Но воины не выбирали, они рубили всё, что попадалось, не делая разницы между людьми и животными. И только после того, как не осталось ни одного всадника, пешцы отступили и открыли проход для лошадей. Всем воинам досталось сильно, многие из них еле стояли на ногах, щиты были разбиты, и всех заливала кровь. Но враг был уничтожен и острог спасён. Тогда и вспомнили боевое прозвище князя - Ушкуй, от него и пошло название его воинов - ушкуйники.
Встряхнув головой, князь попытался избавиться от обуревавших его мыслей и воспоминаний о прошедших днях - порой тяжёлых, порой не очень, а иногда радостных, - и сосредоточиться на предстоящих делах. А надо было ему попасть в южные страны, и в первую очередь в Константинополь. Армия становилась всё больше и больше, и на её содержание требовались деньги.
А дать их могла торговля. Сейчас шла торговля с арабами и персами, так что первый шаг уже сделан. Теперь его задача - установить отношения с ромеями, ему есть что предложить в обмен на их серебро и золото, которое пойдёт на увеличение и укрепление армии и строительство новых ладей.
Острог Колот, 512 г., Руслан, младший сын Невеи
Полусотня воинов бежала компактной группой. Путь предстоял неблизкий, равный дневному перегону конного обоза, так что двигались ушкуйники знаменитым "волчьим шагом", позволяющим преодолевать огромные расстояния. Однако бег с полной нагрузкой: броня, копьё и сулицы, лук вместе с тулом и стрелами, щит и топор, котелок и запас еды на два дня - всё это было только началом испытаний. Конечно, у каждого может быть и своё оружие, но всё перечисленное - самое обычное вооружение ушкуйника.
Сегодня должен был завершиться отбор воинов, прошедших обучение, на новую ладью, в мою будущую дружину. Всего надо было отобрать тридцать воинов, один десяток опытных ушкуйников, прошедших не одно сражение и многие километры по рекам, уже был готов сесть на вёсла, но вот остальных должны были отобрать сейчас. И я бежал вместе со всеми.
- Давай, давай, не ленись, не отставать, подтянись, - покрикивали опытные вои, сопровождающие молодых.
Так, главное поймать ритм - сто шагов бегом, сто шагом, дыхание - четыре шага вдох, четыре шага - выдох. Затем опять всё по-новой. И так километр за километром, вверх по склонам оврагов, вниз с вершин холмов, держи ритм и дыхание, всё остальное получится. Ну вот и привал, хоть немного, но можно передохнуть. Всё, отдых закончен, впереди самое трудное - надо пройти испытание на умение владеть оружием.
Добежали. Хорошо пробежал, не самый первый, но и не в конце. Первое испытание - метание сулиц. Расстояние тридцать метров, три мишени, три пня, изображающих врага. Надо не только в них попасть, но бросок должен быть сильным, чтобы обязательно поразить врага. Ага, и это испытание прошёл успешно.
Теперь бегом дальше - стрельба из лука. Пни поменьше размером, их побольше, уже пять штук и стоят подальше, метров пятьдесят до них. Достал лук, натянул тетиву, отдышался, и все пять стрел торчат в мишенях. Дальше, дальше.
Так, надо отбить атаку всадника, и хоть всё оставшееся оружие учебное, но это ничего не значит. Нападающий с мечом и луком, а я, пользуясь щитом, должен достать его копьём. Прикрыться от стрелы, подскочить ближе к лошади, не дать ему разорвать дистанцию, иначе стрелами засыплет. Нацелить удар в корпус всадника, ага, он уклонился, пытается отбить мечом, а я и не думал тебя трогать. Мой удар достал лошадь. Всё, и это испытание пройдено. Копьё можно оставить тут.
Дальше, дальше. Вот и главное испытание - бой с пешим противником. Он с мечом и щитом, я с топором и щитом, он свежий и отдохнувший, а я после пробега, но я ушкуйник, и значит, должен победить.
