Судя по всему, задуманный ими фокус здесь, в Месиве, проделывался не раз и не два капитанами других белых кораблей в схожих обстоятельствах. Почему не осталось в живых ни одного свидетеля-преследователя, совершенно понятно. Это для того, чтобы иметь возможность повторять фокус снова и снова. Любой уцелевший преследователь может в следующий раз предупредить своих товарищей, и фокус провалится. Именно поэтому заслону, как Гарг знал, было приказано добивать всех врагов, которые спасутся с тонущих кораблей. Но куда делись те, кто, так же, как и он, должны были подключиться к главному пульту обороны Месива?
Почувствовав, что уже достаточно отдохнул, Гарг двинулся дальше.
Под ногами хлюпало, крысы пищали уже тише, а впереди появилось какое-то тусклое пятнышко. Кажется, там горела лампочка.
Небывалая роскошь! Похоже, карта действительно не врет.
Однако, что стало с другими наездниками, вошедшими сюда? Почему нет даже малейших слухов о существовании такого пульта? Ни одна мера предосторожности, ни одна угроза и никакая клятва не дают гарантии, что наездник, узнав некую информацию, не поделится ею со своими коллегами. Если эту информацию знают несколько наездников, никакие силы ада не способны противостоять зарождению слухов. А тут - ничего. Почему?
Это и в самом деле была лампочка. Она помещалась над еще одной броневой дверью, а открыть эту дверь можно было с помощью огромного штурвала.
Ага, пульт все-таки существует.
Отрадно.
Взявшись за штурвал, Гарг пожалел о том, что разрешил сопровождающему остаться снаружи. Вот тут бы его сила пригодилась. И если штурвал не поддастся…
Он поддался. Достаточно было лишь один раз навалиться на него всем телом, и штурвал, сдвинувшись с места, стал свободно вращаться. Почти без усилий.
Это еще раз убедило Гарга в том, что он не первый, посетивший бункер за последнее время. И кто-то случайный попасть туда не мог. Вход в бункер открывался лишь тому, кто не только точно знал, где он находится, но и мог ввести секретный шифр. Гарг обнаружил его на обороте карты, и это означало…
Впрочем - неважно. Сейчас его больше интересовало, что находится за дверью. Что там?
Последний поворот штурвала. Щелчок замка. Гарг осторожно потянул дверь на себя, и она открылась, без скрипа, совершенно бесшумно.
А за дверью была полутьма, за дверью был свежий воздух, что означало великолепную работу вентиляции, и еще там был клавиапульт. Стандартный, самый обычный из тех, что остались с древних, благословенных времен. Ну и конечно - мягконовое кресло, в котором можно сидеть сутками, подключившись к сети, не опасаясь, что отсидишь себе какое-нибудь место. Это кресло следит за состоянием твоего тела и в нужный момент изменяет конфигурацию, а если понадобится, то само определяет, какой части твоего тела требуется массаж и само же его делает.
Мягконовое кресло. Даже оно!
Гарг покачал головой.
Может, оно и было самым важным предметом в этом помещении? Клавиапульт установили здесь лишь на случай каких-то непредвиденных обстоятельств, а чтобы оседлать сеть, хватает и обычного разъема.
Кстати, где он?
Ах, вот, конечно, вот здесь. Старенький и разношенный.
Ничего, сойдет и такой.
Забыв обо всех своих сомнениях, сосредоточенный на том, что сейчас ему предстоит познакомиться с древней системой контроля оборонительных сооружений и минных полей, он немедленно втиснулся в мягконовое кресло. Теперь, только подождав, пока кресло подстроится под его тело, можно подключаться к сети.
Хм… подключаться.
И пока медленно, осторожно менялась конфигурация поверхностей, охватывающих его тело, он, внимательно изучив сетевой разъем, пришел к выводу, что тот ничем не отличается от стандартных.
Вот и замечательно. Ну же…
Вытащив из кармана свой сетевой шнур, которым втайне очень гордился, поскольку он был из сверхпрочного и сверхнадежного серебрита, Гарг подключил его к разъему на затылке.
