В таких вот делах и заботах незаметно наступил 1214 год, в котором произошли два важнейших события. Первое заключалось в том, что всё-таки начался Вселенский собор всех христианских конфессий в Боспоре, а вторым стало отбытие эскадры из пяти нависов в экспедиционное плавание к берегам Нового Света. Стоит заметить, что ситуация с собором была в какой-то мере довольно комична. Его созыв оттягивался всеми возможными средствами ровно до того момента, пока в Священной Римской империи не произошёл казус с аббатством Лорш, которое разграбили, а монахов, включая аббата, сожгли заживо, как еретиков, поклоняющихся дьяволу. Повторение римского прецедента и стремительное падение влияния церкви на жизнь общества было воспринято несговорчивыми иерархами очень серьёзно и существенно помогло собрать собор.
Вселенский собор в Боспоре 1214 года проходил с первых чисел февраля практически до конца года. Результатом его деятельности стало создание фактически новой религии, сохранившей, впрочем, старое название.
Началось всё с того, что Эрик, выступая первым, поприветствовал собравшихся и произнёс речь касательно первородного греха, в которой смог юридически и казуистически обосновать, что человек, наравне с Богом, является пострадавшей стороной, а не преступником. Благодаря чёткости, стройности и логичности фраз речь князя произвела очень сильное впечатление на всех присутствующих и стала мощным импульсом для переработки христианской концепции в целом. Князь смог очень любопытным образом вывернуть всю трактовку событий грехопадения. Например, причиной, по которой дьяволу удалось совратить Еву, стало её невежество, то есть знания и наука обернулись источником крепости духа и единственным оплотом противодействия искушениям – вера верой, а борьба со злом возможна только со знанием дела, иначе обведёт дьявол людей вокруг пальца и даже не вспотеет. При этом Бог был выставлен заложником собственного слова, ведь Он не мог его нарушить, а потому был вынужден изгнать людей из рая, хоть и понимал, что они невиновны. В общем, речь была очень увлекательной. Вселенский собор фактически обновил христианство до такой крайности, что оно превратилось в нечто новое и непривычное, в котором от первоначальной веры остались только название и мифология. Да и та в сильно искажённой трактовке.
В декабре 1214 года результаты работы собора были выражены в трёх книгах: Катехизисе, Уставе и Литургионе. Первая была изложением основ и ключевых деталей новой единой христианской веры, своего рода развёрнутым манифестом. Вторая включала в себя технологические тексты по организации церкви, то есть представляла собой большой и хорошо проработанный устав организационных структур, включающий в том числе и аспекты собственности, финансовой активности и источников дохода. Третья книга стала опорной для обыденного церковного производства, то есть содержала все богослужебные тексты для проведения обрядов и служб. Особняком был выделен текст личной присяги, к которой приводили всех желающих влиться в клир. Присяга стала необходимым элементом, и её нарушение, выраженное в отступлении от устава, теперь каралось вполне законно.
Что же представляла собой новая религия? Человек в осмыслении собора предстал как сознание, то есть собственно человек и его материальная оболочка, последняя признавалась вторичной, но уход за ней почитался добродетелью, так как она осуществляла связь сознания с материальным миром. При этом душа отождествлялась с сознанием. В вопросах крещения решили вернуться к древним традициям, когда любой желающий мог приять крещение и войти в братство, но не ранее достижения им определённого возраста. В данном случае остановились на 21 годе. Это делалось для того, чтобы не плодить внутри церковной структуры тайных врагов, которые не верят, но находятся под принуждением обстоятельств, а в отместку всячески порочат доброе имя церкви.
Тема личного развития и укрепления духовной составляющей была тщательно развёрнута в лучших традициях некоторых современных концепций. В итоге получилась очень любопытная вещь. Поскольку тело являлось инструментом души во взаимодействии с окружающим миром, то его развитие, укрепление и совершенствование стало проецироваться непосредственно на душу, повышая её возможности. То есть возник ориентир формирования здорового, крепкого тела как достойный способ духовного совершенствования. Сила духа стала подаваться через силу тела.
Помимо этого получила новую интерпретацию концепция воскрешения, которую перестали воспринимать в буквальном смысле, когда в Судный день из могил своих восстанут разлагающиеся трупы и двинутся через приёмник-распределитель кто в ад, кто в рай дальше отплясывать в гниющем состоянии. Теперь это было воскрешение души в новом мире с новым телом в зависимости от дел при жизни. А так как при таком подходе тело человека после смерти переставало нуждаться в трепетном отношении за его ненадобностью для воскрешения, то появились рекомендации к его уничтожению, например через сожжение, дабы через него дьявол не смог бы наслать эпидемию или мор. Это с формальной точки зрения. С прагматичной Эрик преследовал довольно простую цель – избавиться в будущем от совершенно грандиозных проблем, связанных с огромным количеством кладбищ. Так, толику современного прагматичного утилитаризма иерархи смогли осмыслить и принять.