Прикрыться щитом, глаза в глаза, ага, он вперёд пошёл, хорошо идёт, прикрылся, меч на уровне плеча. Пугнём, мой топор начал движение от ноги вверх, а противник ушёл вправо, только не поможет это, топор-то тяжелее и удар сильнее. Бью по нижней кромке щита, его отбрасывает в сторону, вот только в этот момент на меня обрушивается удар сверху, разворот влево, принять меч на щит, увести в сторону и обратным движением топора удар по руке, держащей меч.
И пусть оружие учебное, но руку я ему присушил. Не нравится? А так? Противник раскрыт, щитом прикрыться не успевает, меч уведён в сторону, я бью по телу шипом на навершии топора. Победа!
- Молодец, Руслан! Прошёл испытание, - рядом, словно из ниоткуда, появился дядька Глеб. - Теперь можешь отбирать воев на свою ладью - слова князя нерушимо.
Побережье Каспийского моря, 512 г., Дир, средний сын Невеи
Непонятный какой-то этот городок. Называется Баку, или как-то похоже, разные люди называют его по-разному. Да и переводят это название тоже каждый по-своему, мне вот нравится город ветров. А что, очень похоже, здесь часто ветер дует с моря, и не жарко. А то солнце порой так палит, что сил никаких нет.
Сам город небольшой, расположен на холме и обнесён стенами. Но кроме этого на склонах холма ступенями спускаются к гавани дома и самые разные жилища не самых богатых жителей города, лачуги нищих и всяких бродяг. А на берегу гавань, удобная, и кстати, прикрытая со стороны моря от ветров, там располагаются причалы. Опять же не очень много, хотя место для купцов хорошее, видимо ещё не пришло его время.
В окрестностях города много всякого интересного, например горящая земля. Да, есть такие места, где прямо сквозь камни пробивается огонь. И черпают в окрестностях города "земляное масло". Покупаем мы и его тоже, для светильников можно использовать, только вот копоти много даёт.
Первым сюда отец добрался, в смысле князь дорогу проложил. И торговлю начал. Так что сюда мы не первый раз приходим, уже и свои, и местные купцы друг друга узнали и ведут хороший торг. Мы везём сюда мёд, меха, воск, отсюда - немного того самого "земляного масла", соль, шёлк - удивительную ткань, попадающую сюда с востока, оружие, и серебро.
Этим занимаются купцы, а моей задачей, как и нескольких опытных ушкуйников, является изучение дороги, сбор всех возможных сведений о людях, воинах и поселениях.
Устье Камы, 512 г., Ждан, старший сын Невеи
- Хороший ты острог поставил, Ильмер, так и будет доложено князю, - сказал я после ознакомления с новым укреплением.
Разговор касался острога, поставленного в устье Камы и названного Камским. Он был частью плана расширения княжества в сторону южных и восточных земель. И как только появится возможность, будут возводиться другие остроги, обычно для этого мы используем устья рек, а потом уж поднимаемся вверх по течению. Волга была для нас основой, и она постоянно контролировалась нашими ладьями.
Честно говоря, тут никто кроме нас и не плавал. Во всяком случае, постоянно. Рыбаков, причём чаще всего нашего роду-племени, хватало, но они пользовались челноками и ладей не строили. А кочевники, наученные горьким опытом, держались от реки подальше. Да и разброд у них пошёл. Их главный, Аттила, потерпел поражение на западе, а потом и умер. И его государство развалилось, каждый, кто имел хоть небольшую силу, пытался отхватить себе лакомый кусок.
Мы на этих землях жили давно, правда больше селились ближе к лесам, надеясь на их защиту. Но после объединения различных поселений в единое княжество, а также установления полного контроля над Волгой, потихоньку начали расширяться и укрепляться. Для этого ставились остроги, и под их защитой возникали многочисленные поселения, в которых селились землепашцы. Для нас главным было земледелие, именно оно кормило всех.