Ну вот, теперь осталось только…
Рука его потянулась к разъему старинного компа. Острый штырек со сверкающим, словно бриллиант, кончиком нацелился в дырочку. И остановился.
Гарг вдруг сообразил, каким может быть ответ на все вопросы относительно предыдущих посетителей этого бункера. Если хотя бы на мгновение поверить одной старинной мрачной легенде.
Сетевой наездник тряхнул головой и ухмыльнулся.
Что это на него нашло?
Мрачным легендам верят только законченные параноики. Он к таким не относится. И значит…
Разъем оказался в гнезде, и подключение произошло. Теперь обратного пути уже не было. Мгновением позже Гарг убедился, что старинные легенды иногда не врут.
5
Хур-синеусый осторожно провел лапой по дверной перегородке, и она с тихим чмоканьем раздвинулась.
Теперь осталось лишь войти внутрь, и он увидит охранный кокон симбиота. Того самого, ради которого ему пришлось вместе с другими мастерами отправиться в путь.
Когда он вошел, охранная птица, спавшая над входом в гнездо кокона, открыла глаза и пробормотала:
- Ты оказался рядом с великим творением. Ты обязан проявлять надлежащее почтение, иначе будешь сурово наказан.
Хур не обратил на ее слова ни малейшего внимания.
На такие штучки можно купить какую-нибудь зеленую личинку, с еще не отвердевшим хитиновым панцирем, но только не его. Уж он-то прекрасно знал, что охранная птица проснется и начнет действовать лишь в том случае, если для этого будет серьезный повод.
Сейчас при ней можно делать все, что угодно, до тех пор, пока не прозвучит сигнал…
Он двинулся к лежавшему на возвышении кокону и, остановившись перед ним, уже в который раз подивился совершенству его линий, причудливости и неповторимости украшавшего его узора, исходящему от него свету.
Совершенство, настоящее совершенство. А если еще знать, что именно хранится в глубине этого совершенства, как знает он, вложивший в его создание все свое умение, весь свой талант.
Вот именно - все умение и весь талант. Конечно, он работал не один. Этим симбиотом занимались и другие мастера. Но разве они так же, как он, жаждали его появления? Нет, конечно. Они привычно выполняли свою работу, как будто это был не шедевр, а обычный, заказанный неким богачом, охранный симбиот.
И только он, Хур-синеусый относился к работе особенно. А раз так, то будет справедливо, если этот шедевр станет принадлежать именно ему. В самом деле…
Ну нет, ну нет.
Хур пошелестел усиками. Делал он это виртуозно и умением своим гордился. Усики изящно изгибались, терлись друг о друга, и их тихий, приятный шелест помогал вернуть способность холодно, логично мыслить.
Видит бог, он в этом сейчас нуждался!
В первую очередь для того, чтобы избавиться от привязавшегося к нему наваждения. Стать властелином Галактики! Ишь, чего захотел. Самое лучшее - выкинуть эти бредни из головы, забыть о них навсегда.
Он вдруг успокоился.
Прийти в себя и избавиться от кошмара не так трудно. Все зависит лишь от силы воли. А у него она есть, ее у него - непочатые залежи. Иначе ему не удалось бы достичь того места, на котором он сейчас находится.
Ну-ка, ну-ка, вот сейчас…
Усиками, усиками… медленнее, нежнее, кайфовее… расслабляюще… успокаивающе…
Есть мысли, ведущие к катастрофе, увлекающие несбыточными надеждами, уводящие в трясину, из которой уже не выбраться, не вернуться на твердь. Если их вовремя не укротить, то гибель неминуема. А он, кажется… да, он успел.
Чувствуя, как на кончиках усиков отслаиваются крохотные чешуйки, Хур представил, как они невесомым облачком поднимаются над его головой, и ощутил смущение.
Если кто-то посторонний застанет его за этим занятием, да еще в комнате, где лежит симбиот, то моментально сообразит, что является причиной такого волнения. Конечно, доказать ничего нельзя, но подозрения - вещь худшая, чем прямое обвинение в преступлении. И значит, надо уходить.