Концепция греха как такового также была пересмотрена. Он теперь воспринимался не как что-то запрещённое, а как личная слабость, которую надо преодолеть, дабы достичь более высокого уровня развития. Поэтому никакого списка не прилагалось – у каждого грехи были индивидуальны. Моральные же аспекты были выражены посредством добродетелей-рекомендаций, которые должны облегчить путь совершенствования.
Короче, Эрик перекроил всю религию в новый формат так, что её стало не узнать. Но в этом ему помогли несколько факторов. Во-первых, иерархи были перепуганы и опасались не только за своё имущество, но и за жизнь, так как на местах светские власти стали творить насилие и самоуправство, подминая под себя эти структуры. Во-вторых, у Эрика была полная поддержка тамплиеров, которые только выигрывали от подобных преобразований. В-третьих, катары, в частности один из их лидеров, Эсклармонда, дама де Фуа, родная сестра Раймунда Роже, что приезжал с посольством из Тулузы, оказали ему неожиданную, но очень полезную помощь. Казалось бы, зачем это катарам? Но если внимательно посмотреть на их учение, то станет видно, что оно во многом перекликается и мало в чём противоречит тому, что предложил Эрик. Максимальное приведение религиозной идеологии к практичной и конструктивной форме Эсклармонде, как одному из наиболее влиятельных катарских "перфектов", очень импонировало. Впрочем, как и сам Эрик. До секса, конечно, не дошло, так как оба были на виду, но будь хоть единый шанс уединиться, то он бы не был упущен.
Долго ли, коротко ли, но 17 декабря 1214 года состоялось торжественное закрытие Вселенского собора за полным рассмотрением всех вопросов. Даже главу (Вселенского патриарха) выбрали, им стал бывший константинопольский патриарх Феодор II Ириник, который добровольно отказался от главенства восточной церкви и взошёл на престол как первый глава единой христианской церкви под именем Феодор I. После официального закрытия собор не стал разъезжаться, ибо нужно было не только поторговаться за места и титулы в новом аппарате, но и дождаться своих копий трёх книг, ставших основой нового порядка.
Конечно, никто не питал иллюзий и не надеялся, что получится легко установить новую религиозную целостность в Европе, однако попробовать стоило. К 1209 году, когда Эрик организовал крестовый поход на Рим, христианство имело очень призрачные позиции в Европе, именно поэтому так активно Иннокентий взялся за укрепление позиций церкви, и именно с него должно было пойти её истинное могущество. Реально верующих католиков были единицы, ибо основная масса паствы являла собой людей, которые посещали церкви только по воскресеньям, дабы местный феодал не покарал их за отступничество от истинной веры. То есть не воспользовался официальной возможностью пограбить. К тому же практически вся паства не знала латинского языка даже на элементарном уровне, а потому слушала молитвы и проповеди, не осознавая их смысл. Получалось совершенно бессмысленное и бесполезное занятие.
В православии было поразумней, например, в среде славян служба велась на славянском языке, а в среде греков – на греческом, и паства понимала, что им проповедуют в церквах. Однако, как и их братья-католики, православные были очень далеки от тех ценностей, которые им внушали. Особенно в контрасте с самим клиром, который вёл совершенно лицемерный образ жизни, что нельзя было укрыть от внимательных глаз простых жителей.
Это не считая того, что в плане прагматики христианство не несло ничего полезного и больше вредило, чем помогало в жизни. Какой людям с веры прибыток? Никакой. Одни разорения: сначала феодал ограбит, потом церковь пройдёт по закромам – ничего приятного и позитивного.
Оплотом религии выступали феодалы и аппарат церкви, которым она была нужна для оправдания своей власти и дополнительным основанием для поборов. Они всячески поддерживали эту комплексную идеологическую систему – инструмент, предназначенный только для одного – управления толпой необразованных людей. Как, собственно, и любая другая традиционная религия.
Но случилось непоправимое – эта система получила два серьёзнейших удара и стала рассыпаться, стремительно теряя силы. И чем больше она слабела, утрачивая централизацию, тем больше становилась вкусна и аппетитна для всех любителей поживы. Ведь её алчные служители, что активно стяжали богатства, пользуясь своим положением, становились с каждым днём всё более беззащитны, а их накопления – всё более интересны для иных хищников. Но Европа была настолько децентрализована и разрозненна, что ещё долгое время не сможет выступить единым фронтом против союза Окситании и Тавриды. А значит, имелся определённый карт-бланш. И Эрик этому радовался.
