Лишь две мысли не давали покоя и разрушали идиллию. Из головы Алексея никак не шла история со скипетром. Подарок бессмертной Мафдет оказался совершенно бесполезным. Почему тогда Салативар придавал древнему артефакту столь большое значение? Великий герцог также не мог до конца осознать масштабы бунта, учинённого купеческой гильдией. Судя по рассказам бардалга, беспорядки охватили всю страну и сопровождались обильным кровопролитием. Иногда Алексей думал, что стал свидетелем буржуазной революции и слома феодального строя. Не всё выветрилось из головы, кое-что осталось в памяти со школьной скамьи: казни королей, взятие Бастилии, войны, репрессии, гильотина, Робеспьер, Жиронда, реставрация… Но что-то не вырисовывалось, не вписывалось в традиционную схему учебника. С одной стороны, Алексей имел дело не с пыльным знанием, а с живыми людьми из плоти и крови. Плоть их оказалась уязвимой, кровь выглядела вполне натурально. И всё это происходило здесь и сейчас, на его глазах, а не на страницах книг. В то же время следопыт чувствовал некую неестественность и неправдоподобность. Его не покидало ощущение, что он видит действо, поставленное каким-то неизвестным режиссёром, скрывающимся за пыльными кулисами. Восставшие горожане выглядели даже не актёрами в театре абсурда, а мёртвыми статистами, безвольными куклами, орудием чужой и сильной воли.
Такая двойственность восприятия сводила на нет все логические построения, превращала привычные исторические представления в фантасмагорию, окрашенную в кровавые тона. Природа столь необычных трансформаций оставалась в тени, разум так и не мог ухватить нить и распутать клубок загадок и противоречий. Кайдлтхэ и вовсе рисовала апокалипсические картины. Вкупе с рассказами Инигарда складывалось впечатление, что в Дэоруме происходит нечто ужасное и непоправимое, противное установлениям богов и людей. Проскальзывал даже намёк на некую чужеродную магию. Исходила ли она от краснорожих? Едва ли. Порождения миров ночи только подливали масла в огонь. Всё пошло вразнос вскоре после уничтожения храма иеремитов. Бардалг упоминал о неких проповедниках, принадлежащих к числу адептов ордена. Не тут ли кроется ответ?
Алексей вновь и вновь перебирал в памяти многочисленные детали, сопоставлял, сравнивал, пытался отыскать закономерности тех или иных явлений. Аналитика получалась слабенькая, маловразумительная, на дохлую троечку. Слишком обрывочными сведениями располагал попаданец. А тут ещё и скипетр все карты спутал. Именно вокруг него разгорелся весь сыр-бор. Не бессмертная, а именно часть плоти Осириса интересовала Салативара. За скипетром безуспешно охотился Мертвец. И что делать теперь, когда предмет вожделения Хтето висит у пояса? Казимир Карлович, он же Салативар и Хтето, обязательно даст о себе знать. И как тогда поступить? Собственно, как такового договора не существовало. Салативар связывал скипетр с освобождением Аакхабита. Но ничего не произошло. Аакхабит никак себя не проявлял. Отдать скипетр, ничего не потребовав взамен, было бы попросту глупо. Сколько невзгод, страданий, лишений, и всё впустую? Так чего же хочет он, Алексей? Вернуться в полузабытую девятиэтажку? Освободить Аакхабита?
Следопыт терялся. Прошла уйма времени, а он так и не определился. Так чего же попросить? Вот ведь ерунда какая! У него в руках волшебная палочка, а он, как последний дурак, не знает, чего пожелать. Попасть домой? А хочет ли он этого? Денег? В седельной сумке лежит гора золота. Любви? Так у него уже есть Кайдлтхэ и её любовь. Восстановления порядка в Дэоруме? Пожалуй. Алексей свыкся с новым миром, сросся с ним, стал его частью. Пусть здесь нет Интернета, металлоискателей и прочих плюшек, но есть Кайдлтхэ, а этого и довольно. А готов ли Салативар на сделку? Впрочем, это его заботы. Ему нужен скипетр, так пусть и выкручивается. Скипетр? А, собственно, зачем? Вдруг древний демон удумает сотворить какую-нибудь гадость. Например, устроить переворот в мире богов. Или перекроить Дэорум по собственному образу и подобию. Разве вправе Алексей потворствовать тёмным желаниям потусторонней сущности? Но его ли это дело – лезть в разборки высших существ? И если не его, то чьё? Вопросы, вопросы, уйма вопросов и ни одного ответа…
Солнце перевалило далеко за полдень. Кайдлтхэ приняла совет Инигарда и вновь сделала крюк. Путь через Волчью Гору показался ей куда безопаснее столбовой дороги через крупные города. Девушка прибавила ходу. Она даже не стала останавливаться на обед, только напоила коней. Следопыта утешила тем, что Волчья Гора близко. Там можно пообедать, а заодно и поужинать.