Прочь отсюда, немедленно прочь. И забыть об этом кошмаре, навсегда забыть. Вот только…
Хур-синеусый искоса взглянул на кокон, мимоходом полюбовавшись его неправдоподобной, можно сказать, божественной красотой.
Кокон.
А что, если мысль завладеть симбиотом пришла в голову не только-ему? Вдруг кокон уже пуст, а кто-то из его бесталанных товарищей, как раз сейчас, тихо посмеивается от удовольствия, что всех обманул?
Всех-то всех, но только не его. Он проверит, он убедится, что все в порядке. Для этого нужно всего-навсего открыть кокон, и сделать это несложно. Особенно ему, поскольку он знает все три охранных уровня. Не каждый из команды имеет такой доступ. А у него он есть.
Несложно?
Решительно придвинувшись вплотную к кокону, Хур провел над ним лапой, выписывая замысловатую фигуру. Сигнал тревоги не прозвучал. Да и как он мог сработать, если все сделано правильно?
Осторожно сняв первый защитный слой кокона, Хур-синеусый ввел еще один код. И сразу, уже более уверенно, не забыв убрать очередной слой, он использовал третий, последний код. И опять все прошло без сучка без задоринки.
Теперь для того, чтобы увидеть симбиот, надо было снять лишь один слой, тоненький, словно кожица только что вылупившегося из яйца червяка.
И конечно, Хур уже точно знал, что никто кроме него с начала пути кокон не разворачивал. Но не мог же он отступить, не посмотреть на свое творение, не полюбоваться им еще один, скорее всего - последний раз? Если подвернулся такой случай, если осталось только снять последний слой.
Кончики когтей у него, согласно моде, были слегка подстрижены. Прикоснувшись к последнему слою одним из них, он невольно затаил дыхание.
Вот сейчас… осторожно…
Зацепив самый краешек слоя, он потянул его вверх. Еще одно движение, еще одно усилие, и слой стал сам разворачиваться, раскрываться словно цветок. В центре его лежала красная, подрагивающая, похожая на желе масса. Та самая, на создание которой было потрачено столько времени, сил и таланта.
Хур-синеусый подумал, что ему нужна минута, не больше. Ее вполне хватит, чтобы налюбоваться симбиотом, окончательно распроститься с мечтами о небывалом могуществе. Оно не для него, совсем не для него.
Ему хорошо быть тем, кто он есть. И другого не надо.
Мгновением позже последний развернутый слой вдруг рассыпался прахом. Тотчас проснувшаяся охранная птица издала протяжный, исполненный тоски стон, прокатившийся по всему кораблю, услышанный в самых дальних его закоулках.
Хур-синеусый оцепенел.
Это был сигнал тревоги. И нетрудно было догадаться, по какому поводу он прозвучал.
6
- Думаешь, они появятся? - спросил Волчонок.
- Непременно, - заявил Дядюшка-волк. - Никуда не денутся. Они прекрасно понимают, что белый корабль не зря свернул в Месиво. Среди преследователей дураков нет. Будь уверен.
- Они вышлют разведку?
- У них мало времени. Белый корабль уходит все дальше и дальше. Думаю, это сразу будет захват-команда. Несколько десятков хорошо вооруженных профи. Возможно, они даже рискнут послать небольшой корабль.
- А мы его не пропустим.
- Да, не пропустим. Если это будет захват-команда, то большая ее часть погибнет здесь, а остальные уберутся. Если корабль, то мы его потопим. Если вся эскадра… ну, тогда приготовим один небольшой сюрприз.
Антон промолвил:
- Самое главное точно определить момент отступления. Уйдем чуть раньше - враги поймут, что мы смылись, и тут же пустятся вдогонку. Чуть позже, сами не успеем догнать белый корабль.
Дядюшка обнажил в усмешке крупные, желтые клыки:
- Верно соображаешь, Волчонок. Тебе и в самом деле пора подумать об одиночном путешествии. Потом, совершив его, ты вернешься к своей стае, и тогда… Впрочем, о чем это я? Ты это уже все знаешь, я это тебе уже говорил.
