С тех пор меня никто не пытался обидеть, однако все попытки дать деру с помощью трансквазера заканчивались ничем. Тюрьма представляла из себя катакомбы и каждый раз хрональный канал заводил меня в один из углов этого заколдованного подземелья. Я еще раз убедился, что на Земле хрональные каналы не пролегают так как нам надо. Можно было назвать это магией, можно - бесовщиной, можно - истощением энергии трансквазера. Его интерфейс вскоре перестал реагировать на просьбы и только вежливо намекал, что, дескать, поищите другой более простой и экономичный выход из положения. Простым выходом из положения являлась порка, после чего на свободу с битой задницей. Один зек-колодник с раскосыми глазами, сказывал, что это еще ничего - в Вынь Шэне за любую ерунду преступника скармливают рыжим муравьям или бросают в яму с черными скорпионами. А вот в Орде беглым рабам ломают позвоночник или снимают кусками кожу. В Туркии любят варить "неверных собак" в больших котлах. А вот в Верхней Германии специализируются на медленном поджаривании "ведьм" и "еретиков". Это мне поведал немец-контрабандист по имени Ахмет, человек с большими смоляными усами и в кепке-самолете.
В общем, обошлось без генеральной порки, потому что понадобились гребцы для морского похода вдоль западного побережья Теменского моря. Так я попал на скамью только не подсудимых, а галеры-кадорги. Вместе с другими штрафниками я работал веслом (слава Космическому Ветру к той поре моя мускулатура достаточно окрепла), или же тянул суденышко батрачьим образом. Река Тура довольно быстро закончилась Теменским морем, и после недельного перехода мы вышли в Обский Пролив. Там состоялось решительное сражение с шэньским флотом, во время которого линия теменских кораблей была проломлена громоздкими джонками, наша галера оказалась пробита ядрами с ближней дистанции и оперативно отправилась на дно. Всех кто плыл со мной, проглотил морской змей, который на мой взгляд был все-таки очень длинной и зубастой рыбиной типа мурены.
По счастью я не ознакомился с этими зубами, каждый из которых напоминал кривой меч, меня направлял парящий над водами ворон Саша. А затем подобрали катаи-шэньцы, которые хотели вдоль правого берега Обского Пролива выйти в Северный Океан.
У них после битвы был большой недостаток матросов, поэтому пришлось мне полазать по вантам и походить по гафелям на высоте полста метров от бушующего моря, причем еще в кандалах и при тутошней силе тяжести. Ободряли меня только бодрые лозунги Саши, который устроил себе гнездо в "вороньем гнезде" на топе грот-мачты.
Тем временем, навигационный прибор, вмонтированный в мой зуб мудрости, показал, что я не так уж далеко от места назначения. Ночью я ручным образом всадил шприц-ампулу гипноделика в катайского надсмотрщика и он немного посопротивлявшись, покорился мне. Помог мне украсть и спустить на воду ялик, на котором я проплыл милю, отделяющую джонку от вытянутого в море мыса. Причем я ежесекундно ожидал, что меня волна опрокинет или появится один из белых медведей, которые здесь тянули на размер касатки и охотились на синих китов, а то и кашалотов. (Я однажды видал их битву с борта джонки - это не для слабонервных. Кит взмывает, падает обратно в воду, а в его спину впился и кромсает ее мишка. Кит ныряет и выныривает уже без медведя, но зато его оплел гигантский морской спрут.) Но ничего, обошлось без встречи с крупными зверями, хотя видел я в глубине вод огромные тени, благополучно, хотя и передрейфив, добрался до берега.
Потом был еще стокилометровый марш-бросок по болотистой лесотундре, где все кишело пресноводными коркодилами, гигантскими медузами, живоедками и было полно клейковины - даже более незаметной, чем на Ганимеде. Один раз я таки - вляпался в нее, но Саша вовремя закаркал. Она не успела пустить свои щупалы-волоски в мои нервные центры, поскольку я прижег ее факелом, заодно обжарив полноги.
