- Нет, Иван Ильич! - покачал я головой. - Хорошо, что мне удалось выбраться оттуда живым и невредимым, израсходовав лишь восемь ружейных магазинов, а из вас там никому даже и думать не следует показываться!
- Как скажете, Николай Александрович! - кивнул мой заместитель, а потом хитро улыбнулся. - Есть у меня одна задумка на счёт нашей с вами следующей экспедиции… Но, думаю, лучше уж на судне это будет обсудить!
- Согласен с тобой, Иван Ильич! - ещё более устало отозвался я, поднимаясь из-за стола. - Не забывай также, что вся наша команда теперь разбогатеет, и их уже не заманишь высоким жалованием. Так что в следующий поход нам с тобой придётся подбирать новый состав!
Потом я на пару с Огневым осмотрел склад продуктов: муки оставалось ещё килограммов двадцать, было по десятку килограммов круп, сухого молока и яичного порошка, бутылок пятнадцать (литровых) растительного масла, по пол-ящика молочных и овощных консервов, а также некоторое количество сахара, соли, приправ и другой мелочи.
В целом же - всего вполне достаточно с учётом охоты, рыбалки и большого количества свежих овощей, чтобы обеспечить полноценным питанием весь наш коллектив до самого склада в холме.
- Наталья Андреевна-то, как я заметил, встретила вас очень даже прохладно, - вполголоса заметил мой заместитель. - Но вы уж, Николай Александрович, сами не переживайте и на девчонку не обижайтесь: она тут, почитай, полгода изводилась - мы и делать-то не знали что с этим - лишь недавно как-то успокоилась… Простит - не на гулянке же вы были! Да и куда нормальной девчонке деться от такого мужика!
- Не знаю, Иван Ильич! - даже вздохнул я. - Может быть оно и к лучшему…
- Нет, Николай Александрович! - решительно возразил Огнев. - Слишком уж это серьёзно: что у вас, что у неё… Сколько лет живу: никогда такого не видел - в кино разве что. Заупрямитесь - и ей и себе жизнь испортите!
Мы вернулись в "кубрик", и я, распорядившись прокрутить на фарш свежекопченых осетров (разделанных на крупные куски) - этим занялся доктор, поставил полведра дрожжевого теста. Помогать, как и прежде, мне взялись Володя и Наташа - все остальные отправились на огород, за исключением Петра, дежурившего по лагерю.
- Как у тебя дела с рыбалкой, Олег Сергеевич? - спросил я доктора, который привычно прикручивал мясорубку к крайней плахе стола. - Что-нибудь необычное попадалось?
- Как же, Николай Александрович! - охотно заговорил врач, спеша поделиться неординарными событиями. - Сегодня вот только четырёхметрового осетра взял. Не поверите: тащил нас, как хороший буксир добрых два часа почти до северного берега, а потом обратно и даже ещё быстрей! А дня три назад страшно даже сказать…
Опять присев к столу, в ожидании, когда подойдёт тесто и приготовят фарш для будущих пирогов, я терпеливо слушал россказни нашего главного рыбака, в нужных местах кивая головой и иногда сдержанно улыбаясь, если этого требовала очередная тема… Наташа тем временем расстелила на столе пищевую полиэтиленовую плёнку, посыпала её мукой, положила нож для теста и ложку для распределения начинки. А меня опять потянуло в сон, но пришлось держаться и не подавать виду, чтобы не обидеть Козырева, очень довольного тем, что нашёл такого внимательного слушателя… Тесто, впрочем, скоро подошло, а в первую партию фарша добавили соли, приправ и растительного масла, так что я взялся за лепку пирожков, а наш юнга поставил на огонь сразу все четыре сковороды. Дело пошло у меня, как обычно, очень быстро, и Наташа даже не успевала раскладывать фарш (мы с ней так и не обменялись ни единым словом), так что в полчаса я заполнил изделиями весь стол и пару кухонных досок впридачу… Володя начал жарить их на всех сковородках, а сестра только и успевала теперь ему их подавать… Пока они были заняты этим делом, я отмыл руки от теста, сходил к моторной лодке и перенёс в свою "каюту" ружья вместе с тяжеленным рюкзаком, полным драгоценных камней. В моём помещении было всё, как и прежде, на своих местах, но для сна я всё же захватил со "склада" пару герметичных упаковок с махровыми покрывалами - те, что находились на моей лежанке, после стольких месяцев моего отсутствия, нуждались в хорошей стирке. Вернувшись в "кубрик", я сразу занялся салатом - на запах готовых пирожков уже начали собираться мои люди, а минут через двадцать мы сели за стол, и я незамедлительно рассказал всем о своей необычной находке.
- Это может стоить всего нашего золота! - заметил Огнев, отставив тарелку из-под салата и потянувшись за пирожком.