В марте 1214 года из бухты Боспора вышла эскадра из пяти нависов и двинулась на запад. Флагманом среди этих систершипов стала "Афина", на которой развевался адмиральский флаг Антонио, юнгой и учеником при нём был четырнадцатилетний Бенно, сын Эрика. Рискованный был шаг, но он того стоил, ведь парень должен возмужать и пройти школу жизни, а ничто так не укрепляет мужчину, как суровый и дальний поход.
Эскадра шла при полном параде, а на её борту был не только восьмимесячный запас продовольствия в виде муки, круп, вяленого мяса, консервов, сушёной рыбы и фруктов, но и товары для обмена с аборигенами далеких земель: самые разные мелочи во множестве – от массы латунных эглетов – наконечников для шнурков – и простых металлических инструментов вроде иголок и ножей до небольших аккуратных зеркал в изящной бронзовой оправе и прочих предметов роскоши. Общая масса менового груза составляла порядка трёхсот тонн, а экипаж экспедиционного корпуса достигал семисот человек. Такая многочисленность объяснялось тем, что экипажи были усилены сводной ротой бойцов, которую набрали в пехотном батальоне.
23 марта эскадра пополнила запасы питьевой воды на острове Сардиния и двадцать шестого числа, пройдя Гибралтар, взяла курс на Канарские острова, а оттуда – на запад-северо-запад. Атлантика встретила плохой погодой, дождём, сильным ветром с кратковременными шквалами. Столь ласковый приём вынудил уже на пятые сутки пути всей эскадре, идущей в спаренной походной колонне, убавить паруса и провести обширные, но, к счастью, не серьёзные ремонтные работы. К обеду двадцать второго дня пути корабли достигли островов архипелага, о котором им говорил князь, и начались плановые работы по обследованию района. После недели картографических работ Антонио принял решение развернуть опорную базу в южной части острова, который в далёком будущем стал называться Эльютером и к которому подошла эскадра. Бросив в бухте якорь, выслали разведывательные команды. Двое суток Антонио медлил с высадкой и началом обустройства базы, но в конце концов 27 апреля 1214 года всё же решился.
Местные жители, что время от времени маячили вдали, на контакт пока не шли, но препятствий не чинили, поэтому, оставив на кораблях только человек по пятнадцать для охраны, Антонио всеми остальными силами развернул бурную деятельность на берегу. В частности, помимо активной разведывательной фазы, в процессе которой были обнаружены источники питьевой воды в радиусе пары десятков километров, велись кипучие строительные работы по возведению достаточно просторного форта и удобного причала. К середине мая всё было в общих чертах готово – небольшой форт с двойной деревянной стеной и деревянными постройками внутри, небольшой причал из дерева, позволяющий по очереди швартоваться нависам и проводить погрузочно-разгрузочные работы, просёлочные дороги до ближайших источников пресной воды. Для доставки питьевой воды пришлось организовывать целую систему нарядов. Солидный запас этого ценного ресурса решили дополнительно держать в бочках на случай каких-либо проблем.
В самом конце строительных работ получилось установить первые контакты с местными жителями. Всё началось с того, что у одного из бойцов пехотной роты, Яромира, завязался тайный роман с одной из местных девушек, которую он однажды встретил во время патрулирования. Замечательный роман, в котором, кстати, парочка даже имен друг друга не знала. Впрочем, им для регулярного занятия сексом в удовольствие это было и не нужно. Всё бы было хорошо, только родичи этой девушки прознали об этих обстоятельствах и выкрали бойца, да так ловко, что тот даже толком побуянить не смог. Само собой, это Антонио не понравилось, а потому через пару дней он выдвинулся во главе пехотной роты при поддержке двух нависов, идущих вдоль берега, по острову, дабы разыскать пропавшего солдата. Ну и покарать злодеев, догнать и ещё раз покарать.
В общем, хорошо, что он догадался не обстреливать с ходу поселение местных аборигенов из пушек, так как их встречали, но не как врагов, а как гостей и соседей. В том числе и сам Яромир, которого выкрали собственно для того, чтобы представить вождю племени в качестве мужа той самой девицы. Вот так и установили первый контакт. А к августу практически весь личный состав сводной пехотной роты, которая должна была в этих местах разместиться гарнизоном и состояла из молодых неженатых парней, уже обзавёлся туземными жёнами. Вероятно временными, но это не суть.
