Флоту побеждать! - Коротин Вячеслав Юрьевич 6 стр.


* * *

Утро первого мая выдалось свежим и сырым. Лейтенант Черкасов, руководивший установкой на Ляотешане тех самых двух погонных шестидюймовок, снятых с 'Пересвета' и 'Победы' наблюдал за рейдом. Туман полосами ходил по морю и стало очевидно, что Тихоокеанский флот что‑то затевает: на внешнем рейде активизировались миноносцы Второго отряда, и явно занялись тралением. Две пары взяли курс к Ляотешаню, а за ними двинулся 'Амур'.

- Наверняка какую‑то каверзу для япошек готовят, - с нескрываемым удовольствием произнёс сигнальщик Лысенко, не отрывая глаз от бинокля.

- Посмотрим, посмотрим, - тут же отозвался лейтенант, так же прильнув к своей цейсовской оптике.

Уже подорвались на тралах две вражеские мины, после чего экспедиция двигалась без особых происшествий. Но вдруг под бортом одного из артурских миноносцев ударило фонтаном взрыва, корабль остановился и слегка осел на корму. Послышался мягкий звук отдалённого взрыва.

- Опять нашим не везёт, вашбродь! - ругнулся Лысенко, не отрывая бинокля от глаз.

- Не каркай! - злобно отозвался лейтенант. - Истребитель на плаву, видишь - на буксир его берут. За горизонтом лучше следи!

Действительно, 'Смелый' взял уже на буксир повреждённого 'Стройного', и потащил его к входу в порт. Остальные же корабли, явно убрав тралы, большим ходом направились в открытое море.

Приблизительно в двух милях от Ляотешаня 'Амур' остановился, миноносцы отделились от него, заняли посты по охранению, и заградитель начал свою работу по постановке мин.

Происходило это почти на грнице полосы тумана, которая, как заметили с берега, стала медленно отползать к востоку…

- Японцы, вашбродь! - обеспокоено выкрикнул сигнальщик.

Черкасов немедленно развернул бинокль в указанном матросом направлении и увидел как из мглистой дымки действительно показались вражеский двухтрубный броненосец и два броненосных крейсера. С высоты хребта рисовалась совершенно сюрреалистическая картинка: 'Амур' с миноносцами, полоса густого тумана, японская эскадра. Но, как это было ни удивительно, ни японцы, ни минный транспорт друг друга не видели. Во всяком случае пока…

Черкасов прекрасно видел в какой опасности находится 'Амур' - рассейся туман, и тогда не только вся экспедиция станет бесполезной, но и сам минный транспорт почти не будет иметь шансов уцелеть.

- Прокопенко, ко мне! - рявкнул лейтенант, доставая блокнот и карандаш.

- Есть, вашбродь! - немедленно подскочил матрос.

- Вот это, - Черкасов не смотрел на подчинённого, продолжая писать телефонограмму для 'Амура', - как можно скорее доставь к маяку, к телефону. Пусть немедленно сообщат на Золотую гору, а оттуда беспроволочным телеграфом на 'Амур' Держи! Ноги в руки и бегом!

- Слушаюсь, ваше благородие! - откозырял матрос и припустил к горной тропе, которая вела к маяку.

А тропа была узкой и обрывистой - особо не разгонишься. В ближайшее время ожидать получение депеши Ивановым не приходилось. Оставалось только наблюдать за развитием событий.

Однако 'Амур' возился с постановкой недолго - вероятно сознание опасности мероприятия подстёгивало минёров, и они достаточно быстро выполнили свою задачу. Экспедиция успела войти на внутренний рейд, до того как рассеялся туман. Все наблюдавшие за сегодняшним действом выдохнули с облегчением.

* * *

Чтобы вырастить урожай мало бросить семена в землю - за полем, за грядками нужно наблюдать, ухаживать за ними. То же относится и к минным заграждениям - недостаточно просто 'засеять' акваторию минами, их нужно защищать, ну, а если нет такой возможности, то хотя бы наблюдать за ними, чтобы знать, не вытралил ли уже противник мины, можно ли рассчитывать на эти поля, как на средство обороны…

Окрестности Дальнего имели несколько бухт, в которых японцы могли как высадить десант, так и использовать их в качестве мест для временного базирования своих кораблей.

