"Грабили население все, кто мог, начиная от рядового полицейского и кончая самим Каминским. За время существования бригады Каминского было истреблено только одного рогатого скота 5000 голов, не меньше, плюс к этому уведено в Германию около 4000 голов, не считая свиней, овец и птицы. Скот и птицу главным образом отбирали у семей партизан и лиц, связанных с ними. Обычно когда становилось известно о том, что тот или иной житель деревни находится в партизанском отряде или помогает им, то его семья подвергалась ограблению, забирали все: скот, птицу, продукты и даже одежду. Все вещи, награбленные у населения, хранились в специальном складе у Каминского, который выдавал их своим приближенным".
И если в мае этот Каминский отделался легким испугом – танки "Вестника Смерти" после Брянска повернули на Орел, то теперь гнездо предателей лежало прямо на направлении основного удара мехкорпуса генерала Бережного, известного своим беспощадным отношением к предателям Родины. И в задаче поставленной корпусу Сталиным было особо отмечено, что ни одна тварь не должна была уйти живой из-под гусениц советских танков.
Когда совещание закончилось, последовал ранний завтрак, после чего переодетый в осназовскую форму генерал Жуков выехал инспектировать части соединения о котором он раньше имел весьма приблизительное представление. Как оказалось, выглядевшие пустынными густые леса между Брянском и Карачевым жили напряженной и активной жизнью. Укрытые маскировочными сетями в тени деревьев стояли грузовики, боевые машины пехоты, зенитные установки, самоходные орудия различных калибров от легких 57-миллиметровых противотанковых, до тяжелых шестидюймовых гаубичных. И самое главное – танки Т-42, на которые экипажи заканчивали крепить недавно поступившие в корпус навесные экраны из сверхтвердой керамики.
После танковых и артиллерийских бригад, расположенных под Брянском, Жукова повезли к Карачеву в расположение механизированных бригад – главной ударной силы корпуса. Впечатления у комфронта были самыми положительными. Какие уж тут "потемкинские деревни"! И самым главным в этих впечатлениях была даже не новейшая техника, о самом существовании которой Жуков ранее не был осведомлен, а люди, бойцы и командиры: деловитые, спокойные, уверенные в своих силах ветераны многих сражений, ничуть не мандражирующие перед "немцем", которого они видали во всех видах и в Крыму и на Донбассе и под Псковом, Ленинградом, Ригой, Брянском и Орлом. И везде, где бы они ни появлялись, враг был повержен, торопливо бежал или сдавался в плен.
Представили Жукову и командира одной из механизированных бригад полковника Сергея Рагуленко с позывным "Слон", девиз которого "Налечу – растопчу" был написан прямо на его командирской машине. Две Золотых Звезды, два Красных Знамени и три ордена Ленина.
– Это тот самый, – тихо сказал Жукову Бережной, – который умудрился под Барвенково "потерять" генерала Гота, да так хорошо потерять, что его не смогли найти ни наши, ни немцы, ни среди живых, ни среди мертвых.
– Налетел и растоптал? – с усмешкой спросил Жуков у Рагуленко.
– Так точно, товарищ командующий, – ответил тот, – Бегали там разные спозаранку по снегу в одних подштанниках, а мы их давили гусеницами и стреляли из пулеметов мы всех одинаково. Ну, когда мне было их сортировать, кто там генерал Гот, а кто простой солдат?
– Вот, товарищ Бережной, – сказал Жуков, – настоящий орел. Слуга царю, отец солдатам. Если у нас все полковники будут не считать врагов, а уничтожать их, и так же воспитают своих бойцов и командиров, то вермахт весь через неделю кончится. Молодец, товарищ Рагуленко, так держать!
– Ну, товарищ генерал армии, – усмехнулся Бережной, – война явно кончится не завтра, но, как сказал товарищ Сталин, мы должны приложить все усилия к тому чтобы это произошло как можно скорее и с наименьшими нашими потерями.