- Скорее всего, не более трети, - ответил я, в задумчивости глядя на то, как с обычной быстротой исчезают мои изделия (напекли более двух вёдер). - Оценка камней и их сбыт дело очень непростое… Благо их доставка на судно не так обременительна, как перевозка семи тонн золота…
- Я уверен, Николай Александрович, что у вас на этот счёт уже имеется готовый план! - заявил Огнев, подвигая себе поближе один из четырех котлов с пирогами, и, не удержавшись, добавил. - Хороши, чёрт бы их побрал!
- Верно, Иван Ильич, план имеется, правда, непростой… - поднимаясь из-за стола, проговорил я. - Пойду-ка я отдыхать, мужики - устал ужасно! А охотников попрошу завтра свежего мяса добыть - сделаю вам очередной сюрприз.
- Кулинарный сюрприз - это хорошо! - заметил доктор. - А как насчёт ваших кондитерских изделий, Николай Александрович?
- Сделаю! - отозвался я уже с порога. - Если молодёжь поможет…
- Куда же мы денемся, Николай Александрович! - за себя и за сестру поспешил ответить наш юнга.
В своей "каюте", я присел на лежанку, прислонился спиной к мягкой коре пробкового дерева и закрыл глаза. Отдохнув так с четверть часа (не было сил даже на обычные гигиенические процедуры), я поднялся и стал готовиться ко сну.
III
Поднялся я не слишком рано - устроил себе внеочередную малую тренировку, чтобы полностью восстановить силы после недосыпаний и потрясений предыдущего дня. Управившись со своими занятиями, я взял в своей "каюте" очки для подводного плавания и привычно - осторожно спустился с борта нашего плавучего дома, решив тщательно осмотреть его днище перед обратным плаванием через море. Здесь было мелко - расстояние между бревнами плота и песчаным дном везде не превышало полуметра, но, тем не менее, мне удалось хорошо осмотреть стыки брёвен и стяжки из плах. Состоянием подводной части платформы я остался доволен - пробковому дереву ничуть не повредила длительная стоянка на суше. С обычной для себя лёгкостью взобравшись на кормовую площадку, я едва не столкнулся с Наташей, вышедшей сюда буквально за секунду до меня. Девчонка была лишь в голубом купальнике, и я, вновь обойдя её взглядом (получалось это у меня всегда ненамеренно - обидно, и тот, кто впоследствии восстанавливал со мной дружеские отношения, в дальнейшем избегал попадать "в немилость"), лишь кивнул и хотел пройти мимо.
- Николай Александрович! - негромко окликнула меня она, и я задержался на мгновение, впрочем, так и не повернув головы. - Можно мне искупаться?
- Конечно, - ровно ответил я, подумав, что в моё отсутствие она прекрасно обходилась и без разрешений, но, тем не менее, задав этот вопрос девчонка поступила совершенно правильно.
Пытаться продолжить разговор я не стал - сразу прошёл в своё помещение, где принялся приводить себя в порядок. Через четверть часа я появился в кубрике - здесь сейчас был лишь Володя, ожидавший моих распоряжений на счёт обеда. Пока он разжигал деревянные примусы, я развёл тёплой кипячёной водой яичный порошок, добавив в него сухого молока, соли и немного овощной приправы - для омлета, а потом принялся готовить салат. В это время подошли наши охотники - услышав голоса Василия и своего заместителя, я выглянул наружу. У самых сходен они сбросили свой трофей - молодого игуанодона весом под сотню килограммов - многовато для задуманного мной блюда, тем более, что за копчением основных частей туши посматривать будет пока некому… Огнев и Василий принялись освежевать тушу, а я с помощью подошедшей Наташи принялся накрывать на стол.
- Иван Ильич! - обратился я к своему заместителю, когда мы все уже сели обедать. - Перед тем, как грузить овощи, распорядись о перераспределении нашего ценного груза по всему плоту - иначе мы будем зарываться носом в волны!
- Сделаем, Николай Александрович! - кивнул Огнев. - Я как-то сразу и не подумал об этом!
