Вот так вот. Свой "гениальный" план обретения Наварры французский король проворачивает уже без оглядки на меня. То есть меня - такого красивого - в раскладах уже вообще не воспринимают. Я в их глазах если и не мертвец, то труп политический уж точно. А когда они меня отравят, то малышка Каталина станет наваррской ренией Екатериной Первой, мамаша в таком случае даже претендовать не будет на регентство, потому как у дочери - умудренный опытом властный муж, удачливый полководец, который и станет новым королем Наварры и Беарна.
А я?
А меня торжественно похоронят в соборе. Все как и было в прежней жизни. Только д’Альбре тогда оказался никудышным королем. Несамостоятельный, чрезмерно ориентированный на Францию верный вассал короны Капетингов, он не только упустил влияние на Басконию, но и потерял всю верхнюю Наварру по перевалы, где незамедлительно утвердился Арагон, извечный враг Франции. Никого потом не впечатлило, что король Арагона, чтобы поднять наваррских кабальеро под свои знамена, как заправский мошенник подделал буллу папы римского, которой отлучали д’Альбре от церкви, а его вассалов - от клятв верности ему.
Но это все в будущем.
Теперь уже в вероятном будущем, потому как здесь появился новый непредсказуемый вектор "европейского концерта" - я. Большой и неожиданный сюрприз для всех врагов: отягощенный послезнанием пятидесятилетний ум в теле пятнадцатилетнего подростка.
- Становимся на привал, - приказал я. - О таких новостях вредно думать на пустой желудок. Язва будет.
Я с несомненным удовольствием знакомил высшую пиренейскую знать с кавказским шашлыком, запивая горячее сочное мясо терпким молодым вином, надаренным нам по дороге. Естественно, пришлось выдать это блюдо за свою придумку. Каждый попаданец, по сути, злостный плагиатор. Ибо все, что у попаданца есть преимущественного - это послезнание. Закон жанра. Хорошо еще, что тут никому промежуточный патрон не нужен, а то бы я выдал рецепт любому желающему. Все равно он без автомата вещь бесполезная. Тут пока и пушки-то нормальной ни у кого нет, только кустарные бомбарды, сваренные из полос плохого железа.
Мясо молодого барашка еще в замке замариновали в вине и луке со специями. Везли его с собой конюхи в кожаном мешке. Думал, ужин у нас будет особый, а оказалось, что недообед. И тот только на следующий день. Вчера вместо ужина мы молодым вином надрались как свиньи всем автобусом. А что? "На халяву и уксус сладкий" - говорят в моем старом времени. А это винишко местное было очень даже мц-мм… Сейчас же у нас ланч, если уж совсем по-попадански. Кетчупа да аджики только не-хва-тает за отсутствием в Европе томатов как класса. Где сейчас этот Колон-Колумб ползает? Вроде как в Португалии. Ничего, открою Морскую академию в Сибуре, заманю его туда в качестве картографа. Заманю и коварно погоню за помидорами через океан. Или Кабота? Или Веспуччи? Мне лично наплевать, кого назначать "открывателем Америки". Главное, чтобы у Кастилии этого варианта не было в принципе. Как и у Англии.
Сидели на седлах около прогоревшего костра, над которым жарили мясо на углях, нацепив порционные куски на очищенные ветки лещины. Снимали готовые прутики и ели шашлык с ноздреватым деревенским хлебом, запивая молодым вином. Не хуже, чем пивом запивать. Просто в прошлой жизни пиво было дешевле.
Впрочем, такой способ приготовления жаркого, кусками на веточке, существовал тут и до меня; главное, чтобы мясо было свежим, лучше всего парным. Я лишь показал, как правильно предварительно это мясо мариновать, чтобы оно дольше сохранялось в готовности к жарке.
- Что еще у нас плохого, - спросил я, когда все заморили первого червячка, - что вы так заполошно преследуете меня? Кроме давно ожидаемого нежданного сватовства.
