– Разве мы бежали? Тут пол скользкий, и в проходе сплошные повороты – особенно и не побегаешь.
– Ладно, ладно… Будем считать, что вы просто покинули место, где находились. Я не спрашиваю "как", я спрашиваю "зачем"?
– За бабами, конечно! Еду нам приносили – мертвую, правда, но много. А женщин почему-то не давали. Ну, мы и пошли…
– Вас что, не охраняли?! Что вы сделали с охраной?!
– С какой такой "раной"? Никого мы пока не ранили. Эти местные что-то лопотали. Кажется, они не хотели нас выпускать. Но мы им по-человечески объяснили, что наловим немного баб и вернемся. Но они какие-то дикие, хуже раггов… Пришлось их там закрыть… Наверное, все жилище изгадят, пока нас не будет!
– Та-а-к, кое-что проясняется! Сейчас я поговорю с местными.
Николай перешел на другой язык:
– Убирай пистолет, Лок! Они просто вышли погулять! Ну, поохотиться немного… Что у вас тут за лавочка?! Задержанные бродят, где хотят!
– Это у сержанта надо спросить! Пока я с тобой болтал… Что случилось? Ну?!
Сержант попытался сменить позу и скривился от боли:
– М-м-м!.. Нет, наверное, два ребра… Не могу вздохнуть – больно… м-м-м!
– Докладывай, черт побери!
– Слушаюсь, шеф! М-м-м… Ну, эта… Они же всю камеру изгадили… Психи ненормальные! Они из унитаза пьют воду, а срут на пол в углу! Там вонища! М-м-м…
– Хватит стонать! Дальше!
– Ну, эта… Дежурный сказал, что аппаратура у них что-то барахлит – ну, там микрофоны, камеры слежения… Ремонтников вызвали… А они туда не идут: в дерьме, говорят, копаться не будем… Уберите, говорят, сначала помещение…
– Был же приказ туда не входить!!
– Ну, эта… Был, конечно! Так ведь было еще приказание вести непрерывную запись, а как ее вести, если… Ну, ребята пошли…
– Идиоты!! Всей толпой?!
– Какая толпа-то? Все наши, считай, в городе – рабочий день же… Всего-то пятеро вместе с ремонтниками… А они!.. Только дежурный на входе остался. Он уйти не может – там журналисты караулят, а дверь запирать днем не положено.
Лис рассматривал лицо своей жертвы, пытаясь определить, достаточно ли ей удобно. Не желая его отвлекать, Николай обратился к Хорю:
– Что вы сделали с этими… Ну, с этими, которые в стенах. Их что, было видно? Как вы нашли?
– Чего нашли? А-а, глаза и уши? У стен? Так это же просто! Раз стены могут говорить, значит, у них должны быть глаза и уши! Вот только нос не нашли.
– С вами разговаривали стены?!
– Конечно! Сначала каждый раз, когда по нужде идешь, они что-то орали – ничего не понятно! Потом немного угомонились. Ну, я сделал вид, что пытаюсь придушить Лиса – они опять заорали. Просто умора! Мы долго развлекались, пока все глаза и уши не нашли. Потом Лис волос из бороды надергал и стал у стены в ухе щекотать. А я один глаз дерьмом замазал, в другой плюнул, а в третий, на потолке, все никак попасть не мог – высоко больно. Тогда Лис тоже плевать начал – и с третьего раза попал! Но это нечестно, потому что он длиннее! Потом эти пришли… Ну, раз дверь открылась, мы решили сходить баб половить. Самим-то ее никак не открыть было. Ну, идем, значит, по проходу, а навстречу двое с бабой. Мелкая, правда, худая, но сиськи большие, как у настоящей. Решили мы ее взять, а те двое не отдают: лопочут что-то, штуками блестящими в нас тычут… Пришлось на них надеть эти… волшебные кольца. У них они на поясах висели. Это Лис придумал. На нас такие тоже надевали – красивые, только в них руками двигать неудобно, а если сильно потянешь, то больно становится. Но все равно красиво! Там как раз из стены какие-то штуки торчали: ну, мы их к этим штукам кольцами и прицепили, а в рот одежду засунули. Им что, бабы жалко?! Их же здесь полно!
