– Полагаю, что вы абсолютно правы, товарищ Василевский, – кивнул головой Сталин, и посмотрел на наркома танковой промышленности, – и такой танк действительно нам очень нужен, товарищ Малышев. В самое ближайшее время вы должны прекратить выпуск танка КВ-1, и заменить его в производстве танком ИС. Срок вам для выполнения этого решения партии и правительства – до первого августа. Как говорил товарищ Ленин, "пусть лучше меньше, да лучше".
А вы, товарищ Шашмурин, продолжайте вашу работу по совершенствованию существующих танков и боевых машин, и приступайте к разработке следующей модели, на этот раз уже со сто двадцати двух миллиметровой танковой пушкой с двухплоскостной стабилизацией, автоматом заряжания и сгораемыми гильзами. Товарищ Грабин обещал дать нам ее к сентябрю. Надеюсь, что вы и на этот раз оправдаете доверие нашей Партии и Правительства.
24 июня 1942 года. Узбекская ССР. Поселок Вревский Янгиюльского района Ташкентской области. Штаб 2-го Польского корпуса.
Операция по разоружению войск генерала Андерса и аресту лиц, подозреваемых в сотрудничестве с немцами, прошла вполне успешно. План, разработанный в ведомстве Лаврентия Павловича Берии при участии Нины Викторовны Антоновой, был весьма изощренным, и учитывал некоторые специфические моменты польского национального менталитета.
Все началось с того, что накануне, 23 июня из политотдела штаба Среднеазиатского военного округа, располагавшегося в Ташкенте, в штаб 2-го Польского корпуса пришел пакет, в котором находилось две сотни бесплатных билетов на вечерний спектакль оперетты Кальмана "Фиалка Монмартра", который в столицу Советского Узбекистана привез гастролировавший по Средней Азии Московский театр оперетты. В приложенном к билетам письме говорилось, что за три часа до начала спектакля к штабу корпуса подадут пассажирские автобусы, которые отвезут в Ташкент панов офицеров, а потом, после спектакля, отвезут их назад.
Естественно, что распределение билетов среди офицерского состава корпуса превратилось в склоку, сопровождаемую взаимными оскорблениями и чуть ли не мордобоем. Кончилось все тем, что возможность отправиться в Ташкент и посмотреть оперетту получили те из офицеров корпуса, кто считался наиболее приближенным к генералу Андерсу. Все остальные, кто оказался обойденным, затаили лютую злобы на "холопов Андерса". Они и многие из унтер-офицеров и солдат, решили утешить себя народным польским средством – напиться до безобразия, благо накануне всему личному составу корпуса выдали денежное довольствие.
Именно на такое развитие событий и рассчитывало руководство операцией по разоружению воинства генерала Андерса. Посмотрев оперетту, польские офицеры после окончания спектакля посидели еще часик другой в театральном буфете, после чего разместились в терпеливо ждавших их на стоянке перед театром автобусы. Для генерала Андерса и офицеров его штаба подали несколько "эмок". Так, вкусив все прелести культурной программы, веселые и изрядно пьяные "паны официеры" отправились к месту дислокации корпуса.
Но по пути их ждала непредвиденная остановка. Где-то на полдороги все машины и автобусы, как по команде, остановились на шоссе. Водители дружно выскочили из кабин, и сгинули в чернильной мгле среднеазиатской ночи. Впрочем, уже через минуту стало светло, как днем, потому что автобусы и машины с польскими офицерами, неподвижно застывшие на шоссе, осветили десятки фар и прожекторов.
– Всем офицерам Второго Польского корпуса, – откуда-то сбоку по-польски произнес усиленный громкоговорителем мужской голос. – Предлагаю вам вести себя спокойно, не сопротивляться, и выйти из машин и автобусов и сдать оружие. В этом случае всем, кто выполнит наши требования, гарантируется жизнь. А в случае непричастности к преступным связям командования корпуса с нацистами, еще и свобода, а также возможность бороться с германскими фашистами с оружием в руках.
– Пся крев! – воскликнул генерал Андерс, хватаясь за кобуру. Но из машины вылезать не стал, послав на разведку своего адъютанта. Тот с пистолетом в руках выскочил из "эмки", и пытался разобраться – кто посмел остановить их на дороге, и нагло требует разоружиться. Выстрела генерал не услышал. Адъютант неожиданно охнул, выронил пистолет, согнулся и упал рядом с дверцей "эмки".
– Предупреждаю, – раздался все тот же голос из громкоговорителя, – что любая попытка сопротивления будет пресекаться самым решительным образом.
В подтверждение сказанных слов откуда-то сбоку на освещенное фарами и прожекторами место выкатилось несколько бронеавтомобилей БА-10. Их башни были повернуты в сторону стоявших на шоссе автобусов.
