Придя в себя, Егор обнаружил перед собой серую бугристую поверхность. Несколько долгих секунд понадобилось, чтобы вспомнить, как он здесь оказался. Правда, последние впечатления больше всего походили на бред.
Егор попробовал поднять ногу, уперся коленом в твердое…
Труднее всего было осознать, что он стоит лицом к стене дома. Почти вплотную. Дальше стало проще…
Медленно обернувшись, Егор оценил заросшую улицу, полуразрушенные дома, которым почему-то именно здесь очень сильно досталось и от пожаров, и от природных катаклизмов. Над головой висело "обычное" красное небо с большим диском солнца, начавшим свое медленное падение на запад. Копье в руках было заляпано кровавыми отпечатками пальцев. Ладони саднило.
Макса нигде видно не было.
Выбравшись на середину проезжей части, взломанной кое-где толстыми корнями деревьев, Егор попытался сориентироваться, куда же его занесло. Больничный комплекс, раскинувшийся за металлической оградой, зеленой от вьющихся зарослей, располагался всего в нескольких кварталах от площади Субботников, где их с Максом накрыло непонятное явление. Парк, раскинувшийся между больничными корпусами, превратился в мрачный лес, в глубине которого что-то хаотично двигалось, порождая самые дурные предчувствия.
Егор приподнял копье и начал отступать вдоль улицы, и в этот момент со стороны парка донеслось знакомое:
- Стой, урод!
Кричал Макс. Судя по всему, он кого-то безуспешно ловил в заросшем больничном парке. Помочь товарищу Егор не успел: стоило ему направиться в сторону ворот, как оттуда выскочил перепуганный худой мужчина в больничной пижаме. Увидев Егора, взвыл и нелепыми длинными прыжками помчался прочь по пустынной улице. На ногах у него были легкие сандалии, при каждом прыжке мужчина громко шлепал ими об асфальт.
- Да погоди ты! - заорал Макс, картинно появляясь в воротах с копьем в правой руке. - Я ж спросить хотел… Тьфу!
Увидев растерянного Егора, Макс обрадовался. Поспешил к приятелю.
- Наконец-то! - воскликнул он, хлопая друга по плечу. - А я уж думал, ты капитально потерялся.
- Что ты видел? Как здесь очутился? - спросил Егор, тут же забывший обо всех страхах. Теперь его полностью занимало то, что именно произошло.
- Ну-у… замелькало, затряслось все, как на танцполе. Я побежал. А очухался под деревом, когда вон тот чучел пытался у меня копье спереть. Будешь пить?
Он вытащил из внутреннего кармана бутылку и сунул в руки Егору. "Чучел" тем временем, пробежав квартал, остановился и теперь смотрел на них с перекрестка.
- Вернись, я все прощу! - заорал Макс. - Да иди ты сюда! Не бойся!
Стая ворон снялась с ближайшего дерева и в полной тишине поднялась в красное небо. Человек в пижаме шарахнулся в сторону, скрылся за углом.
- Идиот, - сплюнул Макс.
- Заметил, что зверье к темноте этой вроде как приготовилось? - развил мысль Егор. - Значит, явление это происходит регулярно. И ничего страшного, наверное, в нем нет. Можно было просто сесть на землю и ждать, пока закончится. Хотя странно все это, конечно.
Вода ободряюще подействовала на Егора. Он чувствовал, что готов встроить произошедшее в общую схему.
- А я испугался, - честно сказал Макс, забирая бутылку у Егора и возвращая ее во внутренний карман. - Вот и рванул к дому. А прибежал… во аж куда.
- Я тоже испугался, - признался Егор. - Ничего, будем теперь знать, что и такое здесь случается.
- И даже, возможно, к лучшему.
- В смысле?
- Уж где, как не в больнице, бинты искать.
11
Они бродили по длинным больничным коридорам, в которых вместо запаха лекарств стояла вонь отсыревшей штукатурки и трупного разложения. Облупившиеся стены и разбитые окна, длинные бурые тряпки на полу, человеческие кости… Казалось, что больница была заброшена еще до катастрофы, но большое количество пациентов, лежащих в палатах, говорило о том, что здесь все произошло так же, как и везде.
