- Мне нужна ваша помощь. Мне нужен переводчик при контакте с ним. Иначе я его никогда не пойму.
- Я не переводчик. Если вы хотите, чтобы я читал его мысли, я этим тоже не занимаюсь.
- А мы с вами договоримся. Захотите - будете переводить, не захотите - не будете. Но от нас он так просто не отстанет.
- Что это? - взметнувшаяся книга ударила Антона по голове.
- Хэмингуэй. Забыл убрать. Бутылку возьми. Посмотри, какой вихрь!
- Сейчас поймаю… - произнес Антон и тут же осекся, стеклянная бутылка больно ударила его по затылку.
- Я же предупреждал, будь начеку! - Морозовский сноровисто оттащил Антона за рукав в угол комнаты.
Звук превратился в какое‑то настойчивое бормотание на языке, который Антон не мог узнать. Это был какой‑то удивительно навязчивый ритм, бесконечно повторяющиеся, режущий слух звук; от этого он неожиданно почувствовал приступ тошноты. В комнате становилось все теснее и теснее, и было уже невозможно вдохнуть воздух, который не был бы пропитан смрадом демона. Антон вытер внутренней стороной рукава со лба пыль, пытаясь сохранять напряженными мышцы желудка, чтобы не вырвало.
Сначала не было ничего, кроме этого непрерывного, монотонного бормотания. Но затем у Антона появилось странное чувство, что‑то вроде звенящей металлической пустоты. Он осознавал, что температура опускалась все ниже, ниже и ниже; ему казалось, что дальняя стена комнаты исчезла, и там не было ничего, кроме леденящей пустоты.
Теперь казалось, что стены комнаты испарились и сквозь них дул холодный астральный ветер. Казалось, что Владислав Юрьевич и Антон парили в пространстве без времени и воздуха, и Лернер не мог сообразить, где находился верх и где низ или как далеко или близко располагался к нему тот или иной предмет.
Дух, однако, пока не появлялся. Снова и снова он бубнил свое заклинание грубым голосом насекомых; Антон чувствовал, что он был все ближе. Приближалось что‑то неведомое, вызываемое этой странной песней, которую не слышали на земле с незапамятных времен. Антону показалось, что он слышал крик Морозовского, но этот звук был подавлен гулом, вызываемым демоном и бесконечной пустотой, окружавшей их.
Наконец появилось неясное существо, выглядевшее как гигантская обезображенная раздувшаяся кобра. Его появление из воздуха сопровождалось резким звуком, тысячедецибельным свистом, и сам воздух был искажен, подобно тому, как искажает его тепло, поднимающееся с дороги. Несколько бесконечных минут демон из пантакля стоял и крутил головой, с высокомерной злобой озирая Антона и Морозовского.
- Мне надо понять, что он от меня хочет. - прошептал Морозовский.
"Подойди поближе", - прошелестел бестелесный хрупкий голос.
Никак не ожидавший подобной встречи Антон безропотно шагнул вперед. Опомнившись, сбросил с себя гипнотическое оцепенение.
- Кто вы?
Существо проигнорировало вопрос. "Я знаю, что ты ищешь. Но этого здесь давно нет".
- Я знаю, что ты ищешь. Но этого здесь давно нет, - процитировал полтергейста Антон.
Морозовский опешил.
- Вы не можете знать, ради чего я…
"Ты ошибаешься. Хочу предостеречь тебя, незавершенный. С недавних пор ты научился преодолевать порог выхода в астрал и ментал и создавать устойчивый канал передачи запрещенной информации. Эти походы уже заставили нас предпринять защитные меры. Однажды Закон равновесия уже был тобой нарушен…" - продолжал хрупкий голос.
- Кто вы? Я не заказывал встреч с полтергейстом. - Морозовский пытался лучше разглядеть демона.
"Догадайся сам. Мы не можем позволить пройти на следующий уровень.".
Раздался тяжелый грохот, а свист стих до негромкого завывания. Стены комнаты начали снова материализовываться. Демон исчез.
