– После этого мы даже собрались поставить крест на экспериментах. Но удавка привычки оказалась слишком заманчивой… Все вернулось. Только теперь лулу не проходили обряда посвящения. Так вы начали заполнять планету… Вы, люди… Возделывая наши рудники, собирая наше золото, воспевая и поднося дары нам. Всегда одно и то же. С той только разницей, что теперь тот, кто контролирует определенную церковь, получает и все то золото, что она несет… Всю ту власть, что дает этот металл. Мы ведь все так же зависим от этих брусков.
Подала голос старушка:
– Ты забыл рассказать, зачем ты впутал в дело малышей!
– Они уже не дети, уважаемая.
– Маленькие, заблудшие дети…
– Кто?!
– Вы не просто прошли обряд инициации. Вас пропустили через гак, дур-ан-ан из лаб, установку, на которой не прошит код защиты, как на всех аппаратах для посвящения смертных. Там вообще нет кодов. Гак предназначен для проведения экспериментов. Вас разобрали и впихнули ваше тщедушное сознание в тело, лишенное всех стопоров остального мира. У вас нет ограничений на развитие, на срок жизни. Это вам уже сказали, а может, вы и сами догадались. Но самое главное в том, что у вас нет той черной коробки, благодаря которой я или она можем щелчком пальцев превратить вас в слюнявое подобие гриба. Вы – почти что мы…
– Ты не сказал главного…
– Конечно… Мамми… – Он повернулся к русичам. – И еще вы – оружие. То самое, с которым можно выйти на большого зверя… Я ведь тоже… неполноценен… – Он развел руками.
Русичи молчали.
– Много лет назад мы погрязли в жестокой войне. Братья не могли поделить Землю… Власть… Один клан резал другой. Цивилизация была на грани вымирания. Если бы выиграл Эн-ки, то мы потеряли бы большую часть транспортников, в случае победы Эн-лиля погибли бы наши лучшие инженеры. Тогда был заключен мир. Странный мир. Эту Землю, место космодрома и Экуров, центров по передаче материала, отдали под контроль этой карге, тогда еще вполне молодой… Инанна… Иштар… Мамми. И зашили нам один маленький код. Мы не можем убивать друг друга… Но можем портить друг другу нервы и перехватывать источники золота. Больше золота – больше власти. Простая аксиома… и старейшая игра на планете.
С тех пор партия не затихает. Один вышиб другого из Египта, но поверженный бог осел в Греции и поднял ее. И уже его отпрыски разрушили Карфаген и переплавили в чушки святыни врагов. Это был удар… Хороший реванш… Вчерашние триумфаторы были вынуждены бежать в Гиперборею, откуда вернулись с толпами готов. И так далее, далее, далее… Сами видите.
– А мы?
– А вы – те, кто грохнет эту бабушку и освободит мне Э-Кур. И я, в благодарность, отправлю вас домой…
Старушка маразматически хихикала.
Костя встряхнул головой:
– Экуры… Боги… Херня какая-то!!! Горовой где?! И кто ты сам, в конце концов?!!
Незнакомец уже полностью справился со своими чувствами, теперь он был волне уверен в своих силах.
– Его я тоже верну. Идет? И даже вашего четвертого друга, молоденького воина.
– Пригодько?! Он же мертв! Мы же его сами схоронили…
Бабушка выдавила сквозь зубы, сжатые в очередном приступе истерического смеха:
– Верить ему – удел дурачков… Он – Мардук, хотя в северных землях его зовут Локи, бог обмана.
Локи-Мардук скривился на такое заявление:
– Один – бог предательства, а не я… – Паренек обернулся к русичам: – Друзья, мы ж с вами…
Закончить фразу не дали. Из темноты прохода за спиной старушки метнулись тени.
– Костя!!!
Два выстрела слились в один. Заросшая шерстью образина, выросшая в проеме, взревев, уронила сучковатую дубину. Еще выстрел, и череп чудовища разлетелся кровавыми ошметками.