Поднявшись на второй этаж, Егор с Максом миновали холл, в котором лежало сразу несколько тел, включая медсестру в белом когда-то халате, и наткнулись на процедурный кабинет. Открывая и обнюхивая все пузырьки подряд, Макс быстро нашел какой-то спиртосодержащий раствор. Целые упаковки бинтов обнаружились здесь же, в стеклянном шкафчике.
Пока Макс заливал его ладони жгучей жидкостью и аккуратно обматывал их бинтами, Егор смотрел в открытое окно, выходившее на ту часть заросшего парка, что не была видна от ворот.
На полянке, поросшей лишь низкой травой, бегали две белки. Время от времени они замирали, вытягиваясь столбиком и оглядывая окрестности, а потом снова начинали заниматься своими беличьими делами.
Макс заканчивал затягивать узелок бинта на левой руке Егора, когда белки разом поднялись на задние лапки, посмотрели в одну сторону, после чего стремительно взлетели вверх по стволу ближайшей сосны. Этажом ниже послышался звон разбитого стекла и надсадный кашель, а через полянку устремились к больничному корпусу несколько собак, неразличимых до того среди густого кустарника.
Вздрогнув и потеряв при этом кончики узелка, Макс ругнулся. А Егор схватился за свое копье:
- Собаки внизу! И человек, видимо, только что проснулся. Надо успевать!
- Что успевать? - растерянно крикнул Макс вдогонку, но Егор не услышал. Он уже бежал к лестнице.
Надрывный кашель разносился по всему коридору первого этажа. Собак отсюда видно не было, но Егор не сомневался: они ищут вход в больницу. Вдруг пришло понимание: бурые тряпки на полу, запах тухлятины, множество костей… Всё это говорило о том, что собаки устроили здесь столовую и регулярно возвращались с проверками: не проснулся ли еще кто-нибудь?
Промчавшись мимо нескольких открытых дверей, Егор ворвался в кабинет, откуда раздавались слабые стоны, сопение и кашель. Человека в сером халате, который явно когда-то был белым, буквально выворачивало наизнанку. Он полулежал на столе, пытаясь отдышаться между приступами рвотных спазмов.
Увидев Егора, человек изумился, хотел что-то сказать, но вновь сложился пополам с характерным звуком.
Не останавливаясь Егор схватил врача за руку и огляделся, пытаясь оценить: можно ли в этом кабинете закрыться. Хлипкая дверь и разбитое окно не выглядели обнадеживающе.
Врач тем временем отчаянно замотал головой и схватился другой рукой за край стола, но появившийся Макс быстро переломил ход борьбы. Вдвоем с Егором они подхватили несчастного под руки, выволокли в коридор и, услышав задорный собачий лай на лестнице, устремились в противоположную сторону.
- Что… вам надо? - с трудом, в два приема прохрипел человек.
- Заткнись, дурак, хуже будет, - угрожающе шепнул Макс, и тот замолчал.
Держа под мышки, они дотащили его до двери, выглядевшей покрепче.
Егор быстро заглянул внутрь, проверил - уцелело ли окно. Кабинет сохранился на удивление хорошо. Окна с честью выдержали отсутствие заботы, мебель тоже не развалилась. Только человек в халате, лежащий ничком возле открытого холодильника, выглядел в таком приличном кабинете совершенно неуместно.
Егор вынырнул обратно в коридор и с ужасом увидел, как к ним несутся несколько зубастых тварей.
Макс отпустил спасаемого и выставил перед собой копье. Егор дернул врача на себя, затаскивая в кабинет, а сам тут же протиснулся обратно и сделал выпад в сторону набегающей собаки. Та увернулась, но мгновением позже в ее бок вошел острый наконечник копья Макса. Собака взвыла. Поверх нее, в длинном прыжке, на Макса бросилась вторая, но Егор успел пихнуть ее древком и сбить с траектории. Макс тем временем выдернул свое копье и с силой снова загнал его прямо в оскаленную пасть первого зверя.
Сквозь хрип агонизирующей собаки из кабинета донесся жуткий надсадный кашель.
