Горднер, понаблюдав какое-то время за моими действиями, подозвал к себе. Вот и отлично, все испытываешь чувство неловкости, когда за твоими неуклюжими действиями внимательно наблюдает профессионал.
А в том, что Горднер боец высочайшего уровня не было никакого сомнения.
Помнится, что вчера, когда он решил немного размяться и вышел один против троих, мне даже немного помечталось увидеть его против Бронса. За такое зрелище и денег не жалко.
Я думал, что Горднер даст мне какие-нибудь указания или захочет узнать что-то новое о Фреде, но все оказалось не так.
– Знаешь, в чем твоя проблема? – спросил он.
Конечно знаю, ваша милость. Во-первых, в том, что я совсем не просил меня отправлять сюда, в этот мир. Во-вторых, надо же мне было влюбиться именно в ту девушку, которую люблю. Еще я до сих пор не знаю, что мне со всем этим делать. Кроме того, господин барон, я вполне могу продолжить список своих проблем, совсем не напрягаясь при этом.
– Основная твоя проблема, Артуа – продолжил Горднер – что твои действия не успевают за твоими решениями. Говоря проще, руки не успевают за головой. Обычно происходит наоборот. То, что я сейчас тебе расскажу, знают многие. Но далеко не все обращают на это должного внимания.-
Он помолчал мгновение, как будто дожидаясь пика моего внимания.
– Для того чтобы выполнить любое движение очень быстро, нужно научиться делать его очень медленно. Когда ты сможешь любой свой выпад растянуть на несколько минут, то благодарностью тебе за это будет скорость. Возможно, ты добьешься этого тысячами повторений на протяжении многих лет, но может быть и такое, что тебе подойдет то, о чем я тебе только что сказал. И тогда это у тебя займет значительно меньше времени.
Пока не попробуешь, не узнаешь. И еще запомни, Артуа, главное скорость.
Кроме того, смени свой тесак на что-нибудь более тебе подходящее. Это не твое оружие. –
Затем кивком головы он дал мне понять, что я могу быть свободен.
Я все же решился и задал ему вопрос, который меня мучил все последнее время. Дело в том, что мне стало известным, что собой представляет Варон Кройт. Узнать о нем оказалось совсем просто.
А вот почему в той самой квартире, куда я прибыл, были его люди, до сих пор оставалось для меня непонятным.
По сути своей Варон Кройт являлся криминальным авторитетом, известным даже за пределами столицы. Нет, он не сидел на малине, раздавая своим помощникам распоряжения. Он был вполне респектабельным гражданином и владельцем нескольких банков. Еще говорили, что Варон Кройт опутал долгами не так уж и мало представителей столичной аристократии и благодаря этому Кройт даже мог позволить себе то, о чем люди его круга и помыслить то не решались.
По тому адресу, что дал мне герцог, приходили люди и подобные мне, в надежде получить ту работу, которую я сейчас и должен был выполнять.
И другие люди с другими целями и задачами, но, тем не менее, имеющие непосредственное отношение к Горднеру. Для меня оставалось непонятным, ведь люди Кройта не просто побывали там, они даже умудрились кого-то убить. Вот все это и мне и хотелось выяснить.
Но в ответ на мой прямой вопрос Горднер лишь сказал, ни на секунду не задумываясь: всему свое время.
Причем я понял это таким образом, что мне совсем не стоит совать свой не нос в свои дела. Любопытство никогда не было моим пороком, но выяснить то, после чего я еле унес свои ноги, представлялось мне интересным.
С Кройтом и так все понятно, он сам по себе величина. А вот эти люди, с которыми мне сейчас предстоит вести какие-то дела, в том числе и барон Горднер, ведь они не сами по себе, за ними стоит кто-то.
Значит, произошло столкновение между местным мафиози и неведомыми мне людьми. И интерес мой, прежде всего, шкурный. Стоит ли она того, предложенная мне оплата, вот в чем вопрос. Я слишком мелкая пешка, чтобы, не задумываясь, принести меня в жертву при необходимости.
