- Альтаирцы хотят скомпрометировать истинных друзей Земли. Исчезновение корабля - специально организованная провокация. Ашра - вот, кто может тебе помочь. И именно потому, что они естественные враги зеленошкурых!
Слова незнакомца звучали похоже на правду. И, кроме того, Катя так хотелось найти виновника своих бед. И спасти отца!
- Значит, альтаирцы - враги, - задумчиво повторила она. - Что же делать?
Новый знакомый - его звали Ник Лагутин - все объяснил и предложил план действий. Катя без особых раздумий согласилась. Девушку увлекла романтика интриги, возможность вмешаться в ход событий. Нелишними оказались и деньги, полученные от нового знакомого.
Катя давно уже сама вела хозяйство, но, привыкнув к немалым доходам отца, не научилась экономить. Купленные к выпускному балу золотые сережки с бриллиантами и такое же колье для комплекта проделали значительную брешь в семейном бюджете. А сейчас они с Витькой остались вдвоем. И ведь ей нужно было позаботиться о брате. Большая сумма, совершенно без всяких условий предложенная новым знакомым - просто в качестве бескорыстной помощи - пришлась как нельзя кстати.
По совету Лагутина, Катя написала письмо Эдуарду Вервицкому, в котором объяснила, что она, дочь пропавшего капитана Громова, сильная телепатка и эмпатка, мечтает сделать все возможное для спасения отца, и потому просит разрешить ей работать в органах галактической безопасности, чтобы принять участие в ближайшей экспедиции для его поиска.
Как и предполагал Лагутин, руководитель СБ не смог отказать в просьбе несчастной сироте. Немалую роль сыграли и очевидные пси-способности Кати - многие службы Земли нуждались в сильных подготовленных телепатах. Для подготовки к экспедиции девушку направили к майору Малютину.
Катя до сих пор не могла без боли вспоминать свои отношения с этим человеком. Вернее, полное их отсутствие. Немолодой и чем-то неуловимым похожий на отца, майор показался самоуверенной девочке подходящей жертвой для проверки опасных талантов. Когда-то именно таким: надежным, добрым, серьезным, - представлялся Кате идеал настоящего мужчины. Ее никогда не смущала разница в возрасте.
Малютин принял навязанную сверху стажерку без всякого восторга, с недоверием и даже враждебностью, и она с удовольствием представляла, как заставит его, серьезного взрослого человека, ползать у ее ног и умолять о взаимности. И, может быть, даже уступит. Напрасные мечты. Барьер, защищавший сознание нового начальника, оказался до странности похожим на блок Ника Лагутина.
- Стандартная защита всякого безопасника. Специалисты ставили не тебе чета, рассчитано на допросы и пытки, - спокойно объяснил Малютин, сразу же заметив ее осторожные попытки направленного воздействия. - Что, не знала? Хорош бы я был, если бы меня могла обработать каждая соплюха!
Обиженная Катя больше навязываться не стала. Каждая соплюха! Это о ней! Ну, ничего, она еще всем покажет, отомстит! К счастью, долго ждать случая не пришлось: Катю вызвали в кабинет начальника Управления торговых перевозок и познакомили с руководителем экспедиции.
Имя Одинцова было ей хорошо известно. Лагутин не раз называл капитана альтаирским приспешником, основным виновником Катиных несчастий. Во время последней встречи он просил обратить на Алексея особое внимание. Девушка с нетерпением ожидала возможности расквитаться с врагами, но первая встреча с экипажем "Вездесущего" вызвала у нее разочарование. Эти растяпы - безжалостные, умные и хитрые пособники альтаирцев?
Алексей Одинцов, глуповатый и рассеянный, и его напарник, безмозглая гора мышц, ничуть не походили на серьезных противников. За спиной Одинцова явно стоял кто-то другой, намного более жестокий и опасный.
Месть ждала ее на Альтаире. Там ей подскажут, что нужно делать. Девушка прошла предполетные тренировки, просмотрела конспекты трехгодичных курсов для интуитов, которые, по совету отца, закончила, еще учась в школе.
Кате удалось убедить майора разрешить ей взять с собой брата. Долго его уговаривать не пришлось: в отличие от нее самой, Витька вызывал у всех искреннюю симпатию. Перед вылетом Малютин передал девушке передатчик дальсвязи, коды и объяснил, как действовать в экстренной ситуации. Немного времени спустя то же самое сделал Ник Лагутин.
- Запомни, предашь - погибнешь, - уже не стараясь скрываться, пригрозил ашшурский выкормыш.
Теперь у регуллианских властей имелся постоянный источник сведений о перемещениях Алексея Одинцова. Почти неощутимые уколы медицинской иглы ввели под кожу кисти девушки три маячка, позволявших хозяевам не только слышать каждое сказанное в ее присутствии слово, но и внимательно следить за событиями.
Расправа Одинцова с фроггсами ошеломила Катю. Сила всегда вызывала у нее восхищение. Желание довериться, рассказать о совершенной глупости подтолкнуло девушку к близости с капитаном, но признаться в ошибке она решилась не сразу. А вживленные в руку шпионки приборы тем временем позволили метаморфам изучить драгоценную татуировку.
Перекресток. Сосредоточие выходов нескольких порталов, идеальное место для засад и ловушек. Вот где следовало проявить осторожность, но Одинцов посчитал, что опасности остались позади. Наказание за последовало сразу же.
Одновременно появившись из трех порталов, шесть регуллианских тяжелых крейсеров накрыли земной корабль гравитационным куполом, оглушив неподготовленный к атаке экипаж. Затем, не опускаясь до примитивного абордажа, транспортник загнали в грузовой трюм флагмана и, вскрыв обшивку добычи, как консервную банку, без проблем извлекли беспомощных пассажиров.
Воспользовавшись порталом, кораблик Предтеч сумел избежать ловушки. Но и помочь попавшему в беду "Вездесущему" ни сам Друг, ни его экипаж ничем не могли - регуллианский флагман окружала надежная защита. Матвеев уговорил живой корабль немедленно направиться к Альтаиру и посылал союзникам отчаянные призывы о помощи.
Вторым кораблем, попавшимся в регуллианский капкан, оказалась "Астарта" капитана Корнилова.
Глава 15. Высшая дипломатия
Выдающийся дипломат отличается от менее выдающегося, прежде всего, мощью своей страны
Альтаирская народная мудрость
Серое небо Фрогги, проливавшее "бесконечные серые капли дождя на утраченные надежды и мечты", говоря словами знаменитой поэмы Лен Вера, вполне соответствовало настроению знаменитого разведчика. Яркие картинки и списки древних изречений, неуместно расцвеченные праздничными фонариками - по случаю Дня Единения - на стенах разведуправления, казались насмешкой над утраченными иллюзиями. "Каждая жизнь имеет свой собственный смысл", - гласила самая крупная надпись.
Больше всего Луттьерхарфса раздражала спокойная маска и счастливая безмятежность нового помощника, болвана тритт-карда, которого он недавно назначил доверенным лицом. Отвратительное настроение и молчаливое осуждение начальника Ифтырах игнорировал, поглощенный чтением потрепанного сборника древних стихов. Наглец!
Причины для негодования у прим-карда были. Все его заслуги, звания и награды подверглись беспримерному пренебрежению. Несмотря на просьбы и рапорты, прим-кард Луттьерхарфс не только не получил назначения в долгожданный рейд к планете Смерти, но даже не удостоился приглашения на церемонию отбытия армады. А ведь кто, как не он, сделал все возможное для обнаружения местонахождения третьей планеты Предтеч?
Командующим фроггского флота в центаврианско-земном секторе Руухас назначил своего ближайшего друга, прим-карда Нииранса. Сам адмирал возглавил операцию по захвату Алексея Одинцова.
- "Каждая жизнь имеет свой собственный смысл", - не выдержав гнетущего молчания, прим-кард прочитал вслух древнее изречение.
- Так говорил великий философ Карт-Дьес, - подтвердил бывший поэт.