- Говорил, - подтвердил Волчонок.
Слушая своего сопровождающего, он уже верил, что так и будет. И планы неизбежно претворятся в жизнь, станут реальностью. Если они с Дядюшкой, конечно, выживут в этой передряге.
И выживут. Первый раз, что ли? Сколько их было, таких передряг, в которых они должны были неминуемо погибнуть? Но не погибли… Одна стычка с трупоедами в горных пещерах чего стоит. А бегство от ракулов, пытавшихся их поймать и сделать своими послушными руками? А отравленные гадостью воды в пустыне, которые они все-таки переплыли, едва не погибнув от жажды? И еще, и еще… Кровожадный нестандарт, который устроил себе логово в оставшемся от прежних времен полуразрушенном театре и заставлял оказавшихся в его власти путников разыгрывать кровавые, невообразимо жестокие спектакли. Они выжили даже там. Выжили и убили сумасшедшего любителя театрального искусства. Для того чтобы буквально на следующий день принять участие в заплыве без правил, главным призом которого были два вакантных места охранников в храме грядущего благоденствия. Попасть туда было все равно, что для праведного христианина угодить в райские кущи. Первыми им прийти не удалось, но они оказались в числе тех немногих, которые это приключение пережили и стали едва ли не единственными, умудрившимися выйти из него без единой царапины.
А потом… а потом… Баста, отныне в подобных приключениях он сможет рассчитывать только на себя. Хорошо ли это? Ох, плохо. Однако иного пути нет.
- …А если тебя случайно занесет на один из островков, на котором члены общества руки забирающей справляют свой ритуал единения, то первым делом им нужно всего лишь сказать "я охочусь". Если после этого ты сможешь отвечать на все их вопросы и подначки презрительным молчанием, они оставят тебя в покое. Стоит тебе дрогнуть, и они не успокоятся, пока тебя не убьют. Причем самым подлым и неожиданным способом. Нет в мире более коварных созданий, чем эти ребята. Помнишь?
- Помню, - буркнул Волчонок.
А может, и хорошо, что он останется один? По крайней мере, никто не будет докучать ему рассказами и советами, слышанными уже десятки раз.
- Ну вот и замечательно, - сказал Дядюшка-йеху, - вот и прекрасно. Мне будет тебя не хватать. Очень не хватать.
- Ты так прощаешься, - промолвил Волчонок. - Словно мы расстаемся уже сейчас, вот сию минуту. Это не так?
- Нет, - ответил Дядюшка, - не сейчас. Но может случиться в любой момент. Помнишь? Если событие может случиться когда-нибудь в будущем, будь готов к тому, что оно произойдет сейчас.
- Это верно, - сказал Волчонок. - Кстати, это хорошее правило уже сработало. Прямо сейчас.
- Преследователи?
- Кажется, они самые. На соседнем островке.
Быстро взяв снайперку наизготовку, Дядюшка стал через ее прицел оглядывать соседний, почти плоский островок. Минуту спустя он пробормотал:
- Да, больше некому. Они. Но как они сюда попали? Судна-то не было. Вот за этим я смотрел. Может - вплавь? Слишком далеко. Как же они пробрались на этот островок?
Вытащив из футляра, прикрепленного на поясе, большой бинокль, Волчонок стал рассматривать противника.
Десятка полтора воинов, причем большая часть из них явно мутанты. Оружие… Да, вооружены они неплохо. Вот только где же тяжелое оружие?
Понятно, что разведчикам все эти громоздкие, способные изрыгать море огня штуки не нужны. Воины-разведчики должны быть мобильными. Но все-таки, на пятнадцать стрелков имело смысл взять хотя бы парочку ручных "сеятелей" или, может, переносную "перечницу"?
На случай, если противник, вот как они с Дядюшкой, например, засядет на вершине башни, чтобы гарантированно выкурить его оттуда. Не взяли? А почему?
- Подземные ходы узкие, - сказал Волчонок. - Тяжелое оружие по ним не протащить.