Малышев обернулся обратно к Локи. Пока Сомохов передергивал затвор, Костя захотел удостовериться в том, что бог коварства остается под их контролем.
Русич успел разглядеть свет, исходящий из странного шара в руках противника.
Стрелял он навскидку, повинуясь больше инстинкту, чем разуму… И попал в стену. Паренька не было нигде.
– Костя!!!
Следующая тварь уже заносила дубинку. С рук бабушки, непонятно каким образом оказавшейся между русичами, сорвалась молния. Разряд врезался в грудь образины, остановив ее на секунду, пока следом не полетели пули.
Не успела упасть одна тварь, как из-за ее спины уже выскочила следующая. Узкий вход позволял атаковать только поодиночке, и это пока спасало людей, очутившихся в каменной ловушке.
Выстрел, еще один, сухо щелкнул боек револьвера, рядом, чертыхаясь, Улугбек всаживал в опустевший магазин длинные тушки патронов.
Костя вытащил меч.
– А-а-а!!!
Но перед страшилой выросла хрупкая фигурка древней богини. Глаза Кости ослепила короткая вспышка, и тело старушки полетело в одну сторону, а оплавленная туша – в другую.
Очередная тварь не заставила себя ждать.
Сомохов уронил патрон… Звяканье еще только начало отдаваться эхом в зале, как Костя поднырнул вперед, целя узким лезвием меча в незащищенный живот существа. Образина взмахнула дубиной и… рухнула на вытянутый клинок, погребая под собой и меч и человека.
Из-за кучи-малы, которую образовали тела нескольких тварей, послышался знакомый голос:
– Вы там живы?
Сомохов осторожно переспросил:
– Венегор?
Фламандец легко перепрыгнул через трупы. Окровавленный двуручный меч в его руке смотрелся игрушкой.
– Венегор, Улугбек, помогите, – хрип был едва различим.
Сомохов бросился раскапывать завал. А Венегор застыл… при виде скорчившейся в углу фигурки.
Когда голова Кости показалась из-под мертвой туши, его глазам предстала необычная картина: высокий рыцарь сидит, уложив на колени старушку. Одной рукой он придерживал ее голову, а второй вливал в рот что-то из походной фляги. Слова, слетавшие с губ фламандца, звучали на неизвестном языке. Медленная тягучая песня, заговор, волшба… и странно знакомая размытость силуэта. Черты рыцаря дергались, менялись, расплывались и таяли, пока на месте Венегора не появился невысокий старикан. Седая бородка, жилистое тело труженика, изборожденное морщинами лицо.
Оба русича, не сговариваясь, начали забивать последние патроны в магазины.
– Ты кто?!
Короткий злобный взгляд из-под густых бровей, и дальнейшие вопросы застряли в горле. Как будто из глаз дедка в их сторону метнулось живое пламя.
Наконец веки богини затрепетали, дернулась рука, приоткрытый рот стал сам ловить капли жидкости, падающие из баклажки.
Старушка открыла глаза:
– Ану… Прадедушка…
Дедок усмехнулся:
– Анунитум, я уже много раз говорил тебе – не называй меня так. Неужели ты хочешь обидеть старика, напомнив, сколько мне лет?! Зови дедом, а еще лучше – батяней.
Он говорил все на том же незнакомом… слегка гортанном, с каждым словом становившемся все более понятном наречии.
Костя повторил вопрос:
– Ты сам кто?! Тут люди-то остались?!
Ану с неохотой опустил на пол слабое тело правнучки:
– А вы – молодцы…
Костя пошевелил револьвером:
– Не дури. Отвечай на вопросы!
Старик пожал плечами.
– Хорошо… Почему бы нет… – Он присел и погладил старушку по голове. – Они все – мои дети… Так вот, кто-то начал их убивать… Уверенно… Выискивая, обходя ловушки… Слишком уверенно… – Он вздохнул. – Я сразу подумал, что тут замешан кто-то из своих. Младшие слишком осторожны для такой авантюры.