- А тебе мало? - вытаращил дон Саншо на меня свой единственный глаз. - Мы не могли ждать, Феб, когда ты соблаговолишь вернуться из Лойолы. Тут такое… А без тебя… Впрочем, я тебе все уже рассказал. Боюсь я остаться без обещанной мне суженой. Но если есть что у дона Хуана, то он дополнит.
И Саншо снял с углей свежий прутик с нанизанным на него шашлыком и с аппетитом вгрызся в сочное мясо, постанывая от пищевого оргазма.
- Ваше величество, позвольте для начала выразить вам свое восхищение этим походным блюдом, - вкрадчиво напел кастильский граф, - я бы с удовольствием перенял для собственного пользования рецепт этого "императорского жаркого".
- Нет ничего проще, дон Хуан, - ответил я ему и продиктовал рецепт маринада для мяса.
- Так просто? - удивленно откликнулся дон Саншо, отрываясь от шампура.
- Все гениальное просто, дон Саншо, - польстил мне лукавый кастильский царедворец. - Такое мясо действительно на жару от углей не твердеет и сохраняет свой сок. А специи придают ему изысканность аристократического блюда. Хотя на мой вкус я бы добавил еще гвоздики.
- Гвоздики не было в замке, - развел я руками. - Но вы правы, дон Хуан, полдюжины гвоздичин на бурдюк были бы совсем не лишними во вкусе этого мяса.
- У нас в Кантабрии предпочитают жаркое делать сразу из целой туши дичины. На вертеле. На малом огне, - высказался дон Саншо, в духе "и мы не лыком шиты".
- Тут ни в коем случае нельзя допускать открытый огонь, - наставительно произнес я. - Только жар от углей, а то подгорит. И будет уже не "императорское жаркое", а нечто малосъедобное. Но, дон Хуан, вы что-то хотели мне поведать?
- Да, ваше величество, если позволите мне доложить…
Я подтверждающе махнул рукой. Рот был занят шашлыком.
- Оставаясь в Биаррице, - продолжил граф, - я с оказией отослал несколько писем, чтобы прощупать почву на родине, прежде чем отправиться туда самому. Нанял слуг, чтобы не в одиночку ездить по этим горам. Мулов вьючных. Справил себе приличный своему сану гардероб…
Ох, какие они все тут неторопливые и велеречивые. Тягомутные. И этот граф все тянет и тянет кота за хвост, прежде чем приступить к существенной информации. Пока он подробно расписывает все этапы своей подготовки к броску на родину, мы уже с Саншо по шампурчику и по паре кубков вина приговорили. Медленными глоточками. По опыту уже знаю, что поторапливать местных рассказчиков - только сбивать их с мысли; больше времени потеряешь, лучше набраться терпения. Что поделать, скорости жизни у аборигенов пока не выше тридцати километров в час, и то на короткие расстояния. Лошади - не машины, отдыха требуют. Кстати, вы "Дон Кихота" читать в полном академическом издании, а не в кратком переложении для детей не пробовали? Та же волына с кучей совсем ненужных для сюжета подробностей и пространных отступлений.
- Не знаю, заинтересуют ли эти сведения, ваше величество, что кум мне из Сеговии сообщил промежду прочими дворцовыми сплетнями… - наконец-то де Базан добрался до чего-то конкретного.
Я кивнул: типа продолжай, а там мы посмотрим.
- Изабелла Католичка недавно издала буллу, в которой приравняла всех басков поголовно к нобилитету. Я подумал, что для вас это могут быть нужные сведения. Ваше величество, я у вас в долгу, так что если мне удалось услужить вам хоть в малости, то я просто счастлив буду.
- Чем она руководствовалась, когда подписывала такую буллу? - задал я вопрос в лоб, предварительно прожевав то, что было у меня во рту.
- Точно мне не сказать - меня долго не было дома, но думаю, ваше величество, это связано с большими дебатами в последние годы в самой Кастилии по поводу чистоты крови, а баски просто под руку подвернулись как аргумент в споре.
- С чем это связано, конде? - уточнил я у графа де Базан.
