Орк и в самом деле подошел, и Матроха испуганно уставилась на него. Но Ургук пришел вовсе не за тем, что она подумала - он принес три миски с парящей кашей. Мальчишки тут же набросились на угощение, а женщина долго растерянно смотрела на почему-то смущенного орка, но потом все же принялась за еду - живот подвело сильно. А каша-то с мясом! Это где ж такое видано? Кормили глуховцев в дороге как на убой, они и дома редко так хорошо ели. Чаще всего болтушкой из перетертого в ступке зерна обходились - мельница далеко, да и брали за помол больно дорого. Мясо вообще раз в году видели, в день Благодарения Свету.
- Возьми вот еще сала, - орк отрезал ломоть от большого куска, пахнущего так, что рот Матрохи тут же наполнился слюной.
- Благодарствую, господине… Токо… это… оно мальцам лучшее…
- Бери, - усмехнулся Ургук. - Им еще отрежу. Сам коптил!
Он отрезал еще два толстых ломтя и протянул мальчишкам, тут же вцепившимся в них зубами - они такую роскошь редко видели.
- Хорошие у тебя мальцы, - улыбнулся орк, умиленно глядя на Михла с Сорком, вовсю наворачивающих кашу, закусывая салом. - Где отец-то?
- Наемник полгода назад зарубил… - неохотно ответила Матроха, мечтая про себя, чтобы он отвязался.
- Вдова, значится?
- Ага.
- Я тож вдовец… - вздохнул орк. - Две девки у меня малые. У батяни их оставил щас, мамка моя приглядит, чтоб не баловали. А то шебутные!
- А с женой чего случилось? - сама не зная почему, спросила Матроха, глядя на него с сочувствием. Мужику-то с детьми управиться тяжко, не то что бабе.
- Скоко ей говорил: не ходи в лес босой! - помрачнел Ургук. - Будто я ей сапог не справил! Не, ни фига! Понеслась за ягодами, морса надавить припекло. На змеюку и наступила. Утром уже холодную нашли…
Он отвернулся, смахнув непрошенную слезу. Матроха смотрела на него и не верила своим глазах - зверообразный громила оказался вовсе не грубым скотом, как она думала. Любил, видать, жену. И не бил, наверное. Хотя кто его знает, как у них тут принято. Может, и бил. А уж коли этот раз приложит, так сразу помрешь - вон, кулачище с голову Михла.
- Дварфа она у меня была, неуклюжая чуток, они все такие, - продолжил орк. - Нам на свадьбу домину здоровенный отгрохали, мы с нею хотели, чтоб детей много было, а оно вон как вышло…
- Оно бывает… - поежилась Матроха. - Ничо, найдете себе еще кого.
- Да не так-то просто оно, - обреченно махнул рукой Ургук. - Нужно ж еще, чтоб она девкам моим мамкой стала… Не кажная захотит.
- Ото было б чего бояться! - изумилась женщина. - Детей малых!
- А вот ты за меня пошла бы? - хитро прищурился орк.
- Я?! - от изумления Матроха выронила миску с остатками каши. - Ну…
- По сердцу ты мне пришлась… - смущенно буркнул Ургук. - Вот как увидал, так сразу и понял - моя!
- Так у меня ж… - показала на мальчишек ошарашенная женщина.
- И чего? - добродушно оскалился орк. - Аль я им батькой не стану? Стану и всему, чего умею, выучу. У нас нерожавших девок замуж не берут. Кто их там знает, могут аль нет? Я свою с дочкой взял - ждал, терпел, пока нагуляет. От кого - и не знал, да оно мне и не надо. А у тебя уже двое, знать, еще детишек нарожаем!
Матроха отчаянно покраснела. А потом посмотрела на Ургука другими глазами - не в кусты ведь зовет, а замуж. Одной-то на новом месте - ой, как тяжко придется с двумя мальцами! Только ж не человек он… Святой отец баял, что грех это великий - с нелюдью связываться… Только и брехни он много говорил, этот святой отец, а уж пил так, что и покойнику Броху далеко. А вдруг Ургук тоже пьет? Из огня ж, да в полымя будет…
- За ворот закладываешь? - не выдержала она.
- Чего?.. - растерялся Ургук.
- Ну это, выпиваешь? - буркнула Матроха, сообразив, что орк не понял.
- Как без этого? Коли праздник, так не выпить - грех. Всем селом собираемся, стол накрываем.
- Не каждый день?
- Да чего ж я, с дуба рухнул, что ли? - обиделся Ургук. - Какая ж работа, коли кажный день глаза заливать? У нас таких и нет почти. А коли кто начнет, так к магу сведем, тот быстро от пьянки отучит.