Старик крутил в руке баклажку.
– Такой вывод означал одно: некто изобрел способ обойти прошивку… Опасный прецедент… И тогда я стал интересоваться всем необычным. У бога на пенсии много времени для раздумий. Тут-то и выяснилось, что из лабораторий исчезают гаки. Большинство наших бывших экспериментальных баз стоят без дела, но из всего оборудования кого-то заинтересовали именно гаки. Странный выбор.
Я вспомнил, что несколько сот лет назад поручал Мардуку разобраться с изчезнувшей установкой. Тогда он очень активно начал, выкопал всю информацию, все характеристики, но так ничего и не нашел. Совпадение? Я отстранил его и взялся за поиски сам… Так я вышел на вас. – Он усмехнулся. – Сначала вы показались мне случайными фигурами, но уж больно удачной оказалась ваша стартовая позиция. Так что вы были моим троянским конем и наживкой одновременно.
Костя клацнул зубами.
Ану продолжил:
– Я провел вас от вашей Гардарики, забытой всеми, до врат Э-Кура. Провел за руку, оберегая от напастей, предупреждая о засадах, охраняя от кинжалов убийц и кубков с ядом. Где мог – сам, где не получалось, вашими же руками… Да, Улугбек Карлович, это я туманил головы страже, когда вас несли из Магдебурга, я убеждал отцов-дознавателей в вашей невиновности, я даже говорил за тебя речи, Костя, когда ты уснул… Тогда… В Милане, где ты своим красноречием зажег толпу на мятеж. Это был я.
– Что с Горовым?
– Он расскажет.
Русичи обернулись. В проход вошел высокий чернокожий воин в блестящих доспехах. На его плече безвольной тряпкой висело тело Давида, сбежавшего лазутчика.
– Нангал!.. – зашептала пробудившаяся старуха.
Лицо воина расплылось в улыбке. Одним движением он скинул тело и прильнул к ногам женщины.
– Госпожа, я спешил как мог.
Тут заверещал Давид, которого при взгляде на фигуру Ану буквально скручивало от ужаса:
– Рыцаря Тимо взяли сегодня ночью, когда он пошел по нужде. Лучезарный хотел сам участвовать в атаке на храм. Верил, что…
– Он жив?! Горовой?! – перебил шпиона Костя.
Давид кивнул:
– Его увезли в крепость Антиох, это несколько конных переходов отсюда. На него у господина были свои планы. Не знаю, какие именно.
Ану кивнул, и выпрямившийся Нангал обнажил меч.
Давид затрясся:
– Погодите, прошу вас! Я знаю еще кое-что.
Старик пожал плечами. Чернокожий занес руку, примериваясь к шее изменника.
– Про вашего четвертого друга, Захария!
– Стой!!! – Два голоса слились в один.
Нангал опустил меч.
– Только обещайте жизнь!
Ану удивленно посмотрел на скорчившегося у ног человека:
– Посмотрим…
Давид затараторил:
– Тем вечером, после боя. Я все видел! Господин дал мне возможность различать мороки низших, чтобы видеть знаки. Так вот, над телом вашего друга, раненного, но вполне живого, склонились двое из обслуги… Византийцы, греки… Они приложили ко лбу обруч, а потом быстро ушли… Я знаю, что это за обруч! Это – "поцелуй Нергала". Они выпили душу вашего друга.
Ану заинтересовался:
– Кто они?
– Я видел их среди людей господина, но что их связывает – не знаю… Вы обещали! – заверещал он, увидев, что чернокожий исполин наклонился над ним.
Старик скривился. Хрустнули позвонки, и тело предателя полетело на землю.
– Где Венегор?
Ану махнул рукой:
– За два перехода отсюда, в большой зале. Лежит парализованный, как и все смертные. Я взял первый образ, который пришел мне в голову.
– Почему Мардук так желает получить эту статую?
