Нет, он останется тверд, он не поддастся. Как раньше не поддался и другим искушениям. Хотя этот случай значительно отличается от всех прочих. Такой случай выпадает лишь раз в жизни, и не каждому, далеко не каждому. Точнее - всего лишь нескольким из рода создателей симбиотов высшего разряда, причастным к его самой великой тайне. Они, эти несколько избранных, знают, что именно в их роду, раз в поколение, создается симбиот, способный кого угодно привести к власти, помочь сокрушить все возникающие на пути к ней преграды, сделать великим властелином империи.
Эта безграничная власть, гипотетически, может достаться любому мыслящему громадной звездной империи, как выигрыш в огромной лотерее. Но только несколько мыслящих имеют возможность, не полагаясь на слепой случай, при желании забрать власть себе. Например, причастные к созданию симбиота.
Это будет жульничество? Несомненно, оно. Но кто осмелится судить победителя, когда Возвышенный Тхоль выкрикнет его имя, когда назовет его императором? Так, может…
Ну нет, ничего не "может". Ни-че-го. И точка.
Хуру-синеусому стоило немалых усилий сказать себе это. Еще труднее было выкинуть из головы мысли о симбиоте. Просто не думать о нем, переключить сознание на другую тему. Вот, к примеру, багрянка…
Ах да, багрянка…
Если ее запустить, то скоро у космолетуна начнут отмирать осязательные ответвления. Их много, и этот процесс будет долгим, но все равно рано или поздно корабль начнет терять ориентацию в пространстве, станет сбиваться с курса, что может закончиться настоящей катастрофой. А потом багрянка перекинется на двигательные органы, и вот тогда корабль будет обречен.
Этой проблемой необходимо заняться прямо сейчас.
Он вошел в зал червяков-вспомогателей, под его высокие, гулкие своды. Верхний набор глаз позволял ему увидеть не только норы, из которых торчали головы червей, но и потолок, а также висевшие под ним каплевидные тушки жуков-очистителей, в данный момент неподвижные и потому казавшиеся всего лишь черными точками, естественными выщербинами.
Червяки мирно спали, и их дыхание, сливающееся в тяжелый, мерный рокот, прозвучало для Хура-синеусого приятной музыкой. Он даже вздрогнул от удовольствия. Самих червяков он недолюбливал, но этот ритм, этот раскатистый звук… Он был превосходен, И может быть, стоило ненадолго задержаться, насладиться им на полную катушку… но нет.
Дело, прежде всего - дело.
Синеусый подошел к ближайшей норе и хлопнул спящего в ней червяка по плоской голове.
- Просыпайся, кораблю нужна твоя работа.
Команда возымела действие, и червяк, широко раскрыв глаза, ответил:
- Корабль - моя жизнь. Работать для него - высшее удовольствие.
- Счастлив сообщить, что оно, это высшее удовольствие, тебя настигло, - буркнул синеусый. - Точнее говоря, его просто навалом. Кажется, одно из осязательных ответвлений заражено багрянкой.
- Вот как? Где именно?
Пришлось пуститься в долгие и подробные объяснения. Закончив, Хур-синеусый спросил:
- Все понятно?
- Еще бы, - прогудел червяк, - приступаю к работе. Можно поделиться этой радостью с двумя собратьями? Мне понадобится их помощь.
- Конечно, - разрешил синеусый. - Для пользы дела.
Отойдя в сторону, он прислонился к мягкой, податливой стене космолетуна, провел длинным, оканчивающимся широким тупым ногтем пальцем по поросли украшавших лоб синих усиков и снова прислушался к дыханию спящих червяков. Теперь оно звучало чуть-чуть тише и не так мелодично, но все равно слышать его было ни с чем не сравнимым удовольствием.
