* * *
С чего начать?
Шрайнеру предложили кресло, но он, по старой преподавательской привычке, предпочел стоять, опираясь на тросточку. Комната была довольно просторна и уютна, за столами сидело около двадцати студентов - милых девушек, симпатичных парней. Куратор спрятался где-то на заднем ряду. В комнате этой не было технических излишеств, не считая пары-тройки непременных телевизоров. Впрочем, экраны были выключены, не мешали сосредоточиться своим безмолвным мельканием. Двадцать пар блестящих глаз были устремлены на Шрайнера, и он ощущал, как тонкие пучки рентгеновских лучей скрещиваются в его мозгу, беспрепятственно проникая сквозь черепную коробку.
Господи, что за дурь лезет ему в голову?
- Доброе утро, - сказал Шрайнер. - Очень приятно видеть столько пытливых молодых глаз. Как мы построим наш семинар?
- Расскажите нам о вашей стране, герр Шрайнер, - раздался голос куратора. - В этой группе обучаются будущие специалисты по Германии. Им интересно будет узнать ваше мнение о жизни в вашей родной стране.
- А что рассказывать?
- Все, что угодно, герр Шрайнер.
И Шрайнер начал рассказывать. Он говорил о благосостоянии германской республики, выбившейся по уровню жизни на второе место в Европе (после России, конечно). Он описывал тихие улочки провинциальных городков и сияющие зеркальные стены небоскребов. Он называл цифры роста немецкой промышленности после кризиса. Он коротко упомянул о проблеме турецких эмигрантов и рассказал пару анекдотов про турок. Он говорил об интеграции Европейского сообщества и сожалел о дальнейшем падении курса евро. Он немножко прихвастнул, заявив о создании нового эмобиля "фольксваген". На самом деле эта машина и в подметки не годилась "ВАЗу". Шрайнер говорил, и говорил, и говорил. И при этом чувствовал, что вся информация, которую он произносит, давно уже известна студентам, сидящим в зале. Тем не менее они смотрели на него все с таким же неослабевающим интересом. Что получали они сейчас? Информацию какого-то другого, неизвестного Шрайнеру рода? Шрайнер устал.
- Вот, пожалуй, и все! - объявил он. - У кого-нибудь есть вопросы?
Студенты молчали.
- Вы можете задавать вопросы! - повторил Шрайнер с несколько нервозной настойчивостью.
Молчание. Стервец куратор, который должен был справиться с возникшей неловкостью, не подавал с заднего ряда признаков жизни. Может, заснул?
- Хорошо. - Шрайнер заковылял "в народ". Все-таки он был преподавателем, и ему не раз приходилось расшевеливать аудиторию, переводить вялое молчание в горячую дискуссию. - Я буду задавать вопросы сам. - Он вежливо наклонился к одному из парней - рыжеватому и курносому. - Вот вы, молодой человек. Мне кажется, что вы хорошо осведомлены о состоянии дел в Германии. Как вы думаете, какие наиболее острые проблемы стоят перед германским обществом?
- Агрессия, - сказал парень, - Главная проблема Германии - это агрессивность людей и общества в целом. Это, впрочем, относится и ко всем остальным странам. Всем, кроме России. Вы агрессивны, repp Шрайнер. Вы сами не понимаете, насколько западное сообщество агрессивно и насколько это мешает вам жить. Из этого проистекают все ваши проблемы - неконтролируемая эпидемия СПИДа, преступность, повальные алкоголизм и наркомания, кризис промышленности, терроризм эмигрантов и неоправданно жестокие методы борьбы правительства с террористами. Жестокость порождает жестокость.
- Вот как? - Шрайнер наклонил голову. - Я кажусь вам агрессивным? Почему же? Вы боитесь, что я огрею вас по спине своей тросточкой?
Любой иностранец агрессивен. Извините, господин профессор. Мне не хочется вас обижать, но это так. Это не ваша вина, это ваша беда. Вас интересует причина процветания России? Вы ведь приехали, чтобы узнать, как стал возможен такой быстрый рост благосостояния? Вот вам ответ, господин профессор: в русских людях нет агрессивности. Они не способны причинить зло другим людям. Вам может показаться скучным такое существование - когда невозможно ударить другого, совершить подлость за его спиной, оболгать ближнего своего во имя собственной корысти или карьеры. Я видел много иностранцев, и большинству казалось это непривычным, даже неприемлемым. Но это наш способ существования. Для нас это является совершенно естественным. А результат… Вы сами можете видеть результат, господин профессор. Я думаю, вы можете сами сделать выводы.
- Так-так… - пробормотал Шрайнер. - Значит, вы - совершенные люди. Можно даже сказать, новый вид людей. Уже не гомо сапиенс, а что-то выше… А что же делать нам, несовершенным? Вымирать потихоньку? Истреблять друг друга? И наблюдать, как неагрессивная, сверхцивилизованная Россия надменно смотрит из-за своего забора на нашу деградацию и не вмешивается ни во что? Знаете, в чем проблема, молодой человек? Земной шарик маленький. Он у нас с вами один на всех. И если десяток-другой психопатов все-таки начнет войну с применением самых совершенных средств уничтожения, планета станет непригодна для жизни. В том числе и для русских. Это может случиться очень быстро.
- Все в руке Божьей, - произнесла девушка, соседка рыжего. - Бог не допустит гибели людей, детей своих любимых. Конечно, дети его грешны, погрязли в пороках и самолюбовании, войнах и ненависти. Но если существует Россия, значит, возможно возвращение к идеалам Учителя. Любовь и терпение, спокойствие доброй силы, непротивление злу и уничтожение агрессивности.
- Учитель? - Шрайнер изумленно открыл рот. Это было что-то новое для него. - У вас, русских, есть Учитель? Кто это? Иисус Христос? Лев Толстой? Николай Рерих?
- Все это - воплощения. Разные воплощения Учителя. Главное состоит в том, что он снова среди нас. Он так же мудр и добр, так же ведет людей к терпению и любви. Вы увидите его, когда он придет к вам. Вы согласитесь с его правдой. Иначе и быть не может.
- Я, конечно, уважаю вашего Учителя, хотя вы и не открываете его имени, - сказал Шрайнер. По спине его бежали мурашки. - Но почему вы присваиваете себе право решать за нас? Да, мы несовершенны! Да, мы агрессивны. Но это является неотъемлемой частью человеческой природы - стремление защитить себя и ближних своих от враждебных окружающих сил. Агрессивность, наверно, можно уничтожить. Но я не знаю, как сделать это. Агрессивность - это внутренний монстр, который зарождается в людях сам по себе, независимо от их желания. И я не знаю, может ли вообще существовать сила, которая не только уничтожит эту самую агрессивность, но и сможет далее защищать человечество, лишенное естественной способности обороняться от враждебных влияний.
- Мы уже существуем, господин профессор, - очень серьезно произнес молодой человек. - Мы - люди огромной страны, которая изменит жизнь человечества на всей планете. Мы не можем прийти к вам просто так - захватить ваши страны и заставить жить без ненависти и стремления к разрушению. Это противоречило бы нашим принципам. Но вы сами придете к нам. Не верьте тем, кто называют нас надменными в нашем богатстве. Мы смотрим на вас с любовью и надеждой. Любой человек планеты Земля заслуживает лучшей доли. Любой человек несет в своей душе ростки добра - нужно только дать им вырасти. И мы знаем, как это сделать.
Шрайнер начинал понимать, что означает таинственное сочетание "факультет Международного Воспитания". Перед ним сидели будущие специалисты по перевоспитанию немцев.
- И как же вы это делаете?! Какая?то особая система воздействия на психику? Электроды, вживленные в мозг? Принудительное изгнание бесов? Добрый волшебник с электронной палочкой? Что у вас там? Раскройте секрет! Не верю я в то, что сформировавшегося человека можно полностью перевоспитать!..
И тут же Шрайнер вспомнил таможенника. Идеального, добросовестного офицера, бывшего грабителя и убийцу. Восемь лет прошло, всего восемь лет… Что они сделали с ним?
- Это сложная система, господин профессор, - произнес один из студентов. - Это сложная система осознания человеком своей внутренней сущности, и в ней нет никакого принуждения, поверьте. За последнее пятилетие в Российскую Федерацию эмигрировало двести тридцать пять тысяч немцев - ваших бывших соотечественников. Они прекрасно адаптировались в нашей стране и стали ее полноценными гражданами. Они счастливы здесь. Вы можете встретиться с любым из них. Поговорить. Не думаю, что хоть один из них пожалуется вам на принуждение или какие-то искусственные методы психического воздействия. Это совершенно естественная система, герр Шрайнер. Учитель дал ее нам, русским. Но это - подарок всему человечеству. Все человечество может им воспользоваться, и скоро оно сделает это. Наш мир придет к спасению. Через две тысячи лет после первого пришествия Христа люди наконец-то смогут осмыслить те простые слова, которые произнес ОН в своих проповедях.
Рихард растерянно обвел глазами аудиторию. Он был закален в словесных баталиях. Он был намного старше этих юнцов, намного богаче был его опыт. Но он чувствовал себя как мальчишка на экзамене. Мальчишка, не выучивший предмета. И даже просто не имеющий представления о том, какой предмет он пришел сдавать. Этот молодняк без труда укладывал его на обе лопатки, и Шрайнер не знал, как обороняться. И еще: внутренний голос подсказывал ему, что что-то не так. Не мог битый жизнью Шрайнер поверить в добрую сказку, пусть даже аргументированную теорией и практикой. Рихард Шрайнер верил только в страшные сказки.
- Спасибо, - сказал он и поклонился, насколько позволял это сделать больной позвоночник. - Спасибо вам, молодые люди. Вы преподнесли мне хороший урок. Мне стоит обо всем этом подумать.
* * *
Куратор Шишкин и Шрайнер пили чай. Решали организационные вопросы.
- Нам нужно отпустить студентов, герр Шрайнер, - сказал куратор. - Они поедут по домам. Они ждут, пока вы выберете одного из них. Он будет приезжать к вам в течение десяти дней в гостиницу и будет вашим, так сказать, гидом в России. Я думаю, вы узнаете от него много нового. Думаю, вы разрешите для себя много вопросов. Кроме того, для этого студента будет полезна практика общения с немецким работником интеллектуального труда. У нас еще остаются неясными многие аспекты немецкой системы воспитания.
- Давайте не будем мучить студентов, - предложил Шрайнер. - Отпустим домой их всех. Пусть отдыхают ребятки. Я прекрасно обойдусь без гида.
- Это невозможно. - Слова были произнесены таким тоном, что стало ясно, что обсуждению они не подлежат. - Я рекомендовал бы вам Дмитрия Померанцева. Это такой худощавый, в очках, который говорил с вами последним. Очень приятный и добрый парень.
- Я хочу Таню, - сказал Шрайнер. - То есть… Простите, это мой плохой русский язык… Я выбираю в качестве гида студентку по имени Татьяна. Не знаю ее фамилии.
- Татьяна Аксенова. - Было в голосе куратора что-то, заставившее Шрайнера догадаться, что он выбрал наименее желательную кандидатуру. - Герр Шрайнер, извините… Как бы вам сказать… Согласитесь, я лучше знаю своих студентов. Я вас уверяю, что Дима Померанцев - самый лучший…
- Мне подходит только Татьяна Аксенова! - заявил Шрайнер, все больше убеждаясь в своей правоте. - Что такое там с этой Аксеновой? Она неблагонадежная? У нее есть зачатки неизжитой агрессивности? Может быть, она - потенциальный чумник?
Шрайнеру показалось, что куратор вздрогнул. Шрайнер все-таки достал его. Пнул в какое-то уязвимое больное место.
- Нет, что вы… - торопливо сказал Шишкин. - Таня - замечательный человек. Она будет вашим гидом, герр Шрайнер.
Глава 6
РОССИЯ. 1999 ГОД. ИЮНЬ. ВЕЛИКИЕ ДЕЛА РЕШАЮТСЯ В БАНЕ
Когда Краев снова пришел к Давиле, план в его голове сформировался окончательно. Однако Давила не стал выслушивать Краева. Он страшно спешил. Натягивал на ходу плащ, кидал в сумку какие-то бутылки, полотенца и мочалки.
- Здесь - ни слова! - заявил он. - Здесь нас могут подслушивать. Приедем сейчас в одно место, там и поговорим.
- Какое еще место?
- Хорошее место. Увидишь.
Во дворе их ждал военный "уазик". Давила втиснулся на заднее сиденье, Краев притулился рядом. Он был несколько озадачен.
- Поехали! - скомандовал Давила шоферу. - На пятый спецобъект.
* * *
Пятый спецобъект был окружен высоким забором, на глухих железных воротах с красными звездами не было никакой надписи, позволяющей определить его назначение. Но, судя по тому, что охранялся объект людьми в форме и с автоматами, назначение было военным.
Они прошли через проходную. Дежурный лейтенант отдал Давиле честь.
- Все нормально? - кивнул Давила офицеру.
- Так точно, Илья Георгиевич! Все готово.
Похоже, из маленького солдата порядка Жуков вырос-таки до генерала. И сейчас он демонстрировал Краеву свои скрытые возможности. Хотя пока это не производило на Краева особого впечатления. Он не очень любил военных.
Они прошли по длинному коридору в сопровождении двоих людей в форменной одежде. Окна были забраны толстыми решетками. Железные двери лязгали, закрывались за ними одна за другой. Путь к отступлению был отрезан.
- Илья, куда ты меня ведешь? Может, объяснишь все-таки?
- В сауну! - хохотнул Жуков. - Попаримся немножко, а заодно о делах покурлыкаем. "Будвайзера" попьем! А ты куда думал? В камеру пыток?
Нельзя сказать, чтобы Краев был большим любителем сауны. Но после двух походов в парилку, четырех бутылок "Будвайзера" и сеанса массажа, который провел специально приглашенный тихий человек китайской внешности, Краев разомлел и подобрел. Он сидел, завернутый в огромную махровую простыню. Спина его не болела - впервые за два последних месяца. Одно только это ощущение уже было восхитительным.
- Ну, начнем? - Краснолицый, пышущий жаром Давила взгромоздился на скамью, положил локти на дубовый стол. - Я тут кое-что продумал. Изучил наш предмет. Паблик рилейшн, так сказать. Пару книг прочитал на эту тему. С кое-какими специалистами переговорил…
- Значит, так, - медленно произнес Краев. - Если я увижу в вашей команде хоть одного паршивца из тех, кто называет себя "специалистами по пиару", ты меня больше не увидишь. Делай свою кампанию сам.
- Да почему? - опешил Жуков. - Ты же и сам такой специалист!
- Я не специалист по пиару. Запомнил? Знаешь, в чем состоит сущность пиара? Вот ты представь: предположим, в одном округе - десять кандидатов на одну избираемую должность. У всех работают специалисты, естественно. Специалисты убедительно говорят кандидатам всякие умные слова, которые вычитали в книжках и выучили наизусть. Слова эти понять никто не в состоянии - это всегда производит хорошее впечатление. Все десятеро кандидатов платят своим специалистам бешеные бабки. А выигрывает только один. Вопрос: что делали остальные специалисты? Ответ: получали деньги на халяву.
- Ну, наверное, выигрывает все-таки тот, у кого самые лучшие профессионалы? И кто денег больше всех вбухал в предвыборную кампанию?
- Ничего подобного. Специалисты у всех одни и те же. И бабки со всех берут одинаковые. По прейскуранту. Кроме того, все эти специалисты друг друга знают. Пиво пьют в бане, как вот мы сейчас с тобой. Обсуждают своих козлов-клиентов. И информацией обмениваются. Видел я, как все это делается.
- Ничего не понимаю! - Давила почесал мокрую лысину. - Слушай, Краев, но ведь твои клиенты всегда выигрывали, хотя они были самыми бесперспективными из всех! Значит, существование предвыборных технологий возможно, а ты - самый лучший специалист из всех!
- Знаешь, почему мои клиенты выигрывали? - тихо спросил Николай и даже обернулся, словно боялся, что их кто-то подслушивает. - Потому что они были самыми перспективными из всех! Только никто этого не понимал. Потому что у них не было бабок, а у нас сейчас все принято мерить на деньги. А мне плевать было на деньги, я выбирал тех клиентов, которых хотел. Я брался именно за них - самых лучших, только бедных! И все, что я делал, - это умело подчеркивал их хорошие качества. Дело не во мне. Дело в клиентах.
- А что же делают все эти имиджмейкеры?
- Гребут бабки. Занимаются кипучей деятельностью по производству видимости работы. Дают ценные советы: если ты носишь красный галстук, обязательно сменить на желтый или в синюю полосочку. Если у тебя зачес правый, то сменить на левый. Или наоборот. Но главная работа сейчас - это слив компромата. В профессиональной среде такое как бы не очень уважается, все бьют себя в грудь и клянутся, что работают только чистыми методами, в отличие от конкурентов. Но на самом деле сейчас это единственный метод борьбы. Компромат даже не собирают, как это было раньше. Его просто придумывают. И чем тупее, тем лучше. Для нашего тупого электората - в самый раз.
- Ты меня вконец запутал. Для чего же нужны тогда все эти предвыборные специалисты?
- В основном это конторы по отмыванию предвыборных денег. Если у тебя есть канал, откуда можно скачать деньги, чтобы потом списать часть их на пиар, а основное присвоить себе, - толк есть. Также есть толк, если кандидат - такое дерьмо, что единственный шанс выиграть - показать, что остальные кандидаты еще большее дерьмо, чем он сам. И то и другое нас не интересует.
- Так с чего же начать?
- Я же тебе сказал - с кандидата. Нам надо подобрать правильного кандидата и работать с ним.
- Кандидата куда?
- В президенты Российской Федерации.
- В президенты?! Президенты России?! - Невероятно, но Давила растерялся. Похоже, он не был готов к такому масштабу. - Президент России!.. Ну ты замахнулся, брат!
- А ты чего хотел?
- Ну, в Думу, естественно. Протащить туда несколько наших людей. А там уж начинать свою деятельность - потихонечку, полегонечку.
- Это без толку. Можно, конечно, успеть зарегистрировать кандидата, даже провести его в Думу. Но это ничего не даст. Я уж и не помню, сколько человек я протащил в этот отстойник, называемый нашим парламентом. Если ты хочешь действительно изменить что-то в системе, есть только один путь, хотя и весьма иллюзорный. Оставлена одна лазейка - как пережиток демократии. Это выборы президента. Они всеобщие и одноразовые. Их труднее подделать.
- Нет. Нет… - Давила удрученно качал головой, теребил запотевшие от волнения очки. - На президента мы не потянем. Это ж какую силу нужно иметь за спиной! Президент давно запланирован сверху… Ничего не выйдет.
- Вот тут ты ошибаешься. Вспомни историю. На фоне бюрократических мирных смен власти неизбежно происходят резкие повороты. И всегда после этого на троне оказывается провинциал, а не ставленник прежних властей. Вспомни: малочисленные большевики во главе с картавым лысым человечком скидывают династию Романовых. Маленький сухорукий грузин Джугашвили расстреливает весь съезд - самых уважаемых в стране людей. Ельцин - прораб из провинции - вылезает и валит Горбачева. Председатель колхоза Лукашенко обыгрывает на выборах тех, кто полностью уверен в победе. Полной иллюзией является то, что нужны огромные силы и средства. Нужен человек. И нужен особый путь этого человека. Учти - эффект новизны может сработать только один раз. А дальше все зависит только от этого человека. От того, с какой командой он будет работать.
- И кто же будет этим человеком? - спросил Давила. - Кто будет нашим кандидатом в президенты? Я, что ли?