– Инициатор. – Ану подхватил с земли маленькую палочку-жезл. – Без этой мелочи гак – всего лишь дур-ан-ан, установка для переноса материи. Для передачи структуры живого существа, ануннака или лулу – неважно, нужен этот элемент. Мардук же давно пробует создать существ, способных убить других перворожденных, из числа тех, кого считает противником. Он очень честолюбив, мой внук.
Он устало присел.
– Слишком честолюбив…
7
– Вас отправить домой?
– Сначала друзей найдем.
Чернокожий гигант унес старушку-богиню куда-то в темноту коридоров, так что теперь в зале находились только русичи и старый бог. Участников недавнего нападения можно было не брать в расчет, они по-прежнему лежали на полу, охваченные летаргией.
– Не дурите. Вокруг толпы стражников и низших. Если малышка захочет, она их уберет, но и без этого на дорогах полно опасностей. Ведь я вас больше охранять не буду.
– Все равно. Своих не бросают.
Ану хмыкнул:
– Я все-таки бог, и вы мне послужили. Так, может, вы хотите что-нибудь от меня получить?
Русичи переглянулись:
– Как насчет того, чтобы друзей наших вернуть?! Захара и Тимофея?
Ану развел руками:
– Иногда вы переоцениваете даже бога… Если они вам дороги – будете искать сами…
Костя нахмурился.
– А с этими что будет? – Он указал на тела крестоносцев и мятежных посвященных.
Старик ответил не задумываясь:
– Это не мое и не ваше дело… Они напали на жилище богини, она и будет решать их судьбу.
Пауза затянулась.
– А можно домой смотаться?
– Все-таки домой?!
– Нет… Не насовсем. Так – по мелочи прибарахлиться… А то не осталось уже припасов. Да и сами говорили – врагов многовато.
Старик усмехнулся:
– Ну что же… Если только туда и обратно? – Он окинул взглядом постамент. – Кто из вас в самом далеком времени был? Родился позже всех? Ты, Костя?
Малышев кивнул:
– Я.
– Вы попадете в твое время плюс столько, сколько надо, чтобы очередной любопытный запустил механизм переноса. Обратно я выдерну вас еще до рассвета, как только восстановятся блоки зарядки.
Улугбек Карлович удивленно переспросил:
– Так мы там будем только несколько часов?
– Не волнуйтесь. Там вы будете столько, сколько нужно… Но сюда вернетесь, потеряв полчаса… И дальше разбирайтесь сами…
Малышев и Сомохов переглянулись:
– Согласны.
Старик стал серьезным. Он повернулся к постаменту и принялся нажимать на знаки, выбитые на поверхности металла.
– Теперь возьмитесь за руки… – Он протянул им жезл. – Хватайте.
Когда пальцы Кости и Улугбека коснулись тоненького жезла, ладонь Ану упала на один из приметных выступов на подставке.
Зал озарила вспышка, запахло озоном…
– Ты действительно дашь им уйти? – Чернокожий Нангал, появившийся из коридора, сжимал в руках короткую трубку боевого резака.
Старик ответил устало:
– Ты – хороший пилот, но плохой мыслитель… Во-первых, я никогда не вру. Стараюсь, по крайней мере… Пускай подышат воздухом будущего… Ану уже слишком стар для уловок. – Дедок усмехнулся. – Во-вторых, они были вооружены, а в чужом Э-Куре я не могу ничего сделать… Даже я… Инанна же так и не очнулась, сколько мы ни тянули время.
Старик присел на невысокую скамью.
– Я знаю ответ на самый главный вопрос, и мне больше не нужны эти лулу… В полночь проведешь обратный переброс. Возьми кого-нибудь из этих. – Он указал на бесчувственного араба. – Воткни в брюхо меч и сунь в руки жезл…
Ану поднялся:
– А мне пора…
Нангал мялся:
– Так что же сделать с этими… которые вернутся?
Бог думал не более секунды.
– Убей.
Чернокожий воин кивнул.
