Яна вышла неспешно, больше для демонстрации своей ненормальной способности, так как оставаться внутри ей не хотелось тоже.
- Может быть, это ее Дар?
Вадим обернулся.
- Что?
- Ну, способность выживать в мертвых кластерах, - Серега мотнул подбородком на черноту. - Это Дар Улья для Снежка.
- Она сенс, - кваз продолжал хмуриться, придерживая голову. Очевидно, чернота влияла на него разве что немногим легче, чем на младшего брата, хотя он изо всех сил старался этого не показывать. - Улей не дает по два дара одновременно… Без жемчужины. А она жемчуг не ела. Значит, не то.
- Способность чувствовать опасность у меня была до того, как я сюда попала, - напомнила Яна, которую пребывание рядом с убивающей темнотой начало тоже морально напрягать. - Может быть, я все-таки не сенс? Ну, или не такой сенс… не из-за Улья?
Со стороны заправки посигналили. Там явно желали продолжить движение.
- Всё это очень странно, - Вадим опустил лапы и тут же поймал плечо споткнувшегося и едва не полетевшего головой вперед Сереги. - Если это действительно Дар, то это очень редкая способность. Не знаю никого, кто владел бы ею.
Он потер затылок.
- Нужно будет протестировать еще. С другим кластером, - предложил Серега. - Для чистоты эксперимента.
Кваз согласно кивнул.
- Обязательно. Но позже. Сейчас нужно добраться домой.
- И довезти детей, - снова подсказал младший брат, который, несмотря на все сопутствующее, в последнее время научился находить общий язык с вверенной ему капризной четырехлеткой Егорыча. И похоже, что даже умудрился каким-то родом к ней привязаться.
- Да, - согласился Вадим. - Нужно довезти детей. Все остальное - потом.
- Остальное… - мечтательно протянул Серега, едва успевая за шагавшим неуверенно, но быстро братом и бежавшей следом Яной. - Горячая ванна, чистая постель, домашняя еда и Надька… Эх, Надька… Да харе уже бибикать, идем, мы, идем! Не видят они, что ли, что мы идем??
31
Уже почти стемнело, когда впереди показались огни обширного поселения. Накатанное асфальтовое шоссе к нему вело вдоль береговой линии какого-то озера. Между озером и дорогой были навалены кучи гравия и песка. Ближе к поселку воду от суши стали отделять большие бетонные блоки и какие-то металлоконструкции.
По всей видимости, в дневное время суток здесь вовсю шла некая долгая стройка чего-то среднего между дамбой и фортификационными сооружениями.
- Похоже, местные расширяют территорию.
Эта фраза стала пятой по счету из тех, которые Канат проронил за всю многочасовую дорогу. Впрочем, Яна, которая устала даже сидеть, была не против царившего в салоне "Форестера" молчания.
Сзади пошевелился Вадим. Судя по позе и издаваемым шорохам, у него затекло все тело, причем довольно давно.
- Я что-то слышал про то, что они огораживают всю территорию стаба, потому что собрались разводить скот. Народу прибывает. Вокруг, конечно, поля, и они часто перезагружаются. Но мяса маловато. Будут выращивать - для себя и для поставок в РССС.
Канат неопределенно дернул плечами. Дорога сюда выдалась спокойной, и его руки расслабленно лежали на руле.
- Светлое хочет стать частью вашего содружества? - как бы невзначай проронил он.
Несмотря на усталость, Яна невольно заинтересовалась. До сих пор существование политики казалось ей чем-то малореальным в условиях всеобщего бардака этого мира.
Со стороны кваза донесся осторожный, но все равно могучий вздох.
- Вроде бы был разговор, - подбирая слова, как можно равнодушнее проговорил Вадим. Едва ли то, о чем он говорил, являло собой секрет. Однако, по-видимому разведчику все равно не хотелось особенно трепать языком на эту тему. - Но Светлое территориально слишком далеко от РССС. Между нами налажена поставка грузов - транспортными вертолетами по воздуху. Опять же, здесь стоит наш гарнизон. Но полноценный союз со Светлым означает полное внедрение в этом стабе стандартов РССС. В том числе социального обеспечения и защиты.