После бригады Рагуленко Жуков побывал в некоторых частях 2-й Ударной армии и мехкорпуса Катукова, после чего усталый и полный впечатлений вернулся в штаб мехкорпуса Бережного. Все увиденное в Брянско-Орловском выступе утвердило его в мысли о том, что ударная группировка из двух ОСНАЗовских мехкорпусов и одной ударной армии полностью укомплектована техникой и личным составом, прекрасно вооружена новейшим оружием, которого вообще не имеют остальные части РККА и находясь на пике боеготовности вполне способна выполнить поставленную перед ней командованием задачу.
В самую последнюю очередь генерала Жукова отвезли в особый спецбатальон, ОСНАЗ в ОСНАЗЕ, который теперь был почти полностью укомплектован бойцами и боевой техникой из будущего. Грозные танки Т-72, БМП-3, самоходные гаубицы, реактивные системы залпового огня и зенитные установки из будущего являлись козырем, спрятанным в рукаве и выкладывать этот козырь требовалось в строго выверенный и отведенный для этого момент. Как понял Жуков, разрешение посетить эту сверхсекретную часть было для него знаком высочайшего доверия со стороны товарища Сталина.
Если части 13-й, 40-й и 26-й армий сумеют выдержать таранный удар немецких танковых армад, вот тогда и придет черед этого "засадного полка", который "гремя огнем, сверкая блеском стали", ударит во фланг и тыл вражеской ударной группировке, упаковывая ее стальным коконом двойного окружения. Сказать честно, сам Жуков не представлял, что бы он в такой ситуации делал на месте фон Бока или любого другого немецкого генерала, в тылу на коммуникациях у которого может объявиться Бережной со своим корпусом. "Сдайся враг, замри и ляг!"
27 июня 1942 года, Утро. Полтава, Штаб группы армий "ЮГ".
Присутствуют:
Командующий группой армий "Юг" – генерал-фельдмаршал Федор фон Бок.
Командующий 2-й полевой армией – генерал-полковник Максимиллиан фон Вейхс
Командующий 4-й танковой армией – генерал-полковник Рихард Руофф
Командующий 6-й полевой армией – генерал-полковник Фридрих Паулюс
Командующий 1-й танковой армией – генерал-полковник Эрвин Роммель
Командующий 17-й армией – генерал пехоты Карл-Хайнрих фон Штюльпнагель
Командующий 4-м воздушным флотом- генерал-полковник Александер Лер
Командующий 2-й венгерской армией – генерал-полковник Густав Яни
Командующий 8-й итальянской армией – генерал армии Итало Гарибольди
Командующий 6-го румынского армейского корпуса – генерал Корнелиу Драгалина
Генерал-фельдмаршал Федор фон Бок открыл совещание. Его худое, костистое аристократическое лицо выражало плохо сдерживаемое торжество и предвкушение триумфа. В настоящий момент под его командованием находилась огромная сила: почти миллион семьсот тысяч солдат, тысяча семьсот танков, девятьсот бронетранспортеров, тринадцать тысяч орудий, почти пять тысяч минометов и две тысячи боевых самолетов. Огромная, сокрушающая все мощь, перед которой не устоит никакой противник.
– Господа, – произнес он, – завтра, в три часа тридцать минут начнется наше историческое наступление, которое поставит окончательную точку в этой непомерно затянувшейся войне. Как и предполагалось ранее, первыми в бой пойдет группа армий "Б", под общим командованием генерал-полковника Максимилиана фон Вейхса в составе: 2-й полевой, 4-й танковой, 6-й полевой, 2-й венгерской и 8-й итальянской армий, ударные части которых уже выведены на исходные позиции. Я обращаюсь к командующим армиями группы армий "Б". Ваша задача – сходящимися ударами от Курска и Белгорода прорвать фронт, разгромить и окружить основные силы 40-й и 21-й армий большевиков, не дав им отступить вглубь русской территории. После чего вы выйдете на оперативный простор, и стремительным маршем двинетесь на восток – к Воронежу, и на юг – к Сталинграду, заходя во фланг и тыл 28-й армии русских, что должно вызвать крах всего большевистского фронта на южном направлении.
