* * *
Я считал, что полсотни воинов - гарантия спокойной, мирной поездки до самого графства. Но бандиты по весне начали сбиваться в крупные шайки. Какому-то безбашенному главарю наш отряд показался добычей. Дорога пролегала вплотную к лесу. Огромные ели стояли густо, полностью закрывая обзор. Моя обычная осторожность спасовала в этот солнечный, теплый день. Сугробы в лесу еще не растаяли, и сидеть в засаде мог только сумасшедший. Нас спас случай, один из бандитов чихнул, громко, оглушительно. Наш отряд остановился, не успев заехать в засаду, а бандиты открыли стрельбу, но не в упор, а с небольшой дистанции, по авангарду. Пятерку разведки они выбили сразу, те даже не успели прикрыться щитами. Но это был их последний успех. Отряд мгновенно спешился и рассыпался по лесу. Лошади были отведены назад. Я осмотрелся, бандитов было больше сотни. Но графские охранники превосходили их и выучкой, и вооружением. Я никогда не подозревал, что в глубоком, тяжелом снегу, имея на себе под тридцать килограмм железа, можно передвигаться так легко и быстро. Однажды, еще на Земле, я смотрел фильм о туземцах с острова Ява. Худенькие и маленькие мужички, меньше чем полцентнера весом, таскали на коромысле серу, свой двойной вес. Три ходки, восемь километров в одну сторону. По каменистой горной тропинке. Вот тогда мне мои подвиги в огороде, четырнадцать часов на солнце, с тяпкой в руках, показались легкой разминкой. Начальник охраны, молодой дворянин Пафф, с хищным, неприятным взглядом, вызвавший у меня резкую антипатию, показал себя искусным убийцей. Он не мешкал, не фехтовал, убивал быстро, скорее резал бандитов, одного за другим. Мне было ясно, что он нарушает все правила и, возможно, графские инструкции, бросив управление отрядом, но я не собирался докладывать графу.
- Пафф исчез, - забеспокоилась Катерина.
- Живой. Полез в рубку лично. Геройствует командир, - я сам удивился пренебрежительным ноткам в голосе.
- Племянница к нему благоволит, а ты ревнуешь! - насмешничала Катерина.
- Ты мне милее племянницы. И прекрасно знаешь это, - я поймал руку Катерины и поцеловал запястье, узкую полоску обнаженной руки.
- Еще немного, и я поверю в твои комплементы, - грустно призналась Катерина.
- А девчонка злится на мою трусость, - усмехнулся я.
- Сам не стреляешь и парочке своих охранников не позволяешь, - подтвердила Катерина. Как будто назло, на арьергард напали бандиты. Они вылезли из леса внезапно, словно знали, что я отвлекся на пустую болтовню. Их было немного, восемь человек, вооружены они были луками и дротиками. Их целью были, скорее всего, лошади, но напали они на нас. Две женщины, неплохо владеющие оружием, два моих охранника, прошедшие курс молодого бойца у Харда, один воин, оставленный Паффом, и я с калашом на плече. У них не было преимущества, у них не было ни единого шанса. Но я решил не рисковать. Небольшой запас магии позволял мне составить только одно слабое заклинание. Я выбрал паралич. Катерина, обнажившая узкий длинный меч, почти шпагу, с благодарностью посмотрела в мою сторону. Её племянница, уже пришпорившая лошадь, повернулась ко мне с негодованием. Она предвкушала радость боя, адреналин уже будоражил кровь, лицо раскраснелось, дыхание участилось. Но … маг-плебей испортил всё удовольствие. Я каждый раз замечал за ней озлобление и недовольство по отношению ко мне, после оказанной ей услуги. Эпизод в суде был несколько двусмысленным, но спасение из замка Дюк и её лечение от ужасной болезни - несомненная помощь. Мне было непонятно её нежелание принимать помощь от плебея, Катерина питала ко мне дружеские чувства, хотя была не менее знатна. Солдат, оставленный Паффом, спустился с лошади и, недолго думая, заколол разбойников. Когда я смог отвести взгляд от ужасного зрелища, и присмотреться к основной схватке, она уже закончилась. Пафф стоял посреди дороги, с красным от крови мечем, правая рука по локоть в крови. Он не торопился вытирать кровь с оружия, хотел произвести хорошее впечатление на свою молодую хозяйку. Та, и правда, светилась от радости.