Вспышка… Свет…
На площадке, с которой только что исчезли русичи, топтался высокий парень в спортивной куртке, рядом с ним оглушительно визжала девушка:
– Who’re you? Where’re we?
Ану усмехнулся:
– И их тоже…
Эпилог
16 мая 2002 года. Москва. Яхромской проезд
Они встретились в небольшом кафе в промышленном районе на окраине Москвы. Здесь и вечером не всегда бывало людно, а днем в заведение вообще мало кто забредал.
Человек, назначивший встречу, приехал на полчаса раньше, но в кафе зашел только за пять минут до появления второго участника разговора. Время он провел в неприметной грязно-белой "шестерке" с тонированными стеклами, припаркованной в двух кварталах от здания, где находилось кафе. Слушал радио, настроенное на милицейскую волну, и принимал по телефону отчеты своих сотрудников.
Второй участник переговоров приехал на встречу на метро, а от станции "Петровско-Разумовская" – на маршрутке. Это было необходимым условием встречи. Всю дорогу от гостиницы до метро он чувствовал слежку, что было вполне объяснимо, но неприятно. Редкие инструкции человек получал по мобильнику, оставленному для него у гостиничного портье.
На подходе к кафе его остановили двое невысоких парней и попросили заглянуть в грязноватый микроавтобус без номеров. Это соответствовало указанию, полученному по телефону, и человек согласился. В микроавтобусе его деловито ощупали, попросили вывернуть карманы, всю одежду тщательно проверили попискивающим прибором. Потом парни забрали телефон, полученный в гостинице, и провели в кафе.
Ожидавший невысокий мужчина средних лет с легкой проседью в русых волосах был одет в коричневый недорогой костюм. Типичный предприниматель, может быть, чиновник рангом не выше среднего. Кивком отпустив сопровождающих, он жестом предложил вошедшему сесть.
– Называйте меня Феликс, – с легкой улыбкой представился первый.
Если вошедший человек и был сконфужен обстоятельствами встречи, то виду не подал, грузно сел на предложенный стул и потянулся за меню.
– Вы можете называть меня… Конрад, Феликс. – Вошедший быстро пролистал меню, нашел нужную страницу и жестом подозвал официанта. – Однако, вы загоняли меня сегодня. Если я не выпью сейчас чего-то холодного, то грудь лопнет.
Человек, назвавшийся Феликсом, скептически посмотрел на человека, назвавшегося Конрадом, и, подождав, пока тот закажет бутылку минералки, начал разговор, ради которого они и встретились:
– Наш общий друг поручился за вас, Конрад. Он сказал, что вы желаете провести маленькую экспедицию, для которой вам необходимо специфическое оборудование.
Конрад кивнул:
– Иносказательностью вы похожи на моих восточных друзей, Феликс. Только они перед началом деловых переговоров заставили бы меня часа два поговорить о погоде и лошадях.
Феликс натянуто улыбнулся:
– И ваше, и мое время дорого. Незачем переливать из пустого в порожнее.
В ответ он получил легкую, хотя и слегка наигранную улыбку.
– Вы правы, Феликс. Я затеял небольшую экспедицию частного характера. Для этого мне необходим набор оборудования, специфика которого такова, что я не могу приобрести его в обычном супермаркете.
Конрад замолчал и медленно вынул из внутреннего кармана листок, сложенный вдвое.
– Я приготовил список, Феликс. Тут указаны марка оборудования и количество. В том случае, если вы можете поставить его в месячный срок, укажите напротив графы цену. Если позиция невыполнима, то предлагайте свои варианты.
Феликс взял список и пробежал его глазами.
– У вас хороший и недешевый вкус. Вы можете стать моим любимым клиентом, – усмехнулся он.
– Что из этого вы можете предложить? – Собеседник вертел в руках зубочистку.
Феликс задумался на десяток секунд, достал из нагрудного кармана карандаш и начал ставить на листке пометки, сопровождая их комментариями: