Белый чудом уберёгся от разящего импульса. Выхватив бластер, он с ходу попал в ногу верзиле с ассирийской бородой колечками. Тот, как бежал, так и упал, заскользив по льду.
Рыжий свалил ещё одного, толком не понимая, почему медики не спасают, а стреляют на поражение. Тут и комиссар опомнился, тоже вытащил табельный станнер - плоский пистолет-парализатор. Муфту излучателя Купри резко сдвинул вперёд, чтобы сузить парализующий луч, а ползунок регулятора мощности сначала выставил на ноль девять: так, чтобы вырубить, но не убить, а после ощерился - и довёл ограничитель до конца, до зловещей красной риски.
Юркий "медик" как раз набегал на комиссара, поднимая лучемёт. Димдимыч выстрелил. Горячий выхлоп пистолета-парализатора был едва слышен, однако почти невидимое на свету стан-излучение свалило "медика". Юркий скрючился и вздрогнул - остановилось сердце.
Тут напавшие словно взбесились - ослепительные бледно-фиолетовые разрывы с треском кололи лёд, прожигали палатки и тела геологов. Учёные не сопротивлялись, продолжая взывать о чьём-то спасении, только корчились, выгибали спины - и умирали.
- Отходим к флаеру! - крикнул Купри. Комиссар выстрелил и попал - здоровенный лоб с лучевиком наперевес покатился кубарем.
Сегаль в ту же секунду метнулся вперёд, падая на лёд. Проехав на пузе, он ухватил брошенный "Биденхандер" и выстрелил лёжа, подрезая одного из нападавших. Тот взвизгнул и повалился на спину, обе ноги упали отдельно. Выпростав из рукава мускулистую руку, убийца захлопал ладонью по льду, словно борец, просящий пощады. Белый заметил у него на запястье странную татуировку - молнии, вписанные в окружность.
- Димдимыч! - заорал он. - Спасайте Кермаса! Мы вас прикроем!
Купри, пригибаясь, подбежал и бросился на колени возле гляциолога.
- А остальные? - выдохнул он.
- Нету остальных! - рявкнул Шурик. - Эти гады всех почикали! Чего ждёте?!
Дмитрий Дмитриевич, вжав голову в плечи, подхватил Олега Кермаса под руки. В это самое время полпалатки испарилось в фиолетовой вспышке. Громила с закатанными рукавами ткнул в спину комиссару раструбом плазмогасителя и прорычал:
- Регистрограмму! Живо!
Белый успел разглядеть на волосатой руке громилы знакомую татушку - всё то же "колёсико" со спицами-молниями, а в следующую секунду дуло лучемёта уставилось прямо ему в глаза.
Зловещее малиновое свечение керамического раструба не успело ещё толком запечатлеться в мозгу, а тело уже сработало, падая и откатываясь. Шурик Белый ожидал ампулы в спину, прожигающей насквозь, разрывающей тулово, да только не дождался - Шурик Рыжий оказался быстрее.
Не доглядев, как падает подстреленный молодчик в комбезе с закатанными рукавами, Белый вскочил, благодарно хлопнув друга по плечу, и подхватил лучевик.
- Уходим! - крикнул он, мельком оглядывая поле боя.
Нескольких убийц им удалось прикончить, но ещё с полдесятка этих меченых укрывалось за палатками и птером.
Неожиданно всё кругом наполнилось странным шумом. Задрожали надувные тенты. В минуту небо заволоклось белёсой хмарью - это ветер рвался на озеро сквозь расщелину в горах. Никто и оглянуться не успел, как ураганной силы порывы посбивали всех с ног. Тяжёлый птерокар пополз по льду, словно игрушечный. Крайнюю палатку рвануло ветром и унесло, как воздушный шарик, как платок, сорванный с головы. Полетели ящики с мумиё, раскладушки, приборы, покатились по льду банки термоконсервов. Смяло второй тент, оранжевый флаер закружился, пока не наехал на сдутую палатку.
- Ползём, т-твою-то мать! - заорал Белый, перекрикивая дикий вой и рёв ветра.
