- Почему он не сечет половцев? - спросил Олег, не отрывая взгляда от поля битвы.
- Мечей у них нету.
- Почем знаешь?
- Смерды! Будь дружинники или княжьи воины, у половины были бы самострелы. Смерды из самострелов стрелять не умеют - дорогое оружие. Но даже я на их месте не стал половцев сечь - быстро стащили бы с коней. В толпе нет ничего легче, как подрубить коню ноги, вспороть ему живот… Ах, что делает! - уже не таясь восторженно закричал Тудор. - Стреляет, как зайцев! Но все равно наших слишком мало - сомнут…
- На конь! - приказал он мечнику, державшему его кобылку на поводу. - Вперед! - закричал, вскакивая в седло. Лицо его преобразилось, сияя молодым воодушевлением. - Поможем добрым христианам против безбожных агарян! Хоругвь развернуть, в дудки играть! Во весь опор! Стреляй их, секи!..
Конница пестрой змеей стремительно прянула вниз по склону и растеклась по лугу по направлению к реке. Всадники, крича и гигикая, неслись, выставив перед собой копья. Другие, оставив щиты за спинами, на скаку натягивали тетивы страшных составных луков или держали перед собой взведенные самострелы.
Тем временем степняки у обрыва пришли в себя. Один из них, с червленым конским хвостом на пике шишака, замахал саблей, что-то приказывая. Половцы сгрудились вокруг него, затем развернулись в ряд. Ощетинившись копьями и прикрываясь щитами, двинулись на врага. Их было больше, куда больше, чем десяток русских храбрецов, стоявших за щитами, и еще десятка с луками.
- Сомнут! - в сердцах крикнул княжичу Тудор, на скаку наблюдая за перестроениями на лугу. - Враз сомнут! Не успеем…
Он не договорил. Половец с конским хвостом на шлеме вдруг замер и, уронив саблю, заскреб рукой спину, пытаясь достать до древка стрелы, торчавшей у него между лопаток. Не достал и, покачнувшись, рухнул ничком. Из строя, шагавшего к выходу в долину, выпало еще двое - тоже со стрелами в спине.
Тудор глянул выше. На вершине обрыва стояли три лучника. Быстро, одна за другой, они пускали стрелы вниз, и каждая находила цель. Узкие, бронебойные наконечники рвали кольца брони, проникали между железными пластинами куяков, пробивали насквозь незащищенные бармицами шеи, кололи руки и ноги степняков. Осознав новую опасность, половцы завертелись на лугу, пытаясь прикрыться щитами сразу от всех, но тем самым только сделали себя еще более уязвимыми. Лучники у выхода на пойму и лучники на вершине обрыва без роздыха натягивали тетивы и спускали их. Но все равно два десятка степняков, отчаянно вопя, накатились на жидкую преграду у выхода к лугу, но бой получился скоротечным. Заметив подскакавшую к реке сотню Тудора, нападавшие в смятении отпрянули назад.
Сотня Тудора молча смотрела, как стрелы разят степняков, в панике мечущихся по усеянному телами треугольнику поймы. Несколько воев Тудора в запале выстрелили через реку, но воевода прикрикнул - могли задеть своих.
- Почему половцы не стреляют? - воскликнул Олег, в нетерпении ерзая в седле рядом с воеводой.
- Луки остались при конях, - пояснил Тудор. - Не подумали, что на стане понадобятся. Ежели и были у кого, так тех первыми стрелили. Все оглядел, все продумал. Ах, молодец!
Высокий воин в серебристой броне, командовавший десяткой отважных, словно услышал его слова, обернулся и приветственно помахал рукой. Затем что-то приказал своим. Те подняли щиты и мерным шагом двинулись на оставшихся в живых степняков. Лучники неотступно следовали позади, мгновенно пуская стрелы в тех половцев, кто решился выглянуть из-за щита или нечаянно открылся противнику.
- Я иду к ним!
Княжич пришпорил своего коня, и тот сиганул в реку с невысокого берега. Уже в воде Олег высвободил ноги из стремян, поплыл, держась за конскую шею.