Группа армий "А" пока остается на своих позициях и начнет наступление в направлении Кавказа лишь в тот момент, когда группа армий "Б" достигнет успеха и вражеский фронт потеряет устойчивость. Как ожидается, это должно произойти на восьмой-двенадцатый день с начала первой фазы операции.
Максимиллиан фон Вейхс и Рихард Руофф переглянулись между собой.
– Группа "Вехс" готова к наступлению, господин фельдмаршал, – твердо произнес произнес командующий 2-й полевой армии, – Никаких признаков того, что большевикам стало известно о нашем плане наступления пока не обнаружено.
– 6-я армия, господин фельдмаршал, – сказал генерал-полковник Фридрих Паулюс, – к наступлению готова. Ударные части 40-го танкового корпуса сосредоточены на плацдарме на восточном берегу Северского Донца и готовы к атаке.
Следующим со своего места встал, огладив короткие усы, венгерский генерал-полковник Густав Яни, в своем гусарском мундире больше похожий на циркового униформиста, чем на боевого генерала.
– 2-я венгерская армия, – хрипло произнес он, – полностью готова выполнить свой союзнический долг перед великой Германией.
– Сеньор фельдмаршал, – напыщенно произнес вскочивший следом со своего места итальянский генерал, – храбрые солдаты 8-й итальянской армии готовы выполнить свой долг перед дуче и фюрером Великой Германии и сокрушить противостоящие нам большевистские полчища.
Фельдмаршал фон Бок одобрительно кивнул, а командующий 17-й немецкой армией только скептически хмыкнул.
– Посмотрю я на этих хвастунов, – шепнул Штюльпнагель на ухо сидящему рядом Роммелю, – когда на горизонте вместе со своими танками вдруг появится генерал Бережной, русский Вестник Смерти, доставивший нашим войска столько неприятностей за последние полгода. У меня нет никаких сомнений в том, что рано или поздно он все-таки появится, потому, что большевистский вождь вряд ли будет спокойно наблюдать за тем, как мы истребляет его полчища, и бросит в бой самую лучшую свое часть, где бы она сейчас ни находилась.
– И что же тогда будет, Карл? – так же тихо спросил Роммель.
– А вот тогда, Эрвин, – ответил Штюльпнагель, – надежда только на вас. Только вы сможете разбить этого красноглазого большевистского генерала-маньяка – других гениев танковой войны у нас уже не осталось.
Но берегитесь, и помните о печальной судьбе Манштейна, Гудериана, Клюге, Шмидта или Гота. Говорят, что этот Бережной, имеет в составе своей части отряд прекрасно вооруженных и обученных диверсантов-разведчиков, которые "коллекционируют" пленных немецких генералов.
– Я буду осторожен, Карл, – сухо кивнул Роммель, впрочем, понимая, что ни о какой особой осторожности с его стороны не может быть и речи. Всегда впереди своих войск, всегда в гуще боя, а если он поступит по иному, то он будет уже не Роммелем. Не так уж, наверное, страшен этот Бережной, как его малюют. Как никак, в составе 1-й танковой армии имеются шестьсот самых лучших, самых мощных и современных немецких танков, равных которым нет в мире. Его армию не сравнить с недостаточно укомплектованной устаревшими машинами 2-й танковой армией злосчастного генерала Шмидта, которого Бережной разгромил за несколько дней. И, кроме всего прочего, генерал Роммель верил в свою счастливую звезду и удачу, которая покровительствует отчаянным храбрецам.
– Тихо, господа, – прервал перешептывание генералов фельдмаршал фон Бок, – Право же не стоит превращать этого, несомненно смелого, опытного и удачливого русского генерала в какое-то жуткое пугало для наших друзей и союзников. Мощь, сосредоточенная сейчас в наших руках, способна сокрушить любую силу, рискнувшую выступить против непобедимых войск Рейха. Сколько может быть у него танков, к тому же в основном легких и устаревших? Ну, сто, ну, двести – все равно это ничто по сравнению с мощью танковых войск всей группы армий "Юг".