- Ну, а сам ты что скажешь? - Луттьерхарфс обратился непосредственно к Ифтыраху. "Пусть только начнет философствовать или утешать, сразу же выгоню!" - пообещал себе старший офицер.
- Я, господин высший кард, предлагаю пари, - с неожиданным энтузиазмом отозвался новоиспеченный тритт-кард.
- Пари? - невольно заинтересовался прим-кард, азартный игрок. - Интересно. Какое же?
Ифтырах посмотрел на переписанные собственноручно мудрые изречения древних, украшавшие стены, на часы, громко отщелкивающие время на экране, что-то торопливо посчитал на калькуляторе и сказал:
- Пари очень простое. Давайте поспорим, что не пройдет и десяти, нет, даже девяти микроциклов, господин, как вы перестанете жалеть, что не отправились сегодня в далекий поход, а начнете бесконечно радоваться этому. На сколько спорим?
- Тридцать кредитов? - механически предложил удивленный нахальством юнца прим-кард. Новоявленный подчиненный не переставал поражать его странными фобиями и оригинальными идеями. Что скажешь? Поэт. Разведчик был в курсе юношеских злоключений своего доверенного лица - Ифтырах, не колеблясь, посвятил его в историю со злосчастной поэмой.
- Пятьдесят? - провокационное предложение вызвало у разведчика усмешку, но он без возражений подписал протянутый спорный листок и бросил на стол пятьдесят кредов:
- Ты так уверен?
- Насчет времени не уверен, - честно признался бывший поэт.
- Немного больше? - Луттьерхарфсу показалось, что он разгадал хитрость юнца, но он снова ошибся.
- Намного меньше, - ответил тритт-кард. - Если я хорошо изучил Алексея Одинцова и его альтаирских друзей.
- Хорошо, - согласился старший офицер. - Тогда подождем здесь, в штабе.
Время тянулось невыносимо медленно. Никакой информации о действиях звездного флота по официальным каналам не поступало. Секретные каналы передавали невнятную чушь о каких-то отсрочках и запланированных отключениях связи. А потом и вовсе случилось нечто невообразимое, и трансляция сменилась музыкальной программой, которую лишь изредка прерывали хмурые ведущие однообразными сообщениями об отсутствии новостей.
При каждом таком сообщении, тритт-кард отрывал взгляд от сборника стихов и, поглядывая на часы, многозначительно кривил в улыбке ритуальную маску.
Не прошло и четырех микроциклов, как резкий сигнал вызова заставил вскочить с кресла задремавшего было Луттьерхарфса. На экране высветились знакомые цифры - Верховный.
Сообщение Владыки старший офицер выслушал молча, время от времени утвердительно прищелкивая раздвоенным языком. Отключившись, прим-кард взял со стола спорный листок и протянул подчиненному вместе с пятидесятью кредитами.
- Мы срочно летим на Альфу Центавра на переговоры с землянами. Туда через три микроцикла прибывает дипломатическая делегация солнечной системы.
- Мы? - без особой радости переспросил Ифтырах, так внимательно разглядывая выигранные деньги, как будто видел галактическую валюту впервые и совсем не радовался выигрышу.
- Да. Ты летишь вместе со мной, - подтвердил прим-кард. - На свою беду ты оказался слишком хорошим пророком.
- Я могу не спрашивать о судьбе вашего высокопоставленного соратника, господин? Я хочу сказать, о судьбе господина Высшего главнокомандующего Руухаса? - стараясь не проявлять неуместного любопытства, поинтересовался невольный пророк.
- Можешь не спрашивать, - не скрывая злорадного удовлетворения, ответил Луттьерхарфс. - О ней никто ничего не знает. И о судьбе его заместителя тоже. "И о судьбе большей части фроггского флота, увы, тоже", - мысленно добавил старший офицер.
Тритт-кард ответил довольной улыбкой на предупреждающий взгляд начальника - он не собирался болтать лишнего. Но непослушная маска выражала обуревавшие поэта чувства достаточно откровенно. Герой его знаменитой поэмы наконец-то получил по заслугам.
