Впрочем, все были на своих местах, и если враг снова сунется - то по-прежнему получит по полной! А вот и "Паладины"…
Дальше пошли леса, над верхушками которого и летели "птички". Стараясь не смотреть на размазанные серо-зеленые пятна, в которые смывались деревья, поляны и тропинки, Кшетуский смотрел выше - следя за вероятным появлением самолетов противника - хоть "птички" маневренные и летят низко, но "мессеру" достаточно одного захода, чтобы получился Блэк Хок Даун. И спасателей, всяких "дельт" с рейнджерами тут не будет… Так что прочь левые мысли и смотреть в оба глаза.
Спустя пару минут ожил левый стрелок - пара русских истребителей прошлась в километре от нас, пилот сразу же связался с диспетчерской. Те успокоили, что это наше сопровождение. Стало спокойнее за воздух, теперь нечего бояться самолетов противника, но вот как они договорятся с Ай-Ай, то есть с ПВО? Хотя если речь шла о коридоре - значит, и с ними проблем никаких.
- Правый! - это второй пилот. - Как тебя зовут? Чтобы не называть тебя правым.
- Алекс. Алекс Кшетуский.
- Поляк?
- Русский. Отец - поляк из Сибири. Сэр.
- Сибирские поляки? - одновременно спросили оба пилота.
- Да. Прапрадед при царе в Америку поехал через Сибирь, но доехал только я.
- Парень, ну ты даешь. Ладно, если что заметил, докладывай. Ориентировочно через сорок минут будем на белорусской военной базе.
Русские истребители прошли справа, помахав крыльями. Русско-американский поляк помахал им в ответ рукой. Они увидели и замахали в ответ.
Как сказал Шкипер - улыбаемся и машем!
Одесса. Сергей Акимов. Военный пенсионер
Сходил в ларек за хлебом. Очередь минут на пятнадцать. Ассортимент резко сократился - два вида серого и столько же белого. Булочек, рогаликов, круассанов нет. Продавщица поясняет, что дано указание экономить муку - так ей сказал водитель с хлебозавода.
На заправках - тоже очереди. Говорят, что топливо забирают для армии и посевной. Озимые посеяны, теперь надо сеять яровые, а то останемся без хлеба осенью. Этот перенос сбил нормальный ритм природы. Люди гадают, что будет с овощами и фруктами - успеют ли вырасти и созреть?
В магазинах длиннющие очереди к кассам - народ гребет все подряд - соль, сахар, мыло, лампочки, консервы, батарейки…
Идут разговоры, что подняла голову уличная преступность - у кого-то родственницу на улице вчера ограбили, кто-то еще подобное слышал.
На пути домой встретил соседку снизу. Она у нас активистка - всегда в курсе всего.
- Ой, здравствуйте, Сергей Викторович!
- Здравствуйте, Неля, что интересного скажете?
- Я была в райадминистрации, там совещание было совместное с милицией. Решили ввести патрулирование по ночам.
- Так ведь военное положение в стране, нужно это было сразу сделать.
- А патрули эти расстреливать грабителей будут? Я в кино видела, когда немцы к Москве подступили, то расстреливали.
- Для того чтобы стрелять на месте, нужно осадное положение вводить, а мы пока от фронта относительно далеко.
- Да? А жаль, я бы их сама стреляла! - молотит языком соседка.
Пришел домой - опять к телевизору. Ничего особо нового нет, кроме того, что Румыния прекратила наступление на Приднестровье и уведомила Россию и Украину через Грузию, что начинает отвод войск на старую границу. Еще бы не прекратить - после того как ночью корабли Черноморского флота вдребезги разнесли Плоештинские нефтепромыслы и порт ракетным обстрелом, мамалыжники поняли, во что они ввязались. Наверное, и в Кишиневе им кое-что порассказали тамошние власти. Теперь Антонеску не до завоеваний - самому уцелеть бы…
Сводки с фронта довольно спокойные - немцы пытаются наступать, но союзная авиация своевременно обнаруживает места прорывов и наносит удары. Передали про подвиг старшего лейтенанта Непейводы - его "Т-64" из засады в одном бою подбил двадцать восемь фашистских танков. Неудивительно - из 125-мм стабилизированной пушки с лазерным дальномером можно такое сделать - лишь бы боекомплекта хватило. Все-таки техническое преимущество свою роль играет. Вроде бы украинской армии пока удается сдерживать фрицев. А когда в бой вступят прибывающие российские войска…
Что-то я слишком размечтался. Одним махом - семерых побивахом. Война есть война - на ней всякое может быть. Рано шапками закидывать.