Услышав эти слова своего командующего, собравшиеся на совещание немецкие генералы, озабоченно заерзавшие было на своих местах при упоминании имени "Вестника Смерти", несколько приободрились. Русский генерал Бережной пользовался такой зловещей репутацией среди военачальников Рейха, что некоторым из них при упоминании его имени сразу начинала мерещиться фигура завернутая в саван с косой в руке. Ну как, скажите на милость, можно воевать в таких условиях?!
Дело в том, что все присутствующие, включая и фельдмаршала фон Бока, непосредственно с Бережным в бою пока еще не сталкивались, а те, которым повезло чуть меньше, уже никому и ничего не поведают. Ну, разве что в пекле самому Сатане или офицерам советской военной разведки на очередном допросе.
Увидев, что присутствующие немного успокоились, фельдмаршал фон Бок решил закончить совещание. Долгие разговоры были ни к чему – задача перед командующими армиями поставлена, срок наступления обозначен, дело они свое знают и, по мнению фельдмаршала, должны успешно с ним справиться. Не малые дети, чай, а опытные и овеянные славой множества побед генералы Тысячелетнего Рейха.
– Общая задача группы армий "Юг", – напоследок произнес фон Бок, –разгромить южный фланг русского фронта, окружить и уничтожить основные резервы большевиков, и на плечах отступающих славянских орд ворваться на Волгу и Кавказ, навеки обеспечив Рейх необходимым количеством нефти, после чего окончательно завершить войну на Востоке. Германия, напрягающая все свои силы в тяжелейшей борьбе с русским большевизмом и американской плутократией, дала вам все для этого необходимое, и даже больше того. Стоит нам приложить достаточно усилий – и русский колосс рухнет. Так и скажите своим солдатам – их ждут богатые поместья на плодородных русских землях с послушными славянскими рабами и рабынями. Только германцы могут быть хозяевами этого мира. Только победители получат земной шар в качестве приза! Хайль Гитлер!
28 июня 1942 года, 3:00. Центральный фронт.
В тот момент, когда бледная полоска зари на востоке лишь намекала на грядущий рассвет, по обе стороны затихшего на ночь фронта шла суета. На одной стороне, люди, одетые в фельдграу, позевывая спросонья и ежась от предутреннего холодка, выбирались на исходных позициях для атаки, прогревали моторы танков и бронетранспортеров, извлекали из ящиков, протирали и выкладывали на землю гаубичные снаряды для запланированной через полчаса артподготовки перед началом наступления.
Два часа назад командиры зачитали этим людям обращение Гитлера, и теперь им казалось, что стоит лишь приложить еще одно усилие, и восточный колосс, наконец, будет повержен гением великого фюрера и мужеством немецкого солдата. И тогда каждый из солдат-победителей получит давно обещанное ему поместье со славянскими рабами. Ради этой мечты солдаты Третьего Рейха были готовы убивать и быть убитыми. Впрочем, в последнее почти никто не верил, ибо, как им объяснили командиры, нет на свете такой силы, способной противостоять мощи, которую Великая Германия собрала для последнего и решающего наступления на позиции русских… Мечты, мечты, где ваша сладость!
На расположенных в оперативной глубине аэродромах 4-го воздушного флота бомбардировщики с подвешенными с вечера бомбами уже разогрели свои моторы. Самолеты выстроились на взлетных полосах в плотные формации по три машины в ряд, и тройка за тройкой шли на взлет, стремясь как можно быстрее подняться в воздух. На направлении главного удара группы армий "Юг" действовали три авиакорпуса люфтваффе: 4-й, 8-й, и недавно переброшенный из Прибалтики 1-й, а также королевский румынский авиакорпус, впрочем, не представлявший собой реальную угрозу для русских.