На Альфу Центавра представителям Земли предложили лететь на той самой Ладоге, которой так и не суждено было доставить Валентина Орлова на Лесту. Валентин Сергеевич решительно отказался. Он с ужасом представил себе опустевший огромный лайнер, по которому потерянно бродят пять членов дипломатической группы.
- Замятин доставит нас всех. У него новый транспорт, места достаточно, сам он - пилот экстра-класса. Быстро, спокойно и надежно, - объяснил Вервицкому начальник управления космических перевозок. - Не Ладога, конечно, уровень комфорта другой, но и лететь ведь совсем недалеко. Рукой подать.
От недостатка комфорта демонстративно страдали только профессиональные дипломаты: Форестье и Мугамба. Сочувствия к ним никто не испытывал. Самопровозгласивший себя главой делегации адмирал Кукушкин бросал в сторону "неженок" насмешливые взгляды, изредка отвлекаясь от срочных переговоров со службами военного флота.
Валентина Сергеевича тоже волновали серьезные проблемы - приходилось поддерживать постоянный контакт с сектором грузовых перевозок, где без него срывались срочные контракты и важные поставки. Зам по сектору, косноязычно путаясь в объяснениях, никак не мог связно изложить причину неполадок. Более самостоятельные свободные "торговцы", которых взял на себя Лаврентьев, доставляли намного меньше хлопот, но тоже нуждались в административной поддержке. Последние сутки Орлов провел практически без сна.
- Сорри. Только что сообщили, что от фроггсов тоже кто-то будет участвовать. Президент просил передать, что невозможно было отказать - все-таки они - пострадавшая сторона, - поделился свежей информацией Малютин, добровольно взявший на себя поддержание связи со штабом президента.
- Пострадавшая сторона! - сердито отозвался Валентин Сергеевич. - А мы тогда кто? Агрессоры? Нечего было лезть без спросу в чужую зону. Сидели бы мы сейчас дома и спокойно пили чай.
- Налить вам чайку? - вежливо предложил Форестье. - Свеженький каркадэ, только что заварился, силь ву плэ.
Орлов устало кивнул. Он был совершенно выбит из колеи. Неожиданно для себя начальник управления космических перевозок обнаружил, что включен в состав переговорной делегации вместе с майором Малютиным, двумя дипломатами и адмиралом Кукушкиным. Возражения об отсутствии опыта вежливо отклонили. А кое-кто и просто посмеялся - в расхлебывании подобных инцидентов ни у кого на Земле пока, по счастью, опыта не было.
- Черт меня побери! В конце концов, Алексей Одинцов - ваш подчиненный. Он натворил дел, вам за него и отдуваться, - объяснил адмирал. - Думаете, мне хочется лезть в волчий дом? Нет. Ненавижу центаврианцев. По мне, так фроггсы и те лучше. Но я молчу. Хотя какой из меня дипломат?
Услышав этот неотразимый аргумент, Орлов перестал спорить. Какой из Кукушкина дипломат, знали все. Среди торговцев и транспортников ходило множество анекдотов о взрывном характере и крепких словечках главы военного флота. Валентин Сергеевич смирился, надеясь на опыт и увертливость дипломатов. А тут еще и фроггсы!
- Давайте ваш чай, - грубовато сказал Орлов дипломату. - Напоследок отведу душу. Хотя сто грамм сейчас были бы лучше.
- И мне, плиз, чайку плесните, - смущенно попросил Малютин. - А алкоголь, Валентин Сергеевич, на все время переговоров категорически запрещен.
- Зануда ты все-таки, Данила, - печально сказал Орлов. - Тебе лишь бы запретить! А что у человека на душе, не важно?
- Работа такая, Валентин Сергеич, - с шумом отхлебывая чай, объяснил майор. - Иногда лучше вовремя предупредить. По опыту знаю.
- Мсье адмирал! Надеюсь, вы позволите мне взять на себя начало переговоров, - терпеливо дождавшись паузы в разговоре, обратился к адмиралу Кукушкину Леон Форестье. - Я намерен сразу же спросить, что им собственно было нужно в нашем секторе.
