– Пойми, я не могу это делать открыто, – помолчав, признался наместник. – Видишь ли, Клавдия – моя приемная дочь… об этом мало кто знает. Она из древнего патрицианского рода… И если мои враги узнают, что ее со мной нет, подадут дело так, будто девчонка просто сбежала, не вынеся тягот и оскорблений в моей семье. Видят боги, мы с женой любили ее, как своего собственного ребенка!
– У вас есть враги? – тихо переспросил Юний. – Я хотел бы иметь их полный список.
– Что – всех? – Легат удивленно моргнул. – Их довольно много, особенно в Риме.
– Полагаю, без тех, кто в Риме, мы вполне обойдемся, – Рысь усмехнулся. – Перечислите здешних.
– Ну, это просто, – Клавдий Апеллин глухо расхохотался. – Думаю, их здесь все знают. Главные – мои соперники: Кальвизий Руф и Валерий Кресцент Фульвиан.
– Этот Кальвизий Руф не родственник ли Дециму Памфилию Руфу, сенатору из Лугдунской Галлии? – тут же осведомился Юний.
– Не знаю, – легат махнул рукой, – кажется, у него нет особо влиятельных родственников, как – ха-ха – и особого ума. Зато Фульвиан – тот еще прощелыга! Интриган, не хуже твоего бывшего начальника Феликса. В общем, эти двое – мои главные соперники и завистники. Остальных, думаю, не стоит принимать в расчет.
– Хорошо, – кивнул Юний и, немного подумав, попросил: – Мне нужно от вас жилье для меня и моих спутников – какой-нибудь не особо приметный постоялый двор, свобода передвижения по гарнизону и деньги на расходы. Думаю, поиск нужно начинать здесь, в Эбораке!
– Ты получишь все, – усмехнулся наместник. – Советую остановиться у старика Итебиуса, что ни у кого не вызовет подозрений – так всегда делают приезжающие по делам легионеры.
– Что ж, мы так и поступим. Теперь вот еще что – я должен знать все, чем занималась ваша приемная дочь в последнее время. К кому заходила, с кем дружила, где обычно любила бывать…
– Об этом лучше спросить служанок.
– Служанок? – Юний вскинул глаза. – Они что же, знают о похищении? Или вы сказали им, что…
– Да, – легат оказался понятлив, – я сказал им, что Клавдия задержится в Виндоланде примерно на месяц – будет тщательно осматривать вал, а затем составит для меня подробный отчет. Она уже не раз с охотой выполняла подобные поручения. – Клавдий немного помолчал и с затаенной угрозой добавил: – Надеюсь, все сказанное останется между нами.
– Слушайте, господин легат, – с усмешкой вздохнул Рысь, – вы ведь выбрали меня не только потому, что я когда-то проявил себе в Риме. Я – бывший гладиатор, вы верно навели справки. Если об этом узнают, моя карьера в войсках закончится, так толком и не начинаясь. Вы держите меня в руках!
– Вижу, Гай Феликс не зря выбрал тебя. – Клавдий вышел из-за стола. – Рад, что ты все понимаешь правильно. Да, твоя будущая карьера и жизнь в моих руках… Но если ты поможешь мне в моем деле…
– Ну, об этом я догадался сразу, – мягко улыбнулся Юний. – Смею считать – мы оправдаем надежды друг друга… Да, вот сразу одна небольшая просьба.
– Слушаю.
– Если вдруг на ваше имя поступит из Виндоланды прошение о переводе в Германию, от некоего Домиция Фракийца, то…
– Порвать и выкинуть?
– Нет. Всего лишь не препятствовать.
– Хорошо, – наместник устало кивнул. – Располагайтесь, действуйте… Послезавтра вечером жду тебя с докладом на моей вилле. Как найти – всякий знает.
Поклонившись, молодой легионер, ныне облеченный высоким доверием легата Нижней Британии, быстро вышел из штаба.
Постоялый двор старика Итебиуса располагался на самой окраине Эборака и представлял собой забавное смешение местного и римского стилей. Красный кирпич и арки соседствовали с рублеными бревенчатыми строениями, а дыры в черепичной крыше главного здания были заткнуты старой соломой.