Женщина долго недоверчиво смотрела на него, но все же почему-то поверила, а почему - не знала и сама. Опустив глаза, она едва слышно спросила:
- Бить будешь?
- Бить? - полезли на лоб глаза орка. - Ты чего?.. Это где ж видано-то - бабу свою бить?.. Рази ж это семья?
- Брох пошти кажен день лупцевал… - окончательно смутилась Матроха. - И кулаками, и ногами, и вожжами…
- Паскуда он, твой Брох!.. - прорычал Ургук, сжимая кулаки, его желтоватые глаза горели гневом. - Знашь, у нас так с малолетства учат. Не делай никому того, чего себе не хотишь… И коли кто попробует жену бить, то его всем селом поучат. Больше не захотит!
Матроха чуть не задохнулась от его слов. Да неужто так бывает? Святой отец, помнится, говорил, что жена во власти мужа, и он может делать с ней все, что захочет. Хоть насмерть забить или голодом заморить. И такое в Глуховке порой случалось. Но бывало и наоборот - хоть того же Ивона взять. Гоняет бедного мужика его Нароха, оглоблей как-то раз отходила, а уж орет так, что уши закладывает. Матроха эту скандальную толстуху на дух не переносила. Вдова потрясла головой, избавляясь от ненужных сейчас мыслей. Надо что-то отвечать Ургуку, а что? Соглашаться? Так страшно ж - орк, как-никак, не человек вовсе. Отказывать? Еще страшнее. Как жить-то самой здесь, да еще и с двумя пацанами малыми? Все ж не так, как дома было. Все иначе. А мужик явно справный, хозяйственный, домовитый. О любви Матроха не задумывалась, отлюбила свое, "любимый" потом так избивал, что едва жива осталась. А коли Ургук бить не станет, так это ж не жизнь, а малина. Уж дом-то она обиходит, дело привычное. Только вот спать с ним…
- Ты энто, подумай пока, - встал орк. - Дело ж нешутейное, на всю жизнь оно. Как чего надумаешь, скажи. Лады?
- Лады, - радостно согласилась Матроха.
- Идти пора, - Ургук озабоченно смотрел вперед. - Вон Морт ужо народ подымает. Ждут нас.
Люди действительно вставали, старики рассаживались по телегам, матери собирали своих неугомонных чад, разбежавшихся по окрестным рощам. Старший охранник о чем-то толковал с дедом Дороном, вокруг них сбились мужики, внимая орку с открытыми ртами. Матроха даже пожалела, что не слышит, о чем он там рассказывает, но махнула рукой.
- Долго еще идти? - спросила она.
- Не, - отозвался Ургук. - Часа три. Засветло дойти надобно, чтоб на ночлег устроиться толком. А завтрева с утра буим дома строить, лес, гвозди и черепицу завезли ужо. А камней для очагов и так хватает. Лады, побег я, а то Морт мне устроит веселую жизнь. Ты это…
Он смутился и едва слышно добавил:
- Ну… подумай там… По сердцу ты мне…
Потом повернулся и быстро ушел. Матроха долго смотрела ему вслед, удивляясь, что такой огромный мужик настолько стеснителен. Ей почему-то хотелось догнать Ургука и сказать "да", но женщина сдержала свой порыв. Прав он, хорошо подумать надо. И важно не ошибиться, не то ведь локти кусать станешь, да поздно будет.
Не прошло и получаса, как караван двинулся в путь. Воодушевленные рассказом Морта люди жаждали побыстрее добраться до нового места жительства. Земля! Вдоволь! И никаких графьев с тиунами над головой! Живи, как сам хочешь, не оглядываясь на всяких там нахлебников. Извечная мечта любого крестьянина. Глуховчане еще не верили, но надеялись, что им сказали правду. Они возбужденно переговаривались, строя планы, обсуждали сколько чего надо посеять, сколько распахать. Семена орки обещали привезти в ближайшие дни, пахотных быков, по их словам, одолжат в ближайшей деревне.
Матроха шла, не глядя по сторонам, она продолжала размышлять, но никак не могла принять решения. Слишком все это оказалось неожиданным. Думала, что так и будет до смерти куковать одна, а тут вдруг… Она вздохнула, искоса взглянув на Ургука, опять собравшего вокруг себя стайку ребятишек и рассказывающего им сказки. Двух уставших мальчишек лет четырех он нес на плечах. Женщина видела с какой нежностью он относится к детям и удивленно покачивала головой. Глянешь ведь - чудище злобное на вид, орчище клыкастый, а на деле совсем другой. Найдет ли она кого лучшего? Ой, вряд ли. Только все равно страшно. А может, не стоит бояться? Новая жизнь, так пусть и будет новой во всем?
