- Она их не минует, - уверил я бывшего вольного ярла, а ныне одного из помощников и почти что доверенное лицо. - Дальние дозоры?
- Еле-еле ушли от печенежских сотен. Они везде, знают, что у них большая беда. А прорваться на другой берег не выходит. Эрик подает знаки дымом.
- Какие?
- Пока держится, но опасность есть. Может конницу вперед послать? Пощиплем степняков, отвлечем от реки и Эрика.
- Плохая мысль, Ратмир, очень плохая!
Магнус, как и всегда, появился беззвучно. Карнаухий чуть на месте не подпрыгнул, даже схватившись за рукоять клинка. Правда сразу же опомнился. Ограничившись десятком бранных слов и уверениями жреца Локи в том, что кто-то и когда-то непременно зарубит ценителя неслышных подкрадываний.
- Я успею достать его раньше, - ласково улыбнулся жрец Локи, показывая, что в левой руке уютно устроился короткий, но остро заточенный кинжал, пригодный как для ближнего боя, так и для метания. У вас с Хальфданом, как я услышал, интересный разговор. Вот и решил вмешаться. Заодно и травяного настоя принести, от беспокоящей головы.
- Э, нет! - засмеялся я, принимая глиняный сосудик с остро пахнущим настоем. - Меня беспокоит не голова, а головная боль. Именно от нее вот эта пахучая пакость и помогает. От головы же только острый меч или топор. Это лекарство я с удовольствием выдам своим многочисленным недругам. Ф-фу
Аж передернуло всего. Горький настой, слов нет, одна выражения. Зато помогает, что не раз уже проверено, причем ничуть не хуже привычного по старой памяти анальгина.
- Зато для здоровья полезно, - вставил свое веское слово Магнус. Теперь о твоих словах, Ратмир. Эрик для того со своими драккарами на реке и появился, чтобы на себя всю ярость печенежскую перетащить. Пусть ярятся, пусть пытаются сквозь заслон просочиться. А мы снова их между двух угроз зажмем. Помнится, Хальфдан мне одну греческую книгу давал почитать, про их древних богов, которых они отвергли Так там один их кормчий свой корабль между двух чудовищ морских протаскивал.
- Гомер, был у греков такой скальд, - подтвердил я воспоминание Магнуса. Сказание "Илиада", про одного хитромудрого их князя, Одиссея. Только вот
- Ханы печенегов явно не тот греческий князь, - понимающе закивал побратим. А вот мы с Эриком должны стать как эти Харабда и Цилла.
- Сцилла и Харибда. Сцилла шестиглавое и двенадцатилапое чудище, выхватывающее себе жертв среди тех, кто стремится не попасть во всасывающую все живое пасть незримой под водой Харибды. И право слово, я даже не знаю, кто из нас кто. Вроде Эрик на воде, но у нас гораздо больше как рук, так и стальных клыков
- Сцилла подросла!
Уверенные слова Карнаухого меня, да и Магнуса, всерьез обрадовали. Вот так кратко и четко Достойно лишь похвалы. Мне оставалось лишь добавить:
- Многое будет зависеть от того, насколько измотаны печенеги. Если сильно нам будет легче. Прижимаем к берегу, под стрелы с драккаров, потом добиваем с двух сторон. Высадившиеся отряды Петли сделают разгром окончательным. Если же нет Придется нелегко, но где наша не пропадала!
Слова словно сами собой слетали с языка. Легко и без напряжения. Голова затихала, боль отступала на задний план, вперед же рвалась редкая легкость мыслей. Ощущение чего-то яркого, красочного. Наверное, очередное сражение напоминало о себе или просто расчет на столь важную и нужную для Руси и лично мне победу.