Великий герцог лениво поглядывал по сторонам и старался отвлечься от тягостных мыслей. Конные многодневные прогулки ему порядком надоели. Скорей бы добраться до столицы. Вот там начнётся настоящее дело. А что тут интересного? Леса монотонно чередуются с полями да пёстрыми от множества разнообразных цветов лугами. Кучевые облака причудливых форм неспешно плывут над землёй. Птицы мирно щебечут, букашки жужжат. Изредка попадаются благообразные деревеньки да хуторки. Всё как всегда, ничего примечательного.
Волчья Гора, заштатное поселение по имперским меркам, располагалось на пологом приречном холме, окружённом со всех сторон густыми лесами. Только ближайшую округу занимали поля пшеницы, ржи да гречихи. Городок был столь мелок, что не смог обзавестись даже каменными крепостными стенами, довольствовался деревянными, чем напоминал обликом отсталый Коралтар. На всё поселение имелось лишь несколько каменных зданий, принадлежавших наместнику да нескольким местным богатеям. Здешняя торговля была немощна, иначе негоцианты наверняка прибрали бы власть к рукам. В Волчьей Горе попросту не нашлось денег да смутьянов, чтобы поднять и поддержать восстание. Обыватели по большей части занимались мелким ремеслом. Не брезговали и хлебопашеством.
С первого взгляда место не понравился Алексею. В такой дыре, больше похожей на большую деревню, нечего рассчитывать на изысканный ужин. Да и чистая постель здесь наверняка относится к категории диковинок.
Ворота охранялись несколькими стражниками, чей вид ничем не отличался от других имперских солдат, встреченных ранее на просторах Тамарвалда. Эта мелкая деталь обнадёжила следопыта. Похоже, Волчья Гора и впрямь место безопасное, и купеческая гильдия здесь прописаться не успела.
Город рассекала на две части дорога, идущая с севера на юг. Жители довольствовались только двумя воротами, но не роптали и обходились тем, что имели. Алексей и Кайдлтхэ зашли с севера. Охрана встретила путешественников неприветливо, с нескрываемым подозрением, но, изучив имперские жалованные грамоты, пропустила, предупредив, чтобы смотрели в оба, ведь время нынче неспокойное, всякое может случиться. А стража везде не поспеет.
Поселение не знало каменных мостовых, только несколько центральных улиц были вымощены деревом. Всюду, как и полагалось таким местам, царили вонь и грязь. Ночные горшки и помои выливались прямо из окон на головы прохожих. Без всякого присмотра где попало гуляли куры, гуси, свиньи и козы. Хозяйки бранились да сплетничали. Мужчины, кто потрезвее, работали по хозяйству. Иные, хлебнув браги, без всякого дела слонялись по улицам, выискивали приключения да горланили непотребные песни. Кругом наблюдались тоска и унылое однообразие жизни.
Появление двух необычных всадников не осталось не замеченным местными зеваками. Они растрезвонили новость по всем околоткам. Любопытные выглядывали из окон, бесцеремонно пялились на чужаков, тыкали пальцами и без всякого стеснения в голос обсуждали доспехи, оружие и намерения странной пары. По всем признакам д’айдрэ редко заглядывали в эти места. Нынешнее происшествие с успехом заменяло насельникам выступление менестреля или представление бродячего театра. Развлечений в городе явно недоставало, а ежедневные попойки да пьяные драки давно приелись.