Завтра утром поеду на старую службу, надо подготовиться.
Константин Зыканов, сотрудник прокуратуры, Ганцевичи
В Крысаничи ребята приехали около 3 часов утра. Предложенный Михалычем план все-таки немного изменили - ну не пойдет немец помогать пятерым. Одному - пойдет, пятерым, да еще незнакомым, - ни за что. Поэтому на двух машинах, одной из которых был джип Лени, а второй - наша "Мицубиси", к дому подъехали только восемь человек. Врубив на полную катушку "Комбата", через ворота, которые братки, уезжая, оставили распахнутыми настежь. В первой машине - сам Леня, один из "привлеченных", Игорь, Вова и один из убойщиков, отличавшийся ну очень крупными габаритами, в "Мицубиси" - трое спящих пьяных "отказников" и еще один привлеченный. Прикинув варианты, мы решили, что немец, стоящий "на часах", скорее поможет одному уже знакомому ему человеку. В таком варианте был известный риск - кто его знает, как "привлеченный" себя поведет, но, с другой стороны, смысла связываться с немцами для него не было, даже из чисто шкурных интересов - что они ему, в конце концов, могли предложить? О том, что произошло дальше, мы узнали, только когда все закончилось. Леня вместе с первым "привлеченным" и операми, нарочито громко что-то обсуждая, зашли в дом, где на втором этаже тихо, без шума и пыли повязали "носатых". Их пристегнули наручниками к спинкам кроватей и заткнули рты тем, что попалось под руку, - в основном не очень свежими носками. Пока вязали "гостей с юга", второй из "привлеченных", кряхтя и матерясь себе под нос, извлекал из джипа тушки и складывал их рядом с машиной. Зажегшийся в комнате закавказцев свет послужил условным сигналом завершения "первого этапа" операции. После этого "привлеченный" позвал немца, до этого заинтересованно наблюдавшего за его манипуляциями с практически бездыханными телами, находившимися в каких-то 15–20 метрах от него - немец сидел на крыльце баньки. Немного подумав, диверсант кивнул головой в знак согласия и подошел к машине. Браток показал ему на первое тело, которое в этот момент сладко всхрапнуло - мол, бери за ноги, перебрал товарищ, а сам подхватил под руки, после чего немец, что-то недовольно бурча себе под нос, присоединился к "привлеченному" в его усилиях. Как известно, ни одно доброе дело не остается безнаказанным - так вышло и сейчас. Как только носильщики зашли с телом в дом, поднялись по ступенькам и повернули за угол, на голову немца обрушился кулак опера УУР. Немец упал, не издав ни звука. Его упаковали, связав кусками шпагата, предоставленного запасливым Леней, и присоединили к телам, ждущим своей участи на втором этаже. Так как количество спальных мест в комнате уже не соответствовало количеству тех, кто по своей и не по своей воле эти места должен был занять, пришлось наплевать на нормы приличий и положить связанного немца на двуспальную кровать между грузином и ассирийцем, вспоминая слова анекдота - "Я тебе выну! Спи давай". После этого Володя по рации вызвал нас, и последнюю часть мероприятия я наблюдал уже воочию. Банька с уставшими за последние сутки немцами была тихонечко окружена, а дверь, на всякий случай, подперта стоявшими рядом козлами для пилки дров. К окошку подкрался Игорек и, разбив стекло, через пару секунд кинул к истошно заоравшим "Аларм!" немцам предмет, отдаленно напоминающий автомобильный огнетушитель, после чего бросился вниз, прикрыв голову руками. Все-таки хорошо, что мы запасались "барахлом" на все случаи жизни. Как до этого объяснил Игорь, шансов у немцев при таком раскладе не будет: ручная граната комбинированного действия "Вьюшка" - штука серьезная, особенно - внутри помещения. Световое