За оставшееся время нам пришлось сильно поломать голову на предмет распределения уменьшающихся сил. Семь тысяч боеспособных, из которых надо было оторвать немалый кус для охраны обоза с ранеными, да и пленные, кхм, тоже нуждались в пристальном внимании. Иначе их бы просто разорвали на куски недавние рабы. Долго бы рвали, затейливо, а женщин посимпатичнее долго и вдумчиво бы пользовали во всех возможных позах. После чего тоже бы того. И не обвинить, были бы в своем полном праве. У них к бывшим хозяевам счет огромный, годами копившийся. Так что глаз да глаз. Надсмотрщики из бывших рабов следят за полоненными, наши за надсмотрщиками. Бедлам на прогулке! И никуда не деться, надо.
Справились. С раскидыванием скромных наших сил на составляющие. Полтысячи пеших и столько же конницы на охрану обоза и пленных. Еще тысяча исключительно конные воины. Ну а остальные, как и всегда, пешим порядком. Никакого резерва, увы и ах. Сократившиеся после прошедших сражений людские ресурсы заставляли меня если не рисковать, то уж точно повышать накал предстоящей битвы.
Ворчание Оттара, оставленного следить за ранеными, добычей да пленными, немного развлекало. Было очевидно, что опытный варяг сделает свое дело, но как же ему хотелось быть на острие атаки. Пусть не в первых рядах, в глубине хирда. Но все равно. А тут оставаться вдалеке и ждать, ждать исхода рычащей вдали битвы. Я его в чем-то даже понимал, но кто-то должен был остаться и здесь. Защиту своих абы кому не доверить. Оттару же битв еще хватит, о недостатке сражений на Руси никогда говорить не приходилось.
* * *
Агония. Только этим словом можно было описать творящееся на берегу Днепра. Зная, что подходит войско руссов, жаждущее крови и мести, ханы племен Харавои и Хопон попытались в очередной раз избавиться от мешающих переправе драккаров. И у них были надежды на успех, ведь несколько кораблей уже либо приткнулись к берегу, наполовину выгорев, либо беспомощно выходили из боя, отползая вниз по течению. Гребцов на таких оставалось совсем мало, вяло шевелились лишь несколько пар весел из двенадцати-шестнадцати. Даже "Висельник", на котором держал флаг Эйрик Петля, красовался обгорелым бортом.
С берега летели зажигательные стрелы. Простенький их вид, но качество компенсировалось количеством. В воду обрушивались все новые и новые печенеги - в основном конные, хотя попадались и пешие - подбираясь к драккарам, стремясь забросить на борт крюк и забраться наверх по веревке. Их сбивали обратно, но при этом вынуждены были подставляться под обстрел. Обычный и с плотов, что держались ближе к берегу, использовались сейчас не так плавсредство, но как платформы для лучников.
Маневрирующие драккары, жалобно ржущие лошади, тонущие люди, мертвые и умирающие Казалось, что демоны смерти летают над рекой, радостно взирая на происходящее. А тут еще "Висельник", в очередной раз меняя положение, выпустил из бортового сифонофора струю огневой смеси.
Понятно, почему драккар Эйрика сманеврировал. Кому же охота попасть под собственное оружие? Во-от! А так выстрел оказался успешный, накрыв подплывающую группу.
А вот слышать вопли заживо сжигаемых не хочу. Наслушался уже и не раз! Хорошо, что звуки так далеко не долетают, а если и доносятся отголоски, то смазанные, лишенные индивидуальности. Если бы еще не моя хорошая память и способность домысливать. Бр-р! Жуть да и только.
Заметили. Нас заметили и засуетились. Продолжать атаковать драккары было самоубийством, тогда мы бы начали нещадно вырезать печенежские толпы с тыла. Они не успели проложить себе путь. Молодец. Петля, я в тебя верил! Правильно верил! Пусть потеряна часть драккаров, на других прорежена команда. Ничего, главное вы справились. Теперь пришли мы
Дальнейшее сражение не было чем-то особенным. Никаких новых тактических ходов, сложностей, хитростей. Все уже было сделано ДО этого момента. Стратегически мы переиграли печенегов, сначала обрушившись на племена по отдельности, а затем заставив их биться лбом в крепкую преграду. Оставалось лишь извлечь устрицу из приоткрывшейся раковины. Сложно? Нет. Затратно? Да.
