Серьезной преградой на моем пути были кадры. Дело в том, что в моем распоряжении было множество хороших исполнителей, способных решить четко поставленные перед ними задачи. Но людей способных эти задачи сформулировать и взять на себя ответственность за их постановку, можно было пересчитать по пальцам одной руки. Инициативных товарищей в армии во все времена было не так много, ну или они очень хорошо маскировались, а с учетом теперешних политических выкрутасов, с поиском врагов и предателей, эта небольшая "каста" военнослужащих пострадала больше всего. По моей скромнейшей просьбишке, Лаврентий Павлович Берия предоставил мне краткую выжимку из НКВДэшных досье. Оказалось, что на интересных мне людях буквально клейма ставить негде. Как новогодние елки они были увешаны взысканиями, выговорами, доносами и прочими атрибутами. Зато самые никчемные сотрудники были кристально чисты перед законом. Да не только перед законом и начальством, по партийной линии они были не меньшими ангелами воплоти. Не удивлюсь, что и у попов индульгенцию себе выпросили. Зачем? А шоб було! Самое смешное, что самые бесполезные как правило были и самыми образованными! Предыдущее начальство, чтобы хоть как-нибудь избавиться от этих "подарков судьбы" при малейшей возможности отправляло их то на повышение, то на разнообразные курсы, а некоторых даже в Академию Генерального штаба! А рабочие лошадки, на которых держалось все Управление, так и оставались с 4 классами церковно-приходской школы и к 40 годам имели звание майора. Думаете, я был удивлен или раздосадован? Отнюдь. Времена меняются, а трудности всегда одни и те же. В мое время эта проблема стояла еще острее, чем здесь. Снова повторюсь - система государственной и военной власти к этому моменту еще не успела закостенеть, поэтому изредка продолжала являть свету отличные, сверхработоспособные кадры. Основная задача руководителя как раз и сводится к тому, чтобы выявить нужных людей, расставить их по надлежащим местам и дать им все для продуктивной работы. В этой связи, я никогда не понимал смысла известной басни Крылова. Ну, знаете, если барабанщика заставить играть на гитаре, гитариста посадить за рояль, а пианиста уговорить играть на трубе, то рассчитывать на что-то приличное вряд ли можно. Я конечно не Владимир Спиваков, да и мои сотрудники - не "Виртуозы Москвы", но нормально работать нам вполне по силам.
Оставалась не решенной одна определяющая проблема. Никак у меня до нее руки не доходили. Наконец, я решил совместить приятное с полезным, убив одновременно трех зайцев! Я намеревался как можно "плотнее" пообщаться с Машей, напиться до изумления и… поговорить о деле с одним человеком. С этой мыслью в голове, я набрал нужный номер телефона и после минутной проволочки, наконец, проговорил:
- Яков? Здравствуй, дорогой. Как твое "ничего"? Моими молитвами? Ну, тогда тебе врачи не нужны совсем! До ста лет мучить всех будешь! Яков, как ты смотришь на шашлыки на природе? Когда? Сегодня, когда еще-то. Вот через пару часов и поедем, у меня все готово уже. Да, с бабами. Только это… как его… ну в общем, я буду не с женой. Переживешь? А твоя? Ну, ты тоже скажешь! Отлично! Тогда я к твоему дому подгребу через пару часов. Все, до встречи!