Возможно, это даже несколько искупало те неприятные ощущения, которые он испытывал, находясь на космолетуне. Нет, не то чтобы пребывание здесь очень ему не нравилось. От стажировки в космофлоте, которую обязан был пройти каждый юный член его клана, у него остались только хорошие воспоминания. Но потом, уже почти в зрелом возрасте, он попал в самое банальное крушение пассажирского антиграва. Система спасения сработала вовремя, и авария эта не нанесла его здоровью ни малейшего ущерба, а вот психическая травма осталась.
Он не очень любил путешествовать по космосу. И в этот раз отправился в полет лишь потому, что не мог переуступить свои обязанности никому другому. Он был одним из творцов ценности, покоящейся сейчас в животе летуна, и по обычаю должен был доставить ее во двор Возвышенного Тхоля лично, только лично.
Хур-синеусый издал тихое шипение и, наблюдая, как три червяка поспешно покидают зал, снова подумал о том, что лекарство от его космобоязни найти очень легко.
Оно здесь. Стоит спуститься в живот летуна, раскрыть охранные покровы, и тогда… Кто рискнет осудить его после этого? А еще он избавится от всех других своих страхов, получит силу, станет непобедимым, приобретет величие. И в придачу ко всему этому, для развлечения, у него будет целая звездная империя, со всеми ее богатствами и чудесами.
Надо всего лишь решиться на поступок. На один-единственный, преступный поступок.
Нет, нет, кончено, реально он никогда его не совершит, но кто мешает о нем помечтать, всего лишь помечтать? Да, мечты эти, кажется, становятся слишком навязчивыми, но ведь в жизнь их воплощать он не собирается. Это всего лишь мечты.
3
На поляне плясала смерть.
Ее несли крохотные стальные стрелки, со страшной скоростью и силой вылетавшие из серой пыльной воронки глубиной с человеческий рост и шириной с пивную бочку. С противным шипением стрелки секли ближайшие кусты, ранили стволы почти безлистных, похожих на окаменевших гусениц деревьев и высекали искры из обломков скал, где прятались Волчонок и Дядюшка-волк.
Вот шипение стало тише, но стрелки еще продолжали вылетать.
Волчонок полюбовался тем, как ствол ближайшего дерева на глазах обрастает крохотной, серебристой бахромой, как она становится все гуще, а потом спросил:
- Долго еще?
- Мина-дервиш, - ответил Дядюшка. - С такими ты еще не сталкивался. А ведь когда-то они попадались на каждом шагу. Их назначение - задерживать живую силу противника. Такая мина может работать до получаса. Все зависит от объема ее боевого бункера. Если нужно сделать заслон, то мина может стать ему хорошей заменой. И врага задержишь, и людей не потеряешь.
Взглянув с уважением на своего спутника, Волчонок спросил:
- А какой объем бункера у этой? Ты не успел заметить?
- Бункер, понятное дело, находится под землей и может быть каким угодно. Угадать, когда эта штука затихнет, - невозможно. Причем учти, она может быть и с фокусами.
- С фокусами?
- Ну да. Представь, она вдруг затихает, и вражеские солдаты, выждав некоторое время, решают, что заряды кончились. Противник начинает двигаться дальше, и тут мина просыпается…
- А если садануть ее гранатой или из базуки?
- Вот поэтому я запретил тебе даже нос высовывать из-за камня. Сиди и не дергайся. Она не просто садит в белый свет, как в копеечку. Система "змеиный глаз". Поражает все движущееся. Траву колышет ветер, деревья качаются.
- А скалы? - усмехнувшись, спросил Волчонок.
- По ним бегают насекомые.
- Понятно.
- Вот именно. А прежде чем кинуть гранату или садануть из базуки, надо оказаться от этой штуки на расстоянии выстрела. Но, попытавшись это сделать, ты тут же получишь гостинец.
- Танки…
- Возможно. Хотя и против танков у нее есть кое-какие сюрпризы. И потом, какие могут быть танки здесь, на острове?
- Зачем ее вообще поставили?