- Ну вот, мы и на месте! - заставил ее вздрогнуть возглас Морта.
Встрепенувшись, женщина жадно уставилась вперед. На ближайшем пологом холме виднелись несколько десятков шатров, деревянные столы, кучи бревен и досок. Невдалеке Матроха заметила речку. Встречала глуховцев толпа самого разного народа - люди, орки, дварки, темные эльфы и альвы. Был еще кто-то, но она не поняла, кто именно. И все встречали их улыбками… Приветствовали, как родных. Деда Дорона под руки сняли с телеги и уважительно отвели к удобному стулу - как позже выяснилось, стариков здесь очень уважали. Как самый старший среди глуховцев, он в глазах темных был старостой новой деревни.
- Здравствуйте, люди добрые! - с поклоном выступил вперед кряжистый гном с бородой до пояса. - Вот здесь вам деревню и поставим. Нравится ли место? Коли нет, так с утра другое поищем.
- Да чего уж там, - поспешил ответить дед Дорон. - Хорошее место, на холме, да и речка рядом. А земля?..
- Да вокруг и нарежем, - усмехнулся в бороду гном. - Ничейная она пока. Распашете - станет ваша.
- И никто не сгонит?
- Разве что светлые прорвутся.
- А чем распахивать-то? - пробурчал дед, окидывая взглядом окружающие холм луга. - Струменту ж нема…
- Не беда, - махнул рукой гном. - Я Корни Стебарт из колена Торина, от нашей общины выборный. Кузнецы мы. Дадим струмент - весь, что надо. В долг. Как сможете, так и расплатитесь.
- Как сможем? - озадачился Дорон. - Это ж как? А коли не отдаст кто?
- У нас на слово верят, - снова усмехнулся Корни. - А ежели кто обманет, так кто ж ему потом поверит? Как жить опосля будет? Все про то знают, никому неохота ворюгой прослыть.
- Вон оно как… - пробурчал дед, почесав в затылке. - Спасибочки! Отдадим, как будет с чего.
- Я и говорю, как сможете. Никто ж не торопит, все тута с пониманием. На новом месте завсегда нелегко, все наново наживать надобно.
Как оказалось, встречающие, кроме землемеров из города, живут в недалеких деревнях, или, как говорили здесь, селах. Назывались они смешно - Облезлый Кот, Косой Мурбак и Хромой Лошак. Свою еще не выстроенную деревню крестьяне решили назвать по-старому - Глуховкой, чтобы не привыкать к новому имени. После схода всех позвали за стол. И чего там только не было! Такого изобилия глуховчане и на день Благодарения Свету не видали.
Поев, Матроха встала и пошла искать Ургука. Долго искать не пришлось, орк сидел за соседним столом, вовсю наворачивая мясную запеканку, но увидев женщину, тут же вскочил, забыв о еде. Отведя его в сторону, вдова покраснела и едва слышно сказала:
- Согласная я…
- Вот и добре! - просиял орк. - Как токо тута чуток разгребемси, к нам в Пьяную Падь поедем! У нас село богатое, большое! Жаль токо, к границе близко, ну да ничо. Не прорвутся светлые, кол им в глотки! У нас теперя такой командир есть, что сразу им рога пообломает. А свадьбу завтра ж сыграем, попрошу отца Тумгана обвенчать нас, а Морта - свадебным генералом быть.
Матроха слушала его и кивала, тихо удивляясь про себя - как-то у него все слишком быстро, что ли. Она смотрела на Ургака, пытаясь представить, каково будет с ним жить, но не могла. Мальчишки-то привыкнут быстро, это уже ясно - всю дорогу не отходили от орка. А вот ей самой трудненько придется. Ну все здесь не так, как дома, все по-другому. А как именно, женщина не особо понимала. Но, несмотря на это, нравилось ей, какие-то эти темные добрые, даже слишком добрые. Но почему? И почему дома святой отец говорил о них совсем иначе? По его рассказам темные - чудовища какие-то. Неправда же! Не такие они!
Внимание Матрохи привлек стук копыт - мимо холма галопом проносился отряд воинов, возглавляемый светлым эльфом с распущенными серебристыми волосами. За ним ехали очень смуглый человек с шапкой черных курчавых волос и белобрысый полуорк. Почему-то эти трое показались ей кем-то не от мира сего, кем-то, кто способен перевернуть все вокруг. Женщина не могла объяснить себе, откуда взялось такое впечатление, но оно было.