- Потому и корабля не было видно, - промолвил Дядюшка-волк.
- Значит, среди них есть кто-то, знающий тайну ходов Месива?
- Есть, и к бабушке не ходи. Вот знать бы, кто именно. Если его снять, то они на этом островке окажутся заперты. Без проводника в подземелье они больше не полезут. А так, осмотрятся, уйдут вниз и снова появятся где угодно. К примеру, рядом с судном, на котором мы должны догнать белый корабль.
- Кто из них?
- Знать бы точно… - пробормотал Дядюшка-волк.
Сейчас он составлял одно целое со снайперской винтовкой, он был ее продолжением, и этот гибрид человека и оружия шарил взглядом по острову, выбирая, чью жизнь нужно забрать в первую очередь.
Хорошо бы он выбрал правильно, подумал Волчонок. У них есть всего лишь один выстрел. После него противник заляжет, спрячется, начнет огрызаться. А может, и еще хуже. Уйдет под землю, чтобы вынырнуть в самый неподходящий момент, в самом неподходящем месте.
Но с другой стороны, Волчонок был рад, что настало время действовать, и, кажется, судьба им благоволит. Теперь им больше не нужно маяться от неизвестности и вести пустые разговоры.
Впрочем, Дядюшку-волка, похоже, не переделаешь.
- Мутанты произошли от людей, - сказал он, - а мы, йеху, от благородных зверей, от волков. Мы все еще во многом дикие звери, мы так же, как они, ощущаем опасность, и нас манят пещеры, укрытия. Именно то, чего вы, люди, уже научились бояться. И если в толпе мутантов и людей, появившихся из подземного хода, есть один йеху, то будь уверен, привел их именно он.
- Хочешь проверить? - спросил Волчонок.
- Почему бы и нет? Заключим пари?
- На что?
- На желание. На беспрекословное исполнение желания.
- Не слишком ли сурово? Кажется, такого условия еще не было.
- У меня предчувствие.
- Ах, вот как…
Тут не поспоришь. Волчонок давно заметил, что йеху относятся к предчувствиям гораздо серьезнее людей. Впрочем, для этого были и основания. Предчувствия йеху почти всегда оправдывались. Возможно, по причине того, что они и в самом деле не так далеко ушли от животных.
- Соглашайся. Они сейчас уйдут. У нас нет времени.
Вот тут Дядюшка был прав.
- Хорошо, - сказал Волчонок. - Если проиграю, обещаю беспрекословно исполнить одно твое желание.
- Пари заключено, - возвестил Дядюшка-волк.
И выстрелил.
7
- Мы съедим его, - сообщил предводитель гоблинов, - с большим количеством соли и перца, ибо парень он жилистый, а такие - не очень вкусны.
- Но сначала мы его запечем в земляной печи?
Это предложил некто, расовую принадлежность которого определить было затруднительно. Для огра он был мелковат, а для гоблина великоват. И еще эти выросты на плечах. Остатки крыльев? Пара горбов?
- Лучше отдадим его спамерам, - предложила выбежавшая из темноты гигантская мышь, которая, судя по количеству клыков во рту, явно имела в своем родстве акулу. - Самое то. Они его так отделают, что он сам на вертел полезет, лишь бы от них избавиться.
Предложение пришлось по вкусу, и собрание одобрительно заревело, да так громко, что летучие мыши, висевшие гроздьями под потолком, проснулись и с громким писком стали носиться в воздухе.
- А вот фиг вам, жадные морды, - сказал Гарг. - Не дамся.
- Каким образом? - с презрением спросил предводитель гоблинов. - Большой мальчик наконец-то решил показать, на что он способен?
Толпа насмешливо взвыла.
- Почему бы и нет? - ответил Гарг. - Почему бы и нет?
- Вот как? И где твое оружие?
- Здесь. Вот оно.
Сказав это, Гарг вытащил из кармана самурайский меч и описал им широкий полукруг, словно очерчивая пространство, внутрь которого никому хода нет.
- О! - сказал предводитель гоблинов. - Да ты крут!