Что же касается предложенной бароном методике, то ее, безусловно, стоит попробовать. Что-то подобное я уже слышал, и эффективность такого подхода к тренировкам напрямую строится на мышечной памяти. Можно делать очень быстро и очень часто, чем я до этого и занимался, а можно дать телу время на тщательное запоминание. То есть, в первом случае количество переходит в качество, а вот во втором случае…
Черт его знает, что происходит во втором случае, но слишком уж хорош Горднер как мастер фехтования, чтобы давать заведомо недействующие методики.
Что же касается моего тесака…. Я и сам уже чувствую, что не мое это. Недаром же среди холодного оружия существует так много разновидностей. И не проще ли чем подстраиваться под уже имеющийся, подобрать клинок по себе, ведь здесь нет требований к тому, чтобы оружие у всех было одинаковым. Это автомат Калашникова всем без исключения подходит, и мне бы отлично подошел. Эх, сколько бы мы с ним дел натворили…
Да что там автомат, и кургузый макарка подошел бы. И шли бы все эти мастера фигурного махания железяками метров на тридцать, дальше я патроны не переводить бы не стал из-за боязни промахнуться с такого расстояния.
Какая все же у Годима сабля была, как будто специально под мою руку сделана. Надеюсь только, что хватит у Пронтия и иже с ним совести оставить клинок там, куда я его и положил.
Сейчас у меня одна надежда, что сумею поменять свой тесак с доплатой на одну из сабель Тибора. У того их почти целая коллекция, не меньше пяти штук.
Нет, я не претендую на ту, что он постоянно носит или даже на ту, клинок которой весь украшен непонятной вязью и имеет потрясающей красоты эфес.
Есть у него более скромный во всех отношениях, к которому сам он, кстати, относится весьма пренебрежительно. Из всего того что я видел, именно он более всего похож на шпагу, хотя ею и не является. И меньше всего приспособлен для рубящих ударов, исключая, конечно же, шпаги.
Мне даже удалось немного подержать его в руках. В присутствии Тибора, безусловно. Брать в руки оружие в отсутствие хозяина, и, тем более, без его разрешения, для местных воинов похоже на то, как в их отсутствие оказывать настойчивые знаки внимания их женам. И неизвестно еще, в каком случае оскорбление будет сильнее.
Металл на него пошел немногим лучше, чем на мой тесак, если не сказать обратного, а вот что касается всего остального…
Конечно, не сабля Годима, но мое это, мое.
Можно просто пойти и приобрести требуемое, благо лавок торгующих подобными изделиями полным полно, но сейчас у меня попросту не хватит денег.
И как крайний вариант, поменяться с Тибором на мой замечательный кинжал, тогда уж точно ему придется доплачивать. Тем более, что Тибор сам проявлял интерес к кинжалу, он того стоит.
На следующий день Тибор не вернулся вместе со всеми из похода по злачным местам. Он приехал ближе к вечеру и выглядел очень расстроенным. Судя по его настроению, не самое удачное время для торговых операций и я отложил все дело на потом.
Очень непривычно было видеть его в таком состоянии, по крайней мере, для меня. Как оказалось, не только для меня, но и для всех для тех, которые знают его куда как лучше. Но на все расспросы Тибор только отмахивался да отмалчивался.
Почти одновременно с ним приехало несколько всадников, как оказалось тех, кого мы и ожидали.
Горднер выстроил всех нас и объявил, что отправляемся послезавтра с утра и потребовал никому не покидать поместья.
Тибор, по своему обыкновению не пошел под навес, где собирались любители скоротать вечер за игрой в кости. Вместо этого он повалился на постель и уставился глазами в потолок.
Я проведал Мухорку, понаблюдал за игроками под навесом и даже сам попытал счастье парой попыток. Лишний раз убедившись в том, что кости – это не мое, вернулся в комнату. Тибор продолжал молча созерцать потолок.