Частично измотанные тысячи печенегов хоть и были зажаты меж двух угроз, но готовы были стоять до последнего. Им было кого и что защищать. А нам было за кого мстить. У многих печенежские набеги забрали если не родича, то друга или хорошего приятеля. И неизвестно что было лучше: найти тело или же знать, что знакомую женщину или родную кровь, не способную за себя постоять, увели на аркане в степные кочевья.
Пожалуй, это был не бой, а остервенелая грызня с обеих сторон. Уверен, что когда потом, спустя месяцы и годы, я захочу вспомнить происходящее, перед внутренним взором всплывут лишь отдельные фрагменты. А как иначе, ведь ожесточение здесь перевалило за все возможные пределы. Вражда между Русью и степью началась давно, еще в незапамятные времена. Менялись виды степняков, но бедствия, исходящие от них, не уменьшались. В моем будущем эта борьба отняла слишком много сил и крови. Здесь появился шанс это изменить. Именно поэтому я стремился вырвать этот сорный куст с корнем, чтобы из остатков не проклюнулись новые ядовитые ростки.
Всеми силами печенеги наваливались на хирды, понимая, что только сокрушив их, смогут уйти. Куда угодно, в любую сторону. Лишь бы вырваться на простор степи. Прорывы отдельных отрядов при сохранившейся нашей силе им ничего не дали бы позади были маломобильные женщины и дети.
Передние ряды гнулись, прогибались, порой даже случались прорывы внутрь строя. Их приходилось гасить, подтягивая хирдманов из задних линий, замыкая прорвавшихся в этакие миникотлы и как можно быстрее уничтожая. Наша конница скользила по флангам, ее единственной задачей был перехват все же решивших прорываться малыми отрядами печенегов.
Тяжело! И с каждым мгновением эта ноша становилось все более весомой, придавливающей к земле. Сложно остановить обреченных, зубами вцепившихся в единственный шанс!
Удержали бы мы их или части печенегов все же удалось бы вырваться, уйти? Пусть не в степь, а на милость венгров или болгар Не знаю да и гадать не особо хочется. Все равно решающий груз на чашу застывших в неустойчивом равновесии весов бросил Эйрик Петля. Может мне и показалось, но даже среди шума и криков сражения все же удалось различить шелест, издаваемый драккарами при их выброске на прибрежное мелководье.
Эйрик рискнул. Рискнул серьезно, поставив на кон последний резерв команды большинства драккаров. Сильный ход, ведь там, на палубах, сейчас собрались отборные вояки, привыкшие брать на абордаж вражеские суда, да и на суше сражающиеся ничуть не хуже. И вот они, спрыгивая в мутную от поднятого ила и песка воду, почти мгновенно сбивались в привычные им малые группы, в составе которых и выходили на твердую землю. Затем эти малые группы сливались в куда большие, словно шарики ртути, стремящиеся собраться в единое целое.
Новый хирд. Неожиданный для печенегов, образовавшийся там, откуда недавно летели лишь стрелы из стрелометов да арбалетные болты. И ударивший в наиболее подходящее время.
Последующий час стал завершением, эпилогом. Рассечение оставшихся крупных групп, их добивание, потом все то же самое и снова, и снова. Наши хирды тоже разделялись, поскольку в крупных соединениях нужды уже не было. Зато сколько же хлопот свалилось на конницу. Догнать, потом еще догнать, не дать прорваться ханским избранным бойцам. Хоть Гостомысл и был убит в прошлом сражении, но и его помощники неплохо справлялись с поставленными задачами.
Ну а я От управления последней стадией боя я самоустранился. Осознанное решение, потому как там и управлять было практически невозможно. Лучше просто посидеть, закрыв глаза, привалившись спиной к невысокому дереву, отрешившись от происходящего вокруг. Ах да, еще отдал приказ Одинцу никого не допускать в течении ближайшего часа, если это не действительно важный, крайне важный вопрос.
* * *
Закрыл глаза, открыл глаза. Ну а часа времени как не было. Заодно мимо меня прошли и совсем уж завершающие сражение зачистки остатков сопротивления. Зато поблизости находилась ну очень знакомая физиономия, явно ожидающая моего пробуждения.