- Это все дорого и непросто. Я понял.
- Это выполнимо, - Вадим выделил последнее слово. - Но решает руководство.
- Разумеется.
Канат снова замолчал, давая Яне возможность отвлечься от разговора и внимательнее рассмотреть окрестности. Несмотря на то, что время было позднее, и в небе догорали последние лучи заката, осмотреться все же стоило. Тем более, что Светлое было первым стабом, который девушке довелось увидеть здесь.
Поселение вполне оправдало ее ожидания. Последние несколько сотен метров дороги шли между укреплений, нарытых то тут, то там рвов и минных полей. Все это хозяйство располагалось вокруг огромной, в четыре, а то и пять человеческих ростов, бетонной стены, которая окружала, как видно, сам поселок. Виденные издали огни горели именно на стене, и еще - на расположенных кое-где вышках. Яне показалось даже, что она заметила торчащие в небо дула каких-то орудий, но точнее в темноте и движении рассмотреть было сложно. Словом, первое увиденное ею поселение Улья в полной степени оправдывало все стереотипы о жизни в условиях постапокалиптики.
К удивлению, большие, сваренные из некого неизвестного, но наверняка крепкого и могучего сплава ворота оказались открыты. Перед ними, словно поджидая приближавшиеся с включенными фарами автомобили, выстроилось несколько вооруженных людей.
Впрочем, появления поздних гостей не могли не заметить издалека. Значит, местные не придерживались варварской средневековой традиции никого не пускать после заката. Что, конечно, не могло не радовать.
Канат сбавил скорость и оставшиеся несколько десятков метров почти прополз, остановившись перед головным встречающим. Яна догадалась, что автоматы на плечах явившихся навстречу мужиков - далеко не самый крупный калибр из того, что было нацелено на машины сейчас. Поэтому осторожность Каната совсем не казалась излишней.
- Вечер добрый.
- Здравствуйте, - худощавый предводитель автомобильной колонны открыл дверь, выходя наружу. Однако, мотора он не заглушил. - Просим разрешения на въезд в ваш стаб.
Собеседник Каната, среднерослый, широкоплечий мужик в камуфляже с погонами - какими, не разглядеть - нагнулся, заглядывая в машину.
- Цель? - скользнув взглядом по Яне и задержавшись на Вадиме, уточнил он.
- Транзит. Планируем остаться на день-два. Потом поедем дальше.
Мужик еще раз смерил взглядом распластанного по салону кваза и выпрямился, опустив упертую в раму "Форестера" руку.
- До нарушений машины проверять не будем. Вам разрешается ходить где угодно, с оружием. Но применять его кроме как против зараженных - если прорвутся, запрещено. Разборки даже на кулаках запрещены. Вход на территорию военной части и аэродрома тоже запрещен. Неповиновение карается…
- Мне как раз нужно на территорию части.
Вадим тяжело заворочался, пытаясь принять прямосидячее положение, отчего внедорожник несколько раз чувствительно качнуло. Встречающий снова нагнулся, заглядывая в салон. Кваз без лишних слов отогнул куртку, демонстрируя скрытую под ней нашивку.
- Разведка РССС. Доложите обо мне дежурному части. Я назову ему свой код.
Тон мужика едва заметно изменился. Но, к удивлению Яны, спорить и уточнять детали он не стал. Очевидно не то будучи каким-нибудь ментантом, не то зная что-то, чего не знала девушка и сходу умея отличать настоящие нашивки РССС от фальшивых.
- Вы направляетесь туда прямо сейчас?
- Нет, - после короткой паузы, решил Вадим. - Сначала расположу на ночь свою группу. Часа через полтора.
- Я доложу, - мужик махнул рукой, отходя от машины. - Ладно, порядок. Проезжайте.