Иногда человеку просто необходимо побыть одному, и я уж совсем было собрался лечь спать, не задавая лишних вопросов, когда он вполголоса произнес:
– Наверное, я так и не дождусь твоей просьбы, Артуа. –
Голос у него был не такой как обычно. Скорее голос человека, решившего для себя какую-то задачу или принявшего трудное, но верное решение.
– Не раньше, чем ты мне все подробно объяснишь. –
– Объяснить? Что именно для тебя непонятно? –
– Что могло тебя так изменить, да еще за столь короткий срок. Единственное, что мне приходит в голову, так это то, что ты влюбился, побывав в гостях у мадам Сьюи. –
-Влюбился? –
Тибор расхохотался. Он рывком сел, свесив ноги с постели.
Как я успел заметить, кровати здесь делают на достаточной высоте от пола, так что даже при своем совсем немалом росте Тибор мог легко поболтать ногами в воздухе.
Мне однажды пришло в голову поинтересоваться причиной этого. Ведь такое присуще при более холодном климате. Но никто так и не смог ответить мне на этот, казалось бы, незамысловатый вопрос.
Единственное, что самому мне пришло в голову, так это то, что раньше здесь жили люди огромного роста. Но в таком случае и постели должны быть соответствующей длины, а этого нет.
– Влюбился, говоришь? –
Тибор снова рассмеялся, но сейчас его смех был наполнен какой-то горечью и совсем не походил на тот, что я услышал несколькими мгновениями раньше.
– Нет, Артуа, я не влюбился. А объяснить? Пожалуйста, сейчас тебе я все объясню.
И черт бы меня побрал, если ты и после этого сможешь относиться ко мне по-прежнему. –
Я хорошо к тебе отношусь, но знаем мы друг друга буквально пару дней, так не слишком ли большое значение ты придаешь моему отношению к тебе, вот в чем вопрос.
Тибор извлек откуда-то из-под изголовья бутылку вина, пару оловянных стаканов, так похожих на те, из которых мы пили совсем недавно в таверне. Затем наполнил их оба и один из них протянул мне.
Все это было так похоже на то, с чем мне приходилось сталкиваться и раньше, как будто никуда и не попадал. С той лишь разницей, что никогда до этого в стаканах не плескалось почти безалкогольное вино.
– Слушай. –
Он помолчал немного, собираясь с мыслями, затем начал говорить, изредка прерываясь на то, чтобы сделать глоток вина из стакана..
– Моя семья живет совсем недалеко отсюда, в местечке, называемом Мельничьей падью. Отец, совсем уже старик, мать немногим его младше и четыре сестры. Две из них давно уже замужем, одна даже успела вдовой побывать. Герия, младшенькая, тоже недавно замуж вышла, а Терсиле замуж не судьба, калека она у нас. Еще совсем маленькой под телегу попала. Так и выросла на один бок скособоченная, и ходит еле, еле, не расставаясь с клюкой.
И вот пришло мне в голову навестить их сегодня, настроение хорошее было. Я нечасто дома бываю, хоть и совсем рядом. То уезжаю надолго, то поругаемся мы. Мать постоянно меня пилить, что по возрасту скоро и в деды подойду, а все в бобылях. Ну какой из меня семьянин, смех один получится. Но я не об этом. –
Тибор помолчал, допил вино, снова наполнил свой стакан….
Мы, все пять человек, собрались у западной стены, огораживающей поместье. Там, вплотную к стене расположилась конюшня, с крыши которой перемахнуть через нее не представляло никакой трудности. Да и задача самой стены заключалась совсем не в том, чтобы сделать доступ на территорию поместья невозможным. Так, больше от любопытных глаз.