Невероятные слухи быстро дошли и до содержателя трактира "Волчье логово", единственного в городке. Хозяин заведения, нисколько не смущаясь своего затрапезного вида, выбежал на улицу, решив самолично встретить дорогих постояльцев. Он не сразу поверил в россказни о двух д’айдрэ и захотел убедиться в подлинности или вздорности этих баек. В стоптанных сапогах, в засаленных с заплатами штанах и рубахе да изрядно потёртой суконной безрукавке он бежал к северным воротам. Под ногами хлюпало да чавкало, и коммерсант на чём свет костерил местные власти.
При виде вооружённых всадников кабатчик остолбенел, не веря собственному счастью. Статные, настоящие д’айдрэ, в дорогих доспехах, они могли поправить пошатнувшиеся дела владетеля таверны. От местных лапотников он кроме жалких затёртых медяков ничего не видел. Только стражники в день выдачи жалованья могли рассчитаться серебром. А у моридорцев денежки точно водятся. Да что там денежки. Деньжищи! Теперь бы не упустить серокожих, заманить их в "Волчье логово". Серокожих? Один из них явно не серокожий. Да и хорс с ним. Главное, чтоб монета звенела в кошеле, а остальное не имеет значения.
– Добро пожаловать в "Волчье логов", светлые господа. – Кабатчик, движимый алчностью, едва не угодил под лошадь. Кайдлтхэ успела вовремя дёрнуть поводья.
– Куда прёшь, болван?! – осадила коммерсанта девушка.
– Я, извольте видеть, Ордвин, содержатель здешнего трактира, – лепетал мужичок в грязных одеждах. – Прошу посетить моё заведение, откушать и, ежели пожелаете, переночевать.
– "Волчье логово"? – удивилась Кайдлтхэ. – Это что за новость? У вас тут все на волках помешаны?
– Это, знаете ли, название такое. А волки, да, досаждают изрядно. Никак из окрестных лесов повывести не можем.
– Чистые постели найдутся?
– Я, вот… – Кабатчик запнулся. Он плохо понимал, о чём идёт речь, но быстро нашёлся с ответом: – К вашим услугам, всегда пожалуйста.
– Ладно. Но смотри у меня!
Обрадованный трактирщик принялся отбивать поклоны. Потом взял лошадь Кайдлтхэ под уздцы и повёл по улице, улыбаясь и показывая удивлённым прохожим стёршиеся жёлтые зубы.
"Волчье логово" скорее походило на каторжный барак, нежели на привычный трактир. "Пучеглазый дракон" и "Хромой висельник" в сравнении со здешним заведением выглядели сказочными дворцами. Брёвна почернели и растрескались от времени и непогоды. Внутри воняло жиром, гарью, потом и помоями. Всюду грязь, на земляном полу валялись объедки и полусгнившая солома. На закопчённых стенах висели волчьи шкуры. Кайдлтхэ брезгливо скривилась и собралась выйти вон, как тут жалобно заныл кабатчик:
– О доблестная, великодушная светлая госпожа! Прошу вас, не уходите! Ведь всё равно ничего лучшего не сыщите. Ну и впрямь, не ночевать же вам в казарме городской стражи!
– Ты хотя бы знаешь, как выглядит чистое постельное белье? – Д’айдрэ кинула на хозяина холодный пронзительный взгляд, отчего бедняга сжался от страха.
– Всенепременно, будьте покойны, – испуганно пролепетал он.
– Так вот, сейчас же вычистишь свою помойку, выдраишь столы, выстираешь бельё, принесёшь кувшин с водой и мыльный корень! Понял?
– По-о-о-нял, – стал заикаться хозяин. – Как не понять? Мы люди понятливые. – Кабатчик проклинал собственную жадность и тот час, когда решил связаться с сумасбродной д’айдрэ.
– Давай пошевеливайся. А мы на пороге подождём, потому как находиться в твоём хлеву нет никакой возможности.
– Слушаюсь, светлая госпожа, – выпалил трактирщик и бросился на поиски прислуги.
Кайдлтхэ и Алексей заняли лавку у дверей и лениво стали разглядывать городские лачуги. Такого убожества им не приходилось видеть в империи. Может, боги и впрямь забыли о существовании Волчьей Горы?