- Броня же на нем! Утопнет! - в сердцах воскликнул Тудор. Сделав знак сотне оставаться на берегу, он дал шпоры своей кобылке. Через мгновение уже плыл держась за повод и сердито отплывая воду.
Течение снесло всадников к отмели у самого края обрыва, там они и выбрались из реки. Вода струилась по их мокрой броне, ручьями сбегала на сапоги. Но оба предводителя, не обращая на это внимания, вскочили в седла и бодрой рысью двинулись к лугу.
Битва заканчивалась. С десяток уцелевших в бойне половцев стояли, прижавшись спинами к обрыву, где их не могли достать стрелы сверху, наглухо загородившись щитами. Русские вои, держа копья наперевес, замерли, готовые в любую минуту броситься на врага. Но приказа такого не последовало.
- Скажи им, Василько, чтобы сдавались, - сказал воевода в блестящей броне. - Обещай: все будут живы, а после войны вернутся в Поле.
- К чему нам их столько, Вольга? - возразил один из копейщиков, оборачиваясь. - Хватит одного "языка".
- Видишь: напуганы до смерти! - засмеялся Вольга. - Биться будут до последнего. Зачем нам свои головы класть, Микула? Да и полон нужен, менять на наших после войны. Говори, Василько!
Лучник, совсем еще мальчишка, с суровым не по годам лицом, прокричал по-кипчакски. Из-за щитов ответили.
- Сдадутся, если побожимся не убивать, - перевел Василько.
- Еще божиться им! - заворчал Микула, втыкая копье шипом на тупом конце в землю и беря в руки дубину. - Счас я…
- Стоять! - свирепо крикнул Вольга. - Прибью! Опустить луки! Василько, переводи: божусь…
Он вышел перед строем своих воев и медленно перекрестился. Тут же один степняков бросил щит, за ним другой, третий… Вои Вольги, отложив щиты, принялись вязать полонных. Микула, недовольный, взвалил на плечо дубину и пошел по усеянному телами лугу. Время от времени он останавливался, трогал сраженного половца ногой. Если тот подавал признаки жизни, взмахивал дубиной. Отчаянный крик, глухой удар…
- У Микулы половцы семью вырезали, - сказал Вольга подъехавшим Олегу и Тудору. - Пусть отведет душу. Вы кто будете?
- Ведем в Путивль подмогу, - ответил Тудор, с любопытством разглядывая высокого воеводу. - Здоров ты воевать, боярин! Много поганых побил?
- Не считал еще, - пожал плечами Вольга. - Главное, что свои живы. Трое только поранены.
Он хотел еще что-то сказать, но осекся, глядя в сторону. Микула вел к ним человека в изорванной одежде, без брони. Лицо его все в синяках и крови, руки крепко стянуты позади ремешком. Человек пошатывался, но шел.
- Говорит, что русский, - сказал Микула подведя полонного ближе. - Спросите. Но если он с ними, - он угрожающе поднял дубину.
- Я Олекса, сотский князя Владимира Переяславского, - торопливо сказал пленник, с опаской поглядывая на Микулу. - Мы стояли в Римове.
- В полон к поганым как попал? - спросил Тудор, подъезжая ближе. Олекса сокрушенно глянул на него снизу вверх:
- Взяли Римов половцы…
* * *
Совет Ярославна собрала в гриднице. За огромным столом, тянувшимся вдоль зала, могла свободно уместиться сотня воинов, но сейчас сидело только девять. Сама Ярославна, Михн с Якубом, Тудор с Олегом, Улеб, Вольга, Кузьма и Олекса из Римова. Прошедшая ночь пошла пленнику на пользу: опухоль с лица спала. Синяки на скулах и под глазами уже не чернели пугающе, рассеченный лоб укрывала повязка из холщового бинта.
Тудор с неудовольствием поглядывал на Кузьму. На этого лекаря со странным взглядом зеленых глаз он обратил внимание еще вечером, когда пришли в Путивль. Лекарь быстро перевязал раненых воев Вольги (ему помогала маленькая худенькая бояринька), затем занялся Олексой. Перебинтовал ему лоб, мазал лицо чем-то пахучим, черпая это рукой прямо из глиняной миски, затем дал пленнику выпить из чаши. Олекса после такого лечения сразу уснул. Тудор велел будить, чтобы Ярославна послушала бывшего пленника, но лекарь запретил. К удивлению воеводы княгиня встала на сторону Кузьмы.