- Эйрик! Старый ты медведь! - радостно воскликнул я, поднимаясь, делая пару шагов вперед и горько пожалев об этом. Да тише ты, от твоего горячего приветствия ребра даже сквозь броню жалобно похрустывают
- Ничего, брат. Похрустят да перестанут. Хорошая была битва! Давно в такой участвовать не приходилось. Сначала на воде, потом на суше.
- Так ты что?.. - изумился я. Неужто сам хирд решил повести?
- Говорю, соскучился по битве. Не мог удержаться.
- Башку Сурта и хвост Гарма тебе в глотку, Эйрик! Не дай Локи поймал бы печенежскую стрелу и не было бы у меня лучшего из кормчих, а главное кровного брата. И так теперь голову ломать, кого легкой конницей командовать поставить. Гостомысл то того, не уберегся.
Петля скорчил грустную и малость виноватую гримасу, хотя веры в эти изображаемые им чувства не было ни на ломаный медяк. В бой он и в будущем полезет, невзирая ни на что. Насчет Гостомысла Эйрик его лично практически не знал, да и вообще считал, что на конницу тоже нужно продвинуть кого-то из числа надежных хирдманов. Только не учитывал, что среди нашей братии знатоков конного боя ноль без палочки. Впрочем, сейчас это терпит.
- Эйрик. А ты сюда просто так или?..
- И то, и другое, - не стал скрывать побратим. Пока ты тут под деревом спал, остальные почти закончили с недобитыми печенегами и сейчас ждут только тебя. И меня заодно.
- Где?
- Во-он там, - махнул рукой Петля в сторону, где находился объединенный стан двух печенежских племен, помноженных на ноль вслед за Иртим.
- Тогда двинулись. А во время прогулки ты мне кратенько расскажешь, что мы в результате получили, а чем пришлось заплатить за нашу, без сомнения, блистательную победу.
Горек вкус победы. Вновь и вновь я убеждался в верности некоторых высказываний, сделанных не самыми глупыми людьми. Да, мы победили, уничтожив три левобережных племени печенегов и вынудив в страхе бежать четвертое, сделав его изгоем среди остальных. Но и плата была серьезная. Еще полторы тысячи трупов и огромное количество раненых, считать которых даже не закончили. Этот поход обошелся нам в более чем серьезную не сумму, но плату. Плату кровью своих собратьев. Теперь на некоторое время лучше забыть об активных действиях, восстанавливая численность войска. Не абы кем, а хорошо подготовленными людьми, которых еще необходимо натаскать. Ибо пускать в бой полуподготовленных та еще проблема.
И это были не все минусы. С потерями людей и впрямь все, но убыль дракаров тоже нельзя было сбрасывать со счетов. Четыре из них выгорели полностью и восстановлению не подлежали. Еще несколько, хоть и красовались обгорелыми бортами, были пригодны для самостоятельного передвижения. Хорошо, что тут не море!
Освобожденных рабов было столько, что у ответственных за их размещение сотников просто головы шли кругом. Рассортировать на своих, относительно дружественных и не слишком, а то и вовсе из враждебных стран дело само по себе хлопотное, а были еще и другие проблемы. Часть из них пыталась удрать под шумок, предпочитая попытать счастья самостоятельно, а не доверять нам, варягам, известным своим крутым нравом. Жалко идиотов, пропадут без цели и смысла.
Печенеги, как и ожидалось, были вырублены под корень. Боеспособная мужская их часть, само собой. Исключение, опять же по заранее озвученному приказу, сделали лишь для ханов и их семей. Точнее сказать, для хана племени Харавои и ханского сына из Хопои. Сам хан никак не давался живым. Ну да и невелика потеря.
Впитавшаяся в землю кровь, тела, уже лишенные оружия, брони и ценностей, но покамест не убранные, кружащее в небе воронье У них с ближайшие дни будет пир горой. Вон они, уже садятся на трупы, добравшись до нежного человеческого мяса, первым делом, если труп лежит на спине, выклевывая глаза. Гур-рманы, мать их!