Это была немалая сила, не участвовавшая в злосчастной для люфтваффе Брянской операции, и насчитывающая около полутора тысяч бомбардировщиков, почти семьсот истребителей и восемьсот военно-транспортных, связных и разведывательно-корректировочных самолетов.
На другой стороне фронта приготовились к отражению вражеского удара защищающие родную землю солдаты, одетые в светло-зеленую, выгоревшую на солнце военную форму. Пехота заняла свои позиции в окопах, а приданная фронту артиллерия РГК и полки гвардейских реактивных минометов были выведены на огневые позиции, получили целеуказания, и изготовились к открытию огня. Их командиры напряженно следили за секундными стрелками, бегущими по циферблатам. Смотрел на часы и командующий артиллерией Центрального фронта генерал-лейтенант Михаил Парсегов, переведенный Жуковым на эту должность с должности командующего 40-й армией. Посредственный командарм, но хороший артиллерист, он в кратчайшие сроки сумел спланировать и подготовить план артиллерийской контрартподготовки по изготовившейся к наступлению немецкой группировке, получившей кодовое название "Встречный пал".
Авиаполки истребительного авиакорпуса ОСНАЗ и истребительные авиаполки ВВС 13-й, 40-й и 21-й армий, пополненные за последние два месяца до своей штатной численности, были перебазированы на замаскированные прифронтовые аэродромы подскока. Сеть радаров РУС-2 и приданных частям авианаводчиков постов ВНОС непрерывно сканировали небо, а в воздухе над полем будущей битвы на недосягаемой тринадцатикилометровой высоте зависла первая смена самолетов высотной разведки и управления войсками Ту-2Р, сменившая высотных разведчиков авиагруппы особого назначения с базы Кратово. Все было готово к появлению незваных гостей. И стоит только германским бомбардировщикам замаячить на пределе видимости советских радаров, как вся эти грозные машины оглушительно ревя моторами, поднимутся в небо.
Ровно в три часа пять минут на восточной стороне фронта неожиданно для германского командования раздался раскатистый грохот. Это советская дальнобойная артиллерия открыла беглый огонь по позициям немцев. Одновременно, с пронзительным режущим воем в небо косматыми клочьями огня рванулись тысячи реактивных снарядов, выпущенных "сталинскими органами". Шум стоял такой, что у сидящих в окопах советских солдат от рева летящих ракет закладывало уши, а земля под ногами тряслась мелкой дрожью.
То, что творилось в немецких окопах, иначе как адом и светопреставлением назвать было трудно. Тысячи снарядов в предрассветном сумраке обрушились на изготовившуюся к атаке германскую пехоту, на сосредоточенные на исходных позициях танковые подразделения, и на развернутые для проведения артиллерийской подготовки позиции гаубичных полков. Еле сдерживаемое нетерпение в ожидании приказа сменилось для немецких солдат и офицеров внезапным животным ужасом. Вжимаясь в ходящую ходуном, землю, белокурые "потомки нибелунгов" молили Господа и Деву Марию о том, чтобы весь этот ужас поскорее закончился.
И высшие силы часто шли им навстречу. Прямое попадания гаубичного снаряда в окоп, танк или штабель снарядных ящиков, а порой и осколок уральской стали, отправлял в Валгаллу очередного солдата или офицера вермахта. Иногда в небытие одновременно отправлялись целые подразделения, которым не повезло оказаться не в том месте и не в то время. Около трети снарядов РС-132 были снаряжены напалмом, что тоже прибавило немецким солдатам и офицерам немало незабываемых впечатлений. То тут, то там адское пламя и черный удушливый дым отмечали места, где заживо сгорали белокурые бестии Тысячелетнего Рейха.
Русские били по изготовившемуся к наступлению вермахту с такой яростью, словно сами намеревались перейти в наступление на этом участке фронта, расходуя эшелоны снарядов и килотонны взрывчатки.