– А дальше что?
– Нет, дальше мы решили не ходить. Решили вернуться и эту пока потрахать. Пришли назад, а дверь не открывается! Лис говорит, что поколдовать надо: вставить в дырку такую длинненькую штучку. Только у нас ее нет. А тут как раз вот этот толстый идет. Мы его бить не стали на всякий случай, только попросили: помоги, мол, дверь открыть, а то домой попасть не можем. А он залопотал и бежать. Слушай, Пожиратель Дыма, почему в стране мертвых никто человеческого языка не понимает? Может, и правда, как Лис говорит, здесь слова надо произносить наоборот? Только у нас пока не получается… Ты-то вот можешь!
– Могу, Хорь, могу! Потом что было?
– Да ничего не было. Поймали мы, значит, толстого и стали у него эту штуку для двери искать. Тут, слышу, зовет меня кто-то. Дай, думаю, посмотрю: может, из наших кто? А это ты оказался. Вот и все. А здoрово баба прыгает, да? Чуть ногой по голове не попала! Лис, отпусти ее – пусть еще попрыгает! Потом опять поймаем!
– Не, не пущу – она по яйцам дерется!
– Ну и что? Может, это у них ласка такая – наоборот?
Лейтенанту, наверное, стало скучно или он устал держать пистолет в вытянутых руках.
– Что они говорят, Ник?
– Они говорят, что хотят вернуться в свою камеру. Но не могут. У них нет ключа.
– Скажи, чтобы отпустил ее!
– А ты точно не будешь стрелять?
– Загони этих психов обратно в камеру, и дело с концом! Мне не нужны проблемы!
– Нет уж! В камере мне придется сидеть вместе с ними. Только не в той, где они были, а в другой. Буду учить их пользоваться унитазом. Договорились?
– Давай быстрее, черт побери!
– Уж как получится… М-м-да, будем пытаться. Слушай, вождь, а ты не прав!
– Это почему же? – удивился Лис.
– Н-н-у-у… Вообще-то, вы почти все правильно поняли про Страну Счастливой Охоты. Только вот с бабами вы малость не угадали. Здесь же все наоборот, понимаешь?
– Конечно, понимаю!
– То есть здесь все наоборот гораздо сильнее, чем ты думаешь.
– Да ты что?! Куда же ее надо?! Неужели в…
– Нет-нет, ты не понял! Дело не в том, в какое место их здесь надо трахать. Все обстоит гораздо смешнее! Их здесь можно трахать, только когда они сами этого хотят! Понимаешь: САМИ!
– Ничего себе!! А ты не шутишь? Ты давно здесь живешь? Сам-то правильно все понимаешь? Как такое может быть?!
– Почему тебя это удивляет, Лис? Здесь же все наоборот и сплошные чудеса! Посмотри в окно: по ровной земле перемещаются маленькие пещеры, в которых сидят люди… то есть духи умерших, конечно. Это тебя не удивляет? Или вот…
– Слушай, Пожиратель Дыма! Ты и сам какой-то ненормальный. Мы это еще тогда заметили! Конечно, души животных, людей и предметов проявляют себя здесь иначе, чем в Мире Живых. Но не до такой же степени! Как же тут можно…
– Можно! У всех получается, и вы сможете! Может быть, вам даже понравится!
– Это как?!
– А вот так! Захотел ты, к примеру, какую-нибудь женщину. Сначала ты должен выяснить… м-м-м… разведать, не выбрала ли она уже для себя кого-нибудь другого.
– ОНА выбрала?!
– Да-да, здесь же все наоборот! Потом надо начать оказывать ей знаки внимания: говорить ласковые слова, дарить подарки и, вообще, стараться понравиться. Здешние женщины, к примеру, любят, чтобы мужчина часто совершал омовение водой. Это такой обряд, когда с тела удаляется пот, грязь, копоть и все остальное. Они-то сами это делают постоянно.
– А-а-а, вот в чем дело! А мы-то удивлялись, почему местные почти не пахнут! Думал, обоняние отшибло, но Хоря-то я чую! Да и тебя тоже. А вот баба эта пахнет слабо и как-то не по-человечески.