Эти перспективные 'делянки', разумеется были давно 'засеяны' Тихоокеанским флотом, а наблюдать за заграждениями поручили капитану второго ранга Скорупо, в помощь которому выделили некоторое количество офицеров и матросов.

За бухтой Керр наблюдал призванный из запаса прапорщик Дейчман, в подчинении у которого находилось трое матросов. Жить приходилось в землянке, но в целом - почти курорт. Особенно теперь, когда ранняя весна медленно, но верно превращалась в весну настоящую.

- Вашбродь, - обратился к прапорщику матрос Клевцов, - дозвольте печку из землянки наружу вытащить - нам она там уже без надобности, а дым дюже глаза щиплет, когда растапливаешь.

- А обед приготовить успеешь?

- Не извольте беспокоиться - за час с печкой управимся, а кашу сварить недолго.

- Ну, валяйте! А что за каша сегодня?

- Греча. С тушёнкой.

- Добро. Только поторопитесь. За морем я сам пока послежу.

Часами смотреть на практически безжизненный горизонт занятие малоувлекательное, а, если честно, вообще тоска смертная, да куда денешься - надо.

Матросы уже выволокли печь из землянки, двое принялись заделывать отверстие в крыше, а Клевцов, сегодняшний 'дежурный по камбузу', сноровисто развёл огонь и принялся за нехитрую стряпню.

Тут и для Дейчмана появилось развлечение - с оста показался дымок, который постепенно превращался в дым, а чуть позже в бинокль уже явственно различались четыре дыма. Стало ясно, что корабли держат курс к Квантуну. А ещё через некоторое время не осталось сомнений, что направляются они непосредственно в бухту Керр.

- Гаси огонь! - заорал прапорщик Клевцову.

Тот в сердцах плюнул, но немедленно выполнил распоряжение, понимая, что просто так офицер такой приказ не отдаст. Но не преминул после этого попробовать кашу - почти готова.

- Ничего, в землянке сама дойдёт… - схватив кастрюлю, матрос осторожно понёс её в сторону жилища.

- Ещё чуток и готова будет, вашбродь. Не бросать же, - смущённо пробормотал кашевар, встретившись глазами с суровым взглядом прапорщика.

- Как бы японцам твоя греча не досталась. Ладно. Ставь в землянку, бери винтовку, и всем по местам, предусмотренным боевым расписанием.

- Не извольте беспокоиться, ваше благородие! - весело бросил матрос Мельников. - Уж что‑что, а свою кашу мы точно япошкам не отдадим.

- Не за кашу воюем, Семён, - не принял шутки прапорщик. - Давайте бегом с Клевцовым на свой пост, а ты, Осипов, остаёшься со мной.

Когда двое из матросов отправились к своему наблюдательному пункту, Дейчман достал карандаш и блокнот и стал составлять телефонограмму:

' Бухта Керр. 14.50. В бухту входят четыре неприятельских миноносца. Предполагаю либо траление, либо высадку десанта. Прапорщик Дейчман'.

- Держи! - протянул офицер вырванный листок Осипову. - Немедленно в землянку и передай капитану второго ранга Скорупо. С ответом сразу ко мне.

Подчинённый откозырял и побежал выполнять распоряжение.

А в бухту действительно входили четыре миноносца типа 'Циклон', которые не преминули поприветствовать берег дружной пальбой из своих пушек. Хоть снаряды с этих корабликов были невелики, точного объекта обстрела японцы не имели и сыпали просто по площадям, но оставаться под обстрелом на открытой местности не стоило.

- Там, где ты ничего не можешь сделать, ты ничего не должен хотеть, - вспомнил прапорщик известную фразу и заорал своим матросам. - Клевцов, Мельников! Быстро в землянку!

Подчинённые немедленно поспешили выполнить приказ. Да и сам Дейчман, регулярно пригибаясь при каждом новом близком разрыве, побежал в укрытие.