- Зачем лекарь тут? - тихо спросил Тудор Михна, наклонившись к уху старого товарища.
- Княгиня велела, - также тихо ответил тот.
- Ей худо?
- Боярин не только лекарь. Он камнеметы знатно делает.
"Ну и пусть бы делал!" - хотел сказать Тудор, но промолчал, поймав сердитый взгляд Ярославны. Хватит того, что она вчера ему сказала…
- Поганые пришли к Римову неделю тому, - начал Олекса. Голос его был хрипловат, но тверд. - Мы знали - разведка упредила. Дома в посадах разобрали на бревна - на головы половцев со стен бросать, а ветхие сожгли, чтобы им не прятаться за ними. Не боялись их. В городе за стенами три конных сотни было (князь Владимир заранее прислал), хватало воев и смердов на стенах…
- Много волков пришло из Поля? - перебила Олексу Ярославна.
- Тьма (десять тысяч), а, может, и более. Не считали. Но как обложили город, то, сколько хватало глаза, - вежи, шатры…
- Сразу пошли на приступ?
- Нет. Ездили вокруг, высматривали. Наши со стен в них постреливали. Обычное дело.
- Орудие осадное у них было?
- Было, но я не видел. Они не успели установить. Поганые, что меня с собой вели говорили, что стреляет огненными шереширами. Между собой говорили, но я их язык знаю.
- Как же они Римов взяли?
- Две городницы в ров слетели.
- Как?
- Волей божьей. Народу много на забрала вышло на поганых смотреть, не сдержали, наверное. Я на другой стене в то время был. Слышу грохот, оглянулся - городницы падают. Сразу понял - беда! Побежал к своей сотне. Выбежали мы наружу через пролом, что после падения городниц образовался, стали пробиваться к болоту. Поганые налетели, но наших много из города выскочило, пробились. Я не успел - ошеломили сзади, - Олекса осторожно потрогал затылок. - Палицей наверное. Когда пришел в себя - руки связаны, ноги связаны… Все, кто в городе остался, тоже в полон попали.
- Зачем они тебя с собой везли? - спросил Улеб.
Тудор усмехнулся про себя. Вчера он по приказу княгини поделил войско надвое, отдав одну сотню под начало Вольге, а другую - Улебу. Случилась распря: вои, насмотревшись подвигов боярина, хотели под начало к Вольге. Тудор прикрикнул, но вои хмурились. Улеб обиделся. Спас положение сам Вольга. Отвел Улеба в сторону и что-то ему сказал, обнимая за плечи. Улеб вернулся с улыбкой. И сейчас сидел с Вольгой плечо к плечу.
- Хотели, чтобы я дорогу им на Путивль показал, - ответил князю Олекса. - Ближний путь. Я их на броде запутал. Сказал, что Путивль на другом берегу, они поверили и перебрели. Так и увел от города в сторону, верст на пятнадцать. Но они быстро обман поняли. Как разбили стан, принялись меня казнить. Сначала просто били - сапогами, рукоятками сабель, потом обернули голову ремешком и стали палкой закручивать. Если бы не боярин… - Олекса с уважением посмотрел на Вольгу. - Разведка их теперь побита. Я слышал от поганых, что из первой разведки, а там сын Кзы за воеводу был, тоже никто не вернулся. Но наших полонных у них много, кто-нибудь да приведет к Путивлю. Дня через два будут.
В гриднице стало тихо.
- Отчего городницы в ров слетели? - вдруг спросил Кузьма. Все посмотрели на него.
- Не знаю, боярин! - пожал плечами Олекса.
- Стена ветхая была?
- Князь Глеб, отец нынешнего Владимира ставил. Совсем еще не ветхая.
- Ко рву городницы близко стояли?
- Как везде - по краю.
- Перед тем дождя у вас не было? - продолжал свой допрос Кузьма. - Может, землю размыло? Городницы на глине стояли?