– Вот и ты должен вонять примерно так же, прежде чем пытаться…
Черный Хорь не выдержал и тоже подал голос:
– Ты хочешь сказать, что они здесь сами, добровольно обливаются водой?! Или залезают в нее?! Но она же мокрая! И потом: человек, как все остальное, состоит из многих частей. Одна из них – это запах. Как человек (или кто-то!) может расстаться со своим запахом?!
– Не забывай, Хорь, что мы находимся в мире мертвых. Здесь не положено иметь свой запах. Меня из-за него чуть не выгнали отсюда.
– Правда?
– Конечно. Только это долгий разговор. Пойдем лучше ко мне в жилище: местные дадут нам еды, и я буду вам рассказывать, как тут нужно правильно поступать.
– Гм… Пошли! А бабу возьмем?
– Эту? Зачем? Вы же все сделали неправильно, и теперь с ней ничего не получится. Еще глаза выцарапает… Или укусит, чего доброго.
– Жалко: она вот этому тощему, наверное, достанется!
– Ты не понял, Лис: не она ему, а ОН ей!
– Да-а-а, ТАКОЕ понять!..
С этими словами Малый Лис отпустил девушку. Едва обретя равновесие и даже не поправив одежду, она бросилась к лейтенанту и обхватила его за корпус:
– Лок! Лок, спаси меня!!
Вождь покачал лохматой головой:
– Действительно: так и кинулась! Во, попал этот тощий! Ну и порядки у них здесь…
– АРРА-А-У-У!!! ПОВЕЛИТЕЛЬ ВЕЧНОЙ ОХОТЫ!!! ТЫ МЕНЯ СЛЫШИШЬ?!!
Николай чуть не подавился, уши у него заложило: Лис стоял грязными ногами на незастеленной койке и орал, обращаясь к одному из светильников, вмонтированных в потолок. Может быть, где-нибудь в тундре это было бы не так болезненно, но в помещении 4 5 метров…
Между тем вождь продолжал:
– ПОВЕЛИТЕЛЬ!!! ДАЙ МНЕ ЕЩЕ ЕДЫ!!!
– М-м-м, послушай, Лис… Это обязательно – так орать?
Ему ответил Хорь, сидящий с ногами на своей койке.
– Не, не обязательно! Но если громко, то он быстрее пришлет своих духов с едой. Можно и шепотом просить, но так интересней.
Самое смешное, что Хорь оказался прав: в коридоре немедленно послышался топот, приглушенный массивной дверью. Потом щиток окошка, похожего на маленький шлюз, поднялся, и их взорам предстала глубокая пластиковая миска, наполненная… Как это у них тут называется: котлеты? бифштексы? антрекоты? В общем, этакие смачные котлетины в ладонь размером, в меру прожаренные и дымящиеся. В этой мисочке порций десять по общепитовским нормам – и без гарнира!
Хорь удовлетворенно хмыкнул:
– Во, видал? Они тут ничего ребята: учатся постепенно, привыкают. Скоро, наверное, совсем ручными станут. Надо мне тоже еще попросить.
– Попроси, только не ори так, ладно?
– Так-то зачем? Я и громче могу!
– Пожалуйста, не надо! Лучше скажи, как это вы додумались гадить прямо в камере на пол? Ну, в этом, в жилище, где вы были раньше? А теперь, оказывается, что вы и унитазом пользоваться… гм… почти умеете – вас и учить не надо. Это что, военная хитрость такая, да?
– Почему военная? Мы тут пока еще ни с кем не воюем. А ты что, не понял? Тоже дикий, как местные?
– Ну, объясни, Хорь!
– Да что объяснять-то?! Любому ясно, что эта белая штука обозначает мелкую текучую воду, в которую обычно взрослые справляют нужду. Только это надо делать ниже того места, где пьют. Даже рагги знают, что нельзя гадить в месте, где спишь и ешь. Точнее, нельзя есть и спать в месте, где кто-то нагадил. Нам захотелось покинуть то жилище, и мы сделали так, чтобы там нельзя было оставаться. И все, как видишь, получилось. Где тут хитрость?
Тем временем Лис заглотил пару котлетин и нашел их слишком горячими. Он решил поболтать, пока они остынут.