- Все целы? - под накат прапорщик нырнул здорово запыхавшись.

- Так точно, ваше благородие, - гаркнул Клевцов. - Правда у меня, пока бежали, осколок аккурат возле уха прошелестел, ещё чуть - чуть…

- Ладно, прекращай эту лирику - живы - здоровы, и ладно пока. Осипов!

- Я, ваше благородие!

- Из штаба что‑нибудь ответили?

- Так точно - наблюдать и сообщать о действиях японцев.

- Легко сказать: 'наблюдать и сообщать…'. Отсюда понаблюдаешь… Вызывай штаб!

- Здесь Скорупо! - донесся из трубки еле узнаваемый голос.

- Прапорщик Дейчман, господин капитан второго ранга.

- Давайте без лишних слов, прапорщик. Что у вас там?

- Четыре миноносца. Пока обстреливают берег. Я приказал всем укрыться в землянке, наблюдать за бухтой отсюда не могу. Предполагаю всё‑таки траление противником бухты - высаживать здесь десант, да ещё с миноносцев, неразумно.

- Согласен. Жду новых донесений. Отбой.

- Вашбродь, - подал голос Мельников. - А может поснедаем пока? Всё равно из землянки не сунешься.

- Ох и боишься ты, как бы каша японцам не досталась, - рассмеялся Дейчман. - Ладно. Давай, Клевцов, раскладывай своё варево, попробуем перекусить.

Каша, как оказалось, вполне дошла в кастрюльке самостоятельно, и моряки, под аккомпанемент близких и далёких разрывов снарядов с аппетитом пообедали. Обстрел тем временем поутих - ну не было смысла у японцев расходовать весь свой боезапас по пустынному берегу, и прапорщик рискнул полюбопытствовать, что творится в бухте.

Японцы явно тралили акваторию, по всей вероятности, здесь планировалось устроить якорную стоянку для кораблей Того.

- Осипов! - окликнул офицер только что выбравшегося из землянки гальванёра. - Давай к телефону!

- Нет связи, вашбродь, - развёл руками матрос. - Видать японец провод перебил.

- Понятно. Попробуй поискать разрыв и соединить. Сможешь?

- А чего бы не поискать. Сделаем.

Может ли мат резануть по ушам с двадцати метров?

Может! Когда Клевцов обнаружил, что один из снарядов угодил прямиком в стоявшую неподалёку от землянки печку, его мнение по поводу данного события, казалось, должны были бы услышать даже на японских миноносцах…

Прапорщик немедленно в краткой матерной же форме порекомендовал матросу угомониться и не расплёскивать свои эмоции так громко, после чего гарнизон вернулся к выполнению своих обязанностей - наблюдением за противником.

А миноносцы продолжали заниматься тралением. Наблюдались взрывы двух мин в тралах, а сколько ещё японцам удалось обезвредить без шума оставалось неизвестным.

Очистив в бухте значительный карман и обозначив его вешками, миноносцы ушли. Стало понятно, что в ближайшее время следует ожидать новых гостей, ради которых и старались здесь корабли противника.

Осипову достаточно быстро удалось найти место разрыва телефонного провода и связь восстановили. Информация о том, что происходило в бухте Керр немедленно ушла по назначению.

А ближе к вечеру стало понятно, ради кого старались 'циклоны' - в бухту величаво вошли и отдали якоря 'Асама', два вспомогательных крейсера и два истребителя. По берегу японцы не стреляли, десант высаживать не стали, но разводить огонь Дейчман этой ночью на всякий случай запретил. Поужинали банкой мясных консервов с сухарями и, не особо волнуясь, распределив дежурство ночью на берегу, отправились на боковую.

С рассветом вражеские корабли ушли в море, а к вечеру снова прибыли на ночёвку.

- Во паразиты! - со злостью ругнулся Мельников когда русские моряки снова увидели возвращающихся японцев. - Как у себя дома расположились. И сделать ведь ничего нельзя…

- А вот это мы ещё посмотрим, - загадочно пробурчал прапорщик. - Если гора не идёт к Магомету, то Магомет идёт к горе…

- Не понял, ваше благородие, - удивлённо посмотрел на офицера Клевцов.

- Восточная мудрость… Подождём до завтра…

Утром бухта снова опустела и прапорщик пошёл сыпать приказаниями:

- Осипов - к телефону! Клевцов, Мельников, за мной!

Моряки спустились к берегу, к месту, где в полной боевой готовности находились все военно - морские силы бухты Керр - китайская двухвёсельная лодка называемая обычно шампунькой.

- Так, братцы, - обратился Дейчман к подчинённым. - Наша задача - переставить вехи. Правдоподобно переставить. Чтобы у японцев никаких подозрений не возникло, чтобы они, гады, становились вечером на якорь прямо над нашими минами. Суть ясна?

- Так точно, вашбродь! - дружно отозвались матросы. - Знатную каверзу вы для япошат придумали - не извольте беспокоиться, всё сделаем в лучшем виде.

Лодка отвалила от берега, а дальше - четыре часа адского труда: вытащить вешку в лодку, отгрести с ней на подходящее место, установить снова. И так много - много раз… А отволакивать ориентиры приходилось достаточно далеко, причём необходимо было сделать всё так, чтобы у вражеских моряков не возникло подозрений по поводу правдоподобности изменившихся контуров якорной стоянки…

Наконец, работы худо - бедно завершились. Шампунька вернулась в грот, где до этого и пряталась, измождённые прапорщик и матросы сошли на берег.

Оставалось только ждать…*

* Может быть, читателю покажется фантастичным данное мероприятие, но, как это ни странно, именно так всё и происходило на самом деле. Я специально не стал ничего менять в данной альтернативной истории по сравнению с историей реальной, чтобы как можно большее количество людей узнало, как именно производил свою героическую постановку 'Амур', и что сделали четыре русских моряка (ЧЕТВЕРО ВСЕГО!) в той самой бухте Керр.

Глава 6
Время собирать камни

Контр - адмирал Мису, стоя на мостике 'Фудзи' и подставляя лицо свежему морскому ветру, просто отдыхал. Его доклад командующему Объединённым флотом уже давно сложился, и он диктовал своему офицеру штаба капитан - лейтенанту Мацуи: 'Русские главные силы за всё время после атаки наших брандеров так и не выходили на внешний рейд - только крейсера. По агентурным данным, в устье выхода из Порт - Артура, ведутся подъёмные работы, что я и сам наблюдал с моря. Считаю, что в ближайшую неделю нам можно не опасаться выхода русской эскадры в Жёлтое море…'.

Отряд Мису уже подходил к Эллиотам, к новой маневренной базе, где надлежало базироваться силам, блокирующим Порт - Артур с моря, когда на концевом 'Кассуга' громыхнуло…

Великолепный броненосный крейсер, один из лучших в своём классе проехал пузом по мине не так давно поставленной 'Бесшумным' в окрестностях архипелага. Та не преминула возмутиться, и ударила в подвздошину корабля всей мощью стремительно расширяющихся газов, в которые превратился заключённый в ней пироксилин. Днище крейсера было немедленно взломано, на ударную волну отозвались сначала все рядом расположенные боеприпасы, а потом и котлы…

Здесь, пожалуй, стоит сделать 'шаг в сторону' и пояснить, почему автор позволил себе утопить аж целый броненосный крейсер одной миной.

Крейсера типа 'Гарибальди', к которым относились японские 'Ниссин' и 'Кассуга', являлись, несомненно, одним из самых удачных проектов итальянской фирмы 'Ансальдо' - при весьма скромном для кораблей этого класса водоизмещении (а значит и стоимости) они были очень мощно вооружены и хорошо забронированы. Но за всё нужно платить - проектной скорости 'гарибальдийцы' выдать не могли, мореходность их никак не соответствовала классу крейсеров, а противоминная защита была вообще никакой - даже двойное дно, простиравшееся меньше, чем в половину корпуса не могло защитить корабль от серьёзного удара из‑под воды…

- Что это? - командир 'Фудзи' Мацумото смотрел на разламывающегося пополам и уходящего на дно 'Кассугу' как на нечто нереальное. Такого быть не могло! Такого не могло быть!!