Егор дернул друга за руку, принуждая отступить. Та собака, что прыгала и промахнулась, поднялась на лапы и снова бросилась в атаку, стараясь теперь достать Макса за ноги. Одну ногу он убрать успел, но на второй тут же сомкнулась зубастая пасть. Макс заорал дурным голосом и саданул животное древком по голове. Собака крупно вздрогнула и сильнее сжала зубы. Егор со всей силы вогнал копье зверю между лопаток, а Макс метнул свое в следующего набегающего хищника и вцепился "своему" псу в холку, стараясь второй рукой отжать нижнюю челюсть. Под ними быстро росла кровавая лужа. Зверь слабел.
Следующие два пса потеряли наступательный темп и встали по другую сторону от бьющейся в конвульсиях собаки, пригнули головы и обнажили стройные ряды зубов. Издали жуткое горловое рычание.
Макс разжал наконец зубастую пасть мертвого зверя, приподнял его за холку и толкнул в сторону уцелевших псов. Те шарахнулись.
- Быстро, отходим! - рявкнул Егор, дергая товарища за ворот куртки и буквально запихивая себе за спину.
Псы обнюхали свежий труп сородича и, уставившись на Егора, сделали несколько шагов вперед. Несколько демонстративных выпадов копьем, казалось, не столько напугали, сколько озадачили их.
- Егерь, давай… - раздался сзади голос Макса, уже укрывшегося в кабинете.
Егор сделал еще один шаг назад, ощутил спиной ручку приоткрытой двери, резко развернулся, шагнул внутрь и захлопнул тяжелую створку за собой. Щелкнул задвижкой.
Сердце бухало в груди, руки тряслись, по ногам разливалась слабость, но разочарованный лай из-за двери был лучшей наградой за усердие.
Отбросив копье, Егор подошел к Максу, сидевшему прямо на полу, задрал ему штанину и осмотрел собачий укус. Пробормотал:
- Хреново. Но могло быть хуже.
Егор уже собирался смотать бинт с левой руки и перевязать товарища, как вдруг в другом конце кабинета с пола начал подниматься спасенный ими человек.
- Погодите… - сказал тот слабым голосом. - Не знаю, кто вы и что тут происходит, но вашему другу требуется обработка и нормальная перевязка. Я все сделаю, только… У Петровича, кажется, была мини-аптечка в холодильнике. Гляньте…
Он махнул рукой в сторону тела хозяина кабинета.
Егор и Макс внимательно посмотрели на нежданного помощника. Это был обычный, ничем не примечательный мужчина лет тридцати, с русыми волосами, воспаленными глазами и короткими светлыми усиками. Крупные губы и маленький подбородок придавали лицу незнакомца страдальческое выражение, которое не ушло, даже когда он попытался улыбнуться.
- Врач? - хрипло уточнил Макс.
- Врач, - торопливо подтвердил мужчина. - Виктор.
В голосе его звучала профессиональная вежливость, без намека даже на саму возможность говорить на повышенных тонах.
- Отмечай второй день рождения, Витек, - выдохнул Макс, откидываясь на спину. - Егерь тебя, считай, из зубов вынул.
Егор тем временем осторожно оттащил хозяина кабинета от холодильника и выгреб оттуда содержимое.
- Что случилось с… с больницей? - немного помолчав, спросил Виктор. - Почему везде такой разгром? Откуда здесь собаки и… вы?
- Мы и сами не много знаем, - сказал Егор, вываливая на пол рядом с Максом кучу пузырьков, туб и пакетов. - Единственное, что пока понятно… Даже не знаю, как сказать-то правильно… В общем, с тех пор, как ты заснул, прошло много лет.
- Как это - много лет? - Виктор недоверчиво оглядел себя, перевел недоуменный взгляд на Егора. - Я… в заброшенной больнице… И меня… никто не хватился?
Егор испытал укол жалости к этому ничего не понимающему человеку, но постарался быстро его подавить. Тем более, что врача надо было не жалеть, а скорее отвлекать от шокирующих выводов.
- Спал не только ты… Долго объяснять. В общем, осторожнее с лекарствами. Мы только спирт пока употребляли.