Здешний народ развлекал себя как мог. Людишки стали собираться напротив трактира и принялись живо обсуждать приезжих. Поражала не столько дикость и отсутствие каких-либо приличий, сколько беспросветная глупость и непосредственность суждений. Всяк старался выступить с предположением, перещеголять предыдущую бессмыслицу. Алексей даже подумал, что время здесь остановилось несколько столетий назад и местные жители не имеют ни малейшего представления о том, что творится даже в соседнем городе.
Через какое-то время ротозеям наскучило состязание в скудоумии. Благо нашлось новое развлечение. Нежданно-негаданно в Волчью Гору неведомым образом занесло бродячий цирк. Несколько кибиток, запряжённых старыми клячами, годными только на колбасу, вызвали неописуемый восторг у аборигенов. Зеваки прыгали, хлопали, кричали, вели себя как слабоумные дети. Их подзадоривали циркачи – жонглёры с размалёванными лицами, музыканты, акробаты. Развесёлая шайка пела, смеялась, орала, сквернословила и медленно ковыляла в сторону "Волчьего логова".
– Всё готово, светлые господа. – В дверях показался довольный собой Ордвин.
– Наконец-то! – только и могла сказать Кайдлтхэ.
Хозяин и впрямь потрудился на славу, сделал всё, что мог. Пол вымел, столы помыл, а один из них, предназначавшийся для важных гостей, застелил сравнительно чистой скатертью. Тут же стояли тарелки с кушаньями, глиняные кубки и кувшин с вином. Слуги, как и было велено, принесли мыльный корень и кадку с водой.
Не успели Алексей и Кайдлтхэ приняться за еду, как в трактир ввалилась шумная компания. Бродячие циркачи оставили повозки на улице, а сами решили оттянуться по полной. Кабак наполнился криками, женским визгом, музыкой и смехом. Разношёрстная толпа заняла столы и требовала угощения. Вслед за бродягами притащились и местные обитатели. Горожане, позабыв о д’айдрэ, таращили глаза на артистов, а те, под восторженные взгляды почитателей их талантов, закатили настоящую оргию. Хозяин заведения сиял от счастья, бегал как заведённый и мысленно подсчитывал барыши. Жители Волчьей Горы тоже присоединились к попойке и, наплевав на хозяйственные заботы, принялись тратить медяки, заработанные непосильными трудами. Мотовству они находили оправдание – бродячий цирк отродясь не заезжал в город, а тут такая удача привалила! Юморные хулиганы подливали масла в огонь. В один миг трактир превратился в шапито.
Кайдлтхэ оставалось только проклинать шумную братию. Она хотела уединения и покоя, а не грязного шабаша пьяных скоморохов. Серокожая сделала кислую мину и едва сдерживала гнев. Конечно, д’айдрэ могла устроить драку, вытолкать всех взашей, но ради Алексея силилась не выказывать неудовольствия. Но её терпению вскоре пришёл конец.
– Не желают ли светлые господа поразвлечься? Вы такие хмурые… – послышался рядом скрипучий голос.
Кайдлтхэ не сразу приметила докучливого гостя. Его дурацкий колпак с бронзовыми бубенцами едва выглядывал из-за края стола. Изначальная даже привстала, чтобы разглядеть пакостника, а рассмотрев, криво усмехнулась. Даже ей не доводилось видеть столь уродливого гойхэ. Кривоногий карлик-горбун с длинным горбатым носом бесстыдно пялился на д’айдрэ. Его волчья ухмылка, щербатый рот, безобразный шрам на лбу, маленькие ручонки и пёстрый костюм выглядели омерзительно. Да и веяло от него чем-то потусторонним, противоестественным.
– Поди прочь, падаль! Не порти аппетит, – брезгливо бросила Кайдлтхэ.
Горбуна нисколько не смутил столь холодный приём. Напротив, он ловко забрался на лавку и уселся рядом с Алексеем. Следопыт невольно отшатнулся, а маленький пройдоха, нагло ухмыляясь, сдвинул рукой посуду, освобождая место.
– Итак, кости, – осклабился нахал и тряхнул ручонками. На стол выкатились резные костяшки.
Великий герцог слегка удивился. Малый явно не прост. Его движения напоминали действия профессионального игрока. Следопыт так и не успел разглядеть, откуда взялись те кости – из кулачка или рукава.