Мы, это я, Тибор, Лигрус, его закадычный друг, они и попали то сюда, к барону Горднеру вместе. И еще два брата-близнеца, которых и при свете дня отличить друг от друга очень трудно, а сейчас, почти в полной темноте так и вообще невозможно.
Вот их я совсем не знал, просто не было времени познакомиться, поскольку прибыли они сегодня, в числе тех людей, что мы ждали, чтобы отправиться непонятно куда.
Спрыгнув со стены, мы оказались в небольшой рощице, густо росшей по всему западному периметру поместья. Теперь нам предстоял час пути скорым шагом в ту самую Мельничную падь, где жили родственники Тибора.
Глава 27
Температура пива
Дом, тот самый, что был нам нужен, представлял собой безобразную двухэтажную каменную коробку безо всяких архитектурных изысков и с высокой четырехскатной крышей.
Не представляю целесообразность такой крыши. Снега здесь не бывает, так что задерживаться на ней нечему.
Разве что множество хлама на чердаке разместить можно или вытянуть дом еще больше ввысь, что еще более абсурдно.
Когда мы ввалились в него всей своей хмурой компанией, потребовалось пару мгновений на то, чтобы глаза адаптировались после ночной темноты. Хмурые же мы были потому, же кто где видел крутых ребят, расточающих вокруг любезные улыбки. Не солидно, право слово.
За большим столом, расположенным практически напротив входа, сидели семеро человек в возрасте от шестнадцати до сорока. Один из его торцов занимал здоровенный мужик в расхристанной до пупа рубахе, и выражение его лица тоже было хмурым, не иначе как с подобной целью.
Судя по описанию Тибора, это и был сам Грюой, человек, ради общения с которым мы сюда и прибыли.
При нашем появлении все присутствующие за столом вскочили на ноги и посмотрели на нас крайне насторожено.
Тибор сделал пару шагов вперед, отделившись от компании, и уже было совсем открыт рот, чтобы выступить с наверняка продуманной речью, когда я позволил себе обратиться к нему жестом. Помолчи немного, Тибор, быть может у меня получится решить вопрос несколько иначе.
Мы пришли сюда из-за его сестры, той самой, что овдовев, снова вышла замуж.
Понятно, что замуж вышла она не сразу, относив положенный траур, и потратив некоторое время на то, чтобы найти человека, способного стать ей хорошим мужем и отцом двух детей, оставшихся после первого брака.
Вот в этот промежуток и было у нее несколько встреч с этим самым Грюоем. Встреч, ничего для них не значащих, но, никто не сомневается, очень для обоих приятных.
Казалось бы, и все на этом, если бы не желание Грюоя эти встречи продолжить. Не было с его стороны никаких особых чувств, а только желание освежить некоторые подробности их прежних встреч.
Но то, что в какой-то степени позволено вдове, совсем не подобает замужней женщине. А ее новый муж, как сказать, не был он героем, или даже просто смельчаком. Словом, ничего он не мог сделать с настойчивостью Грюоя.
Во всем остальном хороший человек, по рассказам того же Тибора. И любил он ее с молодых совсем лет и замуж предлагал еще тогда, когда она в невестах ходила, но получилось так, как получилось.
Грюой же в местных масштабах личность известная. Возрастом около тридцати, не женат, владелец двух мельниц, доставшихся ему по наследству.
В общем, жил он в свое удовольствия, нисколько не озабочиваясь состоянием дел на принадлежащем ему производстве. Да и к чему это, если есть наемные работники, следящие за тем, что ему не интересно, и есть множество занятий куда как более притягательных.
Люди, находившиеся с ним за столом и были его окружением, с помощью которого он чувствовал себя достаточно неуязвимым в подобных ситуациях.
Тибору же было нельзя распространяться о том, чем он занимается и это являлось одним из условий при приеме его на работу к барону Горднеру. Он состоит в свите барона и все тут. Тем, кто не знает подробностей, такого должно быть достаточно.
И сейчас легко представить, что произойдет дальше.