– Скажи, Пожиратель, каким животным принадлежит это мясо? Его для нас так старательно жевали, что теперь ничего не понять.
– Я думаю, что это мясо буйволов и кабанов.
– О-о, это хорошие животные! То-то я чувствую, как прибывают силы – и внутри, и снаружи.
Вождь громко испустил газы и с удовлетворением принюхался.
– А-а, так вы считаете, что к вам переходит сила и другие качества съеденных животных? – догадался Николай.
– Конечно! Куда же они могут деться?
– А как же всякая мелочь, вроде сусликов, зайцев, белок? Вы их, значит, не едите?
– Ну, вообще-то, хороший воин-охотник без крайней необходимости зайца есть не станет. Но, по-моему, в этом нет ничего страшного: заяц хорошо слышит и прыгает. Правда, он глуп и труслив, но это имеет значение только для воинов. Впрочем, если этими качествами ты уже обладаешь, то…
– Понятно. Лучше всего, конечно, есть мамонта, да?
Хорь решил принять участие в беседе:
– Да! Да! Мамонт дает жизнь племени! Наш небесный…
– Э, э, Хорь! Не болтай лишнего! Не забывай, где ты находишься!
– Молчу, молчу! Я всего лишь хотел сказать… В общем, когда приходят мамонты, нужно внимательно следить, чтобы их не ели рагги.
– Это как же?
– Очень просто! Нет, конечно, на своей территории раггов лучше сразу перебить или прогнать. Но они иногда все равно заводятся. Если они встанут на след Большой Жертвы, то приходится идти за ними и ждать, пока они ее добьют… Ну, а потом надо собрать людей и… сам понимаешь.
– А-а-а, так вы отбираете добычу у этих… раггов не из-за мяса, а чтобы они не стали сильнее вас, да?
Лис и Хорь удивленно переглянулись:
– Какой-то ты… А так похож на Человека! Даже непонятно, как тебе объяснить-то. И надо ли?
– Надо, надо, Лис! Я тоже хочу…
– Ладно! Раз мы все равно уже в Стране Счастливой Охоты… Понимаешь, приобщаясь к… Ну, в общем, поедая мясо Большой Жертвы, они могут уподобиться…
– Мамонту? – Николай жестом изобразил торчащие изо рта изогнутые бивни.
– Тьфу ты!!
– Оставь его, Лис! Я все-таки был прав: он не поймет, он из людей другого Воплощения. И Повелитель Грома, и Чужая – все из них.
– Небесный Огонь? Да, похоже на то… Ладно: замнем для ясности.
"Заминать" этот вопрос Николаю совсем не хотелось, но он понял, что сморозил какую-то глупость. Придумать, как ее исправить, он не успел, поскольку Хорь уже сменил тему:
– А скажи, Пожиратель Дыма, почему ты вкушаешь такую странную пищу? Кому или чему ты хочешь через нее уподобиться?
Эта проблема всерьез заинтересовала Хоря: он подошел и бесцеремонно уставился в миску Николая. Было бы терпимо, если бы он этим и ограничился, но… Черным, заскорузлым пальцем с обгрызенным ногтем Хорь ткнул в кучку картофельного пюре, изучил результат и громко расхохотался.
Хохотал он довольно долго, пукая и брызгая слюной. Немного успокоившись, Хорь продемонстрировал измазанный палец Лису, и все повторилось сначала, но теперь они ржали уже вдвоем:
– Ну, ты даешь, Пожиратель! Нет, ну надо же!!
Николаю стало тоскливо. И сильно захотелось домой…
Компьютерный голос звучал отвратительно, но слова разобрать было можно. Николай не стал это долго терпеть:
– Достаточно! Можете считать, что у вас получилось. Нас что, круглые сутки записывали?
– Разумеется. Вот только смысловой перевод пока оставляет желать лучшего…
– А как вы хотели? Компьютер делает формальный перевод, и, конечно, получается сущая чепуха. Особенно в области абстрактных понятий, если этот термин здесь уместен. Так что, я думаю, если вы захотите с ними общаться, то придется составить предельно упрощенный псевдоязык и научиться на нем говорить.
– Не проще ли обучить их?