- Кто это? - глухо спросила она, провожая взглядом удаляющийся отряд.
- Командир наш новый, - с гордостью ответил Ургук. - Даралас, сын палача. Он такой, такой…
Слов для описания у восхищенного орка не нашлось, он только низко поклонился в сторону скрывшегося в облаке пыли эльфа.
- Сын палача?.. - вздрогнула Матроха.
- Ага, - кивнул Ургук. - Его батька - сам эльфийский царь. Светлые село одно захватили, всех там перебили, а потом детей малых живьем пожгли. По приказу батьки Дараласа. Он, как это увидал, к нам сбежал, сказав…
Орк нахмурился, припоминая, а затем процитировал:
- "Раз мой народ такое сотворил, то это не мой народ!" От батьки своего отрекся, палачом его назвал. Так и прилипло к царевичу - сын палача. А когда светлые снова прорвались, Даралас их быстро расколошматил! Да так ловко, что из наших почти никто не сгинул. Мы теперь за него кого хошь порвем! Наш он!
Светлый эльф - новый командир орков? Матроха никогда о таком не слыхала. Но все равно, дай ему Таар с Ленкааром здоровья, раз сумел убийц остановить. Детей заживо пожечь? Она представила, что это ее мальчишек сожгли, и от ужаса едва не задохнулась. Будь вовеки прокляты сделавшие это! И после смерти чтобы покоя не знали! Никакого наказания за такое мало не будет! Вдова тоже поклонилась в сторону удаляющегося облака пыли, выпрямилась и доверчиво вложила свою руку в огромную ладонь будущего мужа.
* * *
Даралас пришпорил коня, бросив безразличный взгляд на толпу, собравшуюся на холме. Кажется, там новую деревню ставить собрались, пригнав крестьян со светлой стороны. Пусть, им у темных куда лучше, чем дома, будет - видел, каково живется людям в Тарнии. С хлеба на воду перебиваются, тогда как здесь никто не голодает. Впрочем, не до них - надо позаботиться о том, чтобы не дать светлым возможности снова прорваться, не то наворотят демон знает чего. Именно поэтому принц и попросил собрать совещание высших военачальников пограничных областей. Ему пошли навстречу.
Странно все-таки… Темные доверили вчерашнему врагу командование крупными силами, едва убедившись, что он способен на это. Почему? Откуда такая доверчивость? Или это не доверчивость, а точный расчет? Принц вздохнул, окончательно запутавшись в своих мыслях - каждый раз, когда казалось, что он уже что-то понимает, случалось что-нибудь еще, отправляющее все прежние выводы в тартарары. И как прикажете разобраться в обычаях темных? Даралас не знал и терялся с каждым днем все больше, но одновременно приходил во все большее удивление. Не представлял до сих пор, что взаимоотношения между разумными могут быть настолько добрыми и доверительными, считал такое совершенно невозможным. И вот сам столкнулся…
Резко мотнув головой, Даралас избавился от несвоевременных мыслей - сейчас не до того, впереди встреча с самим Зеаном Темным. Когда генерал Каргат сообщил ему об этом, принц просто не поверил. Ну какое дело главе Лорага до какого-то там перебежчика? Мало у него забот? Вряд ли, эльф помнил, что у отца порой времени на сон не находилось, а у Зеана ответственности куда больше, не одна страна на его шее висит. Принц вздохнул - как же все сложится? Трудно сказать, не верилось, что повелитель темных земель отличается добротой и доверчивостью, не по чину как-то. Может, и отстранит от командования, не будет тогда никакого совещания. Хотя - а какая разница? Домой возврата все равно нет и быть не может, с убийцами детей ему не по дороге. Уж десятка три сорвиголов хоть тот же Каргат даст. Конечно, оркам далеко до эльфийских рейнджеров, зато понятливы и учатся быстро - если гонять как следует, то за полгода можно создать из них элитный отряд и хорошенько погонять светлых, если снова полезут.
Принц досадливо поморщился - почему, ну почему темные не желают атаковать, а только обороняются? Неправильно это! Такая позиция со временем обязательно приведет к поражению. Ведь захватить ту же Тарнию совсем просто, тарнийские лорды привыкли к безнаказанности и никак не ждут нападения из-за стены! Даралас за прошедшее время придумал несколько интересных вариантов атаки, позволяющих почти бескровно захватить Тарнию. Надо будет в разговоре с Зеаном обязательно упомянуть о них. Возможно, темный маг и согласится с каким-нибудь.
Однако странно все же получилось. Медленно накатывали воспоминания о случившемся неделю назад…