Ползком, втыкая в лёд ножи и отвёртки, Шурики подобрались к флаеру. Следом подоспели Купри и Сегаль, волокшие тело Кермаса.
Буря стихла так же резко, как и началась. Кончилась, как выдох.
Флаер взлетел свечкой вверх, над горами его побросало в неспокойном воздухе, поваляло с борта на борт - и уберегло от пальбы снизу. Капсулки высокотемпературной плазмы провыли в стороне, ни разу даже не задев аппарат.
- И куда теперь? - мрачно спросил Сегаль, придерживая рычаг.
- В Африку! - решительно заявил Белый.
Глава 3
БЕРЕГ СКЕЛЕТОВ
10 декабря, 13 часов 10 минут.
Афросоюз, Соединённые Штаты Южной Африки, Каоковельд.
На юго-западе Африки, там, где кончается ангольская саванна, начинается пустыня Намиб. Так и тянется вдоль побережья Атлантики - от реки Кунене до реки Оранжевой.
На севере пустыню покрывает плато Каоковельд, что на туземном языке означает "Берег одиночества", - хаотическое нагромождение скал, песчаных барханов, каменистых россыпей, ущелий, сухих русел-омурамба. Кое-где в этих гиблых местах растёт чахлый кустарник, хотя неясным остаётся, где его корни отыскивают воду? Чаще всего влага на плато попадает вместе с морским туманом. Случаются, правда, и дожди, но вода так быстро стекает в море, что не всякая живность успевает напиться. Опоздавшее зверьё причащается солоноватой водой, раскапывая ямы на дне моментально высыхающих русел. А дальше на востоке плещется озеро Этоша - плещется, когда в нём есть вода, что случается далеко не каждый год.
Но самые экзотические места открываются глазу у самого океана. Называются те места Берегом Скелетов, и неспроста - сотни и сотни кораблей погибли здесь, пытаясь подойти к суше. Вечный прибой приветствовал корабли могучим рёвом, подхватывая и раскалывая о камни финикийские биремы, эллинские триеры, арабские доу, португальские галионы, английские пароходы… Прибою совершенно безразлично, кого и когда топить, - бесплодные пески хоронили кучи обломков кораблей и людских костяков.
На всём протяжении Берега Скелетов нет сколь-нибудь годной пристани, самой паршивенькой бухточки не найти - только скалы и прибой. Есть тут и песчаные пляжи, но попробуй выберись на них, одолей грохочущие волны!
Хотя, если подумать, губительный прибой и безводная пустыня - ещё не самое страшное в Каоковельде. Полосу суши между горами и океаном можно было с тем же основанием назвать и Берегом Сюрпризов, неприятных и опасных.
Земную кору в этих местах беспрерывно пучит и сдвигает в океан. Бывало, что за километры от берега, в пустыне, откапывали старинные корабли и хрустели окатанной галькой - останцем древнего пляжа. Однако самые убийственные неожиданности поджидают странников в прибрежных водах. У Каоковельда дно океана постоянно "колышется" - в приглубом месте вдруг вырастают рифы, выглядывают островки, а морские скалы, наоборот, опускаются и таятся коварными мелями. Плавное Бенгельское течение, несущее холодные воды от самой Антарктики (и ставящее по-над береговой линией непроглядные туманы), может вдруг рвануться, закружить водоворотом…
И именно здесь Совету Объединенных Правительств Афросоюза приспичило выстроить терминал по приёмке айсбергов и отгрохать гидрокомплекс "Этоша". Строить их взялись ТОЗО и АЗО на пару. Первыми на "стройку века" прибыли добровольцы-китопасы с ранчо "Летящая Эн". Грузовой дирижабль выгрузил звено субмарин в акватории айс-терминала - гигантской искусственной бухты, врезанной в скалистый берег прямоугольником. Айс-терминал "Каоковельд" будет способен принимать самые большие ледяные горы, буксируемые сюда из Антарктиды. Берега бухты были нарезаны ровными уступами, на самом верхнем из них располагался посёлок операторов-строителей из Тихоокеанской СО. Тем предстояло возводить циклопические сооружения - колоссальные бункеры, титанические дробилки, исполинские транспортёры, лёдохранилища, коллекторы, каналы для переброски талой воды в Этошу… Работы - море!
