С картонного конверта, из которого продавщица только что вынула диск - гранд, на Виктора смотрели Джон Леннон, Пол Маккартни, Ринго Старр и Джордж Харрисон.
Надпись внизу конверта гласила:
Квартет "Жуки"
Снова в СССР
Брюнетка с подведенными глазами поставила гранд на проигрыватель и опустила иглу.
- I'm back in the USSR! You don't know how lucky you are, boy! - весело заорал динамик знакомыми голосами.
- Пробиваю, - кивнул молодой парень в кепке и отправился к кассе.
"Нет, это не может быть. Подражатели какие-то. Из Югославии небось"
- Скажите, это кто поет? - поинтересовался Виктор.
- Это "Жуки", тут написано. Эстрадный квартет из Англии.
- А кто, какой состав?
Продавщица сняла пластинку с вертушки и равнодущно посмотрела на "яблоко".
- Дэ Леннон, Пэ Мак-Картни…
- А еще есть такая?
- Но это же молодежная музыка. Для вашего возраста у нас есть Рознер, Зоя Рождественская…
- Пусть молодежная. Я просто тащусь от "Жуков". Есть такая еще?
- Выбивайте, тринадцать рублей.
- У меня скидка за радиолу. Вот карточка.
- Тогда десять.
- А еще что-нибудь подобное? Западные рок-группы?
- Так они же поют непонятно. У нас в основном наши берут. А эти - для школ, на уроках английского разучивать, или те, кто на инструментах играет…
И она показала на соседний стеллаж, где были разложены популярные в народе инструменты. Судя по электрогитарам рядом с балалайками и баянами, народ продвинулся.
- То-есть, у вас нет?
- Конечно есть, вот каталог, выбирайте…
10. Будь Карузо Баранкин
…Тащить радиолу в тринадцать кило до эконома с Куйбышева оказалось не так сложно - Виктору помог какой-то парень, которому оказалось по пути. Просто помог, даже вместе подняли на этаж, а потом категорически отказался взять за труды деньгами или бутылкой коньяка - "Да вы что! Мне помогают, и я помочь должен!". Совершенно незнакомый парень, с папкой на молнии, студент по виду. Потрясающая страна, одни драки устраивают, другие помогают просто так, будто при коммунизме. Виктору поймал себя на мысли, что ему тоже хочется сделать что-то для других просто так, чтобы должником себя не чувствовать.
Купленная радиола с пачкой пластинок, несмотря на желтую решетку динамиков, внезапно придала комнате совсем другой вид, уютный и обжитый; Виктор внезапно догадался, почему. К концу шестидесятых бытовой техникой обзавелись почти все, кто жил в отдельных квартирах, она означала, что обитатель этой жилплощади не алкаш, а человек с культурными потребностями. Конечно, лучше бы здесь выглядел телевизор, но даже при китайской сборке самый дешевый потянул бы тысячи на полторы. Кроме того, чтобы не выделяться, надо было узнать, что народ ставит в экономах.
"Так. А ведь с ночной могут и гопники обчистить…"
Откинув отвертку из трансформера, Виктор отвинтил заднюю картонную часть радиолы и пристроил слева над трансформатором пакетик с мобилой и российскими деньгами. Оставив в бумажнике сдачу - серо-голубой червонец и разноцветные казначейские рубли, похожие на фантики, он рассовал оставшуюся зелень по трем другим нычкам. Выносить радиолу через вахту, пожалуй будет сложновато, подумал он, а внутри простому домушнику копаться нет времени.
К зданию НТП Виктор подошел уже к половине второго, и он думал лишь о том, успеет ли пообедать: в перерыв везде должны быть очереди. Общепит он обнаружил по запаху тушеной капусты, плывшему по коридору первому этажа и бело-синему плакату над дверями:
"Быстро есть в столовой - значит, экономить время!"
