- А это тоже брак? - Алексей вытащил из кармана пиджака новое фото. На нем чуть поодаль от Морозовского стоял высокий мужчина. Лицо его было также странным образом засвечено.
- И это брак. Это технический момент. Посоветуйся с нашими экспертами. - полковник отодвинул снимки.
- Но не подозрительно разве?
- Подозрительно.
- А работа Морозовского в закрытом НИИ под Зеленоградом в середине 80–х? Там ставились опыты по внедрению в чужое сознание и программированию психики.
- Значит так: на все наплевать и растереть. - подытожил Виктор Петрович.
- Как наплевать? А чем же мы тут занимаемся?
- Нас интересует связь тоталитарных сект с международным терроризмом. С иностранными спецслужбами. Клиенты наши это "Аум Сенрике", папаша Мун, а всякие там сатанисты, толкиенисты - это все к МВД.
- Вы что хотите сказать - тайные эзотерические знания не касаются государственной безопасности?
- Нас и так сократили. Бюджет урезали. Вон шпионы толпами по Москве ходят. А ты хочешь, чтобы мы с тобой шамбалу искали?
- Товарищ полковник. Ну вы же лукавите. Вон у вас картины Николая Рериха. Не просто же так. А портреты Леонардо Да Винчи, Жюля Верна, Александра Дюма. Гете, наконец. А великие чекисты?
- Великие романтики. - поправил Алексея полковник.
- Все были членами тайных оккультных орденов.
- Ну а кто ж спорит. Брахмапутра. Люблю эту картину. Так успокаивает, лучше всяких лекарств. - Кочиев восхищенно смотрел на картину. - А портреты эти держу для антуража. Зайдет начальство - а я им про все наши чудеса впариваю. И вроде бы как мы с тобой при деле. - глубокомысленно произнес полковник.
- Подождите, а экспедиция Рериха в 1925 году? ГПУ не участвовало в этом? Шамбалу не искали? - Кочиев улыбнулся. - Духовный центр планеты?
- Видишь ли Алеша, перестань читать желтую прессу. И передачи по ящику про исторические темы не смотри. Они ради рейтинга маму не пожалеют.
- И про Шамбалу выдумки?
- Ну… Николай Константинович прекрасный художник. Он искал в Гималаях свою Шамбалу, а ребята из ГПУ собирали разведданные на территории сопредельных государств. Материалисты они были, Алеша, материалисты. К войне готовились.
- Ну а после войны?
- Ничего особенного. Ну Джуна, Кашпировский там, Чумак. А там и Союз развалился.
- А Нинель Кулагина? Вольф Мессинг; его способности к телепатии это тоже вранье? - не отставал Алексей.
- С Мессингом не вранье. Но это не значит, что надо все принимать всерьез. Время было такое, боролись две системы, две империи. Я вообще считаю, что все эти утечки информации, опровержения и разоблачения являются скорее всего делом рук самого КГБ, стремившегося создать видимость активных работ по разработке психотронного оружия, дезинформировать Запад и направить его тем самым по неверному пути. Пусть деньги тратят на бесплодные исследования. Некоторые были уверены, что "самиздат" посыпали радиационной пыльцой, чтобы выяснить круг читающих. Ты что, этим предлагаешь заняться?
- Ну как же, ну не были же они идиотами. Я сам читал, что на исследования, которые проводил институт "Аненербе", Третий Рейх потратил столько же, сколько американцы на атомную бомбу.
- Ну и дураки! Вот войну то и проиграли. Наши деревенские ребята без всякой чертовщины сломали хребет всему третьему рейху. - беззаботно махнул рукой полковник.
- Я этому не верю. Товарищ полковник, если информация засекречена, так прямо и скажите.
- А не скажу. Архивы министерства госбезопасности изучай, на здоровье. В государственном военном архиве. Допуск я тебе оформлю.
- А они не изучались? - удивился Алексей.
- Кому это нужно? Да не принимай ты все так близко к сердцу. - успокаивающе произнес Виктор Петрович. - Вон, прими лекарства. Хочешь свое, хочешь - мое.