И ещё рыбалка. Волга щедро делилась своими богатствами, обеспечивая всех рыбой почти в неограниченном количестве. Вот и держались мы нашей матушки-кормилицы, да и при всех прочих равных условиях селились вблизи рек.
Моя задача заключалась не в проверке и контроле воеводы камского острога, я должен был подняться вверх по Каме и присоединить эти земли к территории княжества. Естественно, со мной были дядьки-наставники, но спрашивать отец, князь земель наших, будет в первую очередь с меня. Эти земли вблизи от устья Камы уже приняли нашу защиту, платили дань мехами, их охотники вступали в наши дружины, но княжество расширялось, распахивалось всё больше и больше степных земель, и воины были нужны всегда.
А местные были отличными охотниками, что жители Ветлуги, первыми принявшие нашу защиту и поддержку, что здешние.
- Расскажи мне, Ильмер, что сейчас творится в здешних местах? - спросил я воеводу.
- Всё и сложно, и просто, княжич, - ответил воевода. - С одной стороны, местные охотники ведут себя достаточно спокойно, предпочитая торговать, а не воевать. Но это касается в первую очередь ближних к нам поселений. Старейшины тоже понимают свою выгоду. Раньше они вели торговлю между собой, изредка обменивались товарами с забредавшими сюда степняками. Те держатся дальше на восток и южнее. Но товара у них не очень много, в основном шкуры, скотина, порой при обмене предлагают изделия из меди и железа, но сами их берут где-то на юге, в предгорьях.
Местные уже создают свои городища, заводят воинские дружины и нуждаются в железном оружии. Правда и сами умеют его делать, кузнецы у них хорошие, но их мало. Поэтому любое железное оружие или инструменты охотно меняют на меха. Охотники они отменные и стрелки отличные, но вот ближнего боя не любят. Часто происходят схватки между отдельными родами и племенами, тут разобраться очень трудно, между некоторыми из них давняя вражда.
Иногда пытаются нападать на наши ладьи, в отличие от степняков воевать на воде не боятся, но у них только челноки, так что с вооружённой ладьёй справиться им не по силам. Правда, стали делать достаточно большие челноки, порой берут больше десятка воинов, но ведь на воде и воевать надо уметь. Так что с этим опасностей нет.
- Ты уверен в этом, Ильмер? - спросил мой наставник дядька Кисек.
- Ну как тут можно быть в чём-то уверенным. Учатся они, конечно, но тут ведь опыт только кровью приобретается.
- Ну да, ну да, - задумчиво протянул дядька Кисек. - Ты всё-таки за ними приглядывай, воевода, да и к себе ближе держи. Может, там какое послабление им сделать или товар предложить. Пусть купцы подумают. Вот я слышал, кто-то из них менял наконечники на железо, да так, что за один наконечник получал столько железа, что можно было сделать три. Да и мехов и мёда бери больше. Князь говорил, что арабы их хорошо берут и платят серебром.
- Понял, подумаем.
- С местными понятно, Ильмер, - прервал я их неспешную беседу. - А вот скажи нам, воевода, что кочевники делают?
- С этими мороки больше. Они, правда, далеко на востоке от нас кочуют, но трудно с ними о чём-то договариваться. Степняки только силу понимают, а сила по их понятиям у того, кто больше лошадей имеет и другой скотины. Пешцев ни во что не ставят, хотя пару раз пытались наших задавить, так кровью умылись. Теперь осторожней себя ведут.
- Ты им слабины не давай, - добавил дядька Кисек. - Мы на Свияге с ними не раз сталкивались, покажешь слабину - на голову сядут.
- Мы и ведём себя с ними так, хотя они постоянно прикидываются сирыми и нищими.
- Ты вот о чём подумай, Ильмер. Степь у тебя тут кругом, а порой добираться далеко приходится. Надо бы тебе тоже своих воев на лошадей сажать, а то за степняками не успеешь. Но про ладьи не забывай. Ушкуйник должен уметь всё - и грести, и на лошади скакать. Мы уже стали заводить такие отряды в степных местах - в верховьях Суры и на Свияге.