Увидев бронемашины, многие из польских офицеров моментально протрезвели. Бросаться с пистолетами – а другого оружия у них не было – на броневики – это явное самоубийство. Отчаянно ругаясь, они стали выбираться из автобусов, расстегивать кобуры и складывать свое оружие на обочине шоссе. Спереди и сзади стоявших автобусов появились вооруженные автоматами солдаты, которые моментально взяли польских офицеров на прицел.
– Всем следовать вперед, в сторону головной машины, – снова раздался тот же голос, – там вас осмотрят и проверят документы. Генералу Андерсу оставаться в своей машине. Вами займутся в последнюю очередь.
Офицеры обреченно побрели в указанном им направлении. Они осторожно обходили лежавший на дороге труп адъютанта командующего корпусом, и, подняв руки вверх, покорно давали себя обыскать солдатам с васильковыми фуражками. Когда все польские офицеры были досмотрены и усажены в подъехавшие к ним автобусы, внутри которых уже находились конвоиры, к "эмке", в которой сидел мрачно нахохлившийся генерал Адерс подошел майор НКВД, который на чистом польском языке сказал ему: "Рroszę cię, panie generale, za mną…"
…В отсутствие высокого начальства солдаты и офицеры польского корпуса закатили в казармах и штабных помещениях грандиозную пьянку. Деньги у них были, а в местные магазины накануне завезли много вина и водки. Хлебнули спиртного и часовые, охранявшие склады и периметр территории корпуса. К утру многие их них откровенно дрыхли на своих постах, держа в одной руке винтовку с примкнутым штыком, а в другой руке бутылку с недопитым вином. Поэтому для бойцов ОСНАЗа НКВД оказалось довольно простой задачей подобраться к часовым и аккуратно их обезвредить, до того как они успели поднять тревогу.
Разоружив часовых – к счастью, оружие в ход пущено не было, бойцы НКВД незаметно пробрались в казармы, так же бесшумно сняв спящих крепким алкогольным сном дневальных. Вооруженные автоматами и ручными пулеметами группы блокировали оружейные комнаты и хранилища боеприпасов и арттехвооружения.
Когда все намеченные к захвату объекты были взяты под контроль, подполковник, командовавший операцией, досрочно объявил "подъем" всеми личному составу корпуса. Ошарашенных и еще не проспавшихся солдат и офицеров выгнали на плац, ярко освещенный прожекторами. Там к ним обратился подполковник Зигмунд Берлинг.
– Жолнежи, официеры, поляки, братья, – сказал он, – Ваше командование продало вас с потрохами швабам. Да-да, именно так, – подполковник повысил голос, чтобы перебить ропот, поднявшийся среди сбившихся в толпу польских солдат и офицеров.
– Генерал Андерс встречался с эмиссаром палача Польши, рейхсфюрера СС Гиммлера. За обещанное ему место генерал-губернатора Польши, этот иуда согласился в Ираке, куда в ближайшее время должен был выведен корпус, поднять мятеж против британцев, и, захватив нефтепромыслы, а потом передать их в целости и сохранности наступающим германцам.
– Не может быть! Все это враки! – раздались негодующие выкрики из толпы поляков.
Подполковник Берлинг поднял руку, успокаивая своих буйных соотечественников.
– Многие из присутствующих здесь знают меня, – сказал он, – кто их них может обвинить меня в том, что я хоть раз солгал? Никто! Тогда слушайте – я лично беседовал с эмиссаром Гиммлера, пойманным русскими. Он подтвердил мне, что у него был разговор с Андерсом, который дал согласие стать генерал-губернатором Польши…
Братья, поляки, мне стыдно, что среди нас оказались германские прихвостни. Я решил собрать вокруг себя все честных поляков, которые желают сразиться с германцами, и вернуться в Польшу с востока, вместе с Красной армией, которая сейчас бьет и побеждает гитлеровские войска.
Кто из вас хочет вернуться на Родину победителем, честно глядя в глаза тем, кто сейчас живет на нашей поруганной земле под пятой проклятых швабов?! Если среди вас есть такие, то пусть они выйдут вперед, и станут рядом со мной…
На плацу наступила напряженная тишина. Потом вперед вышел высокий и худой капрал, в распахнутом мундире. Молча, застегиваясь на ходу, он подошел к подполковнику Берлингу, и стал слева от него. Следом из толпы, которая мало-помалу превращалась в какое-то подобие строя, вышли еще несколько человек, потом еще и еще… Вскоре рядом с подполковником Берлингом уже стояло не менее трехсот человек и идущих к нему солдат становилось все больше и больше…
Часть 18-я "Операция ОРИОН"
25 июня 1942 года, Вечер. Москва, Кремль, кабинет Верховного Главнокомандующего.
Присутствуют:
Верховный Главнокомандующий Иосиф Виссарионович Сталин.