Мы обсудили ещё некоторые хозяйственные дела и подготовку к предстоящему плаванию, а когда обед подходил к концу, и мои люди стали по одному подниматься из-за стола, собираясь идти на сбор овощей, я попросил остаться доктора, чтобы он занялся нарезкой мяса. Едва убрав посуду, я принялся готовить ужин - задуманное мною блюдо (как, впрочем, и торт) должно было "дозревать" несколько часов. Для начала наш юнга по моему распоряжению поставил на огонь два ведёрных котла, в которые я через несколько минут добавил растительного масла, мелко нарезанное мясо, крупно тёртую морковь, репчатый лук и немного сухих овощных приправ. Присматривать за этим я поставил Володю, поручив ему также разжечь огонь ещё и для двух больших сковородок, предназначенных для выпекания сдобных сочней. Песочное тесто для будущего торта я замесил сам, а взбивание крема из сгущённого молока, сухого масла и сухого молока, поручил Наташе. Раскатав сочни, я стал выкладывать их на разогретые сухие сковороды, а переворачивать заготовки взялся уже наш юнга. Выпеченные таким способом коржи, конечно, заметно уступали тем, что готовятся в духовом шкафу, но выбора в этих условиях у меня не было. Доктор, по моему распоряжению, продолжил нарезку мяса, но теперь уже крупными кусками - для коптилен. Тем временем содержимое котлов зарумянилось, и я добавил в каждый из них хорошую порцию риса и залил водой - теперь готовящееся блюдо уже не требовало особого внимания, и следовало лишь поддерживать умеренный огонь, поэтому я поручил Володе присматривать ещё и за коптильнями, тем более что сочни пеклись очень быстро и подходили к концу. Промазывать заготовки для будущих двух тортов взялась Наташа, и я, немного проследив за этим, оставил кухонные дела, прошёл на склад, откуда через несколько минут вытащил тяжёлый "Вихрь" с грузовым редуктором. Установив мотор на мощную кормовую плаху, служащую нам транцем, я промыл топливной смесью всю систему питания, свечи зажигания и сменил масло в редукторе. Выполнив всё действия, связанные с техническим обслуживанием мотора, я провёл пробный запуск и остался доволен - "Вихрь" завёлся с третьей попытки.
Когда я вернулся в кубрик, рис уже сварился, и я сам убрал с огня оба котла с получившимся пловом, а потом водрузил их на стол - это блюдо становится ещё вкуснее, когда немного постоит. Наташа продолжала украшать кусочками дынь (они прекрасно росли здесь) оба торта, и я, проверив, как идут дела с копчением мяса, отправился в свою каюту, где уже до самого ужина занимался чисткой оружия, а потом и проутюживанием выстиранной накануне одежды. Ужин прошёл с большим воодушевлением - новое блюдо понравилось всем без исключения, и я даже засомневался хватит ли почти двух ведёр его, потому что добавки просили и по второму, и по третьему разу, забыв на время о двух тортах.
- Никогда бы не подумал, что рис может быть так хорош! - заметил доктор, раздумывая, похоже, не положить ли себе ещё порцию уже в четвёртый раз.
- О сладком не забывайте! - посоветовал я, ограничиваясь вовсе половиной порции, и чуть задумчиво проговорил. - Кто бы мне прежде сказал, что я буду когда-нибудь готовить плов из динозавра…
Когда мои подчинённые наконец закусили как следует (не оставив ни ложки плова, ни кусочка торта), я сделал несколько распоряжений относительно последних приготовлений к отплытию: набрать пресной воды на сутки вперёд, дров на трёхкратное приготовление пищи, а также возможно тщательнее осмотреть место стоянки, чтобы не оставить на берегу что-нибудь из инструментов или других необходимых вещей - пока любую потерю восполнить нам будет негде… На переезд через море и достижение устья реки Ледяной я выделил около пятнадцати часов, если, конечно, нас не задержит гроза или сильный встречный ветер, и рекомендовал всем хорошо подготовиться к этому вынужденному заточению - могло статься, что при особо неблагоприятных условиях мы проболтаемся в море значительно дольше.
IV
Поднявшись в два часа "ночи" (по своему хронометру), я управился с большой тренировкой к десяти (мой тренажёрный комплекс сразу убрали Петр с Василием и уложили его на крышу плавучего дома), а в половине одиннадцатого, лично проверив все сделанные запасы и внимательно осмотрев покидаемый нами участок земли, дал сигнал к отправлению. Мужики длинными шестами с большим трудом вытолкнули "Дредноут" на более глубокое место, и я запустил мотор, тут же поручив управление Петру - мне нужно было идти на наш "камбуз" организовывать обед. Однако, я задержался ещё на несколько минут, чтобы точно определить требуемое положение ручки газа - обороты двигателя не должны были превышать двух с половиной тысяч в минуту, чтобы ограничить расход топлива семью-восемью литрами в час, а плот в любом случае не обогнал бы и среднего пешехода… "Дредноут" очень неохотно тронулся с места - прошло почти полминуты после включения переднего хода, и ещё минуты три он медленно набирал ход в пять-шесть километров в час. Мотолодку мы, как и прежде, взяли на буксир, а надувную лодку (которую доктор использовал для рыбалки) я велел не разбирать и временно привязать на крыше кормового навеса - на всякий случай. Пройдя в "кубрик", где, как и на нашем "складе", было не повернуться из-за многочисленных корзин с овощами, не говоря уже о мешках с "золотым запасом", я распорядился накрывать на стол: пшенная каша, приправленная кусочками дыни, уже подошла, а Наташа успела приготовить салат.