Город Светлое частично оправдывал свое название - несмотря на темное врем суток, в нем оказалось достаточно светло из-за натыканных фонарей и горевших перед некоторыми домами железных бочек. Как пояснил разговорившийся Канат, этими бочками местные решали сразу три задачи - одну основную и две побочных. А именно, бочки хорошо освещали темные углы улиц, неся свет в царство мрака. И, помимо этого, беспрерывно работали подручными утилизаторами бытового мусора. Правда, мусор в них уничтожался, понятное дело, не весь. Да ещё при этом так усердно выделял продукты горения, что дух на улице стоял тяжелый, и от него нельзя было спрятаться даже в салоне "Форестера".
И, наконец, возле горящих бочек можно было погреться, так как этот кластер, хоть и стабильный, похоже, был еще стабильно прохладным. Девушка пока не чувствовала особенного холода сидя в машине, да еще в куртке. Но она уже догадывалась, что без верхней одежды в Светлом некомфортно. Оставалось удивляться, как по соседству с таким продроглым стабом могли подгружаться летние кластеры с самым разнообразным урожаем.
Дома здесь разительно отличались от ожидаемых Яной постапокалиптических развалин. Но все равно соответствовали представлениям о том, каким должна быть архитектура поселка в таком мире. Приземистые, явно перестроенные, или наоборот - высокие, с заложенными первыми этажами и толстыми стенами, дома словно готовились в любой миг отразить нападение - и по большей части имели на это все шансы.
Большинство окон было маленькими и узкими, с непременно толстыми решетками. Кое-где на крышах виднелись навесы, под которыми в характерных чехлах стояли, как видно, малопонятные для непросвещённых оборонительные приспособления.
- Здесь многое изменилось с тех пор, как мы проезжали в последний раз.
Вадим отвлекся от разглядывания проплывавших за стеклами улиц.
- Уже приходилось бывать? - с некоторым удивлением уточнил он.
- Да, - продолжая придерживаться самой малой скорости, Канат аккуратно свернул с широкой главной улицы на боковую. - Лет пять назад. Тогда еще не было стены.
Старший разведчик хмыкнул.
- Местным приходилось туговато. Кроме самого стаба и полей с урожаем, больше тут ловить нечего. Вокруг на многие сотни километров даже не лес - степь.
Он поморщился, пытаясь переменить положение намертво затекшего организма.
- Мы им начали транспортниками доставлять стройматериалы. Даже сельхоз техника добиралась сюда по воздуху. Кое-что подвозили торговцы. В общем, работали потихоньку.
Вадим снова умолк, опираясь на локоть и садясь почти прямо.
- Вложения были колоссальные. Зато теперь, при рейсовом сообщении между Светлым и Южнокраем, у нас стабильный товарооборот. Благодаря ему в самом Архипелаге не так остро стоит вопрос со свежими продуктами, а в Светлом - с оружием и горючим. Если надо, люди всегда найдут, как поладить между собой… к взаимному интересу.
Канат помолчал.
- Жаль, что ваше содружество - так далеко на Востоке. Западнее тоже есть стабы, с которыми вы бы могли… поладить.
Кваз подумал и кивнул.
- Может быть, когда-нибудь и поладим.
Меж тем Канат уверенно подрулил к невысокой, в два этажа, но длинной, как барак, гостинице. Рядом с ней под навесом стояло несколько самых разнообразных транспортных средств, владельцы которых, по-видимому, местными не являлись и пережидали ночь внутри.
Последняя машина из колонны "Форестеров" притормозила у края некого подобия тротуара. Из нее, покряхтывая, вывалился Егорыч. Лёха выпрыгнул следом. Серега выбрался из внедорожника, который шел за головной машиной. Четырехлетнюю Лену он держал на руках - разморенная долгой дорогой, девочка крепко спала.
Канат тоже вышел из машины. Вдвоем с прихрамывавшим Вадимом они выгрузили багаж - оружие и четыре рюкзака.
- Вы внутрь не пойдете?
Канат оглянулся на свою колонну. Два-три человека из его команды высунулись наружу, но от внедорожников никто не отходил.
- Мы не пойдем, - немногословно пояснил он. - Нам есть, где переночевать.