- Гермес пытался донести потомкам тайну артефактов, но в закодированном виде. В свою очередь египетские жрецы, владевшие фрагментами учения Гермеса, для сокрытия его от всех непосвященных разработали систему троякого изложения мысли. Любое слово имело обычный смысл, образный - символический и священный, трансцендентный. Их тексты мог прочитать лишь тот, кто владел ключом - системой связи смыслов в одно целое. На Земле таким ключом мог пользоваться только один человек… - Морозовский сидел на кровати. В одной руке у него был наполненный фужер с коньяком, в другой - платок, которым он вытирал лоб.
- Христос?
- И он тоже, но до него - Моисей. Про цивилизацию Атлантов я ничего не знаю. Кстати, учение Моисея также изложено в трех уровнях понимания, а третий уровень еще и закодирован. Арвид, по его словам, пытается много лет уже решить эту проблему.
- Трогать этот каркас не рекомендуется. Так мне дал понять полтергейст.
- Если я захочу воспользоваться Знаниями, моих сил не хватит. Нужен экстрасенс с сильным полем - как у тебя.
- Я его слышал.
- Что?
- Я слышал его. Он назвал свое имя. Тот, кто подает голос.
- Ну что же, будем знакомы. Хотя я уже слышал это имя. - улыбнулся, как–будто услышав чего‑то знакомое, Морозовский.
На следущее утро они завтракали на веранде, которая выходила в прекрасно ухоженный сад, навевающий покой и дрему. Лишь высокий сетчатый забор и установленные видеокамеры несколько диссонировали с природой, подчеркивая значимость владельца дачи.
После завтрака и неспешного обсуждения событий прошедшей ночи Владислав Юрьевич блаженно растянулся в кресле–качалке. Он чувствовал себя в прекрасной боевой форме.
- Ты же меня не бросишь, Антон? - он с надеждой посмотрел на Лернера.
- Вам стоит обратиться к Вашим специалистам. - задумчиво бросил Антон.
- Я им не доверяю. Мастера найдутся, а надежных пока нет. Я не доверяю этим двоим, Фаусту и Янусу. А известные мне маги на западе пока не дотягивают до супервысоких кондиций. - Морозовский глянул на него сквозь сентябрьское солнце, как ленивый кот, но впечатление это было обманчивое: в лености Владислава Юрьевича никак нельзя было упрекнуть.
- Три года доверяли? - Антон поднялся с кресла и стал собираться.
- Три года не было ничего похожего на то, что произошло сегодня ночью. Кстати, что это был за язык, на котором вы общались? - с интересом спросил Морозовский.
- Похож на халафский, довольно древняя форма.
- Я должен знать, что он хочет, я должен узнать! - Морозовский тоже встал из‑за стола.
- Почему вы мне доверяете? Мы пол–суток знакомы. - Антон напялил кепку.
- Но какие пол–суток! Это не случайность. Мы живем в математическом мире, где случайностей не бывает. Кто снял тебя с крыши? Значит, ты тоже меня искал! Люди платят миллионы, чтобы залезть в чужие мозги, чужие письма. Тебе этот дар дала природа, ты ни разу не заработал ни копейки. Никого не предал, не обманул, не использовал свою силу во вред ближнему. Антон! - Морозовкий поспешил вслед за Антоном, шедшему к воротам.
- Вы хотите сказать, что я неудачник? - обернулся Лернер.
- Ты дурень, Антон. - улыбнулся Владислав Юрьевич. - Вот поэтому ты мне и нравишься.
- Вы меня не случайно нашли и я неслучайно отказываюсь. - сдержанно ответил Антон, открывая заднюю дверь "Форда", за рулем которого находился Роман.
- Ты чего‑то боишься?
- Да. Но я буду думать. - Антон захлопнул дверцу.
- Отвезите его домой, - махнул рукой помощнику Морозовский.
Из‑за своего относительно молодого еще возраста Антон мало в чем был до конца уверен. Точнее, до конца он не сомневался только в одном: каждый живой человек во что‑то верит. В бога, в дьявола, в научно–технический прогресс, в светлое будущее, в то, что все будет хорошо, в то, что ничего хорошего не будет, в то, что ему не изменяет жена, или ее муж - отпетый бабник… Человек верит!