Тревога оказалась напрасной: в столовке уже сделали конвейер, и к окошечку, из которого выплывали подносы, стояло человек десять. Комплексов было три: за четыре рубля, шесть, и восемь, и, чтобы выбрать нужный, надо нажать одну из трех кнопок на стене, а потом дать деньги в кассу, которая уже пробила чек. Виктор выбрал среднюю, и ему достался салат из квашеной капусты, суп с курицей, рыба жареная с рисом и стакан компота из свежих яблок, на котором стоял пирожок с повидлом. Хлеб стоял в вазочках бесплатно, как соль и горчица: это был священный продукт, который должен быть доступен даже человеку без гроша в кармане. Виктор оглядел соседние столы; в комплексе за восемь был борщ, голубцы, винегрет и кофе с ватрушкой, а за четыре суп был молочный, без выпечки и салата. Поодаль виднелось окошечко для сдачи подносов с сентенцией, написанной почему-то старославянской вязью: "В нашей столовой порядок такой: поел - посуду убери за собой!".
Так, подумал Виктор, значит, если работу будут давать сидячую, вполне хватит за шесть, а постоянно бегать по этажам - за восемь. По вкусу, вроде готовят прилично, хоть и однообразно. В выходные обед варим дома, так дешевле. С получки начинаем искать зимнюю куртку и обувь, в крайнем случае тут наверняка можно японские часы загнать. Возможность подкалымить искать однозначно, тем более, мастера на дом по мелочам наверняка дорого. Именно по мелочам, штекер, к примеру, подпаять, они часто отваливались. А для этого надо заводить знакомства.
- Приятного аппетита! Нормально прошли?
К его столику подсел Петросов, сияющий так, как будто наша сборная уже победила канадцев.
- На днях из Москвы к нам приедет группа товарищей из головного института и министерства. Будет мозговой штурм, нужны идеи, как обогнать японцев по магнитофонам.
- Завалим Европу дешевой китайской бытовкой?
- И автомобилями. Тут некоторые пищат, что мы не просто подарили заводы, а оставили в нашей собственности, вроде эксплуатации. Так ведь китайские братья довольны, они зарабатывать хоть нормально стали. Автомобиль, конечно, не купят, приемник купят. Но, понимаете, одной низкой цены мало. Нужны новые идеи. Вы там подумайте.
- Какой вопрос? Все для блага человека, подкинем.
В сектор они поднимались вместе.
- Виктор Сергеевич, вы говорили, у вас есть опыт работы с ЭВМ?
- Да, в основном с малыми, вроде стола. Ну, у каждой серии есть свои особенности…
- Ребята все покажут. Пока задача такая - тут одну программу прислали по почте, надо ввести в машину, - сказал он, входя в комнату, - а наши все загружены.
- Просто ввести и все?
- Да, пожалуйста, не надо там ничего менять и оптимизировать.
Петросов взял со стола почтовый конверт и вытащил оттуда гармошку листов с круглыми дырочками по краям.
- Вот вам программа, держите… Инночка, подойди на минуту!
К Виктору неторопливым шагом приблизилась цветущая девушка с ямочками на щеках, улыбкой Жанетт Хардинг и темными распущенными волосами до середины предплечий. Виктор уже заметил, что каждая представительница прекрасного пола здесь старается выбрать неповторимую расцветку и узор чулок. На этой леди были плотные черные; впрочем, они ей шли.
- Это Инна Леонидовна, лучший математик группы, то-есть, уже сектора… Слушай, ну внешний вид-то!
- Викентий Андреевич, - протянула Инночка, - когда я иду в цех, я прячу волосы под косынку. По правилам техники безопасности.
- Хорошо. Включите видеотерминал и покажите Виктору Сергеевичу, как вводить.
- Он включен. Виктор Сергеевич, халат надевайте и присаживайтесь, - и Инночка пододвинула легкий трубчатый стул для себя, попытавшись максимально подтянуть край своего халата к коленям от середины бедра. Желание выглядеть "как все" и природная стеснительность явно вызывали в ней когнитивный диссонанс.
- Черт, совсем из головы вылетело, - Петросов взялся левой рукой за лоб, - Люба, выпиши сегодня товарищу халат! Э-ээ… два халата, белый и еще синий для работы в лаборатории. Пока возьмите в шкафу, там для командировочных висят. А умыться можно в лаборатории.