Начальник генерального штаба генерал-лейтенант Александр Михайлович Василевский.
Командующий Центральным фронтом генерал армии Георгий Константинович Жуков.
Командующий стратегической авиацией генерал-лейтенант Александр Евгеньевич Голованов.
Командующий 2-й ударной армией генерал-майор Иван Данилович Черняховский.
Командующий 1-м мехкорпусом ОСНАЗ генерал-лейтенант Вячеслав Николаевич Бережной.
Командующий 2-м мехкорпусом ОСНАЗ генерал-лейтенант Михаил Ефимович Катуков.
Командир авиагруппы ОСНАЗ генерал-майор Сергей Петрович Хмелев.
Для того, чтобы узнать о том, что будет сказано на этом совещании генерал Гальдер наверняка без сожаления отдал бы свою правую почку и левый глаз в придачу. Сегодня в кабинете Сталина собрались не политические болтуны из ЦК и не армейские паркетные шаркуны, а люди дела, гении маневренной войны, и мастера таранных ударов.
– Товарищи, – произнес генерал-лейтенант Василевский, начиная совещание, – нашей разведкой установлено, что два дня назад, двадцать третьего июня, противник начал скрытное выдвижение к линии фронта своих танковых и моторизованных частей 24-го, 48-го танковых корпусов из состава 4-й танковой армии в районе Курска, и 40-го отдельного танкового корпуса в районе Белгорода. Ожидается, что вражеское наступление начнется на рассвете 28 июня в четыре часа утра.
Сталин в тишине несколько раз прошелся взад-вперед по кабинету.
– Сколько всего у них там сил, товарищ Василевский? – поинтересовался он, – И каким образом, по вашим данным, они намереваются действовать?
– Товарищ Сталин, – сказал Василевский, – вот примерный состав группы армий "Б" действующей против нашего Центрального фронта.
Из района Курска в направлении Воронежа на стыке наших 40-й и 13-й армий должна наступать так называемая "группа Вейхс" в составе 2-й немецкой полевой и 4-й танковой армии. В составе группы двенадцать пехотных, четыре танковых и четыре моторизованных дивизии. Общая численность группировки составляет триста сорок тысяч солдат и офицеров, почти семьсот танков, пятьсот бронемашин, четыре тысячи сто орудий и минометов. Командует группой генерал-полковник Максимилиан фон Вейхс.
Из района Белгорода в направлении Старого Оскола против центра нашей 21-й армии должна наступать 6-я немецкая армия генерал-полковника Паулюса. В составе армии пятнадцать пехотных, две танковых и одна моторизованная дивизия. Общая численность 6-й армии составляет триста тридцать тысяч солдат и офицеров, более трехсот танков, полторы сотни бронемашин, три с половиной тысячи орудий и минометов.
Промежуток между немецкими ударными группировками заполнен войсками союзников фашистской Германии.
Южнее ударной группировки фон Вейхса, на ее правом фланге расположена 2-я венгерская армия под командованием генерал лейтенанта Густава Яня в составе девяти легкопехотных и одной танковой дивизии. Общая численность армии около двухсот тысяч солдат и офицеров, на вооружении танковой дивизии имеются легкие танки "Толди", а также танкетки итальянского и бронемашины венгерского производства.
Еще южнее, на левом фланге 6-й армии, расположена 8-я итальянская армия под командованием генерала армии Итало Гарибольди. В составе армии девять пехотных и одна кавалерийская дивизия, три бригады чернорубашечников и одна бригада хорватских националистов. Общая численность итальянских войск на советско-германском фронте составляет триста пятьдесят тысяч солдат и офицеров. Танки и бронемашины имеются в ограниченном количестве.
Таким образом, замысел немецкого командования понятен: сходящимися ударами от Курска и Белгорода, разгромить наши 40-ю и 21-ю армии и, замкнув окружение вокруг них в районе Старого Оскола, развивать наступление на Воронеж и, на юг во фланг и тыл нашему Юго-Западному фронту. По замыслу немецких генштабистов, это должно привести к его полному разгрому, открывающему немецким армиям дорогу на Волгу и Кавказ. Общая численность группы армий "Б", противостоящей нашему Центральному фронту составляет более одного миллиона двухсот тысяч солдат и офицеров, тысячу сто танков, шестьсот пятьдесят бронемашин и около десяти тысяч орудий и минометов.
– Товарищ Василевский, – произнес Сталин после некоторого молчания, – очень хорошо что вы владеете информацией о численности вражеских войск и их намерениях. Товарищ Жуков, ваш фронт готов к отражению вражеского удара? Когда мы назначали вас на этот пост, то сразу предупреждали, что ставим перед вами очень трудную задачу.
