Танкисты атомной войны - Георгий Савицкий 9 стр.


Гудериан всегда высказывался, что старый и не в меру осторожный вояка-пехотинец во всем подражает своему тезке. Издевка с его стороны была тонкой и весьма болезненной для самолюбия фон Клюге. Дело в том, что осторожного фельдмаршала за глаза называли "Умный Ганс", по-немецки – "der Kluge Hans". В принципе вроде бы как похвально. Однако это прозвище дано в честь клички лошади – Умного Ганса. Считалось, что конь может в уме решать сложные арифметические задачи. На этот счет собиралась даже комиссия немецких академиков и полемизировала, считать ли Умного Ганса действительно умным?

Гейнц Гудериан снова глянул на пистолет, потом поставил его на предохранитель и сунул в кобуру на поясе. Нет! Не дождется "der Kluge Hans" подобной милости от судьбы!

Но ситуацию нужно было исправлять, и как можно скорее. Русские "иваны" со своими танками уже находились фактически в предполье немецких укреплений. Плацдарм нужно было ликвидировать немедленно – мощным бронированным кулаком.

В распоряжении фельдмаршала находился батальон сверхтяжелых танков "Maus-II". Да еще к тому же в "Schwere Panzerabteilung" – тяжелом танковом батальоне оставалось три из четырех рот могучих "Королевских тигров". Столько же "Ягдтигров" и "Штурмтигров" все еще находилось в соответствующих подразделениях. И это – если считать крупные силы! А ведь кроме них в танковых батальонах и полках были "Тигры" и "Пантеры", надежные "Четверки" и "Артштурмы".

Но было и еще кое-что…

К тому же наступающие части Панцерваффе прикроет исключительно мощная и дальнобойная артиллерия укрепрайона "Eis-Wall" – "Ледяной вал". Если нужно – стрелять будут и ядерными снарядами, не щадя ни своих, ни противника!

* * *

На совещании у командующего укрепрайоном "Eis-Wall" фельдмаршала Вальтера Моделя присутствовали высшие офицеры родов войск, прикрывающих "Ледяной вал". Общими усилиями был подготовлен план грандиозной наступательной операции, в которой основной ударной силой выступали сверхтяжелые танки и самоходки Гудериана.

– Мои пикировщики и тяжелые штурмовики "Фокке-Вульф-190" прикроют "панцеры" с воздуха, – с места поднялся с видимым усилием Ганс-Ульрих Рудель. После того как зенитный снаряд попал в кабину "Юнкерса-87" и разворотил ему ступню, кавалер Рыцарского креста с мечами и бриллиантами в золоте все равно вернулся в строй и продолжал летать на пикировщике.

– Железнодорожная артиллерия готова – мы выжжем "иванов" атомным огнем, даже если придется проплавить землю до базальтового щита! – заявил командующий артиллерией "Ледяного вала" генерал-майор Бом. Будучи еще полковником, он стал первым командиром 800-миллиметровой "Доры". А сейчас ему подчинялась вся крупнокалиберная артиллерия укрепрайона.

– Итак, решено! Мы сметем русских могучим ударом тевтонского бронированного кулака! – подытожил совещание фельдмаршал Вальтер Модель.

* * *

Och, mein Gott!Что это было за наступление!

Впереди основных сил катили сверхтяжелые минные тральщики "Alkett Raumgerat" – сорокатонные исполинские "тракторы" на трех колесах! Два огромных, диаметром в два метра основных колеса были спереди, а сзади было массивное рулевое колесо. На всех трех колесах по ободу устанавливались съемные стальные башмаки, которыми и предполагалось давить мины. Толщина брони снизу доходила до восьмидесяти миллиметров, чтобы выдержать подрывы противотанковых мин.

За сухопутными тральщиками двигались огромные двухсоттонные танки "Maus-II", их широкие приплюснутые башни оснащались убийственными орудиями – 128-миллиметровыми сдвоенными противотанковыми пушками "Pakzwilling-40". Они были созданы на базе спаренной 128-миллиметровой суперзенитки "Flakzwilling-40" и обладали скорострельностью 28 выстрелов в минуту при совершенно чудовищном калибре и бронепробиваемости!