* * *
Утром следующего дня наши дороги разошлись. Лечение было практически завершено, делать лишний крюк и терять время мне не хотелось, знакомиться с графом я не планировал. Я испытал настоящее облегчение при расставании. Катерина подарила мне простенький кулон на память, я подарил ей рядовое кольцо с рубином. Лицо Катерины вспыхнуло от смущения, мои охранники зашушукались. Чуть погодя, дорожные расспросы молодняка прояснили неловкую ситуацию. Катерина подарила мне маленькую жемчужину, говоря, что будет помнить обо мне. Я подарил ей рубин, отдал навсегда своё сердце.
- Хорошо, что молодая графиня не видела твой подарок. Она могла приказать тебя убить. Их род очень древний, он известен жестким соблюдением обычаев, - поведал мне разговорчивый Мэг.
- Самые жестокие господа в империи, - подтвердил более молодой Джовани.
- Ты заметил, как молчаливы солдаты графа? - добавил Мэг.
- Обычная дисциплина, - постарался я закончить неприятный разговор.
- Как скажешь, командир, как скажешь.
* * *
Оставшись одни, мы поехали быстрее и гораздо веселее. Солнце светило ярко, снег блестел и переливался, даже вороны, пролетая, каркали мелодично, и облетали нас стороной, стараясь окончательно не запачкать наши давно уже грязные шляпы. Сама природа помогала нам, не торопясь превращать дорогу в грязь. Навстречу ехали приветливые люди, перестав ощетиниваться копьями, как пару дней назад. Наступила белая полоса, мы расстались с молодой графиней Штольц. Всё в гостинице было на редкость удобно для постояльцев. После горячей чистой бани, полежав полчасика в шикарной, хрустящей накрахмаленным бельем, постели, я спустился поужинать. В зале выступал старик-музыкант и юная певичка. Завораживающая игра струнного, похожего на гитару, инструмента не давала насладиться ужином. Мэг и Джовани спокойно, как обычно, ужинали, не обращая особого внимания на виртуозную игру старого мастера. Я посмотрел на остальных посетителей, никто не проявлял восторга ни от игры старика, ни от щемящей чистоты голоса девушки. Списывать свою восторженность на радость от расставания с молодой графиней было глупо. Старое доброе отношение к Катерине не могло превратиться в любовь из-за обмена сувенирами, пусть даже имеющими в магическом мире глубокий символический смысл. Так откуда эта восторженность и гипертрофированная чувствительность? "Может, мне стоит вернуться, поговорить с Катериной начистоту, или даже пригласить её с собой?" Мне в голову лезли глупые мысли.
- Командир! Тебе лучше вернуться, забрать подарок обратно, - посоветовал простодушный Мэг. Резко заболело сердце.
Катерина.
Отряд подъезжал к замку, донжон уже виднелся вдалеке, когда глазастая Штольц заметила у Катерины перстень с рубином.
- Этот плебей посмел оскорбить честь моей семьи? Ты его поощряла! - Штольц побледнела от ярости. Она сдернула с руки Катерины перстень и с силой бросила его в глубокий, грязный снег. Катерина растерялась. Сумасшедшие глаза племянницы пылали. Штольц казалась богиней, неземная красота которой принадлежала, скорее, к темным силам.
- Пафф! - резко позвала молодая графиня командира отряда. Тот приблизился. Повинуясь жесту, наклонился совсем близко.
- Отвезешь мою тетю назад, к нашему "случайному" спутнику, ей не место в замке.
- В лесу развелось много волков. Могут напасть на вас, - совсем тихо, неслышно для своей тети, добавила Штольц. И улыбнулась Паффу. "После своей смерти молодая хозяйка спятила", - подумал Пафф, увозя за собой Катерину.
Павел Ильич.