- Я просто тогда не понимаю, зачем существует наше направление - контроль за деятельностью тайных оккультных обществ. Зачем?
- Ты знаешь, как возникло наше направление? - Кочиев задумчиво повертел в пальцах брелок в виде олимпийского мишки.
- Наверное возникла потребность и…
- Дочка бывшего президента посмотрела американский сериал. "Папа, а почему у нас ничего такого нет?" "Как нет? У америкосов есть и у нас будет". А как ты сюда попал, знаешь? Мама твоя хлопотала, тебя переростка устроить. В память твоего дяди, референта товарища Подгорного.
- Ну сколько можно мне глаза колоть.
- Да перестань, Алеша. Я искренне восхищался Вадимом Яковлевичем, царство ему небесное. Вот кто умел решение в кратчайшие сроки принимать. Дипломат был от бога, и империя была - не чета нынешней.
- Вы меня совсем прямо в порошок стерли. - криво улыбаясь, проговорил Мальцев.
- Да уж, тебя сотрешь. Вон, зубами скрипишь. Думаешь про себя - пусть старый хрен тут языком мелет.
- Товарищ полковник, вы родной для меня человек. - скромно потупился Алексей.
- Ага! Думаешь, думаешь. А старый хрен между прочим, тебя от увольнения спас.
- Спасибо. Что теперь с Морозовским делать?
- Дожимать. Если человек не жалуется, шум не поднимает, значит что - то там не так. Значит рыльце у него в пушку. - тем же будничным тоном произнес полковник.
- Вы же материалист. Вы же не верите. - хитро посмотрел на начальника Алексей.
- Я в родину верю, Алеша.
- Понимаю.
- Родине надо помочь, избавить ее от забот и от нас с тобой.
- То есть?
- Самим о себе позаботиться. Теперь скажи мне искренне, как родному человеку. Правду я все равно узнаю. Скажи, ученик: Морозовский предлагал тебе деньги?
- Нет.
- Верю. Потому что мы с тобой пока плохо работаем.
- Он же меня расколол, - удивился Мальцев. - как же теперь?
- Слушай старших. Это ничего, что он сделал из тебя лоха, как сейчас говорят. Ты подойди к нему как лох, с распахнутым сердцем.
- Он не поверит.
- А я тебя научу. Ты положи все это на настоящие чувства: на любовь, на страх, на восхищение. Это - высшее мастерство. Тебе еще самому понравится. - убеждающе напутствовал Кочиев.
Они раскланялись, не подавая друг другу руки, и Мальцев вышел из кабинета.
- Так… ну кто у нас здесь. - полковник задумчиво положил перед собой две фотографии, где были изображены люди с засвеченными лицами. Затем, вдоволь насмотевшись на них, убрал фотографии в стол. Постояв в глубокой прострации несколько минут у окна с видом на Лубянскую площадь, он сел за компьютер.
Был уже вечер, когда Антон вошел в просторный, но скромно обставленный гостиничный номер. Морозовский усадил Антона в кресло против себя и сразу приступил к делу.
- Я очень рад, что ты решил мне помочь, - начал он, расхаживая по номеру, - вместе мы сможем горы свернуть. Я тебя отблагодарю по–царски. В его голосе зазвучали мягкие, почти отеческие нотки.
Антон окинул взглядом стол с высоким кофейником и графином с плещущимся на дне коньяком.
- Еще одно, последнее условие. Скорее, сначала просьба. - задумчиво протянул он.
- Не смущайся. - Владислав Юрьевич раскрыл записную книжку. - я со своей стороны обещаю тебе всестороннюю поддержку.
- У меня друг ученый, талантливый химик. А занимается всякой ерундой, мелким бизнесом, но не слишком удачно, зарплата вы знаете… - Антон запнулся.
- Да, знаю, можешь не говорить. чем он занимается?
- Экологией морей. Все время за границу на симпозиумы приглашают.
- Экология это хорошо. - Морозовский чиркнул несколько слов. - Пусть завтра позвонит мне между десятью и одиннадцатью. Ты знаешь, я финансирую кое–какие научные проекты здесь.
- Зачем вам это?