Не пытайтесь его разуверить! Если вам это не удастся, он будет над вами смеяться. Если удастся, то вы наживете себе врага. Встреча с Морозовским лишний раз укрепила это мнение в Антоне.
Антон не знал, сколько было времени, когда он добрался до своей кровати, но спать ему, похоже, пришлось не слишком долго. Он вынырнул из сна, почувствовав, как по нему прошлись нежные ладони, а затем раздался милый и такой родной голосок Надежды:
- Я все понимаю, конечно, но ты так натоптал по всей квартире. Бросил куртку на полу, Гомеру воды не налил.
- Прости. - Антон проснулся. - Прости, мы только что пришли. - схитрил он.
- Понятно. Два кота вместе отправились гулять. - она погладила его по голове.
- По крышам. - подхватил он.
- С кем ты опять дрался?
- С одним демоном. - Антон отреагировал на тон подруги адекватно, несмотря на смятение чувств. Всё‑таки события прошедшего дня и поступившее предложение работы от Владислава Юрьевича дали ему новые надежды.
- Я тоже сражалсь с демоном. Он меня победил. И я не смогла уйти. - Надя выглядела странно потухшей.
- Что?
- Антон, только не надо читать мои мысли. Они такие глупые.
- Как всегда.
- Послушай, я разговаривала с врачом, там ничего нельзя сделать. Там осложнения, воспаление кости, в общем моя нога умирает.
- Что ты говоришь? Немедленно прекрати! Сейчас это лечат. - потрясенно шептал Антон.
- Слишком поздно. врачи определили, в лучшем случае останусь хромой. Тебе нужна хромая жена?
- Если это будешь ты, то нужна.
- А я нет. Нет, я не хочу.
- Ну что ты, ты сейчас такая.
- Не ври.
- Я не вру. - настаивал Лернер.
- Не ври, я не такая. Я почти не могу ходить. Понимаешь, я приехала на Белорусский вокзал, стою и шага сделать не могу.
- Как ты вернулась?
- Он привез. - она кивнула на Рината, стоявшего в прихожей и чистившего щеткой свой забрызганный грязью плащ.
- Ринат!
- Я уж полчаса жду, пока вы тут обрыдаетесь. - он вошел к ним в комнату, посмеиваясь, остановился у окна, подышал на стекло и нарисовал на нем рожицу.
- Ладно, не издевайся.
- Будь великодушен. - Надежда протянула к нему руки.
- Ну я же ангел. Всю ночь искал сначала тебя. Потом ее. Пока она сама не позвонила.
- Как ты узнал? - недоумевал Антон.
- Ну я же ангел, а у вас все демоны, духи. А то что просто есть друзья, не предполагал?
- Я твой должник. - Антон обнял Надежду.
- Вечный. Сидел вчера один, клял себя за эту дурацкую идею с банком, - начал Ринат, раскачиваясь на стуле.
- С каким банком? - насторожилась Надежда.
- Слушал любимого Мика Джаггера, и вдруг так за душу схватило, решил поехать к вам. У вас тут открыто, на полу валяется роковая записка, у меня же личной жизни нет, вот и занимаюсь вашей. И поехал искать. Кстати, Антоныч, женщин надо искать. Это я тебе как бывший химик - любитель говорю.
- А я искал кота.
- Ну и правильно сделал. Это мое священное животное. - Надежда взяла кота на руки.
- Кстати, геном домашней кошки ближе всего к геному человека. - заметил Ринат.
- Я знаю, я все про кошек знаю. - заметила Надежда.
Антон и Ринат переглянулись и направились в коридор.
- Вы куда? - встрепенулась Надежда, сбросив Гомера на пол.
- Сейчас придем. - Антон поцеловал подругу.
- Есть у меня один светило, - зашептал Ринат, закрыв плотно дверь. - в институте ортопедии и травматологии. Завтра же покажу. Только нужны средства. - он сделал характерный жест рукой.
- Деньги будут. - задумчиво пробормотал Лернер.
- Что, банк ограбишь?
- Нет, есть работа связанная с барабашкой.
- Нет–нет, Антоныч, только не это. - замотал головой Ринат.
- Я для нее и это и все что угодно… - шептал Антон.