Когда добрался до нашей базы, меня долго признавать не хотели, особенно группа безопасности в лице ее начальницы К911. Все считали меня за варвара - впрочем и говорок, и запашок, и внешний вид у меня были соответствующие. Они считали, что хоть у меня Анима имеется, все равно я из каких-то резервных нелегалов. Только ментально развитый Саша убедил коллег в обратном. Он, в отличие от меня, еще помнил словосочетания: "пренебрежение человеческим фактором" и "преступная халатность", а также владел приемами пиара. Благодаря ему начальница группы безопасности Мара К911 все же сменила гнев на милость.
БЛОК 8. КАЖДЫЙ - ЛИШНИЙ
Четкий прием. Дуплекс
Сверхсекретная база службы "Алеф" располагалась под поверхностью болота в торфяных слоях. И структуру имела типа звездочка-радиолярия, вернее ее составляли несколько таких радиолярий, нанизанных на общий осевой ствол. В центре одной из "звездочек" находился испытательный блок. Я догадывался, что там испытывают X-структуру, но старался давить эмоции. В горизонтальных и идущих под уклон тоннелях-лучах "звезд" располагались все системы жизнеобеспечения, мониторинга, связи, безопасности и так далее. Здесь же находились жилые отсеки. Концентрически расположенные коридоры соединяли "лучи" по диаметру. Работенка у меня была мелкая техническая, опять по части канализации и вентиляции. Генераторы белковой жрачки тоже лежали на мне, так что приходилось вставать пораньше во имя обеспечения завтракающего персоналами псевдокашами, сотворенными с помощью механохимии из какашек.
Долго капал я начальнице группы безопасности, что выпивать надо не под белково-какашечный пластилин, а под дичь. Наконец, добил коллегу. Разрешено мне было выходить наружу раз в неделю в варварской одежке - которую правда пропитали квазиживым защитным веществом - и охотиться. Коркодилье мясо было ничего на вкус, а особенно народу нравились коркодильи яички - я имею ввиду то, что лежало в кладках на болотных кочках. Но самое главное объедение заключалось в олешках. В выслеживании рогатых животных мне изрядно Саша помогал. Кстати, больших трудов стоило сохранить его при себе. Ворон мужественно выдержал все дезинфекции и все анализы, и наконец получил справку о своей идеальной чистоте.
Спустя пару месяцев мне поручили кое-какую работу в испытательном блоке, где содержалась эта самая X-структура. Довольно странную работенку пришлось выполнять. Я вносил в демонстрационную камеру разные предметы, устанавливал их на штативах или фиксировал в точках зависания гравитационного поля. Переборки помещения имели тьму мелких отверстий, каждое из которых снабжено было сверхпроводящим регистратором магнитных и электрических возмущений, а в пол и подволоку были вмонтированы датчики квантов и частиц. Но доступны мне были только мелкие частности, а общего я понять не мог, хотя вместе с руководителем эксперимента наблюдал за происходящим в камере визуально и с помощью гвизор-мониторов. Причем, меня, как и прочих наблюдателей, отделял от самой рабочей зоны сверхмощный антихрононовый барьер. Надзирающая кибероболочка сообщала на экранах о каких-то трансформациях и конвертациях, но ее кодированный язык был для меня птичьим языком.
На мой взгляд, в камере ничего особенного не происходило. По крайней мере, поначалу. Предметы упорно оставались теми же самыми предметами, впрочем пока не активизировалась X-структура. Тут глаз начинал подмечать чудеса и диковинки. Некоторые подопытные предметы вдруг приобретали подвижность, оплывали, превращались в какой-то первобытный орнамент из извивающихся макарон, в арабески из ползучих нитей, которые, немного погодя, завивались колечками причудливой вязи и исчезали без остатка. Руководитель эксперимента называл это уходом в "Посленастоящее". Насколько я разбирался в показаниях дозиметрической аппаратуры, не отмечалось ни электромагнитного излучения, ни тебе потока быстрых частиц. Нарушение базового закона сохранения энергии - такое вот обвинение можно было предъявить по поводу столь бесследного исчезновения. Но кто будет отвечать за эти фортеля?