- Для души. Знаешь, она все‑таки у меня есть. Еесли бы не было, стал бы самодовольным идиотом. К тому же я к науке имел непосредственное отношение. Ты плохо выглядишь - не спал? - Морозовский заметил у Антона покрасневшие глаза и синеву под ними.
- Нет. - признался Антон.
- А я отключился на целых шесть часов. Впервые за все дни.
- Я подготовился. Перелопатил гору литературы.
- Молодец. - Морозовский налил себе полный фужер.
- Я подготовился, Владислав Юрьевич, и у меня еще одно, самое главное условие. Задам вам вопрос и от вашего искреннего ответа будет зависеть, останусь я с вами или уйду.
- Спрашивай.
- Заодно вы узнаете, почему я вам отказал сегодня утром.
- Давай без прелюдий. Если он начнет прямо сейчас, ты ничего не успеешь. - Владислав Юрьевич стоял с фужером в руке, как будто изучая напиток на свет.
- Хорошо. Сегодня утром я впервые прочел ваши мысли.
С треском разбилась одна из лампочек на люстре. Захлопнулась с шумом антресоль на шкафу.
- Все. Ты опоздал. - мощный белый свет прорезал всю комнату ослепляющим сиянием и так же внезапно исчез.
- На полчаса раньше. - удивился Антон.
- Даже выпить не успели. - Морозовский с досадой поставил фужер на стол.
Раздался тяжелый грохот, а начавшийся свист был похож на негромкое завывание.
- Это ты, тот кто подает голос?
Cтул опрокинулся.
- Глупый вопрос я задал. Юмор ему не изменяет. - пробормотал Морозовский, пятясь к стене.
- Мы не договорили. - остановил его Антон, хотя летающие по воздуху предметы могли запросто его задеть.
- Поздно, он тебя не выпустит.
- Без вашего ответа я ничего не стану делать.
- Отступаем, - Морозовский с необычайной легкостью ринулся в момент затишья к двери в соседнюю комнату. - давай–давай.
В комнате резко похолодало и воздух снова пропитался как и в прошлый раз смрадом демона.
- Антон! Брось этот ящик, брось. - Морозовский ткнул в коробку под мышкой у Антона.
- Я не могу! - вихрь, вызванный демоном, поднял Антона в воздух, он парил посередине комнаты, лишенный возможности за что‑либо зацепиться. Но картонную коробку он не выпускал из рук.
И тут наступило временное затишье. Антон упал на пол плашмя, раздался странный звук - не то всхлипывание, не то вой, и Морозовский буквально втащил его в другую комнату.
- Прошу тебя, сделай что‑нибудь.
- Я пытаюсь.
- Я думал, что сегодня будет как‑то поприличнее. Мы вчера с ним договорились. Ну скажи ему что‑нибудь.
- Я не буду ничего делать, пока вы не выслушаете меня. - упрямо стоял на своем Антон.
- Так выкладывай, или ты ждешь, когда он сюда ворвется? - Морозовский смотрел на него непонимающими глазами.
- Я знаю, что все очень плохо для вас кончится. - заключил Антон со всей серьезностью.
- Откуда ты знаешь, ты же не видишь будущее? - что‑то шевельнулось в душе Владислава Юрьевича.
- Не вижу, но чувствую.
- И мысли мои тоже тебе недоступны.
- Не всегда. Когда вы нервничаете, я кое‑что улавливаю. - Алексей глянул на занервничавшего Морозовского.
- Да?
- Да. Я будущее не вижу. Но вам оно известно из ваших опытов. Я конечно не Нострадамус. Но… - Морозовский вдруг стал совершенно открытым для пси - сканирования. - вот это и есть ваша цель? - тихо спросил Антон.
- Что моя цель? Говори яснее.
- Внедрение в сознание чужого человека.
- Нет, ты не прав. В этот раз ты не прав.
- Опять нервничаете?
- Да.
- Вы знаете, что мое участие в вашем деле может привести к вашей смерти. Я этого не хочу.
- Я знаю, знаю. Это мой выбор, моя судьба. Ты не должен себя ни в чем винить. К тому же ты еще ничего не сделал.