- 'Кассуга' подорван и тонет, - мрачно пояснил капитану первого ранга адмирал, воздержавшись от комментариев по поводу идиотского на его взгляд вопроса. - Прикажите поднять сигнал крейсерам спустить шлюпки и заняться спасением тонущих.

- Разумеется, ваше превосходительство, - Мацумото немедленно отдал соответствующий приказ сигнальщикам и поспешил пояснить суть своего вопроса флагману. - Отчего взорвался 'Кассуга'? Это мины или подводная лодка русских?

- Скорее мины. Хотя и вариант с субмариной имеет право на существование как версия, но крайне маловероятная - слишком далеко отсюда до Порт - Артура, скорее я поверю в самопроизвольный взрыв погребов боезапаса… К тому же недавно неподалёку от этого места произошёл столь неудачный для нас бой с русскими миноносцами, а значит именно они могли тогда возвращаться с минной постановки.

- Русские посмели минировать нейтральные воды?

- Ну, с этим пусть разбираются дипломаты, а мы - военные, поэтому придётся учитывать минную опасность везде. Контрольное траление в этом месте следует провести в любом случае. Отметьте на карте это место. Сколько миль до базы?

- Около семи. Если бы не дымка, Элиот уже открылся бы.

- Значит воды уже не нейтральные…

Тем временем шлюпки с 'Якумо' и 'Иосино' уже подошли к месту гибели крейсера и японские моряки стали принимать в них своих неудачливых товарищей, Таковых набралось немного - слишком быстро затонул 'Кассуга', в холодные волны успели спрыгнуть практически только те, кто находился в момент взрыва на верхней палубе или непосредственно под ней. Но и из них уцелели далеко не все - спасли всего сто девяносто человек, из них лишь пятерых офицеров. Командира крейсера Осиноуэ среди них не было. Он, вместе ещё с более чем тремястами членами экипажа разделил судьбу своего корабля.

Спасённых матросов шлюпки доставили на свои крейсера, но офицерам 'Кассуги' адмирал приказал возможно скорее прибыть на 'Фудзи'. Приблизительно через полчаса все пятеро уже стояли перед флагманом на мостике броненосца. Несмотря на пережитый шок они выглядели относительно спокойно.

- Первый вопрос: наблюдал ли кто‑нибудь из вас перед взрывом след мины выпущенной из‑под воды? Или, может быть, слышал чей‑то крик, предупреждающий об этом?

Пять отрицательных ответов.

- Ладно. Значит, это была мина заграждения. Находился ли кто‑либо из вас на мостике в момент взрыва?

- Старший штурман капитан - лейтенант Огава, - сделал шаг вперёд один из офицеров.

- Ответьте: почему ни 'Фудзи', ни 'Якумо' шедшие впереди на мину не наскочили, а 'Кассуга', третий в кильватерной колонне, подорвался? - Мису сурово смотрел в глаза капитан - лейтенанта.

- Взрыв произошёл во время поворота, ваше превосходительство, - опустил глаза Огава, - мы не смогли точно удержаться в струе 'Якумо' и несколько отклонились от курса.

- Понятно, - подумал про себя контр - адмирал, - 'Кассуга' меньше месяца в строю, ходить в составе отряда привыкнуть не успели…

- Ваше превосходительство! - прервал мысли начальника капитан - лейтенант. - Прошу разрешения…

- Не разрешаю! - отрезал Мису, прекрасно поняв, в чём будет заключаться суть просьбы. - Запомните все: до конца войны ваши жизни принадлежат не вам, а императору, и умирать вы будете не по своей воле, а по приказу, в бою. Единственное, что могу обещать, так это предоставить вам такую возможность в самое ближайшее время - например на мостике очередного брандера. А сейчас - идите, вас устроят на броненосце.

Назад Дальше