В отличие от официальных мероприятий, в повседневной жизни я заумных речей не говорил. Не пытался казаться "человеком из высшего света", который общается цитатами из классиков, имеет тройной запас кипельно-белых носовых платков, а пьет исключительно французские вина, закусывая нежнейшим швейцарским сыром. К чему эти выкрутасы? Зачем казаться тем, кем ты не являешься? Я на дух не переносил классической литературы, никогда не пользовался носовыми платками, французские вина видел только по телевизору, на пару со швейцарским сыром. Более того, в определенных обстоятельствах, мог со спокойной совестью орать матом, искусством которого владел в совершенстве, в присутствии представителей женского пола. Ничего, потерпят, не сломаются! Поэтому, сменив время жительства, я этого практически не заметил. Наоборот, за короткое время обогатил местный колорит новейшими словесными оборотами, с друзьями общался исключительно фамильярно, на грани сексуальных приличий, а в общении с подчиненными выносил им мозг полным пренебрежением к субординации во время отдачи приказов и жесточайшим моральным насилием во время приемки результатов. И ничего! Нормально. С какого перепугу я должен менять свое поведение? Проще всех местных переучить! Чем я и занимался, с большим успехом. Иногда внутренний голос говорил мне, что это якобы привлекает ко мне излишнее внимание. Какое нафиг внимание??? Тут только полнейший идиот не видит того, что если это существо и командарм Павлов, то над ним серьезно потрудились в секретных лабораториях! Этот секрет секретом был разве что для моего подсознания. Смех смехом, а моя шутка с Ворошиловым, ну про мозг гиббона, была воспринята обществом весьма положительно, в том плане, что в нее действительно поверили! О чем это я… А вспомнил! Так вот, я с невероятной быстротой начал обростать друзьями, товарищами, знакомыми, единомышленниками. Да и врагов прибавлялось в геометрической прогрессии, но это мелочи. Главное я теперь, что называется "с ноги", открывал почти любую дверь в любом наркомате. При этом никто особенно не удивлялся моим выкрутасам, поскольку "карманное радио" разносило слухи о странностях нового Кремлевского любимчика с фантастической скоростью. Короче говоря, Смушкевич, которого я вполне законно считал если и не другом, то очень хорошим товарищем, к этому дню разговаривал со мной на одном языке.
Любовь к жаренному мясу и отдыху на природе я впитал с молоком матери. Ну, сами посудите, сколько поколений наши предки мамонтов на костре пользовали? Вот и я унаследовал этот "инстинкт". Мамонтов, правда, уже всех съели, но свинина с бараниной была ничуть не хуже. Вчера вечером я лично (!) несколько часов священнодействовал с закупленным ординарцем мясом. Получилось как всегда хреново, но я остался доволен собой. Чтобы испортить такую вырезку надо очень сильно постараться! Впрочем, на шашлыки едут не есть, а пить! Несмотря на колоссальный опыт в этом вопросе, я долгое время мучился сомнениями, относительно того, сколько именно бутылок брать. Три или четыре? В конце концов выбор был сделан в пользу пяти, при этом я держал в уме шестую, которая всегда была в заначке у порученца. Сегодня я намеревался съесть и выпить все то, в чем отказывал себе на протяжении трех с половиной месяцев! Надеюсь, на этот раз я мяса все же попробую, хотя учитывая мой настрой и опыт юности, когда до жаркого очередь доходила лишь в исключительных случаях, в этом были определенные сомнения. Лишь с годами я понял, что сначала нужно приготовить закуску, а уж потом пить за встречу!
Спустя пару часов, в сопровождении хмурой и неразговорчивой Маши, я заехал за четой Смушкевичей и на двух машинах мы отправились за город. Машу я вполне понимал, еще бы ей не быть хмурой! Ведь ее мнения никто не спрашивал! Я, пользуясь служебным положением, договорился с главным врачом и освободил ее от дежурства. Благо, у меня хватило ума дать ей время на подготовку - за полтора часа до выезда я послал к ней порученца, с задачей выполнять все прихоти и пожелания. Судя по всему, домой она заехать успела, поскольку легкое летнее платье, смотрелось невпример лучше опостылевшей военной формы. Да и белый цвет, с вкраплением зеленого горошка, был явно ей к лицу, о чем я немедленно и сообщил, в очередной раз вогнав бедную девушку в состояние покраснения. Так или иначе, но к моменту выгрузки возле неприметной реки, с ничего не значащим для меня названием, она уже вполне оправилась от обиды, признав в душе, что ее ухажер просто не располагает собственным временем и не имеет возможности тратить время на никому не нужные политесы.