Дешевая балаганная музыка, певичка, фальшиво распевающая дребезжащим голоском похабные песни, грубый мужской ржач за соседними столами, неестественный истеричный смех вульгарных женщин раздражали меня. Я с трудом поднялся по лестнице на второй этаж в номер. Сердце разрывалось от боли. Абсолютно здоровое сердце, способное выдержать любой марафон. Я знал свой организм до тонкостей, ни один, даже самый тренированный боец, не мог сравниться со мной. Даже Хард и Алексей, из-за долгого лечения они не до конца восстановились. Кляйна, с его ростом, я никогда не принимал в расчет. Но сердце разболелось не на шутку. Я упал в кровать. Жесткая, накрахмаленная наволочка, неприятно, словно наждак, ободрала щеку.
- Командир, ты живой? - в комнату проник Мэг.
- Ещё живой, - еле слышно прошептал я.
- У твоей госпожи неприятности, - высказал догадку Мэг.
- Это глупый вариант. Но нормального я не знаю, - согласился я.
- Почему глупый?
- Я сделал десятки амулетов из рубина. Ни разу не было никакого эффекта.
- Ты подарил хоть один перстень с рубином даме?
- Нет. Я работал с голым камнем.
Катерина.
Пафф долго вез Катерину вглубь леса. Смеркалось. Высокие сосны укорачивали сумерки. Молодой дворянин никак не мог решиться. Убить Катерину, или привязать её к сосне, оставив на съедение волкам, или отпустить без оружия в лес пешком, дав ей маленький шанс на спасение. Последний вариант означал смертельный риск для себя. Пафф не мог забыть глаза Штольц, она не простит.
Павел Ильич.
- Нужно ехать. Если опасность для госпожи смертельная, ты можешь умереть вслед за ней, - каркал Мэг.
- На ночь глядя? Отряд давно в замке. Брать штурмом замок?
- Я пойду, скажу Джовани, чтобы собирался? Мне показалось, что сердце остановилось. Точно! Оно простояло минуту, голова закружилась лежа на подушке.
- Собирайся. Боюсь, мы не успеваем! Но мотор снова завелся.
Штольц.
Месяц спустя, "Богиня смерти" - Штольц, во главе небольшого отряда, лично отобранных ею солдат, кровавой метлой прошлась по графству. Обмороженные, голодные, часто безоружные толпы гномов ночью грелись в сараях и овинах крестьян, днем медленно перемещались на юго-восток, домой. Имперские солдаты отбирали у гномов оружие, и брезговали их убивать. Штольц вырезала гномов сотнями. Заметив белую всадницу на белом коне, гномы бросались врассыпную, ужас вселял в них нечеловеческие силы. Многие умирали на бегу от разрыва сердца. Иные спасались. Дом на окраине небольшой деревушки рядом с лесом сразу показался Штольц подозрительным. Изможденная старуха лет сорока и её дочь-пацанка забились от испуга за печку. Эти твари пригрели гномов, сразу поняла Штольц. И резко, с оттягом, ударила плеткой девчонку по голове. Та завыла, зажимая рукой распоротую щеку.
- Где косоглазые? - спросила графиня старуху.
- Они еще утром ушли, - заикаясь от страха, ответила та.
- Кормила, пустила обогреться в дом? - внешне спокойно, задала Штольц решающий вопрос.
- Только в сарай. Один, светленький был, с голубыми глазами, умирал совсем. Портрет жены и дочки показывал. Жалко стало.
Штольц, как только услышала про блондина, разъярилась. Она вспомнила Алёну, её жалость и брезгливость к ней, обезображенной болезнью. Старуху она убила сразу. Девчонку, для начала, Штольц отдала солдатам. Та прожила на пару часов дольше. Преследование гномов, рассыпавшихся по вековому лесу, было делом простым. Снега осталось мало, но следы было хорошо видно. В горячке погони Штольц не заметила волчьей ямы, свалилась так неудачно, что сломала шею. Перед самой смертью невыносимая боль внутри пропала, Штольц умерла со счастливой улыбкой на лице. Солдаты привезли тело своего командира в замок. Граф милостиво дал им возможность проститься со своей дочерью. После похорон они все были казнены.