В камере проходили испытания и разные минералы, и пластики, и детали из сверхпрочных волоконных сплавов титана и неодима - все рассопливливались и исчезали.
А потом настала очередь и живых объектов. Сперва это были микробы - их словно сжигало, пшик и нету. С крупными растениями было иначе. Какой-нибудь толстый кактус мог достаточно долго противостоять поглотителю, а потом, еще сохраняя облик растения, принимался увиливать от ухода в небытие: изгибался, ползал, даже прыгал. Ну, а в итоге все равно превращался в червивую узорчатую кашу, которая тут же исчезала.
То же самое случалось и с малоподвижными улитками - они просто скакали, как лошади, прежде чем пропасть.
С крысами творились еще более странные вещи. Они реагировали по разному. Одна крыса оседлывала другую, словно для копуляции, потом раздувалась и одновременно расплывалась, превращаясь как будто в сплошную пасть. Вторая крыса не могла освободиться от объятий первой, как ни билась, и, постепенно сникая, давала себя впитать. Но и победительница теряла человеческий… пардон, крысиный облик. Она уже напоминала пузырь с зубами, который все равно лопался и исчезал.
Потом были еще жуткие опыты с волками. В одном случае крупный самец стал вурдалаком и высосал волчицу. Она на глазах истончилась, сплющилась и втянулась в бок оборотня, который напоминал какой-то водоворот. В другом случае отчаянно визжащую самку с помощью телескопического сеточного захвата вовремя отделили от пожирателя, но она успела потерять зрение, большую часть полезных рефлексов, значительную часть веса и гемоглобина в крови. Еле потом выпестовали бедное животное. Еще я услышал, как руководитель эксперимента шепнул своему помощнику насчет потери двух десятых секунды на хрональный канал.
Самое интересное, что вурдалак не исчез, не распался на части, хотя и "ушел в Посленастоящее". У него прекратилось дыхание и сердцебиение, в общем, по нормальному он издох. Но он в каком-то смысле был жив, брал откуда-то энергию, двигался.
Когда я поглядывал на эти поглощения, конечно вспоминал то, что случилось с моим родным домом. Похоже, есть тут что-то общее.
X-структуры и тут и там. Нечто страшное, уничтожающее Настоящее, забирающее объекты в Посленастоящее, где они либо исчезают, либо становятся вурдалаками.
Конечно же, служба "Алеф" обязана привлечь к борьбе с этим гнусным явлением даже извергов-плутонов. Но она, похоже, взялась и за то, чтобы искусственно выкармливать "свою" карманную X-структуру. Чувствую, до добра это не доведет…
И зачем в меня вживили трансквазер? Затем, чтоб в один прекрасный момент я начал общаться с X-структурой на одном языке и узнал бы от нее много интересного. Насколько я врубаюсь, и X-структуры, и подаренный плутонами прибор имеют одно общую способность: умеют разлагать пространство, вещество, структуру, превращая их в поток чистого времени.
Короче, в результате незрелых размышлений накопилась куча вопросов, не имеющих ответов. Все попытки подольститься к руководителю эксперимента Штейну Е749 и его помощникам потерпели облом. С таким же успехом можно было бы вопрошать гору Олимп. Эти высокоученые козлы-брахманы смотрели на меня, как на примитивное млекопитающее; вернее, как на одноклеточное. Что уж говорить о более значимых персонах, вроде начальника научной части и командира базы. У меня были некоторые неформальные связи с начальницей группы безопасности (собственно через нее я получил право на охоту), но строгая кавалерист-девица, произведенная на свет в военном инкубаторе на Каллисто, никаких вольностей не позволяла.
А вот задавать вопросы непосредственно кибероболочке означало немедленно засветиться. Впрочем, пока я бороздил на брюхе вентиляционную систему базы, проверяя фильтры, то приметил, что у испытательного блока есть другие входы, другие демонстрационные камеры и другие пультовые. Вот если бы пробраться в одну из них и выведать, что же за тварь находится в активном секторе блока и с чем ее едят.
В ночь, свободную от вахты, я покинул свою каюту, хотя Саша настоятельно советовал мне ничего не предпринимать. Я прополз по лучевому вентиляционному тоннелю номер 5А12 до самого испытательного блока и оказался перед кодированным люком, за которым, как мне казалось, находится еще одна пультовая.
На удивление легко мне удалось взломать защиту при помощи небольшого ключ-процессора, который я притащил с собой. Через открывшийся люк я действительно угодил в резервную пультовую. Запасная демонстрационная камера как будто ничем не отличалась от основной. На потолке и полу имелись ячеистые излучатели и поглотители хрональной материи, на пористых переборках смонтированы регистраторы электрических и магнитных полей.
Я врубил терминал, собираясь поработать с управляющей системой на самом низком уровне, без участия кибероболочки испытательного блока. Для отвода ее глаз записал в системном журнале, что идет техосмотр аппаратного хардвера. Она заткнулась и больше не возникала. Под флагом ремонтных работ я подключился к базе данных через нейрошунты своей Анимы, уже полетел по глубоким ущельям каталогов, как вдруг почуял неладное.
Оторвался от базы данных и… опух от неожиданности. Демонстрационная-то камера уже перешла в рабочее состояние, а защитного барьера нет.
Мне естественно захотелось немедленно покинуть испытательный блок. И тут облом, люк уже не пускал меня в обратную сторону, как я ни вертел ключ-процессор. Похоже, придется торчать здесь, пока не появится утренняя вахта, и тогда сполна принять наказание. Интересно, что мне выпишут: карцер, пяток дополнительных нарядов или выстрелят мой ненужный организм в космос.
Я предавался мыслям о возможных наказаниях, пока не понял: есть напасти пострашнее, чем карцер и наряд на камбуз. Почувствовалась какая-то тянущая сила, с каждой секундой мощнеющая, все более действующая на зрение и сознание вообще. Неужели в камеру стала входить активная X-структура, намереваясь превратить меня из нормального космика в вурдалака? Как же быть? И так я был незначительной личностью, близкой к нулю, а теперь рискую сделаться отрицательной величиной, каким-то монстром - и все люди будут рукоплескать, когда мне конец настанет. Опять я в ловушке!
Тяжесть нарастала, накатывала волнами, вызывала тошноту и жар, сменяясь легкостью необычной; меня как будто придавливало каменной плитой, а затем уносило быстрой рекой. В моменты смягчения я вроде получал сигнал от КОГО-ТО: дескать, ты ведь хотел быть со со мной, поэтому не сопротивляйся, я дам тебе легкость, я дам тебе радость.
На месте одной из стенок камеры я, несмотря на дурноту, увидел серебристое сияние, которое уже протягивало ко мне свои лучи. Они ветвились и извивались в стиле первобытного орнамента. Сквозь полосы тумана просматривалась тварь, похожая на радиолярию. Это она, та самая, которая украла мой дом! Или ее близняшка, искусственная X-структура, отчего не легче.
Она пыталась внушить мне образ светозарного облака, в котором найдутся и легкость, и успокоение, и сладость, в котором я найду покой и заботу. Уже расплывались мои ботинки, один из них обвил шнурками и жадно поглотил другой. А затем пропал из виду. Следом я почувствовал, что и куртка на мне начинает шевелиться и как-то слишком тесно меня обхватывает. Я пытался морально не поддаваться напасти, потому что понимал - это имеет большое значение.
- У тебя плохие манеры, чертова структура. Ты многое потеряешь из-за этого.
Когда уже что-то поплыло у меня внутри и я заметил как тончают мои руки, на моей груди сконденсировался черный диск трансквазера, откликнулся-таки его интерфейс на мое горестное состояние.