излучение силой в два миллиона кандел, звуковое давление, плюс 750 резиновых шаров диаметром в три четверти сантиметра гарантировали просто зубодробительный эффект - как впоследствии выяснилось, в прямом смысле этого слова - у одного из немцев таки выбило пару зубов. Когда дым рассеялся, опера проникли внутрь и начался вынос тел, которые, не церемонясь, попросту выволакивали за ноги. Михалыч тем временем собрал имевшиеся в баньке раритеты - "ППД", "ТТ", несколько гранат советского образца и жемчужину коллекции - здоровенный черный ящик с четырьмя индикаторами и множеством переключателей, тумблеров и рычажков, а также с табличкой практически посередине лицевой панели с надписью "Torn.fu.d2". Следом на улицу полетели рюкзаки и чемоданы - впрочем, чемоданами их можно было считать исключительно при наличии большой фантазии - скорее эти предметы напоминали посылочные ящики-переростки с пришпандоренными по какому-то недоразумению ручками. Когда дымок окончательно рассеялся, в воздухе ощутимо запахло чем-то еще более неприятным. Вова, принявший на себя почетную обязанность по заковыванию немцев в кандалы, перевернул первое из хладных тел и…
- Мужики, а они, похоже, того…
- Как - того? Быть не может, там же не осколки, а шары резиновые были! - возмутился Игорь.
- Да не в том смысле "того", они обосрались, похоже.
- Это называется "непроизвольная дефекация", - щегольнул поднаторевший в медицинских терминах Андрюха, - вызывается сильным эмоциональным воздействием.
- Я не знаю, как оно там называется, - в силу специфики работы Вове не приходилось сталкиваться с судебными медиками, в этом вопросе его кругозор широтой не отличался, - но я знаю, что они воняют. Причем все, - процедура застегивания браслетов явно не доставляла ему удовольствия.
- Все? Так это ж отлично! - Слоноподобный опер розыска, имя которого я не мог запомнить - уж больно много знакомств состоялось за последние сутки, - не мог скрыть улыбку. - Я на земле по автотранспорту работал, так вот у нас был случай…
- Блин, ну при чем тут транспорт, при чем тут случай! - раздраженный Вова, эстет и аккуратист, не мог скрыть своего возмущения столь циничной выходкой противника, - нам же их еще на базу вести, а они - в отключке. Если не подмыть и не переодеть, всю машину нам провоняют - и кто этим будет заниматься?
- А ты дослушай, а то взял моду - перебивать. Словом, был у нас случай - брали угонщика. Угонщик тот на новых тачках специализировался - хозяева от магазина на свежекупленной отъедут, а их уже пасут. Как только где-то встали, из машины вышли - в магазин, там, для обмывки покупки затариться или еще что, угонщик - тут как тут. Вскрывал - и поминай как звали, а машина - на транзитах.
- И что?
- Срисовали мы его. Надо брать - с поличным. Так вот что сделали. Договорились с одним коммерсантом, он как раз машину брал - десятку, что ли, новую, - тогда это еще круто было, они только-только пошли. Договорились, короче, что он на машине по дороге на мойку заедет. А на мойке к нему в багажник наш опер залез - сиденья задние с креплений сняли, но на месте оставили. Угонщик-то пас, конечно, но там как - машина на мойку заехала, дверь закрылась - в общем, он ничего не видел. Коммерс доехал до магазина, вышел - тут же подъезжает тачка, из нее парень такой шустрый прыг - дверь вскрыл, замок вырвал, провода напрямую замкнул - и погнал. Только он, значит, отъехал, встал на светофоре, жизнью наслаждается, опер потихоньку сиденье заднее откинул - и тому ствол в затылок: "Руки вверх". Тут-то казус и произошел - парень от неожиданности - как ты сказал - дефецировался, или дефекицировался, - обгадился, короче.