Мелочи жизни, вроде чистого неба и сельского пейзажа, начинаешь ценить только когда их нет под рукой. Сидя в бетонных коробках городов, можно с легкость потерять человеческий облик, превратившись в нечто сродни овощу, ничего кроме бездумного потребления незнающего и не видящего. Не знаю как другие, а кроме вот таких выездов на природу, я других способов сбросить напряжение не знал и не признавал. Детство, от звонка до звонка проведенное на даче, давало о себе знать. Только сняв с расчески первый седой волос, я понял насколько велика моя благодарность родителям за то, что не вырос в каменных джунглях города. Было здорово похоже на то, что мое окружение испытывало сходные чувства. Некоторое время все занимались тем, что молча вглядывались в серебристую гладь реки и прислушивались к отдаленному мычанию небольшого стада коров, скучавшего на противоположном берегу. Затянувшуюся паузу прервал я. Не в силах больше удерживаться, в секунду сбросив с себя форму, с воплем "да гори все ясным пламенем", я разбежавшись по кем-то заботливо выстроенной мостушке, сиганул в воду. Боже, какой кайф! Да в гробу я видел рестораны с барами и клубами! Что может заменить вот эти мгновения, когда сорвав с себя вещи, насквозь пропитанные дорожной пылью и городским смрадом, ты неумолимо погружаешься в освежающую воду, прозрачную и чистую, как слеза младенца?
Хотя, ведь есть те, кто плавать не умеет! Но я-то это делать умею и люблю! Видимо плаванье - это единственно дело, которое я делаю действительно хорошо. Стараниями отца и матери, я успел позаниматься всевозможными видами спорта и досуга, начиная с бальных танцев и заканчивая баскетболом. Но настоящее удовольствие получал только в бассейне. Не удосужился я изучить лишь новомодные "боевые искусства". Но никаких сожалений на этот счет не испытывал, с трудом понимая, как можно получать удовольствие от мордобития. Честно говоря, не любил даже со стороны за подобным действом наблюдать. Не могу понять, что может быть интересного в том, как пара мужиков раз за разом долбит друг друга по сусалам, выбивая из головы остатки сознания! В повседневной жизни подобное незнание никаких неудобств мне не доставляло, поскольку я вполне мог за себя постоять, не издавая устрашающих звуков "кииий-яяяяяяааа". В уличной драке весь это выпендреж вам не сильно поможет. Трое противников с кастетами и колами вправили мозги не одному дзюдоисту, чему я неоднократно был свидетелем. Вот помню, как-то раз я приехал к другу в деревню. Как и положено, первым делом мы направились знакомиться с местным "бомондом". Но не успели мы выяснить, кто из нас козлее, как на сцене появилось новое действующее лицо - мелкий пацаненок. Со слезами на глазах, малыш поведал трогательную историю о том, как в соседней деревне у него отняли удочку и скромный улов, а его другу надавали по шее. Воспылав праведным гневом, хлопцы похватали колья из ближайшего штакетника и, сиганув в кузов "Камаза", поехали искать правды. Ну не мог же я уронить достоинство городского сословия? Наше недолгое путешествие закончилось возле дверей деревенского клуба - неприметной избы, размером десять на десять метров. Не успели мы подъехать, как из дверей этого архитектурного шедевра на нас хлынул неудержимый поток аборигенов, каждый из которых припас дорогим гостям подарок в виде арматуры, цепей или бейсбольной биты. До сих пор я удивляюсь, как в такой маленькой избушке поместилось такое количество здоровенных отморозков? Короче говоря, я показал деревенским хлопцам что такое городские пацаны. На всю жизнь они усвоили, что в беге на четыре километра с барьерами равных мне нет! Круче всех досталось водителю - бедняга замешкался с открытием двери и выскочив на улицу получил киянкой по чеколдушке. На этом боевые потери были исчерпаны, если не считать брошенной техники, которую летом забрать так и не смогли, а зимой было уже нечего. Но я кажется отвлекся…
Мой страстный порыв с удовольствием поддержал Яков и Маша. Бася Соломоновна от столько резких движений воздержалась, как и мой порученец, на лицо которого без жалости смотреть было нельзя. Что поделать - служба! Принять по стопочке мы смогли минут через двадцать, когда вдоволь наплескались и обсохли. Немного пообщавшись с нами, женщины соизволили осмотреть окружающие красоты, видимо понимая, что мужикам надо поговорить. Дождавшись пока они отойдут на приличное расстояние, Яков произнес:
- Выкладывай, что ты хочешь от меня на этот раз?
- Хорошо, обойдемся без предисловий. Как ты собираешься воевать с немцами?
Лицо прославленного летчика помрачнело:
- Ты же знаешь мою позицию, Дмитрий. Я сразу говорил, что заключать соглашения с Гитлером - недопустимо! Мы могли размазать его еще в тридцать восьмом! Могли дать ему по шее в тридцать девятом! На худой конец, могли ударить сейчас, когда он занят Францией! Вместо этого, мы оказались один на один в одной палате с этим сумасшедшим!
- И что ты этим хочешь доказать? Кому ты это доказываешь? Смелость свою показываешь? Так в ней никто не сомневается! Или ты думаешь, что на Колыме землекопы с лесорубами не нужны? Ты о деле подумал? Кто дело делать будет? Пацаны зеленые? Паша Рычагов с Копцом? Они хорошие командиры полков, не больше! Хочешь с жизнью расстаться, иди в лес и застрелись, хочешь умереть красиво, попробуй вывести из штопора истребитель Микояна!
- И это знаешь?
- Знаю, Яков! Знаю! Кто-то должен всколыхнуть это чертово болото! Сидим на жопе, ждем манны небесной, речи слушаем хвалебные, а потом, бах, и Зимняя война! А немцы не финны, они с нами в бирюльки играть не будут!
- Про аварийность слышал? Статистику видел?
- Краем уха…
- А я не краем! Летчик бьются сами и самолеты гробят по нескольку штук в день! В день, Дима! В день! Заводы гонят брак сплошной. Самолеты по нескольку лет в серийном производстве, а госприемку до сих пор со второго-третьего раза проходят! Хрен с ней с рацией! Ты видел ТБ-3 наши? У них в щели между обшивкой - ногу можно просунуть!!! Мне нечем и неначем учить летчиков, понимаешь ты это или нет? Бензина нет, боеприпасов нет, техников нет, заправщиков нет! Мать, нам бензин хранить негде!!! А немцы? Я молчу про их технику и обеспечение - это можно пережить! У них опыт! Двухлетний опыт войны! Современной войны! Их средний пилот налет имеет как наши асы!
- Вот что я хочу тебе сказать, все наши стратегии пойдут псу под хвост, если ты хотя бы не сможешь нейтрализовать основную массу их авиации. Наши танки и пушки гроша ломанного не стоят без прикрытия с воздуха!
- Да, ты уже насоветовал! Аэродромы подскока в предполье! Ты головой думал, когда это предлагал? А если дождь будет? Что делать будем? На руках самолеты понесем или врагу оставим? Или предлагаешь бетонные полосы там построить?
- Ох, мать. Ну ты сам-то голову включи! Зачем из бетона, когда можно из железа!
- Какого железа?
- Чугуна, мля! Соберите взлетную полосу из металлических щитов! Дырок в них набейте, чтоб трава проросла, так их с воздуха хрен заметишь! Такую конструкцию тебе рота колхозников соберет за пару часов!
На минуту Смушкевич выпал в осадок.
- Уел. Ничего не скажешь. Еще светлые мысли есть?
- Есть! Запомни одно, если ты будешь играть по правилам немцев, ты обязательно проиграешь. За счет отлаженного взаимодействия, они будут опережать тебя на несколько шагов, все время имея решающее превосходство на главном направлении. Если не можем играть по их правилам, значит нам нужно устанавливать свои!
- Смеешься? Новая модификация "мессершмитта" по скорости превосходит даже наши опытные машины! Как в этих условиях ты будешь им свои правила навязывать?
- Один испанский товарищ, по имени генерал Дуглас, подал прекрасный пример для этого.
- Да, и что же придумал товарищ Смушкевич?
- Макаронников помнишь? Под Гвадалахарой? Тех, что ты в мелкий винегрет покрошил несколькими десятками самолетов? А теперь представь себе силу удара двух тысяч самолетов! Не одного и не двух, а двух тысяч! Нас больше, Яков! Намного больше, чем немцев! Так пользуйся этим! Сосредоточь все усилия на уничтожении ударных группировок. Хотят того германцы или нет, они будут вынуждены реагировать на эту угрозу! Вместо того, чтобы бомбить наши боевые порядки, их истребители завязнут в боях с огромной армадой наших самолетов. Необходимо сосредоточить максимально возможное число зенитных средств для защиты аэродромов. Немецким бомбардировщикам необходимо подготовить достойную встречу! Чтобы каждый куст стрелял! Но это не все. Хорошие летчики у тебя есть. Так зачем же бить растопыренными пальцами? Собери их всех в кулак, который можно быстро перебросить на решающий участок фронта! Необходимо создать как минимум два авиакорпуса РГК - истребительный и бомбардировочный. Новая техника должна поступать только туда! Временно, конечно. Полторы тысячи пилотов и экипажей ты ведь сможешь обеспечить всем необходимым по максимуму? Оставшееся время, необходимо довести интенсивность обучения в этих частях до предела человеческих возможностей! Они должны летать непрерывно в любых погодных условиях, днем и ночью! Когда придет время, они вдарят по Гитлеру на главном направлении. Да так вдарят, что эта сволочь свой язык откусит! Об одном прошу, не повторяй моих ошибок! Только Кировский завод до недавнего времени одновременно вел работы по восемнадцати прототипам! В о с е м н ад ц а т и!!! Какое уж тут качество. Выбери пару моделей и вложись в них по полной! Мы еще слишком слабы, чтобы позволять себе такое расточительство!
- Твои слова, да богу в уши…
- Не юродствуй. Все карты - у нас на руках. Если мы не сможем их правильно использовать, то это только наша вина! Для победы у нас с тобой есть все, что нужно. Осталось научиться этим пользоваться.
Разговор был прерван вернувшимися дамами. Да и угли были готовы, пора ставить мясо. Обсуждение серьезных вопросов плавно перешло в светскую беседу, информационная составляющая которой была нулевой, за исключением того, что я все больше привыкал к местным реалиям. Особенно пьющих людей не присутствовало, поэтому мои приготовления во многом пошли прахом, а мне одному было как-то неудобно. Это было бы уже чересчур. Наконец, наступило тот момент, когда компания начинаем медленно рассыпаться на мелкие группы по интересам. Яков и Бася ушли гулять вдоль берега, порученец пошел купаться, а я добрался до Маши. Как всегда, все самое сложное оставил на потом. Удобно устроив голову у нее на коленях, и наслаждаясь видом заходящего солнца, я произнес:
- Ты знаешь, я хотел тебе сказать, что развожусь…
- Зачем ты говоришь мне об этом?
Выдержав драматическую паузу, я ответил:
- Я хочу, чтобы ты переехала ко мне.
- Для чего? Чтобы ты поступил со мной так же, как со своей женой?
И что мне отвечать? Не могу же я ей сказать правду! Вот это попадалово!
- Маш, я понимаю, что поступаю как свинья, но я не могу жить с человеком, к которому не испытываю никаких чувств. Я не люблю ее, понимаешь! Не хочу ей жизнь портить…
- Куда уж еще-то портить - все что мог, ты уже сделал. Да она тут совсем не причем. Скажи честно, жизнь портить ты не хочешь именно себе.