Но чудовищно "раскормленные" стальные "Мышата" были лишь эскортом для чего-то более чудовищного – самоходной бронированной "Крысы"!

* * *

"Landkreuzer P-1000" "Ratte" – самое чудовищное на сегодняшний день порождение "сумрачного германского гения"!

Вам 188-тонный "Мышонок" показался огромным?.. "Ландкрейсер" весил тысячу тонн! Основное вооружение у него располагалось в широкой приплюснутой башне – это были два 280-миллиметровых орудия большой мощности. Стреляли они редко, поскольку внутри башни и чудовищного бронекорпуса "Крысы" были смонтированы корабельные элеваторы подачи снарядов и метательных зарядов к ним.

В лобовой 300-миллиметровой бронеплите корпуса располагался дополнительный орудийный каземат со спаренной 105-миллиметровой пушкой "10,5-cm/65SK/33". Такие же "орудия-близнецы", но не в противотанковом, а в зенитном исполнении прикрывали германские "карманные линкоры": "Дойчланд", "Шарнхорст", крейсеры "Адмирал Хиппер" и "Принц Ойген". Вот и "сухопутный крейсер" обзавелся подобными калибрами!

В кормовой башне меньшего размера были смонтированы 20-миллиметровые счетверенные зенитные автоматы "2-cm Flakvierling". В дополнение к ним на крыше широченной башни "главного калибра" устанавливалась зенитная башенка со сдвоенными 15-миллиметровыми пулеметами "MG-151/15".

Но и это было еще не все! В боковых спонсонах, на манер английских танков времен Первой мировой войны, находились короткоствольные 75-миллиметровые полуавтоматические пушки. По замыслу конструкторов бронированного убер-монстра длиной сорок метров и высотой в одиннадцать, боковые орудия и спаренные с ними пулеметы защищали тысячетонную "Крысу" от атак пехоты и легкой бронетехники.

Вся эта монструозная конструкция опиралась на шесть широких гусеничных лент, по три с каждой стороны стальной туши!

В движение всю эту огромную глыбу металла сначала планировалось приводить сразу восемью мощнейшими 20-цилиндровыми дизелями "Daimler-Benz MB-501" от подводных лодок. Можно себе представить, сколько дефицитного топлива "пожирала" бы силовая установка "Крысы"!..

Но на "Ландкрейсере" стоял первый в мире атомный реактор "B-VIII". Немецкие физики вплотную подошли к реализации "атомной программы", и неудивительно, ведь они лидировали в этой области с конца тридцатых годов. В 1938 году профессор Отто Ган вместе со своим сотрудником Штрассманом открыли явление расщепления урана. На Пятой конференции по теоретической физике, проходившей 26 января 1939 года в Вашингтоне, датский физик Нильс Бор выступил с докладом, в котором сообщил о работах своих немецких коллег. Именно после этого в США и начались интенсивные исследования в области ядерной физики.

В середине апреля 1939 года немецкий физик, профессор Вильям Ханле, предложил схему своеобразной "тепловой машины", использующей тепло, которое выделяется при расщеплении урана. Это был прообраз первого атомного реактора. К воплощению идеи в металле и радио-активных изотопах приступили уже 29 апреля под руководством талантливого профессора Абрахама Эзау.

В то же время в Германии был введен строжайший запрет на вывоз из страны любых соединений урана. Немцы срочно закупали огромные запасы урановой руды, которая добывалась в Конго. А немецким морякам торгового флота был дан приказ брать на борт своих судов песок для балласта только в определенных местах на побережье Африки.

Одновременно шли работы по накоплению тяжелой воды – соединения с радиоактивным изотопом дейтерием. Тяжелая вода должна была использоваться для замедления нейтронов в реакторе.