Утреннюю планёрку вёл прораб Дзадцно - ладный, крепкий абориген лет пятидесяти, не снимавший каски даже в помещении. Работников собралось не слишком много. От учёных пришёл Кейчхуама, невысокий бушмен с раскосыми глазами и желтоватым цветом лица. Океанцев представлял сам генрук - Сихали решил активно отдохнуть.
- Та-ак… - внушительно начал Дзадцно. - Ну что? Работы идут, из графика пока не выбиваемся. Цзинчхана, будешь заряжать пятнадцатый блок, как и договаривались. Поднимай своих подрывников - и вперёд…
Мелкий, но величественный Цзинчхана покивал головой в кудряшках с проседью.
- Как взрывные работы пройдут, твоя очередь подойдёт. Слышал, Гунько?
Старший оператор тяжёлых систем Опанас Гунько потёр колени и сказал:
- Сделаем. Вы бы лучше разобрались с этими злыднями из Виндхука! Ну шо это - доставили нам пять бульдозеров с ручным управлением. Мы-то просили автоматы! А так… Ну кого я на них посажу?
- Разберёмся, Гунько, - строго сказал Дзадцно. - Разберёмся. Посади пока Кизино. Ташпулатова посади. Этого… Абдуллу.
- Ага! - изобразил Гунько сардоническую усмешку. - А системки мои сами будут пахать, да?
- Разберёмся… - нахмурился Дзадцно. - Ребята у тебя рукастые…
- Рукастые и ногастые, - сказал кто-то из толпы.
- Разговорчики! - сердито сказал прораб, болея за трудовую дисциплину. - Та-ак. Профессор, что у вас?
Кейчхуама встал и тут же сгорбился, будто его потянуло обратно на стул.
- Не нравится мне одно место… - проговорил он и показал на карте. - Вот здесь, чуть к югу от терминала. Какая-то тут неопределённость… Поверхность-то мы вроде исследовали, а глубины не трогали. Надо бы провести бурение, хотя бы в двух-трёх точках, в квадрате 7-А…
- Справитесь, Тимофей Михайлович? - спросил прораб.
- Буры-автоматы будут? - ответил вопросом Браун.
- Дадим! - поспешно сказал Кейчхуама.
- Значит, справимся.
- Та-ак… - сказал Дзадцно. - Та-ак… Наас, когда у вас последний пробой?
Наас ван Гельдер, молодой бригадир лазер-проходчиков, бодро ответил:
- Если не подведут энергетики, то сегодня ночью. На шестнадцатом блоке - там группа скал торчит по линии трассы, начнём их выжигать помаленьку.
- А завтра?
Наас сделал удивлённое лицо.
- Завтра же эвакуация! - сказал он.
- Ах! - подскочил профессор Кейчхуама. - Я совсем забыл предупредить! На завтра запланирована промывка пустыни Намиб, состоится экспериментальный пуск ППВ!
- ППВ? - озадачился прораб.
- Переброска пресной воды! В Антарктиде уже работает термостанция, она растапливает лёд, и образуется огромное такое пресное озеро. Завтра включатся излучатели, создавая мощные потоки заряжённых частиц, которые подхватят водяные молекулы и перенесут их сюда, в Африку. Это будет как бы дождь, несомый ураганом, - по дуге он поднимется в стратосферу и затопит пустыню Намиб. Головную станцию ППВ расположили в Мирном, направляющие башни находятся на Кергелене, где-то на островах Крозе и на вершине Нджесути, а замыкающая стоит у озера Этоша-пан.
- Да знаю я это всё, - недовольно сказал Дзадцно. - Меня другое интересует: почему не поставили в известность руководство?
Профессор в совершеннейшем смущении прижал пятерню к сердцу, расточая немые извинения.
- Ладно, - вздохнул прораб. - Та-ак… Ну, у меня всё. Идёмте работать!
Навесив бур-мобили, субмарины вышли в море. Квадрат 7-А находился на глубине девяноста метров - светлый песчаный уступ с редкими каменными глыбами и коркой ила. Дно было более-менее ровным, но безжизненным - ни кораллов, ни водорослей. Даже рыбин и тех не плавало ни одной.