- Дождей уже месяц как нету! - удивленно ответил Олекса. - Жито в полях сохнет! Какая у нас глина? Черная земля, хлебородная.
- Вспомни, сотский, - не унимался Кузьма, - когда случился грохот? До того, как городницы упали, или затем?
Олекса задумался и покачал головой.
- Не знаю, боярин! Оглянулся на грохот - городницы падают. Там везде шум стоял. Люди на стенах галдели, повозки поганых скрипят, кони ржут… Потом мы на прорыв пошли. Не запомнил, боярин.
Весь совет с любопытством смотрел на Кузьму. Но он, поймав эти взгляды, только развел руками…
* * *
Провожать Тудора с Олегом вышел весь Путивль.
- Помни воевода, что обещал! - громко сказала Ярославна. - Самое большее через десять дней будешь здесь с войском!
- Вот те крест! - размашисто перекрестился Тудор и вскочил на свою вороную кобылку. - Ждите нас! - он поклонился.
Высыпавшие на стены жители провожали взглядами двенадцать всадников: Тудора, Олега и десять их дружинников.
- Маловато гридней у воеводы, - заметил Якуб. - Еще переймут дорогой…
- Некому перенимать, - хмуро ответила Ярославна. - Обе разведки побили, а новую Кза посылать не станет - без них до Путивля добредет. Что там "языки" показывают?..
Кузьма дернул Вольгу за рукав, а когда тот оглянулся, сделал знак. Вдвоем они по мосту перешли ров и по-над краем его двинулись вдоль городской стены, балансируя, чтобы не свалиться вниз.
- Зачем ты меня сюда привел? - недовольно спросил Вольга, останавливаясь.
- Рассказ Олексы покоя не дает, - ответил Кузьма, оборачиваясь. - Решил провести осмотр местности.
- И что мы тут видим?
- Смотри! - Кузьма хлопнул ладонью по бревенчатой стене. - Это городница. Сруб из дубовых бревен, внутрь которого засыпана земля. Из таких городниц состоит вся стена. Срубы между собой не связаны, что плохо: в щели между ними залетают стрелы, и устойчивости меньше. Но даже такой сруб стоит мертво. Как он мог упасть?
- Народу наверху было много, - пожал плечами Вольга.
- Они что, раскачивали городницу, как обезьяны?
- Может, сруб в Римове стоял под наклоном?
- Как пизанская башня?.. Другие идеи есть?
Вольга развел руками.
- Стена в Римове была почти новая. Дубовые бревна - это на века. Срубы здесь рубят крепко, плюс земля внутри, - задумчиво сказал Кузьма. - Тогда спрашивается: как?
- К чему клонишь? - спросил Вольга, теряя терпение.
- Ты срочную в спецназе служил?
Вольга кивнул.
- Если б велели эту хрень завалить, смог бы?
- Элементарно! - улыбнулся Вольга. - Взрывчатка к одному углу, взрывчатка - ко второму. Спереди вырывает пару бревен, плюс - опору на углах. Обычный деревянный дом только покосится, сползет на бок. Но городница высокая, наверху - люди. Центр тяжести смещается, и сруб летит в ров.
- Взрывчатки надо много?
- Две стандартные армейские шашки, плюс два взрывателя.
- Отсюда и грохот…
- Ты думаешь?..
- Я рассуждаю! - сердито ответил Кузьма. - Слишком много случайностей. Городницы в Римове падают как раз тогда, когда к городу подходят половцы. И падают в ров, а не внутрь города, хотя по уму в ров они не могут упасть вообще - с этой стороны их присыпают землей под углом, чтобы врагам лестницу ставить было негде. Тем самым, у стены снаружи есть дополнительный земляной упор. Тем не менее, вопреки всем законам физики городницы валятся в ров, а половцы тут как тут, словно ждали, - вспомни, что Олекса рассказывал. Ты уверен, что из пещеры мы выбрались только вдвоем?
Вольга посмотрел на Кузьму долгим взглядом. Затем решительно встряхнул головой:
- Не может быть! Такой взрыв…
- Я тоже раньше думал, что не может… - начал было Кузьма, но ему помешали. От моста их окликнули. Друзья оглянулись. У стены стоял Улеб и призывно махал рукой.