Камера расплющилась, утончилась и лопнула - можно было уплывать по хрональному каналу. Но пришлось сперва отодрать от себя куртку, она осталась в прошлом. Оглядываясь назад я видел как она истончается, покрывается прорехами, выпускает из себя нитки и исчезает.
- Ну, что, наелись? - встретил меня Саша. - Не стоило изучать зверя со стороны его пасти.
Утром, подслушивая разговор руководителя эксперимента с помощником, я узнал, что начальству базы хорошо известно о проникновении постороннего в испытательный блок, что едва не произошел прорыв Объекта на волю, и что сейчас ведется служебное расследование на предмет наличия вражеского агента.
После смены ко мне в каюту неожиданно заглянула офицерша Мара К911 и стала неуклюже кокетничать, заодно прознавая, какая у меня военная подготовка и где я был ночью с часу до трех. Я реагировал вяло и наконец она поперла напрямки:
- Обнаружены ваши отпечатки пальцев на одном из входных люков испытательного блока.
- Это ни о чем не говорит, коллега К911. Я мог их оставить днем, в рабочее время.
- Фома работает за двоих, а кое-кто отдыхает за двоих, - вмешался "адвокат" Саша.
- Не отнекивайтесь, вы побывали там, - сказала женщина-кшатрий строго, без снисхождения к моим заслугам, коих впрочем и не было.
- Я не отнекиваюсь, только вы покамест ничего не доказали, коллега.
- Если нет козырей, милая женщина, то ходите шестеркой, - посоветовал Саша.
Бой-баба, ничего не добившись "в лоб", решила сделать фланговый обход. Она присела на край моей койки и внушительно произнесла:
- Мы приняли вас, Фома, по настоянию одного ответственного лица нашей Службы. Однако касательно вашей персоны есть некоторые неясности.
- Только даун является совершенно ясной персоной.
Я уселся неподалеку от офицерши на табуретке-массажистке, а на карнизе расположился ворон Саша. Он и озвучил мои мысли:
- Если, коллега, вам не открыли какую-то информацию о Ф.К123, то сам он, тем паче не должен болтать лишнего. Болтун - находка для врага.
Мара К911 несколько замялась, возможно она в эту паузу общалась с киберсистемой, ответственной за безопасность. Кибероболочку тоже, кстати, прозывали Марой.
Я обратил внимание, что Мара-телесная впервые за время знакомства переоделась из мешковатого комбеза в весьма обтягивающую "выходную" униформу с аксельбантами, более пригодную для офицерских тусовок где-нибудь в Новом Петербурге. В плечах она была пошире и в бицепсах пообъемнее, чем женщины из гражданских каст. Но чрезмерности в этом не было, а ладненькие немассивные косточки придавали ей и стройность, и даже аппетитность.
- Послушайте, Фома, тот, кто побывал в демонстрационной камере, подвергал свою жизнь опасности. Он нуждается в срочном обследовании на предмет обнаружения очагов инфицирования.
- А может быть не он подвергал, а его подвергали? - опять сделал верное замечание Саша.
- Птица намекает, что кто-то хотел вас уничтожить? - уточнила офицерша.
- Она хочет сказать, что вы ищете вражеского агента не там, где следует. Служба "Алеф" послала меня сюда, чтобы, скажем, сохранить те сведения, которые имеются в моей башке. Однако могут найтись некачественные людишки, которые пожелают меня спустить в унитаз. Нет человека - и нет информации.
- Вы задаете слишком много загадок, Фома.
- Ваша база тоже, - каркнул Саша.
- Ну, ладно, придется приоткрыть несколько карт. - сказала Мара и закинула ногу за ногу.
- Отлично, под это дело предлагаю принять некоторое количество можжевеловой водки. - провозгласил я.
И, как ни странно, она не отказалась, только попросила удалить Сашу.
- Я могу и обидеться, - заявил ворон. - Фома, принеси мой плазмобой.
Пришлось под протестующее карканье выгнать пернатого в коридор. Мара хлебнула можжевеловки и не стала закусывать - сразу видно, настоящий боец.