- Так я ж с утра умывался.
- При работе с видеотерминалом полагается вымыть лицо и руки, - пояснила Инна, - это не с машинки вводить.
- Сначала о самой системе, - важно произнесла Инна, когда Виктор, наконец, уселся на вращающееся кресло, чувствуя себя хирургом перед операцией, - у нас в цоколе стоит комплекс на микросхемах из четырех "Минск-67", с коммутатором и устройствами проводной связи с другими комплексами. Вы знаете, что такое операционная система?
- В общем, представляю…
- Начнете работать - постепенно освоите. Здесь УМОС - универсальная многозадачная операционная система. Комплекс может одновременно работать со всеми видеотерминалами в этом здании. Я вызвала экранный редактор и он создал новое досье - видите, на экране мигает зеленая звездочка?
Виктор взглянул. Звездочка, похоже, была белая, просто телевизорный кинескоп спереди закрыли большим зеленым стеклом. Загадочное "досье" видимо, было файлом.
- Вы можете набирать текст на экране, - продолжала лекцию Инна, - проверять и исправлять ошибки, и сохранять его в досье, машина каждый раз меняет содержимое.
- Это понятно.
- Это теперь ясно. Раньше, чтобы что-то посчитать, надо было написать программу на бланках, сдать листы в перфораторную, получить перфокарты, пронумеровать, чтоб не перепутались, сверить набивку, сдать на выполнение, машина выдает ошибку и все начинается сначала. Видеотерминал повышает производительность ЭВМ в десятки раз.
- Потрясающе, - хмыкнул Виктор. - При таком прогрессе ЭВМ скоро будет стоять на каждом столе.
- Ее в кармане носить будут. - без тени улыбки произнесла Инна. - Она будет понимать голос, и связываться с банками данных во всех концах земли.
- Двадцать четыре на восемьдесят? - Виктор положил руку на ящик.
- Да. По новому ГОСТу.
- Мануалы есть?
- Мандуалы? - хихикнула Инна. - Это вроде гамандрилов?
- Ну, техдокументация.
- А, руководства? Конечно.
Она выдвинула ящик и положила на стол несколько увесистых альбомов с цветными комиксами, где каждое действие разжевывалось до уровня четвероклассника. Впрочем, похоже, что в этом Союзе компьютеру учили сразу после принятия в пионеры.
С командами удалось разобраться быстро. Сложнее оказалось с техникой. Виктора все время сбивало то, что "Esc" оказалась под единицей, а "Ctrl" на месте "Tab"; ошибки же приходилось просто забивать. Машина тормозила не по детски, зеленый шрифт прописных букв на экране через пять минут стал реально напрягать, но Виктору хотелось заплатить этому миру за помощь, которую ему утром оказал этот незнакомый молодой парень, и он упорно продолжал щелкать клавишами, сверяясь с текстом программы, и каждые пару минут набирая комбинацию сохранения. Он стал специально поминутно моргать и время от времени поглядывать вдаль, чтобы глаза не так утомлялись.
Нудно гудевшие с потолка лампы дневного света комфорта не прибавляли. Ко всему прочему, в отделе негромко играл динамик; музыку каждые четверть часа перебивали прогнозы погоды, информация о новых товарах и полезные советы, перемежаемые афоризмами из польского журнала "Пшекруй". Виктор помнил эти афоризмы с детства. Они попадались ему в каждом номере "Науке и жизни", эти прикольные фразы выдуманных личностей или из выдуманных книг "Пи", "Ву" и "Будь Карузо баранки"; последнее название он так и не понял, и почему-то всегда считал его продолжением повести "Баранкин, будь человеком!"
Спустя полчаса лучший математик группы заглянула ему через плечо, и, не говоря ни слова, тихо вернулась на место. Еще через полчаса Виктор заметил, что сотрудники начали перешептываться, и искать повод пройти мимо, осторожно посматривая в его сторону. Наконец, Инночка как-то странно, боком подошла к нему.