- Вы правда верите, что можно изменить нашу цивилизацию?
- Я не верю, друг мой. Я знаю.
Таким наверное был Джордано Бруно, - подумал Антон и в этот момент совсем недалеко из воздуха проявилась снова эта эфемерная субстанция, точнее, дракон с разинутой пастью и четырьмя длинными, суставчатыми, когтистыми лапами. Лишь на мгновение Антон принял эту тварь за галлюцинацию. Потом пришло понимание ситуации. Он сумел, зная цену промедлению, почти мгновенно перестроить свою энергетическую сферу эгрегора. Именно поэтому первый ментальный удар, нанесённый демоном, был отражён, а второй он нанести ему не дал, ответив контратакой на уровне пси–восприятия. И дракон–демон отлетел назад, распадаясь на несколько зыбких силуэтов, не успев защититься.
- Он здесь! Антон, надо с этим покончить. Ты знаешь, как. Что ему нужно?
- Я сейчас. - Лернер распаковывал принесенную с собой картонную коробку.
- Ну! Не тяни, пожалуйста! Сделай что‑нибудь! Умоляю!
- Не бойтесь, вы не должны бояться.
- Я не смерти боюсь. Боюсь бессмысленной смерти. Уйти, так ничего и не сделав. Вот что страшно, - жался к стене Морозовский. - а это еще тебе зачем? - он кивнул на выскочившего из коробки кота.
- Коты нейтрализуют полтергейста. Сейчас мы его скрутим. - пообещал Антон.
Кот выбежал на середину комнаты и усевшись, уставился большими желтыми глазами в увеличивающееся невероятным образом пространство помещения. Плавающие в нем силуэты в форме пресмыкающихся задвигались со все большей скоростью, распадаясь и вновь сливаясь в замысловатые рисунки.
- Он не собирается на нас напасть? - всматривался в эти скачущие фигуры Морозовский.
- Да нет же, смотрите! Демон говорит!
- Красота…красота… кто - нибудь кроме нас видел такое? Читай, Антон, читай.
- Когда тот кто видит, видит меня, а тот кто слышит, слышит меня, я говорю тому, кто не видит, не слышит, но знает - мы запрещаем тебе…
- Что?
- Запрещаем идти дальше, запрещаем прикасаться к великому пентаклю Пара–Брахмы.
Демон заревел и комната содрогнулась. По стенам пошли трещины, с потолка посыпалась штукатурка.
- Запрещаем тебе! - Антон ловил раз за разом появляющиеся из воздуха символы.
Через несколько минут почти все закончилось. Буквы постепенно исчезали, пока от них не осталось лишь бесформенное воспоминание на раздраженных слизистых оболочках глаз Морозовского и Лернера. По помещению пронесся холодный ветер, который, казалось, унес пыль и смрад демона. Кот пронзительно мяукал и выгибал спину.
Рядом с отелем стоял автомобиль. Это был синий "Мицубиси–Галант". Такие машины как правило, приобретали преуспевающие бизнесмены средней руки и чиновники, сделавшие свои первые приобретения на деньги, вырученные от коррупции. Но в этот раз за рулем сидел и ждал Арвид Тальвинг, черный маг.
Сержант из службы охраны увидев машину, почувствовал легкую досаду. Навязали сегодня дежурство, да еще и старшим поставили. Но он внешне ничем не выдавал своего раздражения, а стал следить за простоявшим всю ночь у гостиницы "Мицубиси". Водитель кого‑то ждет? Внешне не примечательный тип. Номера собственные, обычные.
Водитель по–прежнему сидел в автомобиле, ни на что не реагируя. Он лишь видел, как сержант пристально посмотрел на него, и теперь лениво ждал, когда тот к нему подойдет.
Сержант на всякий случай отдал честь и громким голосом представился:
- Старший лейтенант Золотов. Ваши документы, пожалуйста.
Водитель достал из кармана красную книжку и протянул ее Золотову. Сержант, явно смутившись, нехотя взял документы. Все произошло совсем не по тому сценарию, как он для себя наметил. Так и есть, товарищ из органов.