Дядюшка-волк провел рукой по голове, задумчиво потеребил острый кончик своего уха и неопределенно ответил:
- Желтые… Они такие…
- И значит, мы здесь…
- Именно. Некоторое время мы здесь еще побудем. И дернула же нас нелегкая пойти на этот запах… Но уж слишком он был соблазнителен. Как будто мину специально и установили, чтобы подманивать йеху. А может, так и есть?
- Думаешь?
- Говорят, перед тем как желтых выкосила зараза, им приходилось обороняться от йеху.
- Из какой стаи?
Вместо ответа Дядюшка улыбнулся. Так, как это может делать только йеху. От уха до уха, показывая при этом зубы - чтобы тот, кому ты улыбаешься, не забылся, не принял твою улыбку за знак, что ты расслабился.
- Не знаешь? - спросил Антон.
- История не сохранила об этом воспоминаний. Стаи собираются и разбегаются. Неизменным остается лишь одно, что определяется понятием - йеху, народ. Наш народ.
Кинув на старика опасливый взгляд, Волчонок все-таки не удержался, спросил:
- Но ведь я - не йеху? Ты не раз мне говорил, что я человек.
- Ты - человек. Но не забывай: ты тот, кем сам себя ощущаешь, - услышал он в ответ. - Ты всегда занимаешь то место, на котором ты согласен себя видеть, ты играешь лишь на тех условиях, которые тебя устраивают. Помнишь?
О, да, Волчонок это помнил, поэтому сразу продолжил:
- И по возможности проверяешь любую полученную информацию. До тех пор, пока ты ее не проверил, ты не можешь считать ее истинной.
- Как ты сможешь проверить мой рассказ?
- Кое-что я могу проверить прямо сейчас.
Антон подобрал палку и осторожно выставил ее над обломком скалы, за которым они прятались. Тотчас в палку вонзилось несколько стрелок с такой силой, что ее вырвало из рук.
Дядюшка-волк тихо хихикнул:
- Убедился?
- Да, тут твои сведения верны.
- О? Только эти?
- Но ведь я пока не могу проверить другие?
- Ты взрослеешь, - сказал дядюшка. - Думаю, ты уже мог бы один отправиться на охоту.
Антон навострил уши.
Вот такое он слышал от наставника в первый раз. До сих пор самая большая похвала, услышанная им от дядюшки, звучала так: "Думаю, пройдет менее ста лет, и ты станешь похож на настоящего йеху". А сейчас… Что он такого сделал? Решил проверить слова своего наставника? Причем тогда, когда они вроде бы и не требовали проверки.
Фактически он нанес Дядюшке оскорбление. Или нет?
- Я оскорбил тебя? - спросил Волчонок.
- Нет, - ответил Дядюшка, - никоим образом. Это не первый раз, когда ты пытаешься проверить мои слова. Сейчас ты сделал это демонстративно. Думаю, это означает, что ты хочешь сам добывать сведения об окружающем мире. И это - здорово. Для тебя настала пора отправиться в одиночное путешествие.
У Волчонка перехватило дыхание.
- Сейчас? - спросил он. - Прямо сейчас?
- Не сейчас, - ответил Дядюшка-волк. - Но будь уверен, случай представится. Он не заставит себя ждать.
Волчонок, взглянув на его физиономию, понял, что тот не шутит, что это неизбежно случится. Очень скоро. Им придется расстаться, ничего с этим не поделать. Там, впереди, неизвестность, и, наверное, это действительно неплохо.
Самому принимать все решения, отвечать только за себя и делать лишь то, что считаешь нужным делать.
Свобода!
Однако…
- Что будет с тобой? - спросил Волчонок.
- Тебя это не должно волновать, - ответил Дядюшка. - Быстро шагает лишь тот, кто не оглядывается на отстающих.
- А все-таки?
- Ты знаешь. Надеюсь, мне удастся вернуться в стаю. Если нет, значит, я умру. Впрочем, умереть может любой и в любой момент. Ты понимаешь, о чем я?