- А что? Правильно, - одобрил адмирал. - Так сразу и спроси, какого дьявола они приперлись в околосолнечное пространство!
Услышав вопрос земного дипломата, синекожие лицемеры растерянно переглянулись.
- Полагаю, нас неправильно поняли, - замялся глава центаврианской делегации, подыскивая правдоподобную ложь. - Мы вовсе не имели в виду посетить какой-то объект в вашей уважаемой системе.
- Ага! - грубовато подхватил Кукушкин. - Просто на прогулку вышли! Всей эскадрой!
Прим-кард Луттьерхарфс понял, что настал его звездный час.
Прибыв в Серс в качестве представителя Фрогги, прим-кард с трудом добился аудиенции Явдайгура. Глава центаврианского правительства всячески подчеркивал недовольство союзниками. В вину фроггсам вменялось отсутствие информации о наличии у землян сверхсовременных средств дистанцированного пространственного воздействия.
- Ничему уже теперь не удивлюсь, - громогласно возмущался статс-консорт. - Зачем землянам оружие Предтеч, когда за пять минут они способны превратить в ничто огромное военное соединение? Откуда у дикарей такие силы? Был бы очень рад, если бы нам удалось отделаться только финансовыми потерями.
- Думаю, не обошлось без вмешательства альтаирцев. Они объявили себя союзниками Земли, - выдвинул альтернативное предположение фроггский представитель.
- Альтаирцы? - искренне удивился Явдайгур. Он потер пальцами правой руки кисть левой - жест, обозначавший у центаврианцев недоверие, и, отрицательно покачав головой, пояснил: - Эти, конечно, могут. Но чтобы я поверил, что вечно пьяные альтаирцы способны так быстро среагировать на угрозу любому, пусть даже и самому близкому союзнику? Никогда. Это не их стиль. Альтаирцы не спешат.
Луттьерхарфс имел совершенно противоположное мнение, основанное на близком знакомстве с давними галактическими соперниками. Но он без возражений принял к сведению слова центаврианца, никогда, как было отлично известно разведчику, не вступавшего ни в какие контакты с альтаирцами. Верхогляд и самоуверенный невежда, Явдайгур казался прим-карду типичнейшим представителем собственной цивилизации.
"И с этими болванами мы вынуждены сотрудничать! Единственное, что они делают неплохо, так это играют в краск", - азартная игра, которой старший офицер посвящал немало времени во время скучнейшей службы в Серсе, оставила у него самые приятные воспоминания. Может быть, именно это воспоминание и заставило фроггского дипломата взять на себя непредусмотренные обязательства.
- Как бы то ни было, мы обещаем, что постараемся смягчить дипломатические последствия злосчастного инцидента для вашей прекрасной цивилизации, - имея в виду правительство Фрогги, неосторожно пообещал прим-кард, - И, разумеется, возьмем на себя часть издержек по расчетам с Землей, конечно, если возникнет подобная необходимость. Например, если востребованные суммы репараций превысят 5 миллиардов кредов.
Великодушное обещание, сделанное Луттьерхарфсом под собственную ответственность, основывалось на уверенности, что на подобные жертвы идти не понадобится. Прим-кард был достаточно знаком с гуманоидами, чтобы не сомневаться: земляне легко попадутся в любую примитивнейшую ловушку фроггского дипломатического искусства. Наступил момент для демонстрации опыта, накопленного за многотысячелетнюю историю одной из древнейших цивилизаций галактики.
- Ну почему же на прогулку? - изображая бесконечное расположение к собеседникам выразительной мимикой гуманоидной маски, уверенно ответил вояке фроггский разведчик. - Напротив, предполагалась серьезная научная экспедиция. Наша единственная ошибка состояла в том, что мы не предусмотрели участия в исследованиях уважаемых земных союзников, полагая, что намеченная цель находится в секторе Альфы Центавра. Незначительная ошибка в расчетах. Со всеми бывает.