- С тем, что многие не хотят признавать знатность за мавританскими кабальеро, которые перешли на сторону христианских монархов. Тогда можно было бы их лишить кабальерий и раздать их земли христианским идальго на кастильской службе, многие из которых вовсе безземельные.
- Я не об этом, дон Хуан. Меня интересует: в чем смысл постулата о чистоте крови? Я откровенно не понимаю его. Вроде как апостол Павел четко и недвусмысленно сказал, что "нет ни эллина, ни иудея, ни скифа, ни варвара, есть только братия во Христе".
- Смысл в том, ваше величество, что настоящий идальго не должен иметь в себе ни капли крови евреев и мавров. Просто христианином в наше время быть уже недостаточно, - посвятил меня в местные заморочки кастильский вельможа. - И так много проблем с маранами и морисками в их лживом обращении к Христу. Только напоказ. А тайно они продолжают совершать свои богомерзкие обряды.
- И откуда такой высокоумный философ у вас там завелся? Концептуалист, прямо предтеча natsizma.
Не обратив внимания на незнакомый термин, де Базан ответил:
- Томаде Торквемада из Кастилья-да-Вехи, духовник Изабеллы. Он племянник кардинала Хуана де Торквемады, который сам маран и одновременно автор трактата об основных ошибках пророка Мухаммеда. Как это пикантно, вы не находите, ваше величество? - улыбнулся граф.
- Ничего не понимаю, - воскликнул я, потому как с последними известиями пазл местного политикума в голове у меня не только не складывался, но даже то, что я раньше сложил, рассыпалось.
- Новообращенным кабальеро из мавров, возможно, придется, потеряв военную службу короне, уйти под покровительство церкви и воевать уже за церковный престимоний, а то и вовсе в монахи постричься в орден Калатравы или Сантьяго. Чем церковь в Кастилии, несомненно, укрепит свою силу, и так уже немалую.
Сказав мне это, граф многозначительно кивнул головой.
А я добавил:
- А также не будет стачки кастильских и мавританских кабальеро против короны. И если часть кастильских идальго снова пойдут "войной инфант" на Изабеллу, то можно будет на них натравить мавров.
Видя, что дон Хуан подтверждающе мне кивает, переспросил, откровенно недогоняя, в чем тут тайная фишка:
- Это мне понятно, но при чем тут баски?
Граф вздохнул и с придворным терпением просветил такого непонятливого меня. Я не возражал. Сам перед ним ношу маску плохо образованного провинциального виконта, лишь волей Фортуны вознесенного к вершинам власти в столь нежном возрасте.
- Баски первыми начали Реконкисту, ваше величество. Они никогда не мешались в своих горах с маврами и евреями. У них самая чистая кровь на всем полуострове. В то же время они не воюют по вассальной присяге за пределами своих земель, такова их древняя привилегия. Однако они хорошие и надежные бойцы. Если им отдать земли мавров на юге, то корона получит много лояльных кабальеро, не склонных к бунтам из-за притеснений мавров в пользу христиан. Но просто так басков на службу не заманить. В казне денег особо-то и нет. Остается только земля, которая на юге вся занята маврами. К тому же в последнее время всё с большим скрипом вилланов посвящают в кабальеро. Их и так сейчас слишком много развелось из-за военных потерь среди нобилитета, что не может не вызывать недовольства старой знати. Вот и должен теперь отличившийся на поле боя кастильский виллан, чтобы стать кабальеро, сначала доказать чистоту своей крови. А баску этого не нужно.
Ну вот и начали окупаться мои инвестиции в нобилитет соседнего королевства. А если бы я пожмотничал… так бы и ходил, ничего не зная, что творится за бугром, прямо под носом.
- Так что получается: всех басков поголовно сделали знатными? - уточнил я.
- Именно так, ваше величество, - ответил графде Базан.
- Всех-всех?
- Нет. Только в Алаве, Бискайе и Гипускоа. На твою Наварру Изабелла не покусилась, - вклинился в наш разговор ухмыляющийся довольной рожей дон Саншо, отбрасывая в сторону пустой шампур и размазывая жир по ладоням, разве что пальцы не облизывая.