- Ну что вы там шепчетесь, - раздался голос Надежды. - это просто неприлично. Так что, ребята, если вы ищете каких‑то дорогих врачей, то это бесполезно. Мне сказали определенно, - она продолжала механически поглаживать кота. - никто уже ничего не сделает.
- Да нет, - успокаивающе начал Антон, - мы говорили совсем о другом.
- Антон, а правда ли что люди произошли от кошек? - скороговоркой поддержал тему Темиров.
- Неправда. Кошки намного более совершенные создания. - вздохнула Надежда.
- Вот поэтому мы получается у них в услужении. - улыбнулся Ринат.
- Зато они охраняют дом от злых духов.
- А зачем тогда Антоныч? Oн же у нас охотник на барабашек! - пихнул друга Ринат.
-Hе знаю как охотится Антон, но если в дом с барабашкой привести кошку, барабашка убегает. - отметила Надежда.
- Правда?
- Давно установленный научный факт. Они видят то, чего не видит человек. - в этот момент Надежда как–будто читала лекцию.
- Первый раз слышу. Слушай, Антоныч, а ты умеешь читать кошачьи мысли? - у вас был бы неплохой дуэт.
- Отстань ты! - Антон присел на диван рядом с подругой. - Больно? - участливо спросил он.
- Нет. Ничего не страшно. - она приложилась ладонью к его щеке.
Антон на глазах у друга расцеловал Надю, укрыл ей ноги пледом и вышел на кухню. Постоял в задумчивости у окна, склонив голову набок, и наконец решительно достал из кармана телефон.
- Антон, дорогой, не перечисляй условий. Я все принимаю списком. В одиннадцать за тобой заеду. Настроение боевое. Я кажется смог поспать. Спасибо тебе. - Морозовский, было видно, был очень рад звонку Антона.
- Очень богатый и очень хороший? - приблизившись, тихо спросил Ринат.
- Да, очень богатый и очень хороший человек.
- Либо ты заблуждаешься, либо этот хороший человек очень несчастен. - продумав с полминуты, заключил Темиров.
- Ты как юрист заявляешь?
- В библии сказано, хорошему человеку деньги счастья не принесут.
- Слава богу, нам это не грозит. - Антон глотнул заварки из чайника.
- Жаль.
Морозовский в сопровождении верного Романа шел из отеля к машине. Он был очень доволен, что нашел такого помощника в своем деле. Он не привык предаваться унынию и хандрить. Характер его требовал действия. Но решить проблему с пентаклем сразу не представлялось возможным, поэтому Владислав Юрьевич с радостью был готов предоставить Антону любые условия для работы. Но тем временем телефон в его кармане заверещал мелодию еще раз.
- Владислав Юрьевич, это Арвид. - раздался тот же беспокойный голос.
- Да мне нечего вам сказать, Арвид. - буркнул Морозовский, желая побыстрее отделаться от навязчивого компаньона.
- Тогда скажу я. Вы очевидно. Решили разорвать наш договор. - в голосе собеседника слышалось раздражение.
- Я этого не говорил.
- Не в этом дело. Я хочу предупредить вас о беде, которую вы сами себе накликали. То что оказалось в ваших руках, слишком опасно. Может произойти катастрофа. Прислушайтесь, Владислав Юрьевич, пока не поздно. Если что‑то случится, даже мы не сможем вам помочь.
- Спасибо, я приму к сведению.
- Я могу приехать сегодня вечером? - настойчивость Арвида насторожила Морозовского.
- Нет, не надо, завтра я проясню ситуацию.
- Хорошо, до встречи.
- До моего звонка. - Морозовский сел в машину, неожиданно для себя самого резко хлопнув дверцей.
Когда Мальцев вошел в кабинет, полковник с совершенно разбитым видом сидел в кресле, уставившись в окно, где за чисто отмытыми стеклами тускло серело сентябрьское небо.
Мальцев сел без предисловий - полковник не любил формализм с подчиненными, а тем более с ним, ощущая, как по ногам дует холодный ветер, и внезапно подумал, что Виктор Петрович знает слишком много о происшедшем в гостинице.