Но в Третьем рейхе реализовывалась не только "реакторная", но и "бомбовая" программа. На закрытой конференции 26 февраля 1942 года было отмечено, что для создания атомной бомбы потребуется от десяти до ста килограммов урана. На той же конференции говорилось о том, что "урановыми генераторами энергии" могут оснащаться боевые корабли, подводные лодки и тяжелые танки.

В июле 1942 года гитлеровский "урановый проект" возглавил рейхсмаршал Герман Геринг, его заместителем стал профессор Эзау.

Но удары авиации союзников и диверсионных групп Сопротивления по заводу по выработке тяжелой воды серьезно нарушали планы гитлеровцев по освоению отнюдь не "мирного атома".

Самоподдерживающуюся ядерную реакцию почти удалось провести 23 марта 1945 года в пещере у деревушки Хайгерлох неподалеку от швейцарской границы. В реактор "B-VIII" залили полторы тонны тяжелой воды и загрузили 664 кубика урана общим весом чуть более полутора тонн.

В дальнейшем немецким физикам все же удалось запустить самоподдерживающуюся реакцию деления атомных ядер урана. А реактор "B-VIII" с небольшими доработками был впервые установлен на "Сухопутном крейсере".

Электромеханический привод был разработан профессором Фердинандом Порше по типу установленного на тяжелой самоходке-истребителе танков "Фердинанд". Огромные тяговые электромоторы, получавшие энергию от атомного "сердца", вращали приводы массивных ведущих катков. На каждый из шести катков приходилось по два электродвигателя: основной и резервный. Однако, несмотря на дублирующие системы, силовая установка и ходовая часть оставались исключительно ненадежными.

Но тем не менее это был первый в мире сверхтяжелый "атомный танк"!

И силовая установка, включающая урановый реактор, и 280-миллиметровые орудия, способные стрелять атомными снарядами, и массивная броня – все это было рассчитано чуть ли не натотальную атомную войну. "Wunderwaffe" – "Оружие возмездия" было воплощено в броне, гусеницах и чудовищных 280-миллиметровых орудиях, которые до недавнего времени никто в мире не сумел поставить на сухопутную боевую машину.

Автором "Landkreuzer P-1000" "Ratte" стал талантливый инженер Эдвард Гротте. Интересно, что еще до войны, во время работы в Советском Союзе, куда его специально пригласили в марте 1930 года, он предлагал советским военным проекты подобных сверхтяжелых танков.

Чересчур смелые и достаточно сложные в производстве проекты Гротте были отвергнуты. А вот в Германии они пришлись по душе. Ну что ж, пусть так и будет. Ведь Иосиф Сталин предпочитал самоутверждаться в совершенно иной манере, нежели это делали его политические противники.

* * *

Двигаясь со скоростью сорока километров в час, чудовищная "Крыса" вела огонь из орудий "главного калибра". Чудовищные 280-миллиметровые стволы раз в десять минут озарялись яркими вспышками пламени. Снаряды весом в добрую пару центнеров уносились к позициям русских.

Первый залп был сделан ядерными зарядами, и теперь над полевыми укреплениями "иванов" вздымалось сразу два мрачных "ядерных гриба"! Чтобы окончательно подавить всякую волю к сопротивлению, обстрел продолжался обычными, но от этого не менее смертоносными снарядами.

Внутри широкой приплюснутой башни с гудением поднимались элеваторы подачи боекомплекта. На лотках лежали "Ferkel" – "поросята": тупорылые, блестящие от смазки черные снаряды весом в два центнера. Они настороженно поблескивали латунными ведущими поясками в ожидании, когда их отпустят на короткую свободу, заканчивающуюся яркой вспышкой и грохотом.

По другому транспортеру-элеватору подавались полотняные пороховые картузы метательных полузарядов.

Орудийные расчеты в главной башне работали как черти в аду. Внутри было тесно от массивного металла и душно, несмотря на то что вентиляторы под потолком гудели на всю мощь, выдувая пороховые газы после выстрелов. Скрежетали приводы подачи боеприпасов. Звучали отрывистые каркающие команды группы офицеров-дальномерщиков.