– Не хотите в кости, давайте в кубки. – Прохиндей схватил два кубка, вытащил из-за пазухи третий, точно такой же, смёл игральные кости на пол, оставил лишь одну и принялся, как заправский ловкач, елозить посудинами по дереву стола, пряча кость. – Угадайте, светлый господин, под каким кубком?
– Ах ты, надувала! – вскипела Кайдлтхэ. – Поди прочь, не то наткнёшься ненароком на мой меч.
Карлик не унывал, не обращая на грозные слова разгневанной светлой госпожи ровным счётом никакого внимания.
– Тогда давайте в новомодные картишки перебросимся, – как ни в чём не бывало предложил ловчила, извлёк колоду из рукава и принялся жонглировать картами, и под конец, поймав колоду, швырнул её на стол, да так ловко, что та легла веером. Калека делано вздохнул, вновь тряхнул рукавом, и на стол выпали четыре туза.
– Разомнёмся, светлые господа? – закатился сиплым смешком горбун.
– Довольно с меня, мертвечина! – не выдержала Кайдлтхэ, вскочила с лавки и схватилась за меч.
– Ладно, ладно. Как скажете. Только не кипятитесь, дамочка. Порежетесь, чего доброго. – Уродец взял карты и кубок, дунул на них, и орудия мошенничества исчезли, словно их и не было вовсе. Карлик спрыгнул с лавки, хотел было уйти, но остановился, повернулся к Алексею и как бы невзначай спросил: – Так что передать Казимиру Карловичу?
– Кому?! – Следопыт поперхнулся.
– "Кому, кому"? – передразнил великого герцога новоявленный престидижитатор. – Салативару, Хтето… Вот кому!
– Кай, успокойся! – взмолился следопыт. – Прошу тебя, сядь!
Д’айдрэ яростно стрельнула красными от гнева глазами, но оставила в покое Сокрушителя бездны и села.
– Так ты… – Алексей от неожиданности и удивления никак не мог подобрать нужные слова.
– Ну да, натурально. – Уродец вновь взобрался на лавку и умостился рядом с попаданцем. – От самого Казимира Карловича. С секретным поручением, понимаешь. Чего вылупился, Алексей Владимирович? Не нравлюсь? Хе-хе. А ты кого ждал? Прелестную Аннитис или Деда Мороза с панцерфаустом?
– Даже не знаю. Не думал, что Салативар так скоро вспомнит обо мне.
– А чего тянуть кота за хвост? – Карлик без всяких церемоний налил себе вина в кубок Алексея, выдул в один присест, громко отрыгнул и вытер губы грязным рукавом. – Я вот, собственно, по какому дельцу. Скипетр у тебя, так что изволь, мил человек, вернуть безделицу.
– Ну ты и впрямь наглец, – возмутился следопыт беспардонности посыльного. – Вот так сразу взять и вернуть?
– Непременно. – Карлик вновь потянулся к винному кувшину.
Но тут великий герцог не сдержался и врезал по рукам нахалу.
– Ты чего юродивого обижаешь? – заныл недомерок.
– Не борзей, хамло! Пришёл потолковать, так толкуй. Нечего жрать за чужой счёт.
– Жадный ты, Лёша. Я, собственно, всё сказал. Изволь вернуть скипетр, как договаривались.
– Эй ты, муха в кедах! – зарычал Алексей. – Договаривались, да без тебя. Понял? Есть нюансы. Я, выходит, скипетр отдать обязан. А что взамен?
– Не уполномочен, – насупился карлик.
– Тогда сиди и слушай. Отдам я скипетр и на веки вечные останусь здесь? Нет, так не пойдёт. Да и договора как такового не было. Кинул меня Казимир Карлович. И скипетр какой-то бракованный оказался. Решил как-то испытать его в деле, а он, зараза, что камня кусок. Им только орехи колоть.
– Тут, светлый господин, неувязочка вышла, – юродствовал шут. – Скипетр-то того, лингам самого Осириса. Смекаешь? Найти-то ты его нашёл, потому как не демон и не человек, а воспользоваться… Ты ведь демон лишь отчасти, человеческого в тебе куда больше. Так что извини-подвинься, не про вашу честь. Вот будь на твоём месте Аакхабит, тогда другое дело.