- Да начал я уже лошадей под это дело набирать, так что думаю, скоро будут и у нас верховые.
Долго мы ещё обсуждали планы по обустройству и развитию острога, как-никак он становился нашей опорой в освоении степи и реки Кама. А на следующий день наши ладьи ушли вверх по Каме, осматривать неизвестные места и приводить под руку князя новые поселения.
Дело оказалось не столько трудное, сколько хлопотное. Слух о защите князя давно разошёлся по окрестным землям, и те, кто её принял, о сделанном выборе не жалели. Все, и друзья, и враги, знали, на что способны ушкуйники, и не трогали поселений, над которыми развевался княжеский флаг. Как говорится, плод уже созрел, и оставалось только протянуть руку и взять его.
Много времени занимали разговоры со старейшинами, всем хотелось самим услышать о том, что даёт княжеская защита, ну и убедиться, что торговля будет выгодная. А также заработать на отправке в дружины князя стрелков, правда на ограниченный срок, но многие соглашались и на это, как-никак платили мы железными изделиями, которые в этих местах хоть и были, но оставались достаточно редкими и дорогими.
Среднее течение Оки, 512 г., Мал
Хорошая река Ока, полноводная, в этом она конечно лучше Суры, но порой петляет ничуть не меньше. И леса тут самые разные, и мест для обустройства поселений хватает, да и самих поселений больше, чем на Суре, почти столько же, как на Свияге. Но по-другому тут люди живут. Здесь больше одиночных городищ, хотя может быть, мы просто не знаем о тех, что в глубине леса.
Мне князь велел Оку изучить, найти пути в другие реки, ну и если получится, привести некоторые поселения под его руку. Не принято у нас силой брать что-то. Опыт показал, что рано или поздно все прибегают к помощи со стороны, невозможно в одиночку справиться со всеми врагами.
Раньше нам было не до этого, защищали свои городища, воевали с кочевниками, осваивали новые земли. Сейчас вот почти полностью заселили верховья Суры, и уже проложены дороги к новым рекам, текущим на юг. Теперь дошла пора и здесь посмотреть. Мне тут нравится, особенно устье Оки, там гора даже побольше сурской будет. Специально наверх лазил, оттуда далеко-о-о видно. Там точно острог ставить надо.
А вот и ещё одно поселение, на горе стоит, и место выбрано хорошее, и лес вокруг расчищен. Пашни кругом, на реке вижу челноки, вот уже люди домой спешат, завидели незнакомую ладью и бегут, боятся.
- Слышь, Таислав, давай к берегу, вот тропинка наверх, туда и правь, - велел я кормщику. - А мы с Чурилой сходим, познакомимся с местными и узнаем, куда попали.
У ворот нас встречали несколько старейшин в сопровождении воинов.
- Лёгкой вам дороги, чужеземцы. Что привело вас в наши края? - спросил один из них. Язык, на котором он говорил, напоминал речь наших соседей, черемисов и мордвы, так что вполне можно было его понять.
- И вам всех благ и радостей, - ответил им я. - Смотрим, как люди живут, знакомимся с ними и учимся новому. Мы тут недалеко живём, на Суре реке, в трёх днях пути вниз по большой реке. Мы её Волгой называем.
- Слышал о вашем племени, хорошо люди о вас говорят, мол защищаете вы их. И живёте с соседями дружно.
- Да не со всеми, есть те, с кем мира у нас никогда не будет.
- Это жизнь, и в ней не всегда приходится быть сытым и довольным, - ответил старейшина.
- Меня зовут Мал, и хотя здесь не наша земля, старейшина, я приглашаю тебя пройти со мной к нашей ладье, развести огонь и преломить со мной кусок хлеба. Кстати, приглашаю и твоих спутников.
- Я принимаю твоё приглашение, Мал, и надеюсь, наш разговор будет полезен для твоего и моего народа. Можешь называть меня Учай.
Мы прошли на берег, вблизи ладей уже пылал огонь, над ним висел котёл с водой и были приготовлены травы. Вскоре, попивая горячий отвар, мы продолжили разговор.
- Скажи, Учай, ваш народ живёт ведь не в одном этом поселении?
- Нет конечно, земли нашего народа начинаются от места впадения этой реки в другую, - он указал на Оку, - и заканчиваются почти в самых её верховьях. Называется он мурома, у нас много поселений, но мы мирный народ и предпочитаем вести торговлю и дружить. Насколько я слышал, вы тоже?
- Да, но к нам часто приходят чужаки из степей, и мы вынуждены браться за оружие. Чтобы противостоять им, строим остроги, и уже под их защитой наши землепашцы работают на земле. Наши мастера искусны, делают железное оружие, посуду, разные инструменты, есть у нас товары и на продажу, и на обмен, так что мы с удовольствием будем с вами торговать.
- Это хорошо, значит, мы сможем обменять наши товары на ваши.
- Извини, Учай, но я не торговец, а воин. Мне князь велел посмотреть, что за люди живут на новых землях, узнать, как далеко они тянутся, и для начала просто познакомиться. А вот следом за мной придут купцы. Но я могу тебе сказать, что им надо и что лучше всего они берут.
- Значит, нам надо ждать купцов?
- Да, а я отправлюсь дальше, изучать эту реку и знакомиться с новыми людьми. Я могу им говорить, что встречался с тобой, старейшина, и мы договорились о том, что будем торговать?
- Можешь, наше поселение называется Муром.
- Ещё забыл сказать, что мы помогаем всем, кто считает для себя возможным принять нашу помощь, отбивать нападения врагов. Мы не лезем в дела старейшин, но если договариваемся с ними, то помогаем. Правда, за свою помощь мы берём с поселения десятую часть всего сделанного ими. Но старейшины сами решают, нужна им помощь или нет, мы никого не принуждаем к этому силой и сами первыми не нападаем.
- Я услышал твои слова, Мал. Как я понимаю, ты будешь возвращаться по этой же реке?
- Если не найду волоки на другие реки, то да.
- Хорошо, буду ждать тебя в гости, и тогда продолжим наш разговор.
Правда, наша беседа продолжалась ещё достаточно долго, но разговор касался повседневных дел, мы просто знакомились с обычаями друг и друга и старались установить дружеские отношения.
Глава 6
Городище Колот, 542 г, князь Мал
- Проходите, братья, садитесь, обсудим дела наши насущные.
Не в первый раз уже собирались мы вместе - я, по завету Колота принявший на себя обязанности князя после его смерти, мои приёмные братья, не по крови, по духу, от Невеи - старший Ждан, средний Дир и младший Руслан, внук Невеи и Колота, ещё малолетний, всего двенадцати лет от роду княжич Рус. Из-за своего возраста он редко принимал участие на наших советах, только в тех случаях, если того требовали обстоятельства.
Его родители умерли молодыми, заразившись какой-то неведомой болезнью во время похода на юг. Тогда дядька чуть рассудка не лишился, так убивался по своему сыну и невестке. А вот Невея не выдержала, совсем ослабла и вскоре умерла. И эту смерть дядька перенёс, правда пережил Невею всего на пять лет. Но к тому времени княжество уже образовалось, поселения объединились между собой и стали силой, у всей земли появился хозяин, отвечающий за её безопасность. Им и был князь, в то время дядька Колот.
Перед смертным ложем своего названного отца Колота мне пришлось согласиться стать князем, названным братьям, сыновьям Невеи - советниками, а самому старшему из них принять титул князя, если я умру. И нести его до тех пор, пока не вырастет княжич Рус и не пройдёт своё воинское испытание. Да и потом оставаться при нём советниками. Вот такую клятву взял с нас Колот. Так я и стал сам князем.