- Забавно, - протянул я. - Больше, чем в Кастилии, кабальерос, наверное, только у польской короны. У франков соотношение простецов к нобилям - сто к одному. Вряд ли больше у дойчей в Империи. А в Кастилии их сколько? Десять к ста будет?
- Если не считать мавров на службе короне, то примерно восемь из ста, ваше величество, относятся к нобилитету, - уточнил дон Хуан. - Не все из них кабальеро, много простых идальго без кавалерственного сана. Так и ходят до смерти в эскудеро.
- Но зачем это надо самой Изабелле? - спросил я. - Насколько я о ней слышал, она, в отличие от своего мужа, глупостей не делает.
- Через два дня старшины Басконии собирают в Гернике под священным дубом басков объединенную Генеральную хунту, - вклинился дон Саншо. - Мне об этом из дома сообщили. Там им зачтут эту буллу. Мадрид желает объединить все три бегетерии Басконии в одну провинцию, а не принимать клятву сюзерена по отдельности, как было раньше. Зачем? Не ведаю.
- Так у них там три бегетерии совсем недавно образовалось, всего пятьдесят шесть лет назад, - выдал справку младший де Базан, который прислуживал нам виночерпием. - Кроме Алавы. Там это произошло намного раньше.
- А из кого они вправе выбирать себе сюзеренов? - заинтересовался я подробностями. - По фуэро.
- Только из тех корон, кто уже ранее владели ими: Астурия, Кастилия и Наварра, - ответил дон Хуан.
- Астурийский принципат отпадает. Принц Астурийский теперь - титул наследника кастильской короны, - опять младший из Базанов подогнал нужную справку.
- Да, друзья, умеете вы обрадовать… - протянул я уныло.
- Феб, Каталину надо спасать, - подал недовольный голос дон Саншо.
"Кто о чем, а шелудивый о бане", - припомнил я любимую пословицу своего отца, но сказал совсем другое.
- Ты прав, Саншо, - ответил я ему, успокаивая, - обязательно спасем. Я ее руку тебе обещал?
- Обещал, - с готовностью подтвердил кантабрийский инфант. - И она мне обещала выйти за меня замуж.
Мило улыбнулся и добавил:
- Еще в детстве.
Базаны от последней фразы инфанта прыснули в кулачок, но тот не обратил на них внимания.
- Слово принца тверже стали - помнишь? - заверил я его и взял на ум, что в детстве, видно, Саншо плотно общался со мной и сестрой.
Но подробности этого надо выяснять не у него, а стороной.
- Помню, - улыбнулся дон Саншо, удовлетворенно сверкнув единственным глазом.
- Вот и не сомневайся, - заверил я его.
И, оставив кантабрийского инфанта, который зачарованно улыбался чему-то там такому внутри себя, вскочил на ноги и энергично раскомандовался:
- Кончай ночевать! Седлать и на конь! Проверить подковы и копыта. Чтоб в пути никаких задержек не было.
Наш импровизированный лагерь зашевелился, затопал, застучал, зазвенел, заскрипел. Зашипели заливаемые костры. Пахнуло мокрой гарью и прелой листвой.
- Ты прав, Феб, нужно поторапливаться, - вдохновенно вторил мне вскочивший следом дон Саншо. - Не то они быстро там все свои темные делишки прокрутят, мЫ и оглянуться не успеем. Итак… - расправил он плечи. - Едем за Каталиной в По?
Я осмотрел пожухшие листья под ногами, листья на ветках, которые опадают зелеными, вздохнул глубоко, унял взбунтовавшееся сердце и ответил на выдохе:
- Нет, брат. В Гернику!
Повернули обратно и поехали по направлению к Гернике. Наш отряд, увеличившийся на копье сьера Вото и дюжину слуг графа де Базана, неторопливо пылил по затянутым со временем землей камням старой римской дороги.