- А к нам-то какое это отношение имеет?
- А вот какое. Мы знали, что за ним эпизодов куча - и когда к нам его приволокли, стали в камеру оформлять сразу. Он - мол, дайте помыться, а ему в ответ: а ху-ху - не хо-хо? Так, как есть, и в ИВС пойдешь, и в СИЗО заедешь. Он - чуть ли не в ноги, Христом-богом молит - дайте помыться и переодеться. А ему в ответ - дадим, если по эпизодам своим явки напишешь. Так не успевали бумагу подносить - только ручка мелькала. Четырнадцать висящих угонов по району подняли - он все сдал, и куда сбывал, и кому. Вот так. Почему бы сейчас не повторить?
- Я с ними в машине не поеду. Как хотите. Я на такое не подписывался.
- Вова, партия прикажет - не только с обосранными поедешь, сам обосрешься. Ты опер или где? - Игорька явно забавляла брезгливость "старшего брата".
- Леня, иди сюда! - мне в голову пришла идея, которая способна будет избавить наши органы обоняния от грозящего им испытания.
- Леня, скажи-ка мне вот что: у "отказных" своя тачка среди ваших трех есть?
- Так вы ж на ней и ехали - это Серегина, ну, того, который все за бабки общаковые переживал.
- Стоп, а у "носатых"?
- "Тойота" - на ней они прикатили.
- Вот и ладненько, пойдем договариваться - пусть у нас на извозе поработают, бомбилы.
Через полчаса освобожденные от браслетов дети гор резво грузили вонючих немцев в салон и багажник "Тойоты". Носки "носатых" затолкали немцам в рот - от использования галантерейных изделий по назначению гости с юга почему-то отказались, четвертому немцу повезло больше - в связи с ограниченностью запаса потных "карасей" рот ему заткнули обыкновенной рукавицей из бани. Была, правда, мысль поискать у них в рюкзаках портянки - форма-то наша у них с собой была, значит, и портянки должны иметься, но от этой мысли отказались - все-таки портянка во рту - это практически химическое оружие. Главный из сынов гор и по совместительству владелец "Тойоты" по имени Заза, соорудив себе из подручных средств нечто вроде ватно-марлевой повязки - хотя ни ваты, ни марли в ней не было - обыкновенное смоченное коньяком (коньяк тоже был Зазин) полотенце, открыв передние стекла машины и люк в крыше, обреченно сел за руль. В остальных машинах разместились мы, Леня, "примкнувшие", начавшие потихоньку подавать признаки жизни "отказники", которых также пришлось запихать в багажник, и двое незадействованных в транспортировке "носатых". Им сковали наручниками руки за спиной, посадили на заднее сиденье "Форда", а на колени устроили тело пятого немца, на личном опыте уяснившего истинность слов Александра Ярославовича: "Кто к нам с мечом придет, тот по шайбе и получит". Леня закрыл дом, запер ворота, вздохнул - кто знает, когда доведется вновь здесь побывать и доведется ли, - и мы стартовали в сторону базы и ожидающего нас Старого. Немецкую рацию и барахло гансов прихватили, естественно, с собой. На часах было уже шесть - и мы надеялись, что, добравшись до базы с ценным уловом, получим обильный завтрак и заслуженные аплодисменты.