Через десять лет империя возродилась. Штольц была признана святой. На центральной площади столицы, на месте замка Дюк, поставили памятник отважной деве, спасшей человечество от гномов. Памятник был огромен. Вместо хрупкой девушки со шпагой, стояла огромная бабища с двуручным мечом. Руки у Штольц были такой толщины, что двуручник она сжимала одной рукой. Поговаривали, что скульптор, сначала, делал памятник бога троллей, но те отказались, и он чуть-чуть изменил его для святой Штольц.
Павел Ильич.
Как только выехали, сердце отпустило. Опасность для Катерины исчезла? Ночная дорога была неприятна. Вдалеке выли волки. Звуки разносились в ночной тишине невероятно легко, возможно эти волки выли именно там, куда мы направлялись. Ночь была черна, даже звезды не могли проглянуть сквозь высокие шапки сосен. Тягуче-черный туннель дороги будоражил воображение, которое подбрасывало страшилки, одну глупее другой. Двадцать лет я не смотрел ужастиков, а память цепко держала корявые поделки в голове. Ехали всю ночь. Под утро что-то заставило меня остановиться. Я слез с лошади, достал из седельной сумки мощный фонарь и осмотрел дорогу. Два человеческих следа и один след лошади вели вглубь леса. В ста метрах от дороги лежал обглоданный труп лошади. Катерину, привязанную к дереву, волки не тронули.
Глава 10. Караван мертвецов
Домик на окраине столицы, где жила Вирту с дочерью, пустовал. Он был цел, это вселяло надежду. Соседи сообщили, что Вирту испугалась жутких слухов о многочисленных пропажах людей и сбежала в провинцию.
- Что за слухи такие? - заинтересовался я.
- Считай, теперь уже не слухи. В самом деле, идет охота на людей. Мы завтра уезжаем. Вирту оставила адрес, поедем к ней, - посетовала соседка, сухонькая старушка с грустной улыбкой на лице.
- Если доживем до завтра, - добавил её муж хмуро.
- Кому нужны старики? - удивилась его жена. Её муж только покачал головой.
- Катерина, отдохни здесь. Мэг останется с тобой. Я на пару часов отлучусь в замок Дюк. Возьму с собой Джовани. Когда вернусь, возможно, сразу поедем. В ночь! - я был удивлен и насторожен огромным ростом магического фона в столице. Город вымер, и причиной был не только магический взрыв, спровоцированный безумной атакой Алёны. Многие целые дома стояли пустые. Ближе к центру развалины становились всё страшнее. Последний километр перед тем местом, где был замок, пустовал, отсутствовала даже щебенка. Справа, под небольшим углом к нам, двигался большой караван. Он состоял из сотен людей, сегодняшних и завтрашних мертвецов. Никто не обращал на нас внимания. Наше уверенное движение вводило в заблуждение охрану, мимо которой мы ехали. Столб магической силы был не так силен, как раньше, не так ярок, не так высок. Но огромен. Я "ухватился" за его верхушку, наклонил к себе и спешился. Я понимал, откуда взялась эта сила, но для того чтобы сразиться с "хозяевами" на равных она мне была нужна. Я воровал и воровал их запасы, надеясь, что маги заметят это не сразу, или так поздно, что их запасы иссякнут. Джовани больно ткнул меня кулаком в бок.
- Командир, очнись. Посмотри на тех троих, голубых. Три фигуры в ярких светло-фиолетовых плащах плыли к нам из самого центра каменного пустыря. Я телепортировал внутрь центрального мага сгусток солнечной плазмы. Он разлетелся от взрыва на куски. Через пару мгновений за ним последовали его коллеги справа и слева. Я снова впал в транс, стремясь поглотить максимум энергии. Очнулся я от чувства тревоги. Мой охранник застыл, видимо, парализованный. Дюжина серых, едва различимых, теней скользила с трех сторон ко мне, стараясь замкнуть окружность. Фокус с телепортацией солнечной плазмы не прошел. Но я продолжал лить потоки огня на крайнюю четверку магов, стараясь оставить для себя отход свободным. Частично, это помогло, восемь, а не двенадцать черных силовых жгутов слились в один, и потянулись ко мне. Я потратил только секунду на отправку Джовани к Катерине, и это стало решающей ошибкой. Магический жгут связал меня в силовой кокон, который начал сжиматься. Медленно, но неотвратимо.