Назвавшись группой военных архитекторов, нанятых для реконструкции западной части Адрианова вала, Рысь и его люди расположились в отдельном помещении, предназначенном для важных гостей – средней руки торговцев, бродячих сказителей-филидов и лошадиных барышников. Постояльцы более высокого ранга обычно в этой дыре не останавливались.
Вечером Юний устроил небольшое совещание, на котором кратко описал все то, чем его спутники, а теперь и помощники, должны будут заняться в городе. Естественно, общего замысла они не знали, а в их задачу входило добывать мелкие крупицы информации, которые со временем сложились бы в более-менее понятную картину. При этом, ставя во главу угла поручение легата, Юний не забывал и об обезглавленном девичьем трупе, обнаруженном на заброшенной вилле.
– В городе четыре лупанария, – проинструктировал он. – Завтра же каждый из вас наведается в один из них.
– Вот здорово! – хлопнул в ладоши Гета.
– Задача – узнать, есть ли в лупанарии рыжеволосая девушка по имени Лициния Карникка. Если нет сейчас, то была ли и куда делась? Ясно?
– Конечно. – Гета радостно закивал.
– А ты не веселись раньше времени, – хмуро посмотрел на него Юний. – По лупанариям тебе рано еще шастать, придется Марцию отдуваться. Выдержишь, Марций?
– А как же!
Все, кроме мальчишки-слуги, засмеялись.
– Ты же, Гета, пошатайся по лавкам, тем, в которых продаются бронзовые зеркала, заколки, бусы, фибулы и прочая дребедень. Постарайся поболтать с приказчиками или рабами, мне нужно знать, что именно покупала там дочка наместника Клавдия Апеллина.
– Узнаю, – Гета разочарованно вздохнул.
– Вот-вот, узнай, – наставительно кивнул Юний. – А после полудня отправимся с тобой в термы – есть тут и такие. Вечером встречаемся здесь. Думаю, вы все со своими делами только к вечеру и управитесь.
С утра Рысь проводил Гету до центральных лавок, устроенных по образцу римских на первых этажах богатых городских домов, а сам отправился в библиотеку. Как указал наместник, ее часто посещала пропавшая Клавдия. Юний почему-то не очень-то верил в похищение – слишком уж целеустремленной показалась ему эта переодетая в мужское платье девчонка. Спрашивала про речку, шаталась по тавернам – зачем, спрашивается? И при всем этом явно боялась – это было понятно по глазам.
– Аве! – поднявшись по широким беломраморным ступенькам библиотеки, Рысь вежливо поздоровался со служителями. – Я архитектор из Лондиния и, признаюсь, завзятый книжник.
Хоть про архитектора Юний, конечно, соврал, но что касается последнего… У него буквально глаза разбегались – на библиотечных полках явно было что почитать.
– О, прошу, проходи, любезнейший господин! – седенький лысоватый старик в длинной коричневой тунике из грубой шерсти поклонился и выразил готовность выполнить любое пожелание читателя. Естественно, в силу возможностей библиотеки.
– У нас ведь не Рим и не Александрия, – развел руками служитель. – И даже не Лондиний. Сколько сейчас там жителей, тысяч тридцать?
– Да, где-то так…
– Шум, гам, теснота?
– Увы! – Юний развел руками. – Только в поездках и отдыхаешь. У вас здесь найдется Цицерон, Плиний, Сенека?
Служитель с прискорбием покачал головой:
– Боюсь, что нет, господин. Кто здесь будет читать такое? Был один историк, из местных, Гай Мальва, так и тот куда-то пропал. Наверное, взяли, да забыли вернуть. Здесь, у нас, так часто бывает.
– А что больше всего читают? – взяв с полки первый попавшийся цилиндр – список с комедий Плавта, – поинтересовался Рысь.
– Да разное, – улыбнулся служитель. – Обычно что-нибудь по хозяйству – Колумелла, Саллюстий. Катон.
– А женщины? – не отставал Юний. – Женщины сюда ходят?
– Не только женщины, молодой человек, но даже и молодые девушки! – с гордостью отозвался старик. – Вот взять хоть Клавдию Апеллину – дочку самого легата. Раньше все романы брала, да что-нибудь любовное, Гораций, Тибулл, Овидий… Особенно Овидий.
– Я тоже Овидия люблю, – признался Рысь. – Особенно советы, как понравиться женщинам. Помнится:
Ногти пусть не торчат, окаймленные черною грязью,
И ни один не глядит волос из полой ноздри;
Пусть из чистого рта не пахнет несвежестью тяжкой
И из подмышек твоих стадный не дышит козел!
Или, вот:
Дружба и верность у нас нынче пустые слова,
Ах, как опасно бывает хвалить любимую другу…
С выражением прочитав стихи, Юний откинул волосы с глаз. Оброс за последнее время, надо бы подстричься сегодня в термах.
– А дочка наместника, значит, тоже Овидия почитывает, – усмехнулся он. – Не слишком ли скабрезное чтиво для юной и неопытной девушки?
Служитель воздел руки:
– Ну, разве ж это скабрезности? Вот, у Петрония, их, пожалуй, куда как больше наберется. Что же касается дочки наместника, та воспитывается в строгости и образ жизни ведет достаточно замкнутый, не как иные римские девицы, которые с ранних лет и не девицы вовсе. У Клавдии и воздыхателя-то нет, откуда? Если куда и уходит, так только в сопровождении верных слуг – неприлично ходить одной девушке из знатной семьи.
– Понятно, – кивнул Рысь. – Так, говоришь, Клавдия раньше только любовное да смешное читала?
– Да, господин. А в последнее время – на историков перешла. Тацита ей подавай, Мальву.
– Мальва, – тихо повторил Юний. – Что-то не знаю такого.
– Так это местный, из бригантов на римской службе. Он здесь, в Эбораке, и жил лет полсотни назад, пока не умер. Составил опись старинных преданий бригантов, добуннов, иценов…
– Иценов? – Рысь заинтересовался. – Я слыхал, раньше, при Светонии Паулине, это было очень воинственное племя.
– Раньше и бриганты были воинственны, – усмехнулся старик. – Да и сейчас еще, бывает… Впрочем, что это я разболтался? Ты ведь, господин, верно, хочешь что-нибудь почитать?
– Да и поговорить тоже, – легионер чуть улыбнулся, – здесь, в Нижней Британии, нечасто встретишь грамотного и начитанного человека.
– Ты, к сожалению, прав, мой господин. Бритты, все их племена, не любят написанных слов. Такие, как Мальва, – пока исключение.
– Значит, дочка наместника читала этого самого Мальву?
– Читала… – старик кивнул и вдруг вскинул глаза: – А ведь, похоже, она его и не вернула! Ладно, как придет, напомню… Так что будем брать?
– Есть у вас Петроний?
– Имеется.
Термы в столице Нижней Британии, пожалуй, не уступали римским. Ну, конечно, были раз в пять поменьше, чем знаменитые термы Траяна или Каракаллы, так и народу в Эбораке проживало не так много, как в Вечном городе. В просторном, украшенном голубоватой мозаикой и позолоченной лепниной зале фригидария, "холодном", оказалось не так уж и людно – еще бы, до вчера еще далеко. Рысь с удовольствием соскребал с себя грязь и то и дело посылал Гету за пивом, которым торговали тут же, на дворе. Допив третью кружку, Юний наконец соизволил приступить к одеванию, а заодно и выслушал помогавшего одеваться слугу. А у того имелась важная информация. Оказывается, Клавдия частенько посещала лавки, расположенные недалеко от центрального рынка, и их хозяева ее хорошо знали. Естественно, молодую и красивую девушку давно приметили и приказчики, и слуги. Обычно она покупала зеркала, гребни и прочую девичью дребедень, а вот примерно три недели назад вдруг ни с того ни с сего прикупила плоский нож, из тех, что скрытно носят под одеждой, на шее, бриттские башмаки из крепкой лошадиной кожи, кожаную суму и мазь от комаров и клещей. Ничего себе наборчик для изнеженной городской дамочки!
– Мазь она зря взяла, – Гета ловко набросил на хозяина плащ. – Все смеются. Каллид, хозяин парфюмерной лавки, делает ее из воска, глины и собачьего дерьма.