Заряжание орудий было медленным – в море могучие крейсера разделяют десятки миль, но в условиях сухопутного общевойскового боя дистанция сокращается гораздо более стремительно. Поэтому полуголые, черные от пороховой гари расчеты 280-миллиметровых орудий в прямом смысле слова надрывали жилы, таская тяжелые стальные чушки. Их искаженные закопченные лица то и дело озарялись тревожным красным светом сигнальных ламп:

– Verschluß geschlossen! – Затвор закрыт!

– Feuer bereit! – Готов к открытию огня!

– Achtung! Feuer! – От отдачи содрогалась не только массивная приплюснутая башня, но и весь "Ландкрейсер". Очередной осколочно-фугасный снаряд улетал к русским позициям.

Как раз именно два ствола в башне и обеспечивали более-менее приемлемую скорострельность чудовищной конструкции Эдварда Гротте. Стреляли они попеременно, ибо сдвоенный залп "двухсотвосьмидесяток", особенно поперек движения, мог разрушить, а то и опрокинуть огромный и неповоротливый "Ландкрейсер" высотой в одиннадцать метров.

Управлять этим атомно-механическим чудовищем было весьма непросто. Нужно было затормаживать все три массивные гусеничные ленты с одной стороны массивного корпуса "Landkreuzer P-1000" "Ratte". Но дело в том, что идеально синхронизировать этот процесс не получалось. Каждая из шести гусеничных лент, на которые опирался корпус немецкого "сухопутного" крейсера, имела собственную ходовую часть. А они были склонны ломаться, гусеницы провисали, опорные катки заедали и ломались, амортизаторы перегревались и выходили из строя. Проводка сложной электромеханической системы искрила и "коротила". Поэтому траектория движения тысячетонного стального монстра больше всего напоминала вихляющую походку выпивохи.

Носовой каземат "Ландкрейсера" со спаренными 105-миллиметровыми пушками тоже не молчал. Его суммарная скорострельность составляла около трех десятков выстрелов в минуту. Пока что носовая "спарка" вела огонь осколочно-фугасными снарядами по позициям русских. Уже после первых залпов все впереди заволокло дымом и мерзлой пылью, выбитой фонтанами взрывов из скованной ледяным панцирем морозов земли.

Но и это не стало большой проблемой для орудийных расчетов "Сухопутного крейсера". Орудия "главного калибра" могли бить на сорок километров, а 105-миллиметровая носовая "спарка" – чуть менее чем на десять километров. Пока "Landkreuzer P-1000" "Ratte" выполз на дистанцию огня носовых 105-миллиметровых орудий, его башенные 280-миллиметровые гаубицы успели уже сделать с десяток выстрелов обоими чудовищными стволами.

Целеуказание им выдавал радиолокатор "Фрейя-II", ажурная решетчатая антенна развернулась на корме широкой приплюснутой башни "главного калибра". В полутьме крохотного закутка радиолокационного поста операторы пялили глаза на круглые зеленоватые экраны осциллографов, пытаясь по скачкам амплитудной направленности определить точное местоположение цели. И все же на плоскости двух измерений это удавалось сделать легче, чем в трехмерной неопределенности небес. Да и расстояния вместе со скоростями были просто несоизмеримы. Потому и получалось так неторопливо, с курвиметром и логарифмической линейкой приговаривать сотни людей, там, на границе сорокакилометрового радиуса поражения "главного калибра" "Ландкрейсера".

Всесильный повелитель тысячетонной стальной механической горы, ощетинившейся разнокалиберными стволами, испытывал чувство, сходное с сексуальным экстазом, когда отдавал приказ на открытие огня. Да это и понятно: если "Тигр" вызывал у танкистов ощущение всесокрушающей мощи, то что можно сказать о "Ландкрейсере", буквально напичканном новейшими приборами и вооружением?.. Тут поневоле станешь законченным "техноманьяком"!