Мои кости ломались, ребра протыкали легкие, голова грозила треснуть, как грецкий орех. Сердце не билось целую минуту. Бам-м-м! Звук был настолько громким, что я был уверен, мой череп не выдержал.
Мною выстрелили на пару километров вверх. В полете я увидел две вспышки на месте серых магов. Тонкий белый луч тянулся от далеких развалин. Кто-то вмешался и помог мне. Шестерка магов стала направлять свою силу в сторону моего спасителя в развалинах. Теперь, когда ужас смерти освободил меня, я снова начал заливать солнечной плазмой оставшуюся шестерку магов. Убить их не смог, но, явно, сбил им настройку. Они потеряли ориентацию и не смогли синхронизировать усилия. Мой спаситель ударил еще раз, магов осталось пятеро. Я на мгновение застыл на громадной высоте и начал падать. Маги отступали, бросив свои попытки атаковать, и медленно, дергаясь, бежали. Мне пора было подумать о спасении, но я, напоследок, отправил внутрь крайнего мага сгусток плазмы. Защита мага ослабла, и он взорвался. Еще один слабенький луч ударил из развалин. Серых магов стало трое. Я взглянул на окраину столицы, нащупал взглядом дом Вирту, и осуществил телепорт. Мэг упал в обморок от моего вида, Джовани начало мутить, Катерина осталась спокойна и деловита. Я не мог дышать и говорить, попытался успокоить её улыбкой, получилось только хуже. У меня было не больше пяти минут, чтобы вынуть ребра из легких и начать дышать. Потери крови, пока, были некритичны, на переломы можно было не обращать внимания. Главное - не потерять сознания до того, как начну дышать.
Мир, внезапно, завертелся, и уже из последних сил я выдернул Алёну. Она была в шикарном гномском шелковом платье.
Алёна.
Кровавый кусок человеческого мяса по имени Паша не дышал. Сердце билось редко. Буквально за секунду, императрица гномов вернула сознание своему бывшему мужу. (Или, формально, они не разведены?)
- Помогай мне. У меня совсем мало магии, - взмолилась Алёна. "Сначала вынь ребра из легких", - услышала Алёна Пашину мысль. Тот снова провалился в никуда. Алёна работала грубо, для тонкой, деликатной операции у неё не было ни времени, ни сил. Из-за этого ей пришлось действовать руками, чуть помогая себе магически. От боли Паша очнулся, Алёна, казалось, услышала щелканье стыкующихся в местах поломки ребер. Паша снова отрубился. Алёна дважды заставила Пашу вздохнуть, обычный прием - рот в рот. Катерина ужаснулась происходящему. Паша снова очнулся.
- Удали кровь из легких! Я не в силах это сделать, - закричала Алёна. Паша немного не рассчитал, и кровь красным облаком окутала Алёну.
- Сволочь и гад! Платье испорчено, прическу нужно делать снова, - расстроилась гномская императрица.
- Ерунда. У тебя уже были руки по локоть в крови, - внятно произнес Паша.
- И расскажи-ка, муженек, когда это ты научился передавать мысли на расстоянии?! - вспомнила Алёна неприятный эпизод в начале лечения. При слове "муженек" Катерина насторожилась.
Павел Ильич.
Хороший человек - Алёна. Опять вытащила меня из самой глубокой …
- … когда это ты научился передавать мысли на расстоянии?! - Алёна попыталась испортить мне настроение.
- Я? Передавать мысли? - жену всегда трудно обмануть, но попытаться можно, - Ты читаешь мысли других людей?!
- Только сегодня, и только один раз, - начала оправдываться Алёна, - сильный эмоциональный шок, мне, наверно, показалось.
- Мне нужно собрать свои кости в самое короткое время. Поможешь?
- Совсем рехнулся?! Прыгаем в Роззе, и ты неделю соблюдаешь постельный режим.
- В схватке с магами-мучителями мне кто-то помог. Я хочу его найти.
- Упертый, тупой сундук! - Алёна ругалась, но помогала мне с лечением. Я вливал свои запасы силы в её заклинания. Так было быстрее и проще. Через десять минут организм был собран и проверен, но двигаться не было сил.