- Как на счёт котлет из кальмара к ужину, Николай Александрович? - спросил доктор, едва мы успели сесть за стол. - Пока есть возможность…
- А ты у меня стал гурманом, Олег Сергеевич! - заметил я и улыбнулся. - Чистить-то поможешь?
- Обязательно! - кивнул Козырев, подвигая к себе тарелку с кашей. - Я тут и в ваше отсутствие, всё на рыбалке да при кухне… Наталья Андреевна постоянно запрягала…
- Не мешало бы и осетринки напоследок! - вставил мой заместитель, жестом прося Володю добавить ему каши - мои блюда пользовались неизменным успехом.
- В реку войдём - там и рыба-то другая уже будет!
- Сделаем! - охотно согласился доктор. - Здесь, как однажды заметил наш уважаемый Николай Александрович, всё равно что в магазине…
Застольные разговоры продолжались и дальше - спешить людям сейчас было некуда, а я, не дожидаясь чая, поднялся и вышел на корму - мне хотелось напоследок взглянуть на южный берег, который теперь уже никогда не доведётся увидеть вновь. Облокотившись о весьма основательно сделанные перила вблизи кормы по левому борту, я глубоко задумался о проведённом мною времени в мире вечного оранжевого светила. А ещё мне очень хотелось повидать своих близких, хотя я и понимал, что теперь всё равно не смогу долго усидеть на одном месте и скоро начну обдумывать очередную экспедицию, тем более что и средств на неё будет, похоже, более чем достаточно…
Петр отправился обедать и на румпеле его сменил наш юнга, сразу сверив направление по ручному компасу, переданному ему мужиком.
- Николай Александрович! - окликнул меня парнишка, и я кивнул ему.
- Можно вопрос?
Мне совершенно не хотелось говорить с кем либо, но я не подал и виду, а лишь кивнул ещё раз. Мотор на оборотах немного ниже средних шумел очень умеренно, и можно было почти не повышать голоса, но Володя, тем не менее, продолжал говорить довольно громко.
- Николай Александрович… - несколько неуверенно начал он, а потом, похоже, решившись, продолжил. - Если у вас с Натой не наладится - это не будет означать, что я не смогу устроиться юнгой на вашу яхту?
- Мы же мужчины, Володя! - невольно улыбнулся я и заметил, что в центральном проходе, перед самым выходом на кормовую платформу остановилась Наташа. - И на наши решения не должны влиять симпатии или антипатии девчонок!
- Значит, я смогу остаться на судне? - сразу оживился парнишка.
- Конечно! - продолжая улыбаться, подтвердил я. - Сразу по возвращению на "Странник" мы с тобой подпишем контракт.
- Николай Александрович! - обратилась ко мне теперь уже Наташа. - Вы бы не хотели выпить кофе? Со мной…
- Не откажусь, - ровно отозвался я. - Приготовите?
- Уже всё готово! - без тени улыбки и как-то излишне серьёзно сказала девушка. - На столике в моей "каюте"… Пойдёмте!
Заметив довольную усмешку Володи, я даже вздохнул и покачал головой, но тем не менее, прошел следом за девчонкой до двери её помещения и задержался на пороге - здесь всё, как и прежде (включая пол), было выстлано оленьими шкурами, а столик со скамейкой даже обтянуты блестящей рыбьей кожей.
- Заходите и присаживайтесь, Николай Александрович! - проговорила Наташа, устраиваясь на своей высокой лежанке (её надувная кровать была вдвое толще моей). - И не смотрите так выразительно, пожалуйста, на ваши сапоги - у вас даже подошвы обуви всегда сверкают чистотой!
Я шагнул внутрь и присел на скамейку у стола, прямо напротив своей помощницы. Здесь было тесно, и наши колени соприкоснулись. Впервые за последние два дня внимательно и открыто взглянув на девушку (она была в той же короткой бежевого цвета юбке и белой блузке, что во время нашей последней прогулки), я отметил, что она, похоже, чуточку поправилась и ещё больше похорошела… Встретив мой взгляд, она помедлила несколько секунд, а потом опустила глаза и принялась разливать из маленького котелка, стоявшего на столике, кофе в отмытые до блеска кружки из нержавеющей стали.
- После вашего возвращения, Николай Александрович, вы просто перестали замечать меня! - негромко сказала она, с шелестом распечатывая герметичную упаковку печенья.
- Отчего же… - чуть улыбнулся я. - Вот смотрю очень даже внимательно и любуюсь…
- Вы, наверное, полагаете, что я буду высказываться по поводу вашего отсутствия "на несколько дней" - как говорилось в записке - продлившегося десять месяцев? - тихо спросила моя собеседница, глядя в сторону.