Именно таким и был оберстбарон Ойген фон Крюгер. Потомственный прусский дворянин попросил перевода на фронт с непыльной должности при танковом полигоне Куммерсдорф в 1943 году, сразу после Сталинградской катастрофы фельдмаршала Паулюса. Как опытный офицер боевого управления, он принимал деятельное участие в формировании тяжелых танковых батальонов – "schwere Panzer Abteilungen". Барон Ойген фон Крюгер сам успел повоевать сначала командиром танка, а потом и командиром роты тяжелых "Тигров". Его карьера стремительно пошла вверх уже в следующем, 1944 году. Опытных офицеров в Вермахте катастрофически не хватало.

А уж потом, когда фон Крюгер впервые увидел в секретном экспериментальном цехе завода Круппа огромный "Ландкрейсер", то понял, что именно этот бронированный монстр на шести широких, массивных гусеничных лентах подарит ему либо яркую славу, либо такую же яркую смерть!

С тех пор он и стал "König der Ratte" – "Крысиным королем". Но на такое прозвище он не обижался. Наоборот, очень обрадовался, когда подчиненные на юбилей подарили футляр красного дерева, в котором на синей бархатной подложке покоилась серебряная флейта…

* * *

А ведь эта тысячетонная "Крыса" была не одна – она просто шла на острие таранящего оборону русских клина. Два других монстра "Landkreuzer P-1000" "Ratte" следовали справа и слева от головного чудовища.

Шесть 280-миллиметровых стволов посылали на укрепления русских суммарно тонны раскаленного металла и взрывчатки. А еще били из спаренных 128-миллиметровых орудий "Pakzwilling-40" чудовищные танки "Maus-II". Лупили "Ягдтигры" из пушек такого же калибра. Да и "Королевские тигры" не отставали, обрушивая раскаленный металл на головы "иванов".

* * *

В небе над стальными исполинами неслышный в общей какофонии раздавался прерывистый треск, как будто по облакам мчался мощный мотоцикл без глушителя. В воздухе промелькнули обтекаемые снаряды со стреловидными крыльями. Над веретенообразным фюзеляжем ракеты была установлена длинная труба двигателя, из которого, как хвост кометы, вырывался длинный факел пламени. Так же внезапно, как и появилась, крылатая ракета скрылась за поросшими лесом холмами.

Самолеты-снаряды "Фау-1" с прямыми крыльями и пульсирующими воздушно-реактивными двигателями были просты в конструкции и не требовали больших затрат и сложного оборудования при изготовлении. К тому же ПуВРД были нетребовательны к топливу – годился и низкооктановый бензин. Но именно из-за низкой топливной эффективности за "Фау-1" и оставался яркий огненный хвост несгоревшего топлива. Факел из сопла реактивного двигателя сильно демаскировал немецкую крылатую ракету, и ее было легко обнаружить на подлете.

Из-за дымной пелены, которая заволокла позиции русских, ударили яркие сполохи трассеров. Огненные плети стеганули по ближайшей "Фау-1" и мгновенно разорвали ее на куски. Та же участь постигла и остальные самолеты-снаряды.

Гейнц Гудериан специально затребовал поддержку с воздуха. Ее осуществлял Отдельный дивизион управляемых самолетов-снарядов. После смещения рейхсмаршала Германа Геринга ракетные части были переподчинены не Люфтваффе, а Oberkommando der Wehrmacht – Генеральному штабу. Хотя стартовые команды и обслуживающий персонал Отдельного дивизиона управляемых самолетов-снарядов носил эмблемы с "птичками" Люфтваффе.

А вот следом за "Фау-1" летели уже пилотируемые бомбардировщики. Более того! Каждому, кто даже напрямую и не участвовал в этой грандиозной войне (интересно, были ли такие?), был знаком этот силуэт с характерным обратным изломом крыльев и висящими под брюхом обтекателями-"лаптями" неубирающегося шасси.

* * *

Назад Дальше