- Виктор Сергеевич! А вы не забыли про перерыв?
- Так обед уже прошел.
- Я не про него. По охране труда положено перерывы делать.
- Да я не устал… Просто клавиатура немного непривычная, это замедляет. Несколько страниц осталось.
Инночка чуть ли не в прострации взяла уже отложенные листки программы и открыла рот.
- Вы что… - в ужасе выдавила она, - вы что, ввели больше тридцати тысяч знаков?
11. Приключения Электроника или детство Терминатора
Виктор совершенно не представлял, чем комсомолку могут напугать тридцать тысяч знаков.
- А чего, зависнет, что ли? - выпалил он первое, что пришло в голову.
- Не зависнет, там оверлей… За половину смены более тридцати тысяч обрабатывать не положено.
- Предупреждать надо, - полушепотом ответил Виктор.
- Случилось страшное, да? - с другой стороны из-за терминала свесился на стол Вадим. - Инес, что такое, скажи мне!
- Он… он набирает быстрее, чем машина думает.
- Виктор Сергеевич, а ви, случайно, не робот? Кино недавно такой был, Роберт звали.
- Я тоже когда-то читал про роботов, - пожал плечами Виктор, - "Приключения Электроника или детство Терминатора". Любая машинистка быстрее печатает.
- Машиныстка нэ может быть "ватником", - глубокомысленно заявил Вадим. - Она на экран нэ слэдыт.
- Молодая, потому и не следит.
- Лагычно, - протянул Вадим и после паузы добавил: - а машина у нас нэ зависаит, у американцев зависаит. Патамушта у американцев интернационал бизнес машин, а у нас союз рабочих и машин.
Сказав это, он вернулся на место, и лицо его излучало радость познания еще одной тайны Вселенной.
- А что, - обратился Виктор к Инне, - норму могут повысить, если много набирать?
- Премию с прибыли больше дадут. Но ведь здоровье дороже!
- Инна, а вы давно на машинах?
- С института. У нас там "Урал-60" стоял, он так грелся, что мы у него волосы сушили…
- …Виктор Сергеевич, вы закончили? Я вам покажу ваше рабочее место, и вам надо расписаться.
Любочка, аппетитная девушка со светло-рыжими волосами и светло-синим платьем под халатом, она же старший техник по снабжению, провела Виктора в угол зала, где его ждали серый однотумбовый стол из железного листа с пластиковой столешницей и кульман. Кульман был "беушный", но хороший, с изящными литыми ногами, черной блямбой противовеса и новой, мало исколотой доской. Виктор расписался за обещанные халаты ("бязевый - один, диагоналевый - один, стираете сами") и принадлежности, причем педантичная Любочка заставила его открыть и проверить готовальню, которую она важно называла "набор НЧК-14" - "а то бывает, получают, и говорят, что некомплект". Внутри футляра из папье-маше на красных бархатных ложах, словно ордена, мирно почивали хромированные чертежные инструменты; их безукоризненный порядок навеял Виктору приятные воспоминания о заводе.
Минут через пять после того, как Виктор расписался за матответственность, к его столу подошла низенькая веснушчатая девушка без халата, назвалась Евгенией Васильевной из объединенного профкома, и спросила, хочет ли он стать на учет.
- Наверное, ж все в профсоюзе, - флегматично ответил Виктор, - взносы, как и раньше, один процент, ничего не поменяли?
- Разве вы не знаете? После четырнадцатого съезда полпроцента, - ответила Женя, - аппарат ВЦСПС сейчас сократили, поскольку профсоюзные санатории и прочее передали Минсоцразвития. И у нас на предприятии путевки через отдел соцразвития. Поэтому теперь многие спрашивают, для чего нужен профсоюз. Отвечаю: теперь наша основная задача - обеспечить участие трудящихся в управлении. Ученые доказали, что в нашей стране только отдельные несознательные граждане хотят работать в условиях "я - начальник, ты - дурак"…
- Начальники или подчиненные?
- Неважно! Скажите. вы честный, сознательный, опытный, и хотите думать своей головой?
- Скромность не позволяет мне это сказать.
- Отлично. Если вы член профсоюза, начальник будет с вами советоваться, вы сможете участвовать в группах качества, советах по организации труда, материального и морального поощрения, вас будут знакомить с проектами решений, которые вас коснуться, вы сможете предложить что-то свое или написать возражения. Если хотите, вас могут выдвинуть в совет предприятия или наблюдательный совет трудового коллектива. И это все за десять рублей в месяц. Если не хотите - будете простым исполнителем.
"Так, если я правильно понял, быть простым исполнителем тут моветон. Партии или там Совмину нужны активные строители коммунизма… а заодно и контроль за номенклатурой, чтоб не борзела."
- Ставьте на учет, конечно.
- Карточку на профбилет можете после выходных занести, - сказала Женя, забрала заявление и удалилась.
- Правильно сделали! - из-за доски выглянуло миловидная брюнетка с двумя озорными хвостиками волос, - а то мы боялись, вдруг вы отделу стопроцентный охват подпортите.
- Ну так может, вам и по комсомолу стопроцентный охват сделать.
- Так у нас комсорг есть. Рустамчик! Подойди на минуту.
- Ну чего у тебя опять, Филонэнко? - к кульману подошел парень в прическе а-ля Дин Рид, но с усами и прищуренными, как у Ильича, глазами; из под расстегнутого халата у него выглядывали красный мохеровый свитер и джинсы цвета морской волны, расширенные книзу наподобие дудок.
- Товарищ в комсомол хочет.
- Издеваешься, Филонэнко. Нехорошо издеваться.
- А что? Мог бы поручения выполнять.
- Какие поручения?
- Политинформации у вас часто проводят? - спросил Виктор. - А то по радио про политику мало.
- Про политику сейчас молчат, - хмыкнул Рустам. - У Америки дела плохи, им надо ограниченный ядерный конфликт в Центральной Европе, чтобы народ от борьбы отвлечь. Обстановка напряженная, сами видите.
- А это не перерастет в глобальный конфликт?
- Конечно, перерастет. Но это будет последняя война в истории человечества.
- Да ладно, - отмахнулась Филоненко, - фон Тадден по дружбе нефть получает…
- Фон Тадден просто популист и демагог. Не сегодня - завтра его неофашисты уберут. И штатовцы на это глаза закроют. Как говорят у нас в Кулябе…
- У нас в Полтаве так не говорят, у нас кажуть "Ось побачим".
- Уля, не нервируй меня. И вообще, надо работать.
- Да, вот как раз черчу и думаю - а кто бы напомнил победителю соцсоревнования, что надо работать?
"Фон Тадден? Это который в НДП был? И с кем это у него дружба? Или это нефтепровод "Дружба"? Немецкая партия - это НДП и она у власти в ФРГ? Почему американцы это допустили, они же влияют на ФРГ? И где ГДР? Почему я здесь не слышал про НАТО и Варшавский Договор?"
…Дежурство на стенде оказалось делом простым и очень выгодным. Климатические камеры, где гоняли блоки магнитофона, работали по программе, и надо было каждые полчаса подходить и сверять параметры. Если параметры вышли за допуска, надо было остановить испытания, вынуть дефектный блок и вновь задать режимы для годных. Оставшееся время можно было дремать урывками на старом кожаном диване в бытовке, поставив кухонный таймер - он противно трещал, когда выходило время.
Все это хозяйство размещалось в утепленном ангаре-пристройке - он стоял за забором, на месте нынешнего памятника революционерам, с бетонными барельефами и стелой. Памятниками в этой реальности, похоже, еще не увлекались. В ангаре тускло горели лампы дежурного освещения, пахло машинным маслом и сварочной копотью; силуэты разрывных машин и стендов вызывали воспоминания об инопланетном корабле в фильме "Чужие", жужжали привода, кашляли компрессоры и огромные промасленные цилиндры тяжело вздыхали сжатым воздухом.