Отвечая на немой вопрос в глазах врача, Егор улыбнулся:
- Наружно. Видишь, руки забинтованы.
- Вижу, - сухо усмехнулся Виктор и, с трудом переставляя ноги, подошел к Максу.
Врач больше не задавал вопросов. На его лице закрепилось профессионально-сосредоточенное выражение. Взяв со стола ножницы, Виктор ловко срезал с ноги Макса, пропитанные кровью, лохмотья брючины и осмотрел рану. Несмотря на явный упадок сил, работал он быстро: перебрал всю груду лекарств, попросил Егора надорвать упаковку с бинтом, обработал ногу какой-то жидкостью, абсолютно не пахнущей спиртом, чем-то присыпал, наложил тампон и принялся аккуратно бинтовать.
- Надеюсь, животное не страдало бешенством, - сказал он, закончив перевязку. - Иначе придется ставить прививки. В любом случае, труп собаки надо сдавать на экспертизу…
Макс, который за все время, пока ему бинтовали ногу, не издал ни звука, а лишь бледнел и сжимал кулаки, вдруг рассмеялся.
- Не получится ничего и никуда сдать, - пояснил Егор, видя, что врач им просто-напросто не поверил и теперь пытается выведать правду. - Мы не врем. Ты же видел, что стало с кабинетом. И это… оно не только больницу накрыло. Весь город выглядит точно так же.
Виктор снова недоверчиво смотрел на Егора.
- Давай начнем с обзорной экскурсии к окну, - сказал Егор, верно растолковав реакцию врача. - А то так и будешь мысленно нам смирительные рубахи примерять.
- Ты что такое мелешь, - растерянно обронил Виктор. Из его голоса мгновенно улетучилась вся профессиональная вежливость. - Что значит "весь город"?
- Иди-иди, - кивнул Егор, осторожно подталкивая его к окну. - Вот, присядь на подоконник, пейзажем полюбуйся. Да не в парк смотри, подними голову-то. И туда не забудь глянуть. И вон туда. А небо, небо тебе нравится?
С минуту в кабинете висела тишина. Даже возня и лай за дверями прекратились.
Вспомнив о том, что чувствовал, когда проснулся, Егор забрал у Макса бутылку с водой и отнес Виктору. Тот жадно вцепился в скользкий пластик и, вздрагивая всем телом, пил до тех пор, пока бутылка не опустела.
- Извините, не сдержался, - виновато сказал он, глядя на жалкий оставшийся глоток.
- Ничего, - успокоил его Егор. - Сейчас немного посидим и будем отсюда выбираться.
- Рассказывайте. Я вам… почти верю, - решил Виктор. - Вы не похожи на психов, да и в окно я уже выглядывал, когда эти псы мчались из парка. Просто… как-то не дошло в тот момент.
- Давай-ка для начала договоримся на "ты", - просто сказал Егор. - Если коротко - случилась глобальная катастрофа. Из-за чего - мы не знаем. Все люди вдруг разом заснули…
- Не годится, - перебил Виктор. - Я позже могу объяснить почему, но в сложившихся обстоятельствах…
- Да пойми, - оборвал его Макс, продолжавший лежать на полу, - мы не доказываем теории собственного сочинения. Егерь просто рассказывает тебе о том, что уже случилось. Почему и как - сам будешь придумывать и объяснять. Если доживешь до того времени, когда это кому-нибудь станет интересно.
- Люди уснули… - чуть помолчав, серьезно сказал Виктор. - Уснули и спали много лет, словно находились в анабиозе?
- Вот! Слово, которое у меня в башке все время крутилось! - воскликнул Макс. - Анабиоз! Ну точно! Я ж читал книгу про заморозку, там космический десант отправился к Марсу…
- Погоди, - прервал его Егор. - Да, Виктор, все люди спали. И за это время никто нас не сожрал, мороз не заморозил насмерть, а летом, в жару, мы не высохли, как мумии. Такой вот странный… анабиоз.
- Петрович, значит… - Виктор кивнул на хозяина кабинета, - тоже просто спит?
- Да. И таких большинство.