Ладно, тела будут закопаны, я не хочу, чтобы в смраде разложения зародилась какая-нибудь болячка. Пусть бывшие рабы постараются, вырывая огромные братские могильники и сваливая туда трупы бывших хозяев. Нашим же погребальные костры и никак иначе.
Ну а пока меня ждут. Вот они, все, кто в действительности управляет войском: Магнус, Ратмир, Лейф. Ждут Эйрика и конунга, то есть мою персону. Нет, уже не ждут, дождались.
Никаких ханских шатров, роскоши, только горящий костерок, брошенная на траву шкура, на которой выпивка с закуской. А еще понимание того, что и оказавшись на вершинах власти мы остается такими же, как и прежде. Пусть не перед всеми, а только между своими. Такими и останемся, если только не изменим собственному "я", предав его. Но предателей тут нет. По крайней мере, я сильно на это надеюсь. Был ведь опыт болезненный и пустивший корни где-то там, в глубинах памяти. Эх, Ярополк! Хоть и осталось твое предательство скрытым практически от всех, но я с побратимами будем его помнить. Помнить и становиться все более осторожными, проверяя и перепроверяя тех, кто оказывается близко к нам. Вроде и полезная привычка, но жить с ней куда тяжелее, чем без нее.
Стоило мне примостить зад на свежей травке, как в руках сразу оказался кубок с настоем и немалый кус свежее поджаренного мяса. Конина, однако. Ее сейчас тут очень много. Думаю, меню как у бывших рабов, так и у новоперешедших в сие печальное состояние будет немного однообразным, но точно не с уклоном в вегетарианство.
А, плевать! Хм, прожарено хорошо, не жестко, просто отлично.
- Похоже, мы тут уминаем не старую кобылу, - поделился я впечатлениями.
- Конечно. Охота было зубы ломать о верного боевого коня какого-то из ханских ближников, - фыркнул Стурлассон, только что дожевавших солидный кусок. Зубы, они если сломаются, так обратно не отрастут.
- Это да, ты у нас не рыба-акула.
- Кто?
- Акула. Водится в море-океане такая тварь, способная сожрать что угодно и с мертвой хваткой. Перекусит хоть деревяшку, хоть самую крепкую человеческую кость. Ну а поскольку зубы порой дают слабину, то она их отращивать умеет. К примеру
Пара баек про забавных рыбок для завязки нормального разговора сменились иными историями, потом еще. Следовало отвлечься от царящей вокруг мрачной атмосферы. Психологическая разгрузка. Я точно знал насчет ее необходимости, вот и сместил цель нашей встречи у этого уютного костра чуть в сторону. Она вот-вот вернется в изначальное русло, но это будет потом. Хотя бы через полчаса-час.
Впрочем, случайно промелькнувшее слово Белая Вежа поневоле заставило мирную беседу перерасти в обсуждение судьбы этого города. И мне почему-то казалось, что судьба его будет печальной.
- Белую Вежу надо спасать, - поморщившись и залпом допив остававшееся в кубке вино, процедил Магнус. - Или мстить за убитых, это уж как получится.
- Последнего хотелось бы избежать
- Не от нас зависит, Мрачный, - вздохнул жрец Локи. Все мы знали, что находящиеся в Белой Веже могут дождаться помощи, а могут и нет. Все силы были брошены сюда, против печенегов. И теперь трех племен нет вовсе, четвертое откололось и ослаблено. Да и левобережье Днепра отныне наше. Ты ведь не собираешься покидать эти земли, брат?
Я лишь улыбнулся, поскольку какой смысл отвечать на вопрос, ответа не требующий. Вспомнился завет дома Гогенцоллернов, сначала королей Пруссии, а потом императоров Германии. Ничто, попадавшее под власть короны, не должно отдаваться обратно. Хороший завет, правильный. Ведь отдать обратно продемонстрировать слабость, как ее потом ни оправдывай, какими громкими словами ни пользуйся.