- Сероводород, - предположил Илья Харин.
- Очень даже может быть… - протянул Браун.
"Орка", колыхаясь, прошла над придонным мутьевым потоком, всею обшивкой ощущая дрожание и гул. Здесь земля и океан соревновались, кто сильнее, и суша одолевала воду.
- Право на борт, - скомандовал Тугарин-Змей. - Пятьдесят метров.
Сихали поднял субмарину на заданную глубину. Прямо под ними дно было плоским, занесённым песком. Восточнее, ближе к берегу, дно поднималось и состояло из больших каменных глыб с грубозернистой поверхностью. В сторону моря отходил скалистый хребтик, поднимавшийся до отметки тридцать метров, а за ним начинался обрыв в абиссаль.
И хребтик, и песчаный уступ понижались к югу, а к северу протягивалась неширокая полоса илистого дна. Субмарина заплясала, приблизившись к отвесной чёрной скале, - первая береговая ступень. Тупой дрожащий гул прибоя проникал в рубку, а вода ходила взад-вперёд, баламутя песок. От греха подальше Сихали взял мористее.
- Первый пошёл, - сообщил Тугарин.
Тяжёлый шар микробура отделился от "Орки" и ухнул вниз, исчезая в клубах ила. Потом облачко мути взбурлило ещё пуще, а когда осело, бур-автомат пропал - закопался.
- Осадочные, осадочные… - читал Сихали с экрана показания бур-мобиля. - Сера пошла… С чего бы это? Сейсм прошёл… Слабый, но есть. Опять… Газовыделение… Уходим! - закричал он вдруг, и в ту же секунду чистое дно вздыбилось холмом, трескаясь и расходясь мутью. Гулкий удар сотряс подлодку.
"Орка" завертелась в ревущей туче пузырьков и комочков глины, а потом коричневая грязевая волна накрыла субмарину, вминая её в песок и заваливая извергнутым грунтом.
Свет в рубке мигнул и погас, на подволоке загорелись красные аварийные лампы.
- Замечательно… - сказал Тимофей. - Кажись, влипли. В прямом и переносном смысле. Что с реактором?
- Норма… - пробормотал Змей, оглядывая побуревшие иллюминаторы и верхний колпак.
- Водомёт?
- Выдает отказ.
- Забился, наверное. Продуй цистерны!
Илья продул.
- Носовые еле давят.
- А кормовые?
- По нулям.
- Превосходно…
Харин повернул к командиру озабоченное лицо и предложил:
- Через люк, может?..
- Ну вот ещё! - заворчал Сихали. - Не хватало нам ещё грязи в отсеке…
Тугарин-Змей мигом приободрился - если уж командир больше всего боится грязюку развести, то чего пугаться?
В рубке повисло молчание, но тихо не было - размеренный гул прорывался и через толщу ила, борта "Орки" держали тупые удары и толчки. Волнами проходила вибрация. И вдруг басистое гудение пропало - будто кто его выключил.
- Если тут такое же строение дна, как на Каспии, - негромко заговорил Браун, - то это затишье не к добру… Пока только выброс был, но, если это грифон закрылся, давление начнёт расти, и ахнет почище глубинной бомбы. Змей, данные с бур-мобиля идут?
- Идут.
- Вызывай его! Глубоко он?
- Пять метров.
- Заворачивай его в нашу сторону и пусть вверх прёт. Прямо под нас!
Харин встал и по накренившемуся полу шагнул к тумбе назера поставленного в переходном отсеке. Назер басисто загудел, на мерцающем мониторе проглянула скважина - белая линия на голубом фоне. Она начала медленно удлиняться, загибаясь, вырисовывая параболу.
- Выходит, - сказал Илья.
- Выводи его под корму, пусть прочистит всасы.
- Угу.
- Давай… Я пока остальные запущу.
Ещё два бур-мобиля провалились в ил и стали активно пробиваться вниз.
- Скорее, Змей! Выводи этих наверх, пусть сверху походят, над рубкой.