- Вот об этом человеке я хотел с вами поговорить. - Алексей ткнул в черно - белую фотографию, сделанную, по - видимому, в метро.
- А я вот хотел бы поговорить вот об этом человеке. - полковник Кочиев повернулся в кресле и аккуратно положил наверх фотографию с изображением самого Мальцева с бессмысленным взглядом и высунутым языком.
- Да нет же, товарищ полковник, в этом все дело. - Алексей перекрыл эту фотографию новой, цветной, где Арвид стоял рядом с Морозовским. - в нем. Ну смотрите.
- По моему, дело все таки вот в этом, а не в том. - полковник ткнул пальцем в фотографию, где ошалевшего, глядящего в одну точку Алексея ведут в машину двое дюжих санитаров. - Ты смотри внимательно. Наши сотрудники сняли. У них слов нехватало, чтобы описать твое состояние. Кроме того, - генерал налил воды из графина в стакан. - это лучшая иллюстрация к твоему рапорту. Так читаешь рапорт, непонятно. Смотришь кто рапорт написал - все становится на свои места. - он протянул полный стакан воды Алексею.
- Ну да, да, конечно. - вздохнул Мальцев, сразу почувствовав властную силу полковника.
- Как себя чувствуешь? - неожиданно бросил Кочиев.
-Hичего. Вот, транквилизаторы прописали.
- Какие у тебя? - оживился Виктор Петрович.
- Вот. - Морщась и виновато улыбаясь, Алексей достал лекарство.
- О–о, - полковник сравнил оба пузырька. - а у меня другие. Помогает?
- Не знаю. - засмеялся Алексей, стараясь говорить бодрым тоном.
- А что там было на самом деле, знаешь? - уставился на него полковник.
- Я все написал.
- Ну да, летала мебель. Ты хоть понимаешь, что стал жертвой гипноза?
- Синяки мне тоже гипнозом поставили? - отпарировал Алексей.
-20 лет назад известный психотерапевт Анатолий Кашпировский провел сенсационный телемост "Киев - Тбилиси" - дистанционно обезболил сразу двух пациенток, от которых его отделяли две тысячи километров. Обе дамы были успешно прооперированы без наркоза: первая провела под скальпелем минут пятьдесят, а вторая - аж три часа. Вот что с человеком делает гипноз. - важно ответил полковник, стремясь показать свои знания.
- По вашему, я сумасшедший?
- Тебя сейчас откуда привезли? - Виктор Петрович насмешливо глянул на майора.
- Из психоневрологического. Но товарищ полковник, а до этого Морозовский сам себя гипнотизировал?
- Ты не знаешь кто такой Морозовский?
- Довольно крупный инвестор, благотворитель, меценат.
- Вот так. И если он хочет себя колотить по морде - пожалуйста. В этом мы ему не будем препятствовать. В этом плане у нас очень свободная страна.
- А что было делать?
- Тебе было приказано наблюдать, а ты что устроил? Вербовать известного бизнесмена, которого мэр назвал своим другом?
- Непредвиденная ситуация, надо было срочно принимать решение. - несколько подрастерялся Мальцев.
- Как? Без моей санкции? - было видно, что полковник поражен самодеятельностью Алексея.
- Пять утра, вы были недоступны.
- Скажи спасибо, что Морозовский не стал шум поднимать. Раскусил тебя как двоечника. Кстати, еще документы твои видел.
- А не подозрительно, что он шум не стал поднимать?
- Подозрительно.
- А как погиб его секретарь? В перестрелке в Южном Порту! - перешел в контратаку Алексей.
- Очень подозрительно! - выжидательно поглядел на своего подчиненного Кочиев.
- А вот это вы видели? - Мальцев снова вытащил из вороха фотографий ту самую, с Морозовским. На фотографии, сделанной в метро, был ясно виден сам бизнесмен, но фигура человека, идущего чуть сзади, была совершенно размыта, как будто двигалось человекообразное облако.
- Это еще кто? - всмотрелся в фотографию Кочиев.
- Не смогли вычислить фигуранта. От слежки они ушли совершенно непонятным образом.
- Ну это же брак! Что ты показываешь! - отмахнулся полковник.