По пути обратно от "брони" и "МАЗа" мы оторвались. Вероятность встречи со второй немецкой группой была ничтожно мала, а дышать выхлопами их движков - брр. Поэтому, прибавив газку после выезда на асфальт, мы мигнули студентам "стопарями", колонна из пяти джипов резко увеличила скорость. В Ганцевичи мы приехали, когда уже окончательно рассвело. Приехали - и обомлели. Все пространство перед воротами части было усеяно автомобилями, автобусами, мотоциклами. Чуть в стороне, на краю площадки, служившей стоянкой для личных машин офицеров базы, дымились две полевые кухни, к которым выстроилась длинная очередь из понурых, угрюмых людей - в основном - женщин, детей, стариков, хотя мужчины в полном расцвете сил также в ней мелькали. Приезд нашей кавалькады был встречен неодобрительным гулом - очередь перегораживала дорогу, так что для того, чтобы добраться до ворот, нам пришлось отчаянно сигналить и расталкивать зазевавшихся "кенгурятником" головной машины - но, в конце концов, и это не помогло, пришлось останавливаться. Мы с Вовой, Андрюхой и Игорем вылезли - надо было как-то урегулировать возникшую проблему, - и вот тут-то все и началось. Вид здоровых мужиков в камуфляже, с оружием, разъезжающих на дорогих иномарках, привел очередь, которая моментально стала толпой, в неконтролируемую ярость. Заводилой, как это обычно бывает в таких ситуациях, выступила женщина - лет тридцати пяти на вид, одетая в грязный джинсовый костюм - видавшие виды джинсы и вареную куртку, купленную явно еще во времена ее молодости, кроссовки на высокой подошве, в бейсболке красного цвета на голове, с какой-то аббревиатурой - "БРС…" - последняя буква была настолько потерта, что угадать полный текст было невозможно, с туристским топориком в одной руке и колом - видимо, палатку собралась ставить - в другой.
- Вы! Скоты! - закричала она. - Вы сюда людей давить приехали? Звезды нацепили - совесть продали? У нас мужья, - вокруг заводилы тут же начала сбиваться группа неуловимо похожих на нее женщин, - там, - взмах рукой в сторону, куда указала антенна станции, - остались, а вы здесь водку жрете?
Она подошла слишком близко и почувствовала запах перегара, исходивший от Игоря, - такая у него особенность организма, стакан выпьет - потом разит сутки.
- Успокойтесь, гражданочка, мы здесь тоже делом занимаемся, - попытался разрулить намечающийся скандал Володя.
- Делом? - выкрикнула "джинсовая", бросившись к кабине. - Вот ваше дело! - отодвинув замешкавшегося Андрея, стоявшего у правой задней двери, она, как кошка, прыгнула в салон и извлекла оттуда полупустую бутылку виски.
- Мажоры херовы! - толпа начала заводиться. - И раньше на вас управы не было, так вы и сейчас, говнюки, водку жрете да …лядей в тачках трахаете? Где ваши …ляди? - А ну, бабы, давай тачки выворачивать, - она бросила кол на землю и, размахивая топориком в правой руке, бросилась ко второй машине. Толпа, которая до этого наливалась отчаянием и ненавистью, нашла выход своему гневу. Женщины кинулись к джипам, распахивая двери и вытаскивая наружу всех, кто в них находился, - за волосы, за "хлястики" полевых погон, за ремни - за что придется. Никто из сидевших в машинах не успел - да, наверное, такая мысль и не пришла никому в голову - схватиться за оружие - разъяренные фурии все сделали не хуже взвода ОМОНа - все, включая немцев, "носатых", "неносатых", всех наших - оказались на земле.
- А это что за твари? - продолжала разборку "джинсовая". - До того нажрались, что вам их хомутать пришлось? - она указала на троих "вонючих" немцев, которые были в салоне "Тойоты" - четвертого, помещенного в багажник, толпа не заметила. Что ж вы делаете, подонки? Наши-то мужики - все воюют уже, мой-то - второй день - ни звонка, ни СМС, а вы тут… - голос ее на высокой ноте оборвался истерическим всхлипом.
Толпа напряженно замолчала. Все ждали от нас каких-то слов, оправданий, покаяния - и тут все испортил Ленчик.
- Да вы что, девки, с катушек съехали? Мы - спецгруппа, диверсантов ловили!
- Диверсантов? Так это немцы, что ли? А-а-а-а! - заорала "джинсовая" и бросилась вперед, замахиваясь топором. Все - женщины, мужчины, старики - все устремились за ней.