Завязалась меновая торговля. Антонио интересовало, в частности, продовольствие, так как иначе форт на этой земле долго не протянет, а также какие-нибудь ценные вещи. К сожалению, местные жители достаточно бедны и ни золота, ни серебра не имели, поэтому 9 августа 1214 года домой, в Боспор, отправилось три корабля практически порожняком. Если не считать около девяти килограммов крупного морского жемчуга, который смогли наменять у жителей архипелага. В общем, долго ли, коротко, но 27 сентября того же года три нависа во главе с "Афиной" под командованием Антонио вошли в порт Боспора. А на месте, в форте Новоград, остался его помощник для ведения торговли с аборигенами, картографических работ в регионе и рекогносцировки в пределах архипелага и ближайшего материкового побережья.
Вернувшиеся нависы "Афину", "Артемиду" и "Ауру" отправили на ремонт, а экипажи на отдых для того, чтобы весной следующего года большой эскадрой снова выйти к форту Новоград на Багамских островах, которые Антонио назвал Солнечными.
Корабли Эрика были с весьма ограниченной грузоподъёмностью, поэтому для целей транспортной экспедиции было выкуплено у Деметры десять крупных нефов грузоподъёмностью по тысяче тонн. После чего приступили к их модернизации, приостановив даже постройку пятого нависа из годовой серии. В частности, им укрепляли набор, устанавливали бушприт и совершенствовали парусную оснастку, которая по итогам модернизации стала состоять преимущественно из косых парусов. Вторая экспедиция получалась уже намного солиднее первой – десять больших модернизированных нефов сопровождались семью нависами. Общая грузоподъемность эскадры достигла 6,2 тысячи тонн, а численность экипажей – полутора тысяч человек. При этом помимо экипажа туда отбывало человек сто пятьдесят строителей и до сотни других специалистов для постройки нормальной крепости и причала в Новограде.
Помимо этого, чтобы усилить гарнизон, туда отправлялось двадцать пушек для установки на крепостных стенах, большое количество ядер и картечи, около трёхсот тысяч арбалетных болтов, полсотни арбалетов, множество разнообразного инструмента и около трёх тысяч тонн цемента. Ну и продовольствие. В общем, экспедиция получалась неслабая.
В связи с тем, что подобные дела стали принимать серьёзные финансовые обороты, для упрощения управления и контроля в феврале 1215 года их выделили в отдельную структуру – государственную компанию с дурацким названием "Незабудка". Необычное решение для того времени, но вполне резонное, так как оно упрощало отслеживание всех основных тенденций.
Эскадру, как и в прошлый раз, возглавил Антонио, с которым отбыл назначенный комендант крепости Новоград Велимир, вояка из старой гвардии, дружинник, повоевавший ещё при Пирее, на котором будет лежать бремя управления и развития колонии. В этот раз путешествие вышло значительно более долгим, так как нефы еле ползли по сравнению с нависами. Дважды эскадра попадала в шторм, но, к счастью, потонувших кораблей не было, хоть нефы из-за слабости набора сильно потрепало. В общей сложности весь переход от Боспора до Новограда занял порядка девяноста двух дней. Самым тяжёлым был последний рывок – через Атлантику. Но на кораблях соблюдалась очень тщательная гигиена, а потому воду удалось спасти от протухания, а народ от эпидемий. Хотя даже это не спасло от потерь – в пути погибло семьдесят три человека, правда, почти всех их во время штормов смыло за борт. Ещё три сотни болели. Когда корабли бросили якоря в Солнечной бухте возле Новограда, нефы были так плохи, что помышлять об их обратном путешествии не было никаких оснований. Люди и корабли очень устали, перенеся тяжёлое путешествие.
…В ноябре 1215 года делегаты Вселенского собора стали разъезжаться по домам, увозя с собой многочисленные копии троекнижия, крепкие связи да личные знакомства со всеми ключевыми иерархами христианской церкви Европы.
Для того чтобы удовлетворить потребности такого массового и быстрого тиражирования книг, пришлось делать примитивный печатный станок, на котором получилось изготовить за полгода работы тысячу комплектов. Агрегат оказался прост и незамысловат – обычный ручной пресс, наборная рамка и отлитые из бронзы литеры, которыми и набирали страницы.
В январе 1216 года закончили свою работу лингвистические группы, которые подготовили очень чёткие, краткие и стройные методологические материалы по организации латинского и славянского языков. Минусом этих "Грамматик" было то, что они отражали слегка изменённое состояние языков, а потому для устранения путаницы был введён термин "литературный язык", который стал базовым для ведения всей официальной документации и публичного общения.