- А что на улицах? - опасливо спросил Виктор. - Одичавшие собаки кругом?
- Попадаются, - односложно ответил Егор.
- Город без людей много лет… Всё разрушено? Обветшало?
- Не всё, но порядочно.
- Кругом одни спящие? Только мы…
- Не только. Есть еще проснувшиеся, но немного. Мы их не столько видим, сколько слышим. Постреливают время от времени, но сложно сказать, где именно.
Все трое помолчали, думая каждый о своем.
- У меня ведь жена дома одна! - встрепенулся Виктор, разглядывая расползающуюся на рукаве ткань халата. - А неподалеку - родители! Мне домой надо.
- Сразу может и не получиться, - признался Егор, отворачиваясь к окну. - Снаружи теперь не все так просто, как раньше.
Виктор посмотрел на Егора с какой-то необычной смесью отчаяния и упрямства.
- Нет смысла торопиться, - пояснил Макс. - Столько лет прошло - подождут еще пару дней. Надо как следует окрепнуть, отожраться, отоспаться, а потом уже всех выручать. Если сейчас начнем за другими бегать - сами попередохнем и помочь никому не сможем.
- Ты нам лучше скажи: Макс ходить сможет? - спросил Егор, поднимая копье и прислушиваясь к происходящему в коридоре.
- Это пусть он сам скажет. Лично я ничего катастрофично опасного не вижу, - пробормотал Виктор, неуверенно поднимаясь на ноги. - Болеть, конечно, будет. Но если регулярно обрабатывать - заживет. Лишь бы заражения не было, и собака не была больна бешенством.
- А если бешеная была, тогда что? Злым стану? - ненатурально хихикнул Макс.
Виктор окинул его внимательным взглядом и спокойно ответил:
- Нет, до таких ужасов дело не дойдет. Просто помрешь через две недели.
Развивать тему Макс не стал.
В коридоре было пусто. Только два собачьих трупа лежали в лужах темной крови. Егор осторожно прошел до лестницы, спустился вниз к выходу, прикрыл двери, через которые собаки проникли в здание. Когда вернулся, Макс уже не только самостоятельно шел, опираясь на копье, но умудрялся иногда поддерживать Виктора, которого покачивало от слабости.
Заглянув в несколько палат и увидев медсестру, лежащую рядом с каталкой, Виктор изменился в лице, и Егор понял: несмотря на все уверения, до этого момента врач окончательно его рассказу не верил.
Попросив Егора подождать, Виктор опустился рядом с медсестрой, проверил пульс, попробовал прослушать дыхание, согнул и разогнул руку в локте.
- Пожалуй, ты в чем-то близок к истине, - странно щурясь, словно сдерживая слезы, сказал он Егору. - Осталось только найти человека, который выглядит точно так же. И потом проснется.
- Закругляйся с научными изысканиями, - грубовато сказал Макс. - А то сам, наверное, и встать теперь не сможешь.
- Сейчас бы прокапаться, - улыбнулся Виктор бледными губами. - Но, раз столько лет прошло, я не то что растворы взять - капельницей воспользоваться не рискну. Надо поесть, воды попить. С сахаром. Побольше.
- Если б не надо было еду искать, можно было бы и здесь переночевать, - сказал Егор. - Но без еды плохо. А без воды - тем более.
- У нас же свой больничный пищеблок, - оживился Виктор. - Давайте туда заглянем: может, что-то и сохранилось. И ночевать можно с комфортом, если где-то в палатах окна уцелели.
- Уцелели, видел, - коротко сказал Макс.
Через пару часов они сидели в одной из палат на верхнем этаже с пакетами разной крупы, сахара, консервными банками готовой каши с мясом, детским питанием и детскими же сухими смесями. А также - с десятилитровой пластиковой бутылкой воды и литровым пузырем спирта.
Спящего больного, что лежал здесь раньше, без особых затей переселили в другую палату. Поставили три кровати, стол. На блюдцах укрепили несколько найденных свечей. И даже задернули шторы.
Виктор лишь попил сладкой воды и практически сразу уснул. Егор и Макс не торопясь доедали консервированную кашу, разогретую на крохотном костре, разведенном на балконе.