Генерал армии Жуков с самого начала чувствовал себя на этом совещании несколько неуютно. Чувствовалось, что почти все тут присутствующие кроме него и свежеиспеченного генерала Черняховского посвящены в какую-то большую ТАЙНУ, к которой у него пока не было доступа. Но Черняховскому было проще - на такую высоту он взлетел совсем недавно, после успешного наступления на Любань, и свою неосведомленность воспринимал как должное. Жуков же, занимавший уже важные посты, чувствовал такие моменты куда острее.
Главным раздражителем среди присутствующих был для него генерал-лейтенант Бережной. Загадочная до недавнего времени фигура, следов которой в кадрах РККА Георгию Константиновичу не удалось обнаружить несмотря на все свои связи, человек которого до января этого года как бы вовсе и не существовало в природе, герой зимней кампании, всего одной механизированной бригадой бивший немцев в хвост и гриву в Крыму, на Донбассе и под Ленинградом.
Потом, перед его назначением на Центральный фронт, товарищ Сталин немного приоткрыл завесу тайны. Вот именно, что "немного". Бережной для Жукова все еще продолжал оставаться загадкой. И вот, наконец, личная встреча. С первого взгляда ничего особенного, да и со второго тоже. Но, дела говорили сами за себя. Несмотря на свой тяжелый характер, таких командиров Георгий Константинович уважал, на дух не переваривая разного рода неумех и лизоблюдов.
Особенно это уважение возросло после Брянско-Орловской наступательной операции. Несмотря на ее локальный характер, Жуков понял, что он сам не смог бы действовать в таких условиях и с такой безоглядной решительностью, прямо граничащей с обыкновенной наглостью. Где это видано - вводить в прорыв механизированные части прямо через голову штурмующей фронт пехоты? Но у Бережного все получилось - 2-я танковая армия немцев была разгромлена в кратчайшие сроки, и Красная армия получила плацдарм для дальнейших наступательных операций.
И вот теперь его присутствие в этом кабинете наряду с другими птицами высокого полета говорит о том, что и эта операция не обойдется без его участия. Соединения и части ОСНАЗ находятся в прямом подчинении у Верховного и, судя по присутствию здесь Бережного и Катукова, задумано нечто большее, чем просто отражение немецкого наступления.
- Товарищ Жуков, вы о чем-то задумались? – прервал Вождь размышления командующего Центральным фронтом, - Расскажите нам пожалуйста, как вы собираетесь останавливать немецкое наступление на Воронеж? Мы хотим знать - все ли у вас готово для того, чтобы встретить врага, и после упорной обороны погнать его обратно, туда, откуда он пришел.
- Извините, товарищ Сталин, действительно задумался, - признался Жуков, и подошел к висящей на стене карте, - Враг сосредоточил против нашего Центрального фронта большие силы, но и мы тоже не сидели сложа руки. Полностью закончено строительство второй и третьей линии обороны, войска пополнены и перевооружены в соответствии с новыми штатами. Стрелковые роты получили четвертый стрелковый взвод, стрелковые батальоны - четвертую стрелковую роту, стрелковые полки - четвертый стрелковый батальон, а стрелковые дивизии - четвертый стрелковый полк. Стрелковые взводы усилены одним снайпером, двумя гранатометчиками и одним пулеметчиком с ручным пулеметом. Численность боевого пехотного ядра стрелковой дивизии выросла почти втрое - с четырех до десяти тысяч бойцов и командиров. До девяноста процентов личного состава ранее участвовали в боях, и имеют высокий боевой дух и хорошую моральную устойчивость. От немецких танков не побегут.
Отдельные противотанковые дивизионы стрелковых дивизий развернуты в полки и перевооружены с сорокопяток на пушки ЗИС-3. Кроме того, по дивизиону таких же пушек получил и каждый стрелковый полк. К противотанковой обороне также привлечены легкоартиллерийские полки. Их гаубичные дивизионы были выделены и развернуты до гаубичных полков. Вся пригодная для наступления местность заранее пристреляна. Количество 76-миллиметровых орудий в каждой дивизии увеличилось с двадцати восьми до ста двадцати восьми, количество 122-миллиметровых гаубиц М-30 с восьми до тридцати двух.
На направлениях главных ударов противника развернуты тяжелые танкоистребительные бригады РГК, и проведено скрытое минирование местности. Все орудия, предназначенные для стрельбы прямой наводкой, установлены в противотанковых опорных пунктах и хорошо замаскированы. Переданные в подчинение фронту гаубичные полки РГК и полки гвардейских реактивных минометов развернуты на направлениях главных ударов противника.
3-я, 5-я и 6-я резервные армии закончили передислокацию и развернуты по линии построенных прошлой осенью западнее Дона 75-го, 53-го и 117-го укрепрайонов. 5-я танковая армия Лелюшенко скрытно сосредоточена в районе станции Касторная, и готова контрударами парировать вражеские танковые прорывы на Воронежском направлении.