– Мазь, значит, – Рысь задумчиво покусал нижнюю губу. – От комаров и клещей…
Вечером, уже в темноте, вернулись из лупанариев парни: Марций, Тит, Флавий. Все трое были явно довольны, вызывая завистливое раздражение Геты.
– Ну, как? – Юний вскинул глаза.
– Отлично! – хором откликнулись все трое. – Девки просто замечательные! У нас в Виндоланде таких нет.
– Да я не про девок спрашиваю! – разозлился Рысь. – Про рыжую узнали что-нибудь?
Тит с Флавием потупились, а Марций вдруг улыбнулся, и по улыбке его, широкой и чуть похотливой, Юний догадался, что парень что-то узнал.
– Ну, докладывай же, не молчи!
Марций шмыгнул носом:
– Была такая девушка. Рыжая, звали – Лициния Карникка. Была – да исчезла.
– Что значит – исчезла? – нахмурился Рысь.
– Сгинула, проще говоря, не вернулась из Виндоланды – они туда с обозом наместника ездили, ну, девки из лупанария. Хозяин ругается, гадина, говорит – видать, была должна ему денег.
– А подруг этой Лицинии ты не расспрашивал?
– А как же? Пришлось уж и с ними… – Марций вновь ухмыльнулся. – Едва денег хватило. В общем, девки сказали – в Виндоланде любовник у Лицинии вдруг завелся. Коренастый, с грубым лицом, одет не по-римски, по-местному. Говорят – торговец из Веруламия.
– И что же он делал в Виндоланде, этот торговец? – усмехнулся Рысь.
– Не знаю, они у него не спрашивали. Говорят, уж больно ему понравилась Лициния, вот и поехал с нею, все равно по пути.
– Так, выходит, они вместе ехали?
– Да нет, говорю же, девки из лупанария впереди. А эти – в самом конце обоза. Как подходящая поляна, так… Ну, ясно.
– Не совсем. – Юний покачал головой. – Так куда же они делись, Лициния и торговец этот? Девки что говорят?
Марций махнул рукой:
– Да то же самое, что и хозяин. Дескать, вместо того, чтоб отдать долги, сбежала в Веруламий вместе с любовником. Такое иногда случается.
– Угу, – кивнул Юний. – Стало быть, пропала Лициния – и пес с ней? Так ведь девки считают?
– Так. Многие даже завидуют.
Выслушав парней, Рысь улегся на ложе и, завернувшись в накидку, задумался. Вот, значит, как… Не нравилась ему вся эта история с торговцем, наверняка липовый это был купец, странный – путешествовал налегке, без обоза. Зачем только он убил Лицинию? И – главное – зачем пытал и зачем отрезал голову? Хотя, конечно, всему этому есть и вполне обычное объяснение – убил, потому что в пути поссорились, пытал – из-за врожденных порочных склонностей, а голову отрезал – по обычаю бриттов. Чем не объяснение? Что ж, покуда сгодится… за неимением другого.
А что касается Клавдии, то эта девчонка явно куда-то собралась. И не только в Виндоланду – иначе зачем еще и мазь от клещей? И бриттская обувь – неужели приемный отец не раздобыл бы ей подходящие воинские калиги? Явно что-то задумала девочка… Может, надоела ей размеренная скучная жизнь? Взяла да сбежала к любовнику? Очень может быть… Тогда надо срочно составить список молодых командиров из числа охраняющих вал Адриана когорт и по роду службы бывавших в Эбораке. Да, и постараться осмотреть спальню Клавдии. Ну, с этим, похоже, не будет проблем.
Проблем не возникло – Юний осмотрел помещение во время вечернего доклада наместнику. Мягкое ложе на львиных резных лапах, бронзовые светильники, сундучок и полки с пахучими мазями, румяными и прочим. Обычное девичье гнездо. Интересно, а где книга. Что-то не видать?
– Можно заглянуть в сундучок?
– Пожалуйста! – Наместник развел руками.