- Извини, Кузьма, обещал князю, - торопливо сказал Вольга. - Потом поговорим. Но если хочешь знать мое мнение - блажь! Не мог этот гад за нами проползти, его там по стенкам размазало. Вот!
Он повернулся и быстро пошел к Улебу. Кузьма вздохнул и двинулся следом. Повернул к воротам. Поднялся на городскую стену, где повел себя странно. Попрыгал на забрале, словно проверяя устойчивость городницы, снова вздохнул и облокотился на край заборола.
На лугу перед острогом шла странная забава. Вои Улеба притащили откуда-то высокий забор из жердей, укрепили его на двух вкопанных в землю столбах. Вольга с копьем наперевес разбежался, перед забором воткнул конец копья в землю и легко перелетел через ограду. Копье при этом из рук не выпустил, и, пружинисто приземлившись на ноги по ту сторону забора, мгновенно изготовился к бою.
Вои зашумели, закричали восторженно, и следом за Вольгой к забору вышел Улеб. Вольга ему что-то объяснял, показывая руками, князь кивнул и с копьем наперевес пошел в разбег. Однако запоздал опустить его перед преградой и с размаху ударил плечом в жерди. Проломил их. Вои на лугу захохотали.
- Забавляются! - сказали рядом.
Кузьма оглянулся - Ярославна. Не заметил, как подошла.
- Как дети! - согласился он. - Вольге тридцать, Улебу, наверное, столько же. Прыгают.
- Тебе лет сколько? - вдруг спросила княгиня.
- Тридцать девять.
- Хорошо выглядишь, боярин, - задумчиво сказала Ярославна. - Не глянешься на столько.
- Ты тоже, княгиня! - поклонился Кузьма.
- Хитер! - засмеялась Ярославна. - И разумен. Будто бы знаешь, сколько мне. Что года? - вздохнула. - Был бы Игорь здесь, тоже прыгал. Мужики! Им бы только игрушки! Повоевать, поохотиться, в набег сходить, девок половецких поперек седла бросить… А как землю свою оборонить, так на бабу!..
Кузьма промолчал.
- Что под стеной ходил? - строго спросила Ярославна.
- Не нравится мне эта история с римовскими городницами.
- Мне тоже. Думаешь, подкопали?
- Может, и подкопали, может другое что. Когда придут половцы, надо будет наказать стороже, чтобы денно и нощно глядела под стены.
- Накажем! - согласилась Ярославна.
Она замолчала, и они вдвоем некоторое время наблюдали за забавой на лугу. Улеб уже наловчился прыгать, и раз за разом ловко сигал через забор под восторженные крики воев. Вдруг Вольга что-то сказал князю, тот кивнул. По знаку Улеба несколько воев подняли с травы тонкое бревно. Вольга встал впереди, и все вдруг быстро побежали к острогу, будто собираясь прошибить тын насквозь. Но перед самым острогом Вольга прыгнул на стену и, ловко перебирая ногами, взбежал вверх, подталкиваемый сзади воями с бревном. Перескочил через заостренные концы тына внутрь. Ярославна ахнула.
- Еще поганые увидят! Надо запретить!
Она двинулась было к лестнице, но тут же сморщилась.
- Болит?
Кузьма шагнул ближе и приложил ладонь к ее лбу.
- Что ты! - отшатнулась Ярославна. - Увидят!
- Жара нет, - спокойно сказал Кузьма, - но лицо бледное. Рана дергает, отдает под удары сердца?
- Нет. Только ноет.
- Надо посмотреть. Да и повязку сменить.
- Не здесь же! - вздохнула княгиня.
- Пойдем в баню?
- Зачем в баню? В палаты! Неси свое зелье, Кузьма Иванович, выпьем, поговорим. Нам о многом надо…
Ярославна решительно пошла по забралу. Перед лестницей Кузьма забежал вперед, ступил вниз и подал ей руку. Княгиня мгновение колебалась, затем подобрала подол расшитого шелкового навершника и оперлась на протянутую ладонь…