Половина слуг кастильского графа были неплохо вооружены для простолюдинов: копья, короткие мечи на широких поясах толстой кожи, кожаные гамбезоны, обшитые на груди металлическими бляшками, на головах шлемы толстой кожи, усиленные железными полосами крест-накрест на куполе. У двоих арбалеты, у остальной четверки - по паре метательных дротиков. Остальные слуги копий не имели, зато тесаки на поясах носили солидные, и маленькие топорики типа Франциски, которыми не только рубить, но и метать можно ловко, на спине за пояс заткнуты. Эти вообще без головных уборов.
За собой на чембурах эти слуги вели крепких вьючных мулов, нагруженных упакованной по-походному поклажей, в которой даже на первый взгляд было много больше вещей, чем того требовалось просто для не столь далекого путешествия в Мадрид или Сеговию. Совсем не жалеет кастильский граф моих денег.
Подозвал Микала и, когда тот подъехал ко мне, тихо спросил:
- Базанам деньги выдавал ты?
- Согласно вашему указанию, сир, - ответил валет. - Но младший получил только то, что вписано ему в престимоний. А старшему вы сами, сир, дали открытый счет…
И показал мне лицом, что он тут совсем ни при чем.
- Ага… - протянул я, соглашаясь со своим походным казначеем. - Дал… Ищи теперь следы на волне…
А внутренне обматюкал себя самыми поносными словами, потому как только теперь дошло до моей бестолковки, что любая вербовка в любой спецслужбе зиждется на двух китах: письменном обязательстве вредить своей родине и расписках в получении за это денег. Иначе списывай все расходы по графе "политическая благотворительность".
- Сир, если вы о расписках конде в получении денег печалитесь, - прервал мое самоистязание Микал, - то они все у меня полностью в особом тубусе собраны. В том числе и те траты Базанов, на которые я выдавал ремесленникам Байонны не монеты, а долговые векселя. Все сочтено до последнего обола, сир.
Умеет этот парень порадовать. Вот и выпрямился гордо в седле, углядев, как посветлело мое лицо.
- Молодец, Микал, я в тебе не ошибся, - не стал я задерживаться с похвалой. - Но как это тебе удалось?
- Очень просто, сир. - Микал состроил хитрую мину. - Я лицо подневольное, находящееся в рабском состоянии, за казну ответственное, подотчетное. С меня спрашивается за каждый серебряк - куда он делся. Так что без расписки в получении никому ничего не выдам, пусть даже по приказу самого рея. Да хоть папы римского.
- Отлично, Микал. Ты меня порадовал. Феодализм - это контроль и учет! Выпиши себе золотой в качестве награды за отличную работу, сверх жалованья.
- Благодарю вас, сир, - поклонился валет в седле.
И сам сияет как новенький золотой.
- Свободен пока. Будешь нужен - позову. И не забывай о Григории, присматривай за ним. Язык учйте, а то Марк скоро лучше него говорить будет на эускара.
Марку приказал пока никого ко мне не подпускать - думать буду.
А думать было над чем. Для начала над тем, что я скажу Генеральным хунтам Басконии, стоя под священным дубом в Гернике. Выберите меня своим сеньором, потому что я красивый, а Изабелла - нет? Там же не дураки сидят, а умудренные жизнью тертые-перетертые перцы в самом расцвете сил и интеллектуальных способностей. Им выгоды подавай, а не хлопки одной ладонью. А мне крайне нужно, чтобы сюзереном своим они выбрали меня, а не Изабеллу или ее Фердинанда. Иначе вся моя программа собирания земель васконских в единое государство летит под откос. Бискайские баски - это цемент, связующий басков наваррских и гасконских. Это то необходимое введение третьего элемента, которое по диалектической логике снимает напрягающее противоречие.
Денег я от этих басков не получу, как не получает их и Кастилия. Вот тут-то и стал понятен мне тайный замысел Изабеллы с ее всеобщей нобилитацией Басконии. Не получать вообще денег с подчиненной провинции королеве не просто стыдно, но где-то даже и неприлично. Тут все налоги, сборы и пошлины остаются в руках Генеральных хунт провинций. А ей - шиш. Но если здесь будут жить только дворяне, тогда все нормально и пристойно. Дворяне налогов деньгами не платят. Они свою дань короне отдают кровью на полях сражений.