– М-м-м, не думаю. Я повторял и повторяю, что эти люди совершенно другие. Может быть, они в чем-то похожи на наших предков, но не на нас с вами. Точнее, имеющая место некоторая похожесть случайна и формальна. Именно поэтому их поступки кажутся вам нелогичными и непредсказуемыми. Для них все окружающее одушевлено, и, чтобы получить от него необходимый результат, надо воздействовать словом и (или) делом – выполнить некий обряд, некое действо. У вас, как я понимаю, развитое индустриальное или даже постиндустриальное общество. Что в нем может их заинтересовать? Для чего им запоминать новые заклинания? Они даже дрессировке не поддадутся – кнут и пряник здесь не помогут!
– Это почему же?
– А вы никогда не задумывались над вопросом, почему, скажем, собака домашняя за десятки тысяч лет совместной жизни с человеком так мало поумнела?
– Ну-у-у, мы же не ученые… и, потом, собаки считаются довольно умными животными.
– Именно "считаются", потому что неплохо приспособлены для совместной жизни с человеком. Я сам этот вопрос специально не изучал, но думаю, что в процессе искусственного отбора слишком умные особи выбраковывались так же, как и слишком агрессивные. Потому что те и другие плохо поддаются дрессировке. Так что, имея дело с Лисом и Хорем, вам, скорее всего, самим придется оказаться в положении дрессируемых. Только вот не пойму: зачем это? Хотите сделать их подопытными кроликами? Я, честно говоря, плохо понимаю…
– Поэтому мы и пригласили вас для приватной беседы.
Мэр встал и прошелся по комнате. Директор остался сидеть в кресле, расслабленно вытянув ноги в безупречно отглаженных брюках.
– Мы хотим предложить вам сотрудничество.
Николай откинул со лба чисто вымытые витаминизированным шампунем волосы, почесал затылок:
– Мне?! Валяйте – предлагайте! Только сначала объясните мне, дураку, мое собственное положение здесь. За кого меня, так сказать, держат?
– А что вам, собственно, непонятно?
– Все! Или почти все! То, что я свободно говорю на вашем языке, еще ничего не значит – читать и писать по-вашему я не умею. И сомневаюсь, что стоит учиться. Вы, наверное, уже установили, что в вашей глобальной базе данных мой генетический код не значится – то есть я не являюсь жителем вашей планеты. И что? Каково мое правовое положение? Есть ли ко мне юридические претензии со стороны государства? Или частных лиц? Я что-то нарушил или еще нет? Мне что-то можно предъявить? Я могу, грубо говоря, прямо сейчас встать и уйти, куда глаза глядят? Или как?
– М-м-м… Насколько нам известно… Вы действительно не числитесь в Базе данных, но эта система действует недавно и иногда дает сбои. Кроме того, она имеет сугубо информационный и конфиденциальный характер. Другими словами, содержащаяся в ней информация не может быть разглашена помимо воли соответствующего субъекта и, разумеется, не может быть напрямую использована в судебном разбирательстве.
– Уже легче. А какие у меня отношения с вашим государством?
– Пока никаких: формально вы, Ник Трин, просто не существуете. И, пользуясь вашим же термином, предъявить вам пока нечего. Само по себе пребывание на территории государства без документов и денег преступлением не является. Сообщенные вами сведения о себе проверке не поддаются, пересечения государственной границы не зафиксировано…
– Значит, меня можно убить и в землю закопать?
– Э-э, нет! Лишение человека жизни является сугубой прерогативой государства. Любое насилие над вами или с вашей стороны немедленно сделает вас субъектом нашего юридического права.
Директор засмеялся:
– Вы слегка ошибаетесь, господин мэр! Любому человеку, если постараться, можно что-нибудь предъявить. Например, господину Нику можно предложить оплатить его проживание в камере предварительного заключения в течение трех суток. Это ведь была его собственная инициатива, не так ли? Он, конечно, тем самым оказал нам немалую услугу, но, если подходить формально… Кроме того, по дороге сюда господин Ник бросил окурок… гм… мимо урны. Это является безусловным нарушением общественного порядка, и сумму штрафа вам назовет любой школьник. Все это, конечно, сущие пустяки, но, учитывая ваше финансовое положение…