Тибор возьмет на себя слово и начнет наезжать на Грюоя. Естественно, что тот ответит ему в должной мере и должными оборотами речи.
Ему ведь неизвестно, что пять человек, зашедших к нему незваными гостями, стоят, по крайней мере, десяти таких людей, что сидят у него за столом. Затем разговор зайдет в тупик.
После этого будет много крови, и, как минимум, семь трупов. И среди них мальчишка лет шестнадцати, что сидит на противоположном от Грюоя конце стола. Возможно, трупов будет еще больше, поскольку неизвестно, есть ли кто-нибудь на втором этаже дома.
Вероятно, убитые и раненные будут и среди нас.
Затем мы так же незаметно покинем дом и растворимся в ночи. Еще затем уедем на несколько месяцев. И это станет всего лишь отсрочкой.
Потому что городская стража непременно найдет, кто это сделал. Непременно. Пусть у нее не имеется дактилоскопической или любой другой видов экспертиз, но голова на плечах имеется точно. И ей достаточно несложно будет установить круг подозреваемых, а затем действовать методом исключения. И доисключаются они до того, что в подозреваемых у них останется только Тибор.
Нет, Горднер не выдаст его страже, но и его и всех остальных, принимавших участие, будет ждать немедленный расчет и отставка. Нечто подобное бывало и раньше, и мы все достаточно ясно представляли себе последствия, когда согласились помочь Тибору.
Вот такая получилась длинная предыстория.
Я еще раз обратился все тем же знаком, но теперь это касалось и всех остальных, пришедшим с нами в этот дом.
Затем прошелся по комнате, занимавшей весь первый этаж здания. В ней и не было то ничего, кроме необходимой мебели, лестницы на второй этаж и весело пылающего камина. Именно весело, после часовой прогулки под мерзким дождем с порывами холодного пронизывающего ветра.
Надо же, у Грюоя даже книги есть, по крайней мере, одну я умудрился обнаружить.
Затем прошел к вешалке, имеющейся на стене слева от выхода. Снял самую нарядную шляпу, висевшую на самом верху, и на освободившееся место пристроил свою. Чужую хотел бросить на недалекий стол с набором парадной серебряной посуды, но передумал.
Говорят, примета плохая, если головной убор на стол положить, голова болеть будет. Пусть и не у меня, но я же не мелкий пакостник, в конце то концов.
Пристроил ее сбоку, там же, на вешалке, на одном из свободных крючков.
Затем придвинул стул поближе к камину, снял плащ и разложил его на спинке, пусть хоть немного просохнет. Мой морской и непромокаемый вовсе не для прогулок по столице, хотя бы и по ее окраинам, не тот у него вид.
Затем прошел к заставленному выпивкой и закуской столу, и уселся за противоположный от Грюоя его торец.
Да, еще по дороге к нему захватил с вешалки чью-то похожую на скомороший колпак шляпу, только бубенчиков не хватает. Шляпа пригодилась, потому что пришлось вытереть часть столешницы перед собой.
Свиньи какие-то за столом собрались, все пивом залили, книгу положить некуда. А книга это светоч знания. Пусть даже и такого, что я обнаружил, когда ее открыл.
Почему-то все мои действия проходили в гробовой тишине.
– Садитесь – снова махнул рукой я, обращаясь к стоявшим у стола людям Грюоя – в ногах правды нет. –
Сначала с самым независимым видом уселся Грюой, как будто он давно принял решение об этом и просто так совпало. Остальные последовали его примеру.
А наши, наши пусть постоят, ничего страшного, не так долго мы здесь и задержимся.
Книга, раскрытая наугад мною примерно посередине, представляла собой аналог широко известной в моем мире Камасутры. Даже гравюры имелись чуть ли не на каждой странице, пусть и не цветные. Но в сравнение с ней она явно проигрывала.
Блин, никакой вычурности, практически пособие для молодоженов.
Ладно, не для этого сюда заявились.