- Да, - ответил Волчонок.
Поерзав, он устроился поудобнее, чтобы можно было с комфортом ждать момента, когда зарядный бункер мины-дервиша наконец иссякнет. И даже после этого им придется впустую потратить еще некоторое время, выжидая, на случай, непредвиденных сюрпризов.
Какое счастье, что они поддались на приманку запаха именно сейчас. Преследователи явятся нескоро, и они с Дядюшкой успеют занять удобную позицию, дождавшись, когда можно будет передвигаться.
Башня.
Он взглянул на башню, на вершине которой им, если это понадобится, предстоит держать оборону. Какой-то она была не совсем правильной формы, что-то она ему смутно напоминала. А вот что? Может быть, картинку в старой книге? Возможно, он видел ее, когда они были в городе, где Дядюшка-волк обучал его работать во всеобщей сети, на оставшемся еще с древних, благословенных времен компе?
Картинка…
Он вспомнил.
Да, действительно это была картинка. И видел он ее не на экране компа и не в древней книге. Это был старый, более чем столетний плакат, висевший на стене их каюты на борту белого корабля.
Статуя женщины в просторной одежде, с факелом в руке.
Если приглядеться, то башня, на вершине которой они собирались устроить засаду, имела такие же очертания, как и факел в руке этой женщины.
Можно ли предположить, что в недрах острова, под слоем земли, находится эта статуя? Почему бы и нет? Ему случалось сталкиваться с подобным.
И все-таки…
Волчонок улыбнулся.
Вот любопытное совпадение. Он увидел часть статуи, изображенной на плакате в его каюте. К чему бы это? Может быть, судьба подает ему какой-то знак? Но какой? Что он означает? Большие перемены?
- Кстати, на будущее, - сказал Дядюшка. - Я не вечен, и ты должен знать историю своего происхождения. Я уже говорил, что мы нашли тебя в посудине, забитой под завязку свеженькими трупами? Да, говорил. Рядом с тобой обнаружили залитый кровью обрывок бумаги, вероятно документ, со странными гербами и печатями. Я сумел разобрать только имя.
- Мое имя?
- Да, я тебе дал имя, которое сумел прочитать в этом документе. По крайней мере, оно имеет отношение к твоей родине.
- Родине? Значит, у меня есть родина? А я уже начал было подозревать, что являюсь принцем-подкидышем.
- И не надейся. Имя у тебя несколько необычное, но, вероятно, потому, что твои родители были откуда-то из Руссии. Родина твоя - Руссия, запомни это. Говорят, когда вода стала наступать на сушу, она пострадала меньше других стран… Но это… это сомнительно… В общем, как-то в это не верится. С чего бы это вода оказала ей такую милость?
- Руссия, - повторил Волчонок.
- Да. И имя - Антон. Фамилии не сохранилось. Ее тебе, при случае, придется придумать самому. А лучше возьми свое детское имя. Волчонок. Чем плохо? Антон Волчонок?
Почему бы и нет, в самом деле?
- Хорошо, - согласился Антон. - Пусть будет именно так.
Мина-дервиш, кажется, успокоилась. Правда, это надо еще проверить. Прежде чем они отправятся к башне-факелу находящейся под землей статуи, надо убедиться, что крутящаяся смерть уже не способна выкинуть какой-нибудь фокус. И для этого еще раз пригодится палка. Ее нужно поднять над обломком скалы и, если ничего не произойдет, тихо, стараясь не делать лишних движений, удалиться в сторону башни.
Нет, хватит загадок. Про траву они и узнавать не будут. Ну, трава и трава. Почему бы не занять позицию прямо сейчас? Вот только сначала надо обязательно убедиться, что мина-дервиш успокоилась.
Прежде чем сделать это, Волчонок по привычке принюхался.
И снова ветер донес до него тот самый упоительный запах, из-за которого они с Дядюшкой-йеху попали в эту ловушку.
Похоже, мина и в самом деле настроена на йеху. Вот такие дела.
Насколько все-таки были хитры эти желтые. Или они боялись тех, древних йеху, словно огня, и в оружие против них вложили все свои умения, все свое искусство?
Это оружие еще действует, оно все еще смертоносно.
И есть статуя. Прекрасная статуя, скрытая землей, статуя, увиденная на старом плакате.
Явный знак судьбы. Но что он означает?
4
Раньше все было лучше. Раньше была житуха, а сейчас… В общем, о том, каково существовать в настоящем времени, не стоит и говорить. Так, прозябание. И компы раньше делать умели. Они еще время от времени попадают в руки и поражают своим совершенством, своей мощью, своей продуманностью.
Как могли люди, создававшие такие шедевры, быть настолько неосмотрительны, что допустили начало наступления воды на сушу? Ну, хорошо, они могли его не заметить, поскольку все начиналось медленно и понемногу. Но кто мешал им принять меры, когда правда выплыла наружу?
Или тоже - прохлопали?
Но как такое возможно? Вода, значит, подступала к их домам, а они этого, наши предки сверхумные, не замечали? А потом, когда она стала заливать дома? Тонули, но все равно не замечали? Или тогда уже было поздно что-то делать?
Гарг остановился и, привалившись спиной к стене, решил слегка перевести дух. Он был не очень силен и часто нуждался в отдыхе. Впрочем, в его профессии сетевого наездника стальные мускулы не нужны, она требует совсем другого. Умения управляться с компом, быстро соображать и вовремя принимать верные решения.
Пахло плесенью и затхлой водой. Неподалеку пищали крысы, и голоса у них звучали странно, слишком громко, басовито. Видимо, это были не совсем обычные крысы. Мутанты?
Гарг на мгновение почувствовал страх.
Может, стоило все-таки настоять и заставить громилу-сопровождающего пройти до самой двери? Зря он разрешил ему остаться снаружи, охранять вход в пещеру.
Впрочем, не празднует ли он труса без всяких на то оснований? Еще сотня шагов, и он окажется у пульта управления. А там наверняка должна быть дверь. Может, не броневая, наподобие закрывающей вход в бункер, но достаточно надежная. Он ее, конечно, закроет, и крыс можно будет не опасаться.
Нет, пусть сопровождающий останется снаружи. Он нужен был лишь для того, чтобы проводить до бункера, обеспечить его, Гарга, безопасность по дороге к нему, и не более. Кстати, сопровождающему вовсе не обязательно знать, что находится внутри бункера. Не его это собачье дело.
Сетевой наездник ухмыльнулся.
Всего лишь сотня шагов, а там он станет властелином этого скопления островов, почти всемогущим властелином. По крайней мере, до тех пор пока он подключен к компу, в его руках будет жизнь и смерть любого разумного, в данный момент находящегося поблизости. Одно движение пальца, одно нажатие клавиши, и преследователи, вознамерившиеся взять на абордаж белый корабль, взлетят на воздух.
Одно движение… Если, конечно, там, за дверью, находится главный пульт управления всей системой обороны Месива.
Но не мог же капитан ошибиться? Какой в таком случае был смысл посылать его сюда? Нет, сведения самые точные. Главный пульт управления системой обороны Месива действительно существует, и все пройдет без сучка и задоринки.
Интересно, каким путем к капитану белого корабля попала та самая карта, на которой было обозначено местонахождение главного пульта? Сколько мыслящих заплатили за нее жизнью? А может - нисколько?
Может быть, она часть наследства, доставшегося белым кораблям от старых времен? Того наследства, благодаря которому они сумели сохранить свою независимость, а стало быть, и высокие доходы. Только благодаря карте стали возможны те сюрпризы, которые время от времени устраивают капитаны белых кораблей тем, кто пытается заступить им дорогу. Ходят слухи, что этих до поры до времени не использованных сюрпризов предостаточно.
И вот еще любопытный вопрос.