Вадим не стал выяснять подробности.
- Дело ваше. Спасибо.
Канат пожал протянутую лапищу.
- Без спасибо. Мелких надо было подбросить. Удачи.
- Удачи.
Помахавшие на прощание форестоводы нырнули обратно в свои внедорожники. Колонна тронулась, и спустя несколько мгновений, исчезла за темневшими домами.
- Идем, - Вадим подхватил сразу оба рюкзака. - Надо вас устроить на ночевку. Места, надеюсь, здесь есть. Потом нам с Серегой нужно успеть наведаться к аэродрому. Пока время не совсем еще позднее.
32
- Снежок, эй! Вставай! Бегом!
Яна вскинулась, продирая глаза. В узкое зарешеченное окно виднелся кусок сине-серого неба. Судя по всему, было еще чудовищно рано - и довольно холодно.
Немилосердно трясший ее Серега убедился, что его усилия не прошли даром, и метнулся к Егорычу. Бодрее всех ситуацию воспринял Лёха - пока девушка и слесарь кое-как выползали из гостиничных постелей, куда завалились накануне, не найдя в себе силы даже поужинать, он уже бодро носился по комнате, помогая собирать то немногое, что с вечера было здесь разбросано.
- В чем дело? - морщась, уточнила Яна. Вытащив вынесенную из кластера с магазинами расческу, она пыталась в темпе привести себя в порядок, насколько это было возможно. - Чего ты мечешься? Что за спешка?
- Сколько сейчас времени?
- Половина шестого, дядь Паш, - Серега бросился к сваленному у порога объемному мешку и, подтянув его, вывалил посреди комнаты содержимое. - Вот, разбирайте, примерьте. Мы с Вадькой вчера торопились, не было времени смотреть и прилаживать. Всем годится размер?
Яна с изумлением обозрела гору верхней зимней одежды и обуви. Судя по лицу Егорыча - тот тоже готов был задать вполне закономерный вопрос.
- Что смотрите? Примеряйте, живее! Мы вчера договорились, места нам будут. Только вылет назначен сегодня, на семь. Если опоздаем, следующий рейс до Южнокрая, это нужный нам стаб на Архипелаге - через десять дней. Когда перезагрузится поле с кукурузой и ее соизволят убрать… Хотите торчать здесь больше недели? Нет? Тогда давайте, живенько, живенько, бегом!
- А шубы-то зачем? - все-таки успел уточнить слесарь, поддаваясь шебутному настроению младшего разведчика, и спешно натягивая отороченные мехом сапоги. - Тут не так холодно. Или мы что, собрались на Северный полюс?
- Почти, - Серега, с помощью Яны, кое-как впихнул хныкающую девчонку в толстую дубленку и натянул на нее пышную меховую ушанку. - Класс. Как влитое. Так, - он вскочил с кровати, хватая с пола мешок. - Снимайте пока зимнее, сейчас вы в этом спаритесь. Натяните потом. Уже в вертолете. Давайте, быстрее, я сказал! Время идет!
Лёха покрутил стриженной головой.
- А где рюкзаки наши, дядь Серёж? Украли?
- Да какой там украли, - разведчик принял на руки и не складывая впихнул Янину куртку обратно в мешок, и сразу следом за ней - сапоги. Похоже, он действительно очень торопился. - Вещи уже унес дядя Вадим, чтобы нам было легче и быстрее идти.
Яна выпрямилась и сунула расческу в карман.
- Далеко отсюда до аэродрома?
Серега на миг замер, прикидывая.
- Отсюда вашим ходом - минут сорок. Так что желательно уже выходить, - он огляделся. - Ну что, все готовы? Ничего не забыли, вспоминайте. Нет? Настроение как - боевое? Вижу, Лёха, что у тебя-то точно боевое. На дорожку посидели? Молодцы. Дядь Паша, в вертолете успеешь доспать. Все, погнали, погнали, вперед!