- Доброе утро, - улыбнулся "чекист". У него были неприятные, рыбьи, какие‑то немигающие, холодные глаза.
- Доброе утро, - хмуро ответил Золотов, глядя на водителя. - извините, обычная проверка.
Он быстро вернул книжечку, лишь мельком взглянув в нее.
Водитель спокойно посмотрел на Золотова.
- Ничего страшного, - сказал, улыбаясь, "чекист". - у вас своя работа, у нас своя. - Глаза у него по–прежнему не улыбались. Они, не мигая, смотрели на сержанта.
- Извините, - растерянно пробормотал тот и отошел. "Но почему у этого водителя такие неприятные холодные глаза?" - вертелось у него в голове.
Арвид так же спокойно положил календарик в карман куртки. Загипнотизировать сержанта было пустяковой задачей.
Площадь перед гостиницей прекрасно просматривалась из окна коридора. Дмитрий уселся возле окна и осторожно отодвинул занавеску, чтобы видеть лучше, но тут же подумал, что тогда и его могут увидеть, и быстро задернул окно. Он накинул плащ и спустился вниз.
- Ну кто там сидит? - спросил он нетерпеливо.
- Кто‑кто? Кто надо, тот и сидит, - проворчал сержант, он отвел автомат, так мешавший ему работать, в сторону. - не понимаешь, что - ли?
Дмитрий торопливо поднялся наверх, в номер Морозовского. Без предисловий он подошел к шефу и зашептал ему на ухо.
Владислав Юрьевич откинулся на спинку кресла.
- Пусть следят, вынюхивают, высматривают. Меня это уже не волнует. Да, скажите, пусть расплатятся по счетам. Здесь больше никого принимать не будем. Ночные кошмары кончились, я надеюсь.
- Демон так сказал. - Антон устал, это по нему было заметно. - Он больше не вернется. Путь очень трудный, дороги разрушены. он пришел, чтобы предупредить вас.
- А ты за меня беспокоился. - улыбнулся Морозовский. - Видишь, никакая гибель мне не грозит. Они запретили мне двигаться дальше. - внезапно лицо его посуровело.
- Я думаю по той же причине, по которой разрушены дороги.
- Ты правильно думаешь. Раньше мы общались с ними свободно, мы были с ними единым целым, теперь общение прекратилось, знания утрачены, остались только мифические легенды и странные находки.
- Да когда было это раньше. - с сомнением произнес Антон.
- Ты знаешь, что наука до сих пор не может определить, когда возник человек разумный.
- По последним данным, триста пятьдесят тысяч лет назад. - Лернер отыскал в глубинах памяти информацию из периодической печати.
- Всего–навсего? Но в 1927 году в штате Невада рабочие, строившие дорогу, обнаружили в скальной породе отпечаток ноги человека в ботинке, который был совершенно ясен и выглядел так, как будто владелец его случайно ступил в мягкую грязь. Следует отметить, что возраст скальной породы более 20 миллионов лет.
- Что сказала наука?
- Ничего. Как и золотая цепочка, которой 300 милиионов лет, а железный молоток, найденный в известняке возрастом порядка 140 миллионов лет? Мы не первое человечество, друг мой, и надеюсь, не последнее. Они запрещают мне… что они знают про меня, чтобы запрещать?
- Наверно, многое.
- Наверно. Они не дают нарушать правила игры. Если связи разорваны, так оно и должно быть. Ты видишь, как близко я подобрался.
- Великий пентакль, это тот, который вы показывали?
- Тот самый. Арвид говорил, что ему нужен источник энергии. Но вот еще что: по другой легенде, этот артефакт может исполнить любое твое желание. То есть он исправит то, что ты считаешь ошибкой, несчастьем для тебя и твоих ближних. Но взамен он заберет что‑то другое.
- Проверяли?
- И не собираюсь. С меня хватит этого вырвавшегося демона. Приближается время "Ч" - продолжал размышлять Морозовский. - Когда оно наступит, нужно в течение одной минуты соединить обе части пентакля, повернуть знак Инь–Янь особым образом по движению планет и тогда…
- А что, если правы черные? - внезапно спросил Антон. - и корректор - это детонатор?