично сумела заинтриговать меня, и пооткровенничав кое о чем, и умолчав кое-что.
Кстати, все вояки-кшатрии делятся на три основные категории: простоватых служак, для которых главное, чтобы служба шла себе потихоньку и чтобы начальство пореже о них вспоминало; ревностных бойцов, которые вседва рады геройски помереть за красивый орден на траурной подушечке; честолюбивых мелких бздунов - эти самые подлые. Честного подвига им не совершить, а генеральствовать хочется, вот они и в спину настоящего героя выстрелят и над подчиненными измываться будут. Но Мара, хоть убей, не лезет ни в одну категорию. Она особенная, или просветленная уже какая-то… или затемненная.
А следующим днем на охоте меня кто-то пытался укокошить.
В эту охотничью ходку я собирался обязательно подстрелить кого-нибудь вкусненького. Ради того, чтобы мясо не попортилось, я взял с собой не сквизер, который все рассопливливает, и не плазмобой, превращающий органику и разные белки в черные угольки, а узкофокусный бластер.
Подъемник выбросил меня на поверхность, и я на болотных мокроступах отправился в северо-восточную сторону, к побережью Северного Океана. В той стороне я и раньше замечал стада мигрирующих оленей. Правда за оленями шли волки - эти жутковатые звери не только проводили облавы, но и устраивали засады. Поговаривали, что в наших краях водятся еще и "снежные люди" - крупные мохнатые обезьяны с довольно развитым мозгом, которые охотятся на оленей вместе с одичавшими собаками. Я, правда, пока не видывал этих "йети". Но, тем не менее, то ли волки, то ли мохнатые обезьяны постоянно устраивали ямы, прикрытые прутиками и дерном, в которые проваливались олешки себе на гибель и кому-то на обед.
В этот день снежок тонкой пеленой прикрыл зеленый халат лесотундры. Вдали маячили темные пятна. Это питались мхом и травкой олени. Я бодро направился к ним, а Саша полетел вперед меня, чтобы разведать, нет ли на пути какой-либо трясины. Я осилил еще метров сто по довольно твердому грунту, вдобавок ворон вернулся и сообщил, что не видал по курсу никакого болотца и даже большой лужи. Однако не приблизился я еще на расстояние прицельного выстрела, как все стадо тронулось с места. Как будто волки его вспугнули или случайно забредший на побережье белый мишка. Можно было, конечно, резануть бластером "от бедра" по фронту, но тогда бы получилось вместо одной-единственной жертвы двадцать-тридцать мертвых туш.
Я, будучи жителем Марса, где к каждому теплокровному животному относятся с величайшим почтением, не мог решится на такое злодейское преступление и продолжил преследование.
Однако стадо уходило врассыпную и совершенно не думало останавливаться. Я прибавил ходу и откинул башлык, выпуская лишний пар, а затем почва неожиданно выпрыгнула из-под ног. От падения вниз я не потерял никаких чувств, меня лишь тряхнуло, а челюсти лязгнули о грудь. Я поднялся на ноги, слизнул кровь с прокушенной губы, послушал, что скажет Анима насчет переломов. Она шепнула, что обошлось, тогда я отряхнулся и полез наружу из ямы. Настоящей, кем-то вырытой ямы. Надо мной уже летал Саша и предлагал поторопиться. Когда я вылез наружу, то оказалось, что поблизости уже кружат волки.
- Чего ж ты не предупредил, Саша?
- Не хотел расстраивать раньше времени.
Волки были настроены нагло, поэтому я решил пришить парочку из них. Однако бластер ничего им плохого не сделал, даже не пфукнул, хотя индикатор энергозапаса горел еще бодрым пламенем. Вот те на. Увы, придется, отбросив ложную скромность, дать чрезвычайный сигнал на базу. Скромность я отбросил, а сигнал не прошел, Анима сообщила об уровне помех, соответствующему сильной магнитной буре.
Выбор теперь оказался чрезвычайно скудным, прямо как на матросском камбузе - или ты ешь, или тебя едят.
Я, довольно легко прорвав волчье оцепление, почесал обратно к базе. И вскоре понял, почему они мне разрешили пробиться. Им охота была порезвиться и поиграть. Волки бежали позади меня, слева и справа, иной раз перебегая мне дорогу. Я чувствовал, что еще метров двести - и будет прихват. Они собьют меня с ног, а потом начнут отщипывать мое мясцо по стограммовому кусочку. Я поползу, обливаясь кровушкой, а они будут обгрызать мою тушку мало-помалу до голых косточек. Кстати, трансквазер никак не реагировал на мои посылы, он, похоже, напрочь разрядился.
- Эй, барин, вижу костяк какого-то животного. Сверни чуть вправо. - посоветовал Саша.
И действительно, неподалеку, возле хиленькой березки, что-то белело. Я, собрав все ножные силы, припустил к этим неведомым костям. И тут волки решили ускорить развязку. Один из них непринужденно пристроился рядышком. К бабке не ходи - ясно, что сейчас прыгнет. Причем его цель - артерия в районе моей шеи.
И серенький прыгнул. Раздалось воронье карканье, волчий взвизг, и зверь промахнулся. Оглянулся я лишь раз и все сразу понял. Саша, не раздумывая, пожертвовал жизнью ради меня, спикировав на хищную тварь. Сейчас от него остался только комок черных перьев в пасти волка - я заметил даже струйку крови. Впрочем, в кровяной сгусток превратился и глаз хищника.