Яна давно привыкла к тому, что в этом мире часто приходилось передвигаться бегом. Улицы более или менее безопасного человеческого поселения не стали исключением. К тому моменту, когда вся их честная компания, пыхтя и отдуваясь, добралась до широких ворот местной военной части, пот лил градом даже с Сереги, который тащил на себе мешок.
- Еще полчаса, - мельком сверившись с наручными часами, младший разведчик отер лоб рукавом и махнул в сторону взлетно-посадочной полосы. Там, чуть в стороне у не то складов, не то ангаров, стояло четыре огромных вертолета и около десятка - поменьше. Рядом с каждым из пропеллерных гигантов находилось по стяжке из скрепленных друг с другом металлических контейнеров.
- Ого. Ничего себе - вертолеты!
- Это Ми-26, самый большой в мире… и в том, и в этом, - Серега кивнул в сторону винтовых машин и поддернул мешок. - Во всяком случае, до сих пор у внешников никогда не замечали чего-то больше. А кроме них… и нас здесь никто больше и не летает. Ну, все, идем.
Они направились к крайнему вертолету. Здесь шли последние приготовления - техники еще раз проверяли состояние машины и крепления груза. Чуть в стороне двое - худой усатый мужик и его напарник - высокий и смуглый представитель азиатской части необъятной и уже недоступнойРодины, в плотных сине-серых комбинезонах и накинутых поверх комбинезонов одинаковых куртках, о чем-то негромко переговаривались, наблюдая за работой.
- Пилоты?
- Угу, - Серега еще раз поддернул мешок. - Командир Рахимов Ильяс Киримжанович. Второй пилот… Степан Алексеевич… Блин, фамилию не запомнил.
Яна не сдержалась и хмыкнула.
- Что?
- Было бы естественнее не запомнить первую.
Серега усмехнулся и поддернул сползавший мешок в третий раз.
- Ну, идем в кабину. Или как там это у них называется…
Никто не удивился их появлению - очевидно, все действительно были предупреждены. Коротко поздоровавшись с пилотами, Яна, Егорыч и его внуки вслед за своим проводником вошли в кабину огромного и, несомненно, самого могучего вертолета во всех известных им мирах.
Кабина впечатляла - но не из-за ее исполинских размеров, и даже не из-за обалденной приборной панели, разделенной не для двух, а для четырех пилотирующих - судя по числу пилотских кресел. Просто все пространство внутри огромного вертолета было заставлено большими деревянными ящиками, из которых несло запахом свежесорванной кукурузы, помидоров, огурцов и прочей зеленой снеди. Среди всей этой поклажи Яна не сразу заметила Вадима. Кваз кое-как разместил рюкзаки, частично сложив их едва не под ноги "задним" пилотам, частично - закинув сверху на крытые ящики. Сам он восседал у борта, заняв целых два откидных сидения. Судя по его позе, из-за заставленного пространства кабины, здесь ему было не намного удобнее, чем в салоне "Форестера".
Увидев появившихся в дверях членов своей группы, явно нервничавший старший разведчик просветлел лицом.
- Слава Богу. Я уже боялся, что вы не успеете.
- Вылет еще через двенадцать минут, - Серега бухнул мешок на колени брату и присел рядом, забирая на колени внучку Егорыча. Четырехлетняя Лена, против обыкновения, не ныла и не капризничала, а с интересом оглядывалась вокруг. - Было бы чего волноваться…
- О, а вот и наши пассажиры!
Голос донесся откуда-то из глубины грузового отсека. Пробираясь между ящиков, оттуда просочился стройный светловолосый мужик лет двадцати семи-тридцати. Продемонстрировав немалый опыт передвижений в условиях повышенной тесноты, светловолосый ловко проскочил между еще не успевшими рассесться людьми. Но у самой приборной панели все-таки споткнулся о выставленный здесь багаж и влетел головой в спинку одного из задних кресел.
- Бре!
- Я виноват, - Вадим притянул рюкзак к себе, но свободнее из-за этого не стало. - Набросал.
Светловолосый махнул рукой, проворачиваясь в кресле.
- Ерунда, тут и так не пройти. Бортинженер Грачанин. Деян, - он протянул руку.