Рысь откинул крышку и тщательно переворошил все содержимое сундука. И на самом дне наткнулся-таки на деревянный цилиндр – футляр от книги. Бережно взяв его в руки, Юний вытащил кусок свернутого в свиток папируса… Гай Мальва – "Британниа"…
Глава 6
Май – июнь 229 г. Виндоланда – Адрианов вал
Поклажа скромного слуги
Религия кельтов была связана с кровавыми – человеческими – жертвоприношениями
И. Смирнова. Тайны магии
Список книги Гая Мальвы оказался оборванным. Желтоватый свиток "Британнии" основательно повествовал обо всех южно-британских племенах – дуротригах, регинах, кантиях, – что же касается иценов, то о них, увы, сведений не осталось. Окончание свитка оказалось аккуратно оторвано.
Рысь не стал задерживаться в Эбораке: все, что нужно, он уже выяснил. Интриганы – соперники легата, Кальвизий Руф и Кресцент Фульвиан, похоже, были ни при чем, а близких друзей-подруг, с кем можно поделиться самыми сокровенными мечтами, у пропавшей дочки наместника не имелось. Ясно, собиралась в путь одна и сильно интересовалась иценами. Неужели и она увлеклась поисками запрятанных королевой Боудиккой сокровищ, которые есть ли, нет – кто знает? Зачем они избалованной девчонке из знатной и богатой семьи? Или – семья легата Клавдия Апеллина не столь уж и богата? А в самом деле? По словам многих, наместник был порядочным человеком, одним из немногих честных чиновников, а потому и не мог быть слишком богат. Юний опасался интересоваться финансовыми делами Клавдия в Эбораке, предвидя законное возмущение легата – не за тем вызывал! – и оставил этот вопрос до возвращения домой, в Виндоланду. О наместнике следовало осторожненько выспросить кого-нибудь из более-менее осведомленных людей, хоть того же Домицию Верулу. Уж этот-то прикидывающийся простачком пройдоха наверняка в курсе! Вообще-то и в Виндоланде следовало работать, не привлекая к себе особого внимания – в целях обеспечения обещанной легату секретности.
Вернувшись домой, Юний быстро развил бурную деятельность: с помощью Геты – других помощников у него здесь не было, молодые легионеры свою задачу выполнили – опросил всех служек таверны, которую под видом парня посещала Клавдия, самолично поговорил со штабными и Фракийцем.
Хорошо осведомленным о финансовом положении легата неожиданно оказался вовсе не Домиций, а Лупиан из хозяйственной части. Наместника он знал давно и подтвердил, что тот был честным человеком, вследствие чего временами испытывал денежные затруднения, как вот, например, сейчас.
– Сказать по правде, – приглашенный Юнием в таверну Лупиан покачал лысоватой башкой, – у легата вряд ли есть деньги и на приданое для дочери!
– Даже так?! – изумился Рысь. – А ведь он вовсе не кажется бедняком.
Хозяйственник расхохотался:
– Это нам с тобой не кажется. А по сравнению с другими легатами…
Лупиан устало махнул рукой.
Юний подозвал служку и попросил еще вина с жаренной на вертеле дичью – жаворонками, малиновками, перепелами и прочими птицами, приправленными острым соусом из рыбьих кишок. Хозяйственника он заманил в таверну под предлогом выпросить новую палатку для своих людей – старая, дескать, вся изорвалась, а дожидаться официальной замены было бы слишком долго. Завязавшуюся после второго бокала беседу Рысь быстро перевел в нужное ему русло и теперь еле скрывал свою радость – Лупиан, оказывается, был осведомлен не только о легате.
– Порученец? Такой темноволосый, смазливый? Как же, видал! – Хозяйственник лихо опрокинул в себя уже пятый бокал. – Все вертелся вокруг ветеранов, выспрашивал что-то.
– Да что такие могут выспрашивать? – делано засмеялся Рысь. – Разве что о падших девках либо, наоборот, о мужиках.
– Да нет. – Лупиан шумно вздохнул и пристально посмотрел на собеседника: – Ну, еще кувшинчик – и будет тебе палатка! Крепкая, просторная – чистый шатер.
– Вот спасибо! Мы отблагодарим, клянусь Минервой, вот попадется что-нибудь из добычи…