Я домчался до костяка и обратился к преследователям, сжимая в руках черепок с рогами - возможно он когда-то принадлежал крупному оленю. Ярость бурлила во мне настолько сильно, что я чуть не бросился в атаку. Но не бросился и правильно сделал. Сзади и даже сбоку меня прикрывало сильно изогнутое деревцо, которое к тому же находилось на небольшом пригорке - его со всех сторон окружала топкая низина, из которой прыгать было неудобно.
Ближайший волчара опустил задницу к земле, прыгнул, поскользнулся и упал прямо возле моих ног. Тут я и втюхал острый рог ему в шею. Зверю сразу кранты начали приходить, видимо, порвалась трахея. Второй волчок сиганул ко мне более удачно, но я сработал рогатой черепушкой как палицей и разбил атакующему морду, может даже челюсть сломал - он, повизгивая, стал отползать. Волки, совсем как в истории про Мюнхаузена, отошли в сторонку и словно стали совещаться. Наверное, они придумали бы как одолеть меня - и не из желания испробовать мое мясо-жир, а чисто из принципа. Но тут зашипел мотор, и ко мне подлетел коптер с Марой.
Первую секунду создалось впечатление - она недовольна, что я остался жив. Но по дороге назад она довольно-таки по-матерински отчитывала меня за неразумие, и первое впечатление мало-помалу улетучилось.
Весь остаток дня она демонстрировала особое внимание ко мне. Придумала вполне сносное объяснение для командира базы, отчего пришлось эвакуировать меня на коптере. Дескать, в тридцатимильной прилегающей зоне появилось несколько варваров. Пахан даже не лишил меня права на охоту. К тому же, он немало обрадовался тому, что Саше настали кайки. Я - совсем наоборот. Вечером я прилично накирялся - так, что это стало заметно и тянуло на несколько суток ареста. Впрочем, я и желал под арест. Вышел из каюты и похилял, пошатываясь, на камбуз. Рядышком внезапно возникла Мара.
- Ты куда, несмышленыш?
- Я - гулять.
- Ты мне фуфло не гони, Фома. Забирайся обратно в свою каюту.
- Надоело в конуре. Тоскливо. Понимаешь, пернатый Сашка друганом мне был, в отличие от всех остальных.
Тут бой-баба крепко схватила меня за руку, и я решил, что прямо сейчас отконвоирует в карцер. Но нет, подъемник направился вверх. По дороге к нам подсел еще сержант группы безопасности. Глядя на мою раскисшую мордень, он поинтересовался у своей начальницы:
- Хреновый видок у этого урода, нажрался что ли?
- Током ударило. Если сто вольт в твою задницу, то и тебе похреновеет, - отбрила его Мара и вывела меня на уровне В. Через несколько секунд я был у нее в каюте.
Обиталище, конечно, не сравнить с моим. Раза в три побольше. Вазы с цветами витают в сферическом гравиполе, источаемом генератором, встроенным в потолок. (А если питание отключится, то эти горшки шарахнут прямо по башке, об чем лучше заранее не думать.) В углу вертелась статуэтка-трансформер: олень превращался в орла, тот в воробья и так далее. Были там и произведения искусства совсем ненашенского вида. Мара сказала, что их сатурниане стали выделывать после отделения от Космики. Довольно примитивная кристаллическая и молекулярная механика, но все равно эти штучки страшновато выглядели.
Несколько мобильных статуэток представляли процессы поглощения, похожие на те, что я видел в нашем испытательном блоке. Только главным вурдалаком выступало некое человекоподобное существо в тиаре, оно, как водоворот, втягивало людей, животных, растения, предметы, потом принимало облик жертв, окукливалось, делилось, затем снова всасывало кого-то.
- Эта пакость с Титана?
- Там ею торгуют на каждом шагу. Ну, а мы-то брали, что хотели, не торгуясь.
- Сатурниане как будто похваляются, что их может всосать какая-то чертяка типа упыря, - заметил я.
- Плазмонт не чертяка, а по большому счету Абсолют, начало и порождение новых реальностей. Помнишь наш последний разговор - Плазмонт не только уничтожает и рассасывает организованную материю, превращая ее в хрональную энергию, но может и порождать. Только эта по новому организованная материя вряд ли будет похожа на нашу, привычную… В общем, Плазмонт весьма похож на так называемого демиурга из гностических писаний.
- Уф, глубоко пашешь. Мне-то из всех писаний лучше всего известно расписание приемов пищи.
Я отметил, что Мара слишком уж осведомлена в культовых вопросах сатурниан. Кстати, в наших официальных и даже неформальных СМИ об этом мало что сообщалось. Может, из-за того, что сведений никаких, а может, цензура поработала.
Зайдя за невесть откуда взявшуюся ширмочку, Мара переоблачилась в широкие шорты и тоненький свитерок. Отчего ее тощенькая задница получила объемность, а широковатые плечи как бы сузились. Заодно стали весьма заметны грудки-яблочки. В общем, военно-космическая самураиха оказалась сладенькой конфеткой. Тут и не надо воображение подключать, чтобы такую "конфетку" захотеть. А еще Марочка сготовила сатурнианский коктейль, от которого мое тело окрепло, а сознание ослабло.