- Угу…
На голубом экране добавились ещё две белых дуги. Словно бинты, заматывали они бледный силуэт субмарины. Вот толстая белая полоса уткнулась в борт (внизу заскрипело) и потянулась в сторону кормы. Скребущий звук глухо отдавался под ногами.
- Вышел, - доложил Илья.
- Ага… Корма вроде не завалена. Торчит где-то на метр с лишним… Отлично! Пускай его вдоль борта к носовым цистернам.
Белая полоска медленно потащилась по борту, отражаясь внутрь скрипом и стуками. Когда она дошла до носа, субмарину тряхнуло.
- Засыпало, - Тугарин досадливо скривился.
- Сверху сползло? Ну и ладно. Меньше весу над нами!
Бур-мобиль прошёл глинистую массу, завалившую субмарину от носа до кормы, и "Орку" снова тряхнуло.
- Опять…
- Попробуй связаться с берегом.
- Они не слышат.
- Ничего. Сейчас ещё подчистим, и услышат!
- Не подчистим, - мрачно сказал Илья.
- А чего?
- Первый бур сдох.
Харин показал на красный мигающий сигнал.
- Аккумулятор сел.
- Ла-адно… Дунь-ка носовые!
- Щас.
Под полом глухо забрякало и зашипело. "Орка" тяжело шевельнулась.
- Правая носовая продута.
- Левая?
- Ни в какую.
- Кормовые дунь. И сразу включай водомёт.
Субмарина качнулась с кормы на нос, её повело влево, вибрация водомёта ощутимо отдалась в переборку.
- Ну давай, давай… - цедил Сихали.
С верха рубки сполз пласт грязи. Субмарина всплыла, закидывая вверх корму, резко накренилась - вниз съехало кубометра два налипшего грунта - и выпрямилась, закачалась, оплывая мутью. За иллюминатором кувыркнулся вниз микробур.
- Цистерны продуты.
- Полный вперёд!
Поток воды обмывал субмарину, прочищал визиры, и машина словно разлепляла глаза, протирала их, пялясь по всем азимутам.
- "Орка-1"! - зазвучал тревогой коммуникатор. - Вызываем "Орку-1"!
- "Орка-1" слушает, - ответил Браун. - Всё в порядке, нас привалило малость, но мы выкопались. Так, все дружно всплываем и полным ходом домой! Чует моя душа - что-то под нами зреет. Срочное всплытие!
- Есть срочное всплытие! - отозвался молодой взволнованный голос. - А сильно завалило?
- Сильно, - ответил Тугарин-Змей.
- Мы бурами откапывались, - добавил деталей Тимофей.
- Ух ты!
"Орка-1" всплывала, вода вокруг всё светлела и светлела, пока не закачала субмарину на океанских валах. За струйчатыми потёками просияло синее небо.
И в тот же момент море вскипело, из сине-зелёного стало белым и выбухло горбом. Гром раскатился по океану, гром под ясным небом, и над волнами забили бледные факелы пламени - горел газ.
- Вовремя мы… - пробормотал Харин.
Громадная коричневая волна, отороченная по гребню серой пеной, окатила "Орку", и прозрачный колпак наверху словно прикрыли закопченным стеклом.
Субмарина упрямо вынырнула снова, а по правому борту показался из моря серовато-жёлтый скалистый берег, кое-где отмеченный скудными кустиками. Зубчатая линия хребта отходила, истончаясь, к северу и к югу, а прямо по курсу плато прорезал широкий проход с гладкими отвесными стенами - будущая акватория айс-терминала. Вода в проходе была цвета кофе с молоком и расплывалась по изумрудному океану, светлея. Первый акт творения.
Сихали смотрел с уровня моря, и ему чудилось, будто вода в проходе плещет до самого горизонта, настолько велик и объёмен был терминал. Но ослепительный, мерцающий блеск на востоке за устьем прохода высвечивал тонкую чёрную линию скал - их резали мощными геологическими лазерами. Красивее всего их работа смотрелась в ночи - тогда бледно-фиолетовые импульсы озаряли